1.
хмурый вновь отводишь лоб,
Как в дни, когда шумел потоп.
Творенья современник, ведал
Ты человечества конец,
И тайну новых дней Творец
Твоим сединам заповедал:
Встав над кровавостью равнин,
Что будет — знаешь ты один.
Брюсов В. Я. Арарат из Эривани // В.Я. Брюсов. Собр. сочинений: В 7 т. М.: Худож. лит., 1973. Т.2. С. 242.
2.
вершинах Аррарата,
Ковчег окончил дивный ход.
Там – на Армянском небосклоне
Блеснул завета первый луч;
Там – к отвращенью мрачных туч,
Любовь Творца в своем законе
Велела кровь людей беречь,
Чтоб с небом связи не пресечь.
Но вскоре змеи властолюбья
Прокрались в
Глинка С. Н. Две повести в стихах, подчерпнутые из древних армянских летописей. Сочинение Сергея Глинки. М. : типография Лазаревых ин-та Восточных языков, 1831. С. 11‒24.
3.
В унынии бессмертие влачу...
Где крылия? к Марии полечу
И на груди красавицы почию!..»
И прочее... всё, что придумать мог, —
Творец любил восточный, пестрый слог.
Потом, призвав любимца Гавриила,
Свою любовь он прозой объяснял.
Беседы их нам церковь утаила,
Евангелист
А. С. Пушкин. Гавриилиада // Собрание сочинений в 10 томах. М.: ГИХЛ, 1959‒1962. С. 121‒135.
4.
по паре.
Пьёт брат угрюмо, а сестра
От скуки ненавидит брата,
И далеко нам до утра,
И далеко до Арарата.
Творцы и потребители утопий,
Витийствуем и не подозреваем,
Что этот мир – потоп, и что в потопе
Мы до сих пор
Лиснянская И. Л. Ковчег / И. Л. Лиснянская // Дожди и зеркала. Париж: Ymca-Press, 1983. С. 205–206.
5.
Простер над миром пламенную длань,
И все ему в испуге поклонились.
Царь: А мой народ?
Еврей: И твой народ познал
Творца земли и истинного Бога.
И ложных идолов во прах поверг.
И Господу с усердием молился.
Спарапет: Царь, повелишь, и
Брюсов В. Я.. МОЛЕНИЕ ЦАРЯ
6.
я
Престол Всевышнего. Там херувимы,
Из огненных кадильниц фимиам
Струя пред троном, горестно рыдали
И лики закрывали, вопия:
Помилуй!» Но Творец был непреклонен.
И длань сурово на Восток простер.
И там тогда, в пустынях каменистых,
В ущельях гор, всклубился новый
Брюсов В. Я.. МОЛЕНИЕ ЦАРЯ
7.
Желтой дрожью исходит.
О пусть
Звенит этот воздух зеленый!
Запрокинут мой лик,
Жадно музыку пьющий.
Мое тело – тростник,
Под губами Творца поющий.
Как трепещет душа моя –
Небосклона горячий выдох.
В смуглом сумраке бытия
Ищет выход.
Сон и явь,
Светлый смех,
Габриэлян Н. М. Гегард / Н. М. Габриэлян // Поющее дерево. М. : «Фортуна ЭЛ», 2010. С. 112‒115.
8.
и азарта,
А ты, как корабль, ожидающий старта.
И в космосе глаз ты сквозь тысячелетия
Увидишь бесценное жизни наследие
Народа-творца, народа-искателя.
В глазах тех тоска и воля Создателя.
Велик тот народ и достигнет бессмертия,
Что веру, любовь проносил
Коноплев В. В. Не ставь в жизни точку, не видя Армении...// Армения как состояние любви. Ереван : Филин, 2013. С. 50.
9.
ними неизвестности туман
Судьбой произрастания семян
Колышется, грядущее тревожа.
В судьбе вселенной и в судьбе зерна
Садовника достойная награда.
Душа творца истоку жизни рада.
И плачет о бессмертии зурна,
Своей извечной музыкой верна
Воде и Солнцу в кисти винограда.
Дудин М. А. Собр. соч. в 4-х т. Т.2. Время. Стихотворения и поэмы 1963–1986. М.: Современник, 1987. С. 299–300.
10.
И глянет с высоты, глаза сощуря,
Всевышний –
Что за притча, что за диво?..
Картина беспощадна и правдива.
Стакан кровавый выставим Творцу:
Он выпьет, оботрется рукавом…
Знать, беды наши близятся к концу;
По крайности – в масштабе мировом.
Шакарян К. Страна моя! Послушай, что скажу… // Литературная Армения. № 3.
11.
ближе к ним уже не подойти.
Хачкары Хор Вирапа у границы.
Времен высокогорный карантин
Припрятал камни для чужой гробницы.
Пока Творец наказывал враждой ‒
Хотя не все подробности известны,
Был Малый Арарат накрыт водой,
И лишь Большой выглядывал из бездны.
Он
Геворкян С. Земля камней / С. Геворкян // Концентрат: стихи. М. : Водолей, 2019. С. 121‒133.