1.
Араратское время — пять,
Максимум полшестого.
И стократные силы вспять
Гонят тебя, босого,
К вершине! Встречай же рассвет
Глазами, руками, ртом…
Лёд сердцем
Ресурс?
2.
Другую по каменьям волоча.
Оглянешься — воды севанской гладь,
А берега изрезаны и наги.
Ещё подъем. Ну — шаг, ну — два, ну — пять!
И по бокам вздымаются Ах-Даги.
Они красны, как слава и как честь,
И зелены, и, может быть, ревнивы.
Шуф В. А.. Армения («Ни коша здесь, ни зверя, ни стебля…»). 1931
3.
коленях...
А здесь коленопреклоненных нет!
Есть мать согбенная над сыном убиенным,
а сын её двадцатилетний
был горд и прям за пять минут до смерти.
Двадцатая по счёту буква,
не сомневаюсь, – списана с него!
Есть буквы в вечном плясе,
есть в
Вегин П. В. Армянская азбука / П. В. Вегин // Каменные колокола. Ереван: Хорурдаин грох, 1989. С. 11.
4.
Словно волна окатывает —
Так и меня окидывает
От пяти до темени
Горящим пламенем взгляда.
Это — Армения.
Высшая мера людских дел,
С добром и злом рядом
Видимый невооруженным взглядом
Р. Д. Сафарян. Армения глазами русских литераторов: учебное пособие. СПб.: Златоуст, 2013. С. 279.
5.
здесь слита природа
В законченных формах своих очертаний.
И древняя надпись пестреет у входа
Полосками клинышков всех сочетаний.
Пещера большая: пять комнат глубоких
С причудливо темным пятнистым плафоном.
Квадратныя ниши в простынках широких
И треснувший пол с незаметным уклоном.
Под
Кулебякин А. П.. Хорхорския пещеры
6.
Зачем изучает шестой язык —
Хватило б с него пяти —
пенсионер, седой старик,
с трех каждый день до пяти?
Зачем к многочисленным корням,
давно проращенным в нем,
плюсуются древние
Слуцкий Б. А. Изучение армянского языка // Литературная Армения. 1987. № 11. С. 35.
7.
Зачем изучает шестой язык —
Хватило б с него пяти —
пенсионер, седой старик,
с трех каждый день до пяти?
Зачем к многочисленным корням,
давно проращенным в нем,
плюсуются древние корни армян
с их окаменевшим огнем?
Зачем, подобрав погуще
Слуцкий Б. А. Изучение армянского языка // Литературная Армения. 1987. № 11. С. 35.
8.
может помощь он в несчастии подать,
Он не пришел спасти армянскую свободу
И родине своей не помешал страдать.
Уж целых пять веков покоя и свободы Его
Армения врагами лишена;
Но старец Арарат стоит, как в прежни годы,
И он напомнит
Веселовский Ю. А. Перед портретом Вардана Мамиконяна // Русские писатели об Армении: Сборник / Сост. С. Арешян, Н. Туманян. Ереван: Арменгиз, 1946. С. 69–70.
9.
сберег:
За пыль проселочных дорог,
За тень ореховой листвы
В горячий полдень лета.
Уже за окнами темно,
Ни проблеска заката.
Пять звезд сверкают вдалеке,
Как на армянском коньяке...
Мы дегустируем вино
В подвалах «Арарата».
Матусовский М. Л.Подвалы «Арарата» // М. Л. Матусовский. Это было недавно. Это было давно. М.: Худ. лит., 1970. С.97–98.
10.
гребу я
Руками ‒ на подхвате, налегке.
Лишь в этой горней ванне, как в нирване,
Просторнее душе, а не мокрей.
За пять минут купания в Севане
Отдам сиянье с каждым из морей.
Скорее не купанье ‒ омовенье,
Крещенье на дальнейший путь земной…
Геворкян С. Земля камней / С. Геворкян // Концентрат: стихи. М. : Водолей, 2019. С. 121‒133.
11.
одна ж ты.
Пусть темная лошадка все наглей,
И, как Нарекаци сказал однажды:
Заходит солнце ‒ нам темно во мгле.
За пять минут до взлета самолета
Темнеет, и багажный смят квиток.
Зовут обратно отчие болота.
В груди раскрылся каменный цветок.
Отсюда
Геворкян С. Земля камней / С. Геворкян // Концентрат: стихи. М. : Водолей, 2019. С. 121‒133.
12.
красною лентой.
Здесь вовек не взойти траве –
Все повыжгло горное лето.
Вот и яма овечьих голов,
И стеклянными смотрят глазами
Пять голов, вопрошая без слов:
Кто еще ляжет рядом с нами?"
Вспышки смеха. Мельканье лиц.
На скале восковые свечи
Дым
Габриэлян Н. М. Жертвоприношение / Н. М. Габриэлян // Поющее дерево. М. : «Фортуна ЭЛ», 2010. С. 87.