Армянский текст русской поэзии

я вечно тот, кто вечно — между
чужих бунтующих огней.
Но мне понадобились годы,
чтобы понять наверняка,
что в детстве пил пустую воду,
взамен грудного молока.
Что унесла меня не вера,
не мысль случайная, не цель —
я унесен порывом ветра
в

Бершин Е. Л. Армения // Дружба народов. 2010. №6. [Электронный ресурс]. Режим доступа: https://magazines.gorky.media/druzhba/2010/6/armeniya.html (дата обращения – 26.03.2023)

я вечно тот, кто вечно – между
чужих бунтующих огней.
Но мне понадобились годы,
чтобы понять наверняка,
что в детстве пил пустую воду,
взамен грудного молока.
Что унесла меня не вера,
не мысль случайная, не цель –
я унесен порывом ветра
в

Бершин Е. Л. Армения // Дружба Народов. №6. 2010. [Электронный ресурс]. Режим доступа: https://magazines.gorky.media/druzhba/2010/6/armeniya.html

Бьют армян! —
Из армянского квартала,
Кум-Капу, огонь блеснул,
И по ветру долетела
Перестрелка... смутный гул.
Тишина была в Стамбуле,
Пуст ряд улиц, но и тут,
Лишь в предместье повернули
Дмитрий, Марко и Мамут,
В доме, жавшемся в сторонке,
Женский

В. А. Шуф. Сварогов. Роман в стихах. [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://az.lib.ru/s/shuf_w_a/text_0130.shtml (дата обращения ‒ 20.09.22).

робко Звал
Мамут, нельзя теперь! —
Но уж Дмитрий, вырвав скобку
Распахнул ногою дверь...
Ни души... кувшин разбитый,
Тряпки в комнате пустой...
Дальше вход вился открытый
Вверх по лестнице крутой.
Там был шум, возня и стоны...
Дмитрий, вмиг взведя курок,
Бросился

И воспаленная река,
И небо дикое, пустое,
И камень, треснувший от зноя,
И красный силуэт быка
На ржавом выжженном холме –
Все это снится, снится мне.
В

Габриэлян Н. М. И воспаленная река / Н. М. Габриэлян // Тростниковая дудка. Ереван : «Советакан грох», 1987. С. 30.

Дыша знакомою отравой,
Кланяюсь Еревану и Арарату...
Следи в блистанье белых свеч
Мельканье головы курчавой.
Но силлабический размер Смолкает.
Залы пусты, гулки.
Ну что ж, прощай, бари гишер ,
Луна в Армянском переулке.

Звягинцева В. К.. Луна в армянском переулке

Мать допоздна ждала меня домой,
а я с пирушки приходил хмельной;
или в своем бездумии пустом
от милой шел уже часу в шестом...
А ныне в забытье или во сне я жду,
что мама постучит

Шестинский О. Н. Памяти матери // Избранные произведения в двух томах. Т. 1. Стихотворения 1947‒1973. М. : Художественная литература, 1980. С. 281.

мугам", а слышно "погром, погром"
Не ешь и не пей, а шепчи на своем арго
Не прячь ничего, не надо пустых затей
Ведь вещи переживают своих людей"
Ты любишь пожить, такая у нас любовь
И руки полны рассвета, и рот –

Амирам Григоров. Памяти жертв армянских погромов в городе Баку

в мечеть
Ты встанешь, уткнувшись в ограду в конце двора
Закроешь глаза, и станешь незрим. (Шершав, что кора
Неоштукатуренный камень. Пуста небесная синь
Звенит водомет, протяжно поет муэдзин).
Тени мертвых твоих Армения не находят покой
Тени мертвых твоих Армения не

Григоров А.. Памяти жертв Геноцида армянского народа в Турции

10.

остатки угла,
Там вынутых окон просветы.
И трупы собак, черепа и тряпье,
И в лавках обломки товара.
Безлюдье и ужас. Пустое жилье.
Следы грабежа и пожара.
Там кости людей на навозе гнилом,
Там кучи разрытого хлама,
Там тесный проулок, открытый

Кулебякин А. П. Старый Ван // Дверь Мехера; Отзвуки Вана : [Стихотворения / Предисл. и примеч. авт. [Эривань] : Армянский коммитет «Верашинутюн», 1916. С. 49‒52.

11.

Стеною срубленный гранит
И в нем пещера и над ней
Рубцы отвесных ступеней.
Тропинка лезет на откос
К стенам развалины пустой:
Под ней отрывистый утес
Пугает взоры высотой
Внизу долина: реет мгла.
Темнеет Ванская скала
Вот земляные бугорки:
Кирпич сырцовый

Кулебякин А. П. Топрак-Кала // Дверь Мехера; Отзвуки Вана : [Стихотворения / Предисл. и примеч. авт. [Эривань] : Армянский коммитет «Верашинутюн», 1916. С. 46‒49.

12.

Не ты мне был обещан
во сне хрустальном,
и уже не от сердца отрываю,
собака-ангел не возвратится,
кроватка детская – пустая,
притяжение земли – почти никакое,
и меня унесет золотой вихрь
ранним августовским утром
над полем,
домом,
кроваткой,
собакой…»

Шахвердян Л. Ухватив меня за руку… // Весна отчаяния (2015–2017). Ереван, 2018. С. 37‒38.

13.

по Еревану.
Фонтаны били. Розовел Масис.
В садах и скверах осень полыхала.
Я вышла слишком рано. Тишина
Еще дремала на пустых проспектах,
Высокогорность свежестью бодрила,
И под гору легко шагалось мне.
Совсем одной. Лишь кое-где, зевая,
Показывались дворники в воротах,

Снегова И. А.. Утро («Мне не спалось упорно. За окошком…»)

14.

ливень снизу льет,
Печальный Б-г читает: Берахот...
И горько думать о земле, о той,
В которой полночь в голове пустой,
В которой холод в каменной дыре.
Вагаршапат, такой-то год, тире...

Григоров А.. Вагаршапат, субботний листопад

15.

те памятные дни.
Его не пощадил народ искоренитель:
Он курдскою ордой ограблен дочиста.
В развалинах стоит сожженная обитель
Печальна и пуста.
Вдали синеет Ван. Хребты встают стеною.
Безмолвен монастырь, забыт и одинок
Молчит былая жизнь, и только с тишиною
Болтает

Кулебякин А. П. Варагский монастырь // Дверь Мехера; Отзвуки Вана : [Стихотворения / Предисл. и примеч. авт. [Эривань] : Армянский коммитет «Верашинутюн», 1916. С. 88‒93.

16.

Он казался далеким туманным преданьем,
Песней, долгой, как путь сквозь пустые пески,
Он, как точная пуля, прямым попаданьем
Поражал острием своей древней тоски.
И люди шли испить его печали
К

Снегова И. А.. Восток («Он казался далеким туманным преданьем…»)

17.

странное утро
весеннего равноденствия,
в которое предвещали
затмение солнечное,
за окном –
снег с дождем,
туман,
пущенный во все дыры-глазницы
пустого дома молодой вдовы,
пахло далеким,
зеленым морем…
С иссохшими берегами-краями,
истлевшей собственной Атлантиды,
заложница сироты-судьбы,
разбавляя густоту

Шахвердян Л. В это утро пахло морем…// Весна отчаяния (2015–2017). Ереван, 2018. С. 56.

18.

лепестках
древнего алфавита
в вечных стенах
тысячелетних церквей
в божественных женских голосах
под сводами Эчмиадзина
в невозможном пении ангелов
в пустом храме в Сурб-Хаче
в источниках
любви здоровья богатства
текущих из крымских гор
в танце свечей в церкви Сурб

А. Ю. Коровин. В поисках Армении // Коровин А. Ю. / Снебапад. СПб.: Алетейя, 2016. 128 с. С. 73-74.

19.

горным хребтам,
Спускается с плачем в долины,
Бежит по дорогам, по узким тропам,
По бедным селеньям, шумливым лесам,
Заходит в пустые руины.
Разносит повсюду ужасную весть:
Все наши надежды пропали!
Погибнет великой Армении честь!
Опять замышляют нас в жертву принесть,

Балковой Е. В защиту турецких армян. [Ялта.] Тип. Роговенко. [1917.] [4] стр.

20.

отдал из сбережений
И спас других от злых мучений.
А что теперь?! Идет пора
Весною взяться за работы...
Но тут — пустые закрома,
Но тут — своих сынов сыроты!..
И тяжкие пришли заботы!..
И мысль о том, что вновь удар
Готов армянскому

Кротков С. П. За что? //Не убий. Геноцид армян и русская поэзия. 1895–1918 / Сост., ред. и вступ. очерк М.Д. Амирханян. Ереван. Национальная АН Республики Армения, Музей-институт геноцида армян, 1996. С. 109–110.

21.

военной поживы,
а в душах, которые будут убиты,
которые – слышите – всё ещё живы.
Здесь дело не просто в имперской химере,
пустых черепов прирастающей груде,
но в боссах, смешавших «Кровавую Мэри»,
которую будут расхлёбывать люди.
Неужто мы жертвы бездушной программы,
которую

Вольфсон Б. И. Здесь дело не… // Сетевой научно-культурологический журнал RELGA. 2020. №10 (378). [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://www.relga.ru/Environ/WebObjects/tgu-www.woa/wa/Main?textid=6420&level1=main&level2=articles (дата обращения ‒ 25.03.23)

Пустой

Связаться с нами