1.
Любовь армянки, брат, навеки,
Но знай и думай – сей союз
Не только радость, но и груз
И для героя, и калеки.
Гаспари А. Армянский дом // Литературная Армения. 2021. № 1. С. 73–79.
2.
храм
Часовней бедною сменился,
Но все-ж обычай Шамирам
В людском сознаньи сохранился.
Два раза в год к часовне той
Армянки сходятся толпою,
К иконе Матери Святой
Склоняясь с верою слепою.
Их от безплодья, ран, невзгод
Моление это выручает,
И «Лезк»,
Кулебякин А. П. Лезк // Дверь Мехера; Отзвуки Вана : [Стихотворения / Предисл. и примеч. авт. [Эривань] : Армянский коммитет «Верашинутюн», 1916. С. 59‒61.
3.
Чтобы рассказать о мире,
Ждущем солнца искони.
В Хор Вирап, в Гегардаванк я
Со свечой приду к одру,
Заберу любовь армянки
К узелковому ковру.
С подмосковною березой
Разлучил меня азарт —
Страсть к пути за белой розой,
За красавицей Силвард.
Ну,
Фридман М. Ф. Развалившись на диване… // Всемогущее нельзя: Концерт для одиночества с оркестром. М.: Перо, 2018. С. 246–247.
4.
добровольцы армяне,
И их оторопь сразу взяла:
Трупный запах душил нестерпимо,
Вкруг старухи валялись тела:
С перерезанным горлом мужчина,
Молодая армянка в белье,
Две задушенных девочки, мальчик
И младенец в кровавом тряпье.
А старуха лежала живая
И, услышав вошедших армян,
Кулебякин А. П. Слепая // Дверь Мехера; Отзвуки Вана : [Стихотворения / Предисл. и примеч. авт. [Эривань] : Армянский коммитет «Верашинутюн», 1916. С. 83‒85.
5.
цветущих абрикосов.
Невидимо стучат каменотёсы.
Вдали пастух, опершийся на посох.
Ползёт арба – скрипучие колёса.
Иду один. Мне никуда не надо.
Армянка величавая навстречу –
мне что-то говорит певучей речью.
И с нею сладкий аромат граната.
В какие необычные картины
фантазия свои
Овчинников С. Е. Сон об Армении. Из личного архива автора.
6.
повис над этой смесью
Видений и оживших снов.
Пробили жалобно три склянки,
Иль ветер до меня донес
Три вопля матери-армянки
Сквозь годы безысходных слез?
Гудят, гудят гудки тревожно:
Такой туман, что не пройти, —
Судам в проливе невозможно
Друг друга
Звягинцева В. К.. Стамбул
7.
семидежды пожнётся,
Коли единожды посеяно.
Прости и молодое племя,
Легко забывшее былое,
Прости, что посыпаешь темя
Неостывающей золою.
Я, дочь армянки, крещена
В слегка подсоленной купели,
И сласть Исусова вина
Сгустилась солью в грешном теле.
Ты одинок, а Вечный Сын,
Лиснянская И. Л. Триптих молитвы // Одинокий дар. Париж ; Нью-Йорк; М. : Третья волна, 1995. С. 150‒151.
8.
Оплетая меня, как лозой винограда,
Проникает до сердца девичья рулада.
Безупречно красива твоих губ огранка, -
чудный дар твоих предков, богиня-армянка.
Как Аракса поток, освежающий летом,
Твои речи - живая вода для поэта.
В ней нельзя утонуть, но и жить нереально...
Коноплев В. В. Ты сплетаешь узор величаво и смело...// Армения как состояние любви. Ереван : Филин, 2013. С. 62.
9.
Как Аракса поток, освежающий летом,
Твои речи - живая вода для поэта.
В ней нельзя утонуть, но и жить нереально...
О, армянка-краса, как же ты идеальна!
Коноплев В. В. Ты сплетаешь узор величаво и смело...// Армения как состояние любви. Ереван : Филин, 2013. С. 62.
10.
Где-то далеко кукует кукушка,
Жутко мне, жутко в ночной тишине, —
Плачет над трупом армянка-старушка,
Плачет старушка в ночной тишине.
В городе пусто, мертво, одиноко, —
Дремлют руины в ночной тишине, —
Жуткое пение, пение
Кушлю А. Ванская газелла // Русские писатели об Армении: Сборник / Сост. С. Арешян, Н. Туманян. Ереван: Арменгиз, 1946. С. 85.
11.
сквозь листву поглядел,
Золотисто-лиловой стала голубизна.
А у печки стояла, рот прикрывши платком,
Потерявшая сына на недавней войне
Мать-армянка, прямая, как лоза по весне,
И за нас промочила горло терпким глотком.
Вам, быть может, случится пить вино Воскеваз, —
Звягинцева В. К.. Воскеваз
12.
подняли честное знамя свое...
И нас не встречает вниманье ничье, —
И вновь опускаются крылья...
Уж радостью светлой теперь не блестят
Армянок прекрасные очи;
Печальные старцы угрюмо сидят:
На улице дети уже не шумят;
И солнце лучи уж не грея горят,
Балковой Е. В защиту турецких армян. [Ялта.] Тип. Роговенко. [1917.] [4] стр.