1.
пьет,
Но не видать лица
Поющего.
Лишь тьму колеблет голос мерный.
И кажется на миг, что вовсе нет певца —
Лишь голый голос льет печаль мелодий медных.
А может быть, и знать не надо, кто певец?
Ведь большее, чем он, переполняет
Габриэлян Н. М. Гегард / Н. М. Габриэлян // Тростниковая дудка. Ереван : «Советакан грох», 1987. С. 18.
2.
Молча идем. В ледяных коридорах
Слева и справа, сизые, синие,
Как уголовники, на нарах голых
Туши лососьи коснеют в инее.
Смотрят не видя, застыли, заснули
Красно-белесые рыбьи глаза, —
Средь волн севанских не им
Шервинский С. В. Холодильник // Стихи разных лет. М. : Советский писатель, 1984. С. 88.
3.
На островке, на малой части суши,
на голом камне сгрудились тела.
К ним демоны не допускали души,
как сторожа беспримесного зла.
Был этот остров каменист и узок,
Вольфсон Б. И. Иероним Босх XXI // Сетевой научно-культурологический журнал RELGA. 2020. №10 (378). [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://www.relga.ru/Environ/WebObjects/tgu-www.woa/wa/Main?textid=6420&level1=main&level2=articles (дата обращения ‒ 25.03.23)
4.
Средь голых гор лежит село Малишка.
Дома карабкаются прямо к солнцу.
Бреду вдоль речки. У ворот малышка
кудряво-черноглазая смеётся.
Жуёт
Широкова-Тамбовцева Е. В. Праздник в селе Малишка // Арагаст («Парус»). 2007. Выпуск № 1 (3). [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://www.mecenat-and-world.ru/aragast/3-aragast/tambovceva1.htm (дата обращения – 25.03.2023)
5.
И гол как сокол, а поет как щегол,
откуда дыханье берется,
зачем он приехал и что за глагол
с землей его
Кубатьян Г. И. Путешествие в Армению // Г. Кубатьян. Зона заплыва: Книга стихов. Ереван: Наири, 1990. С. 61.
6.
Сэда ступила.
Узкою тропкой,
каменной щелью
ящеркой робкой
скрылась в ущелье.
Тучи смыкали
мокрые веки.
Бились о камни,
плакали реки.
Голые скалы
кликали беды.
Солнце искала
девочка Сэда…
Тихой любовью
невыносимой
сердце томилось».
Куда она шла?
И на стихи,
будто «
Широкова-Тамбовцева Е. В. Сэда Вермишева// Арагаст («Парус»). 2010. Выпуск № 1 (6). [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://www.mecenat-and-world.ru/aragast/3-aragast/tambovceva1.htm (дата обращения – 25.03.2023)
7.
Средь скарба брошенного стоя,
Они одно смогли понять –
Лишь только Жизнь чего-то стоит.
Вот в угли превращенный дом.
Как ребра, голые стропила.
И я ловлю себя на том,
Что это все со мною было.
Хоть вязь Маштоца нелегка,
Я и
Матусовский М.Л. Горечь: книга стихотворений. М.: Сов. пис., 1992. С. 123.
8.
перья, грязь топча,
Выпячивая грудки.
Жара безлюдна и глуха,
Как сон сельчан усталых,
Тех, что пшеницу вместо мха
Растят на голых скалах…
В армянских селах не бывав,
Я слышу запах пряный
Коры древесной, знойных трав,
На вернисаже постояв
Перед холстом
Кончаловская Н.П. У родника в селе Туманян // Н.П. Кончаловская. Цвет: Стихи. М.: Сов. писатель, 1961. С. 51–52.
9.
две вороны.
Одна ворона,
а вот и вторая!» – ее
привычная считалка.
Две вороны – пара…
Весна!
Лед тронулся.
Она шла по голой мостовой,
вбирая в легкие йода – капельное
далекого моря,
и ее зеленые глаза,
наконец, были переполнены
исцеляющей влаги
то ли
Шахвердян Л. В это утро пахло морем…// Весна отчаяния (2015–2017). Ереван, 2018. С. 56.
10.
анекдоты говорил
с салом с перцем
с Сен-Жон Персом
сожрала
самого Москва
пришлым варевом жива
кто явился к мессе
голый как морковь?
Ситникову Васе
сядь не прекословь
видишь радуются все
подмосковным летом
стариком-атлетом
в парке
мастерил байдарки
сказал:
Сапгир Г. В. Жар-птица // Летящий и спящий: Рассказы в прозе и стихах. М. : Новое литературное обозрение, 1997. С. 274‒281.