Армянский текст русской поэзии

в безнадежном раздоре.
Он не умоляет:
Спасите!» Живет, доживая.
Севан умирает –
как рана горит ножевая.
Беда усмиряет
надежду, как смертника цепи.
Севан умирает,
и слов не придумать нелепей.
Нас не покарает
идущих столетий десница…
Севан умирает –
как сон святотатственный снится.

Два стихотворения: 1. У озера. 2. Плач по Севану // Г. Кубатьян. Зона заплыва: Книга стихов. Ереван: Наири, 1990. С. 74–75.

руин!
Своих сынов рассеянных сомкни
В несокрушимый круг восторженных дружин!
Я возвещаю новой жизни дни.
Истлеет марево враждебных чар,
И цепи ржавые спадут, как сон,
Заветный Ван и синий Ахтамар
В тебе вернутся из былых времен.
Восстань, страна! Воскресни, Айастан!

Городецкий Сергей Митрофанович. Ангел Армении («Он мне явился в блеске алых риз…»). 1918

вся ты, словно бред больных видений,
Одна из грез печальных сновидений,
В своем мучительном сияющем венце!..
И слышу я, как цепи громыхают...
В оковы тяжкие закована она; —
Ей кровь одежду белую пятнает.
Она от рук убийцы погибает,
Она рабой несчастной

Алексеева Е. Рассвет // Не убий. Геноцид армян и русская поэзия. 1895–1918 / Сост., ред. и вступ. очерк М.Д. Амирханян. Ереван. Национальная АН Республики Армения, Музей-институт геноцида армян, 1996. С. 73–74.

край, твой край святой
Попрал пятою он железной.
И Божий мир стал словно ад...
И человек познал все муки...
И цепь раба, как злобный гад,
Связала скорченные руки.
Казалось пал последний час.
И нет пощады, нет исхода...
Но вещий пламень

Не убий. Геноцид армян и русская поэзия. 1895–1918 / Сост., ред. и вступ. очерк М.Д. Амирханян. Ереван. Национальная АН Республики Армения, Музей-институт геноцида армян, 1996. С. 91–92.

армян заглушить,
Мы восстанем за нашу святыню!..
Мы восстанем и сбросим оковы свои.
Нам не страшны грозящие беды,
Нам наскучило цепи веками нести.
Сбросим их в ликовaньи победы!..
Да! поднимется гордый армянский народ
Славной мощью былою воспрянет,
Не сломил дух

я ее телефонный номер.
Тетя Цаца, я скучаю по вам.
Тоска по чужому сродни родственным узам.
Мои глаза срывались с цепи, руки дрожали.
И коридор казался просторной казармой
с рядами пружинных кроватей.
Аист печальный стоял у окна и смотрел
на

В. Г. Месяц. Дредноут Арарат / Месяц В. Г. // Стихи четырнадцатого года. М. : Водолей, 2015. 254 с.

гор, косточка луз.
Я бы сжал ее в кулаке
и не выпустил бы даже под пыткой.
Якоря скалистых вершин,
обрывки цепей, что нависли над бездной.
Стаи рыб, что, извиваясь, скользят под откос.
Есть Арарат, что как камин с изразцами:
в

В. Г. Месяц. Дредноут Арарат / Месяц В. Г. // Стихи четырнадцатого года. М. : Водолей, 2015. 254 с.

За бедствия свои, за кровь,
Вы мечь лобзаете убийства;
В рабы идете исполинства!
И уподляяся душой,
Страстей становитесь игрой.
Вы цепи для себя ковали,
Когда цветами усыпали
Места губительных побед,
Где крови рек багрился след!...
Но был ещё, - предел был

Глинка С. Н. Две повести в стихах, подчерпнутые из древних армянских летописей. Сочинение Сергея Глинки. М. : типография Лазаревых ин-та Восточных языков, 1831. С. 11‒24.

Вместо этих бумаг, черт возьми
Вы мне золото ваше тащите!»
И во имя спасения книг
Стали люди сносить осторожно
Паутинки цепей золотых,
Золотые чеканные ножны.
Много было рогов и ковшей,
Стариками хранимых в подвале.
И невесты из тонких ушей
Вместе

Матусовский М.Л. Горечь: книга стихотворений. М.: Сов. пис., 1992. С. 103–104.

10.

Кто-то срубает свой дуб,
Чтоб не достался врагу.
А кто-то копает прах
На брошенном берегу.
И вереницей исход
Чрез горную цепь ползёт.
Но за горами не дом —
И там их никто не ждёт…

Ресурс?

11.

скоро
И на седла сев, они
Мчатся к берегу Босфора
Стороной, держась в тени,
Вдруг раздался окрик гулкий,
И штыками цепь солдат
Путь закрыла в переулке.
Повернуть пришлось назад.
Мчатся в сумерки ночные,
Ближе все пальба слышна...
Вот за куполом

В. А. Шуф. Сварогов. Роман в стихах. [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://az.lib.ru/s/shuf_w_a/text_0130.shtml (дата обращения ‒ 20.09.22).

12.

и ввысь, чтоб открыться могла
далекая панорама
и времени горная мгла.
И это великолепье –
движенье и ширь заодно –
есть уподобление цепи,
в которой ты тоже звено.
И эта дорога (положим,
не зря же мы движемся вверх)
связует не гору с

Кубатьян Г. И. Канатная дорога в Цахкадзоре // Г. Кубатьян. Имя: Стихи. Ереван: Советакан грох, 1979. С. 60.

13.

сберечь подошвы
Легко идя по бережку,
Как шорох самый дошлый.
Где пахнет гостем крепким
Иль контрабандным шагом,
Идут по следу цепью,
Скалой и камышами.
Ночь зыбится и стелется,
Для всех живых одна —
О шашку храбрость греется,
Как о волну — волна.

Тихонов Н. С. Красные на Араксе // Н. С. Тихонов. Стихотворения и поэмы. Л.: Сов. пис., 1981. С.593–598

14.

Дыня жирная садам
О желтизне кричит сама,
Ты — Азия — дышала нам,
Как сладкая дутма.
Перебирая сквозь очки
Качанье четок и цепей,
Ты клюнешь песен — выпечки
Московских тундырей.
Аракс не верит никому, —
Постой, смиришь обычай,
Так лайся же по-своему,
Пока ты

Тихонов Н. С. Красные на Араксе // Н. С. Тихонов. Стихотворения и поэмы. Л.: Сов. пис., 1981. С.593–598

15.

грянул грозное: «Живи!»
Сквозь разделяющие годы
Услышал я ту песнь веков.
Во славу благостной природы,
Любви, познанья и свободы, —
Песнь цепь ломающих рабов.
Армения! Твой древний голос —
Как свежий ветер в летний зной:
Как бодро он взвивает волос,
И, как

Брюсов В. Я. К Армении // В. Я. Брюсов. Собр. сочинений: В 7 т. М.: Худож. лит., 1973. Т.2. С. 237.

16.

Не раз менялось всё с тех пор,
Как мы, Армения, расстались:
Другие цепи дымных гор
Передо мною расступались,
Иная красила заря
Туманные пути земные,
И ближним заревом горя,
Светили мне глаза иные.

Снегова И. А.. Не раз менялось все с тех пор…

17.

внемлите печали его...
Я пою о страданьях народа,
О несчастной отчизне моей.
Я пою вековые невзгоды.
Пою тяжесть оков и цепей...
И слезами и кровью невинной
Вся родная страна залита...
Мой народ льется скорбной лавиной.
Покидая родные места...
Беспощадно врагами

Алексеева Е. Песня ашуха // Не убий. Геноцид армян и русская поэзия. 1895–1918 / Сост., ред. и вступ. очерк М.Д. Амирханян. Ереван. Национальная АН Республики Армения, Музей-институт геноцида армян, 1996. С. 69–70.

18.

и скорбей,
Стонешь ты у креста, пригвожденная.
Призывая к отмщенью детей!..
Где ж конец вековому насилью.
Конец рабству и гнету цепей?..
О, Победы могучие крылья,
Принесите ж свободу скорей!..
Вы послушайте песню ашуха,
Много, много их есть у него,
Ум

19.

Ведь на холстах его живет
Все пламя южного цветенья.
И неба синего фарфор,
И золото песков сыпучих,
В лиловой дымке цепи гор,
И замки древние на кручах,
И терпкий запах южных трав,
И солнце в зеркале Севана…
Нет, скульптор! Ныне

Кончаловская Н. П. Портрет Сарьяна // Н.П. Кончаловская. Цвет: Стихи. М.: Сов. писатель, 1961. С. 48–49.

20.

и свободы не видит, не славит
Поляк, армянин, и бельгиец, и серб?
В угрюмых ущельях, за зеркалом Вана,
Чу! лязганье цепи, удар топора!
Там тысячи гибнут по слову султана,
Там пытки — забава, убийство — игра.
А дальше из глуби Ускюба, с

Брюсов В. Я. Арарат из Эривани // В.Я. Брюсов. Собр. сочинений: В 7 т. М.: Худож. лит., 1973. Т.2. С. 222–223.

21.

все разорено.
Вчера здесь жил Христос, — осталося сегодня
Язычество одно.
Две церкви по бокам: потемки, паутина,
Колеса и плуги, куски цепей и рам.
А вот еще собор: такая же картина,
Такой же странный храм.
Три купола целы, четвертый обвалился:
Небрежности

Кулебякин А. П. Варагский монастырь // Дверь Мехера; Отзвуки Вана : [Стихотворения / Предисл. и примеч. авт. [Эривань] : Армянский коммитет «Верашинутюн», 1916. С. 88‒93.

22.

рощи и нивы
И сады, где сплелись до земли
Абрикосы, бананы и сливы.
Я люблю Алагез, Арарат
И воздушные горные цепи;
Среброводный Аракс и Ефрат
И цветущие долы и степи.
Мил язык твой, бурливый такой.
Словно сок молодой винограда.
И

Саянский К. Великой мученице // Не убий. Геноцид армян и русская поэзия. 1895–1918 / Сост., ред. и вступ. очерк М.Д. Амирханян. Ереван. Национальная АН Республики Армения, Музей-институт геноцида армян, 1996. С. 79–80.

23.

казематах ужасных;
Тела их повесят у наших дверей.
На стенах церковных, под тенью ветвей,
Следами мучений напрасных.
Опять мы в цепях под бичами пойдем
На рынках турецких работать;
Мы кровью своей рудники обольем,
С проклятьем и стоном мы спины согнем.

Балковой Е. В защиту турецких армян. [Ялта.] Тип. Роговенко. [1917.] [4] стр.

24.

устах?
Моя рука в твоих руках,
Скажи, зачем?
Зачем Армения в слезах?
Зачем повержена во прах?
Зачем народ родной в цепях?
Скажи, зачем?

Алексеева Е. Зачем? // Не убий. Геноцид армян и русская поэзия. 1895–1918 / Сост., ред. и вступ. очерк М.Д. Амирханян. Ереван. Национальная АН Республики Армения, Музей-институт геноцида армян, 1996. С. 72.

25.

ответ!
О, солнце! О. солнце! Взгляни, как струится
Кровь неповинных детей!
Взгляни, как устали страдать и томиться
Люди под гнетом цепей!..
О ветер! О, ветер, свободный и вольный,
Резвое бури дитя.
Ужель страданий еще недовольно
Знала отчизна моя!
О, небо!

Алексеева Е. Зачем вы молчите? // Не убий. Геноцид армян и русская поэзия. 1895–1918 / Сост., ред. и вступ. очерк М.Д. Амирханян. Ереван. Национальная АН Республики Армения, Музей-институт геноцида армян, 1996. С. 71–72.

26.

А рыданья и крик не смолкают кругом —
Гибнет несчастный народ...
И, как прежде, он стонет под тяжким ярмом,
Заколдованный в цепи невзгод!..

Цепь

Связаться с нами