Армянский текст русской поэзии

мертва!
Ее неутешное завтра –
оставим авось да кабы –
экзистенциальнее Сартра,
эсхатологичней судьбы.
И озера бренное тело
все жальче и смертней на вид:
дух с плотью – у точки раздела.
Ничто его не оживит.
Подольше водите нас за нос,
сулите спасенье и

Два стихотворения: 1. У озера. 2. Плач по Севану // Г. Кубатьян. Зона заплыва: Книга стихов. Ереван: Наири, 1990. С. 74–75.

ради армянской страны…
Глядит оно взглядом попрёчным,
и нет неподъемней вины.
Пьешь воду, а вроде как не пил,
и зябнешь на знойных ветрах,
и видишь не озеро – пепел.
Золу рукотворную. Прах.

тонущий верблюд.
Переливчато синеет
Вод серебряная ширь
В складке острова темнеет
Живописный монастырь.
Видны стены грубой кладки
Из растрескавшихся плит.
На обстроенной площадке
Церковь древняя стоит.
Купол острый, восьмигранный,
Окна в рамках и карниз,
На стенах рисунок странный
И кругом

Кулебякин А. П. Ахтамар // Дверь Мехера; Отзвуки Вана : [Стихотворения / Предисл. и примеч. авт. [Эривань] : Армянский коммитет «Верашинутюн», 1916. С. 71‒82.

стены грубой кладки
Из растрескавшихся плит.
На обстроенной площадке
Церковь древняя стоит.
Купол острый, восьмигранный,
Окна в рамках и карниз,
На стенах рисунок странный
И кругом богатый фриз.
Ряд узорчатой скульптуры
Опоясывает храм,
Крупной высечки фигуры
Выступают по стенам.
Голиаф,

Спит над озером Сипан
И немолчною волною
Плещет в берег синий Ван.
Греет солнце вечной лаской,
Ходят тени облаков
И на душу веет сказкой
Улетающих веков.

Полынным духом мгла
была наполнена. А ночь по небу шла,
и месяц с облака посеребрил вершины.
И главная гора смотрела на долины,
над ней одна звезда загадочно плыла.
Два белых облака легли над острым пиком.
Глубокий лог чернел. В молчании

Василенко В. М. Айцемнасар (Козья гора) ночью // Меценат и мир. №49‒52. [Электронный ресурс]. URL: http://www.mecenat-and-world.ru/49-52/vasilenko2.htm (дата обращения 09.12.2023).

Дорога в Ван зигзагом понемногу
Спускает под откос,
И вдруг из скал выходит на дорогу
Оторванный утес.
И рядом с ним, потресканный и темный,
Осколок наклонен,
А там еще другой утес огромный
К

Кулебякин А. П. Ак-Кепри // Дверь Мехера; Отзвуки Вана : [Стихотворения / Предисл. и примеч. авт. [Эривань] : Армянский коммитет «Верашинутюн», 1916. С. 45‒46.

рядом с ним, потресканный и темный,
Осколок наклонен,
А там еще другой утес огромный
К обрыву прислонен.
Большой утес похож на нож от плуга,
Другой, как человек.
Стоят они и, молча, друг на друга
Глядят из века в век.
Стоят

утес огромный
К обрыву прислонен.
Большой утес похож на нож от плуга,
Другой, как человек.
Стоят они и, молча, друг на друга
Глядят из века в век.
Стоят они, беседуя с веками,
И каждый ясный день
На склон горы гранитными

10.

они и, молча, друг на друга
Глядят из века в век.
Стоят они, беседуя с веками,
И каждый ясный день
На склон горы гранитными боками
Отбрасывают тень.
И каждый день они меняют тоны
От солнечной игры,
И сзади них сдвигают

11.

об этом древнем чуде,
Рожденном из земли?
И лишь порой один скалу укажет
Ай, что там? Посмотри! –
И, посмотрев, другой на это скажет:
То камень Ак-Кепри. –
Своих легенд не ведает, конечно,
Тот камень великан,
Но людям он указывает вечно

12.

Кавказ.
Но в муках бедственной Наири
Я прочитал иной рассказ.
О том, как гибли сотни тысяч
В братоубийственной войне.
Его на скалах надо высечь!
Прожог он болью память мне!
И я, из пламени и крови
Детей схватив к себе на

Городецкий Сергей Митрофанович. Акопу Акопяну

13.

Его на скалах надо высечь!
Прожог он болью память мне!
И я, из пламени и крови
Детей схватив к себе на грудь,
Не знал, какой им путь готовить,
Где Айастана верный путь.
Но этот путь тропой подполья
Вперед стремился напролом.

Городецкий Сергей Митрофанович. Акопу Акопяну

14.

ним, как туча, темен и тяжел,
Сбираясь по долинам голубым,
С испепеленных, разоренных сел
Струился молчаливый, душный дым.
Под ним на дне ущелий, в бездне гор,
В ненарушимой тишине полян,
Как сотканный из жемчугов ковер,
Сияли кости белые армян.
И

Городецкий Сергей Митрофанович. Ангел Армении («Он мне явился в блеске алых риз…»). 1918

15.

Заката исполинские огни
Над горным кряжем, серым и угрюмым.
Стоим на древнем кладбище Ани,
Подвластные простым и строгим думам.
Полынь, чебрец, лиловые цветы
Среди надгробий, временем сражённых.
Здесь череп спит

Луговской В. А. Ани / Луговской В.А. // Собрание сочинений в трёх томах. М. : Художественная литература, 1988-1989. Т. 2. С. 221.

16.

дети их, и жёны.
Могильный склон просторен и покат,
Он срезан вдруг над бездной Арпачая.
Анийцы мёртвые за Арпачай глядят
На город свой, а травы спят, качаясь.
И там, в багрянце меркнущей зари,
Дворцы и башни в строгом повороте,
Развалины

17.

стынет золотая высь.
Цветы неслышно тянутся друг к другу.
Надгробий изголовья поднялись,
Как будто камни сами смотрят к югу.
Там, на развалинах седых дворцов
Громады арок гнутся, как живые,
И попирают прах чужих отцов
Турецкие худые часовые.
Там под охраной

18.

Ани, Ани, когда б, считая дни,
Я сквозь года, в грядущее проник?
Они, они, священные огни,
Зажгутся вдруг на мой последний миг,
Как грохоча, в долину Грохотан,
Сойдут водой уставшие снега,
Как караван задумчивых армян,
Надежный дом нашедших

Амирам Григоров. Ани, Ани, когда б, считая дни

19.

на мой последний миг,
Как грохоча, в долину Грохотан,
Сойдут водой уставшие снега,
Как караван задумчивых армян,
Надежный дом нашедших на века,
Как в спящий лог спускается родник
И к сонму жен нисходит господин.
Ани, Ани, неужто мы одни
Глядим

Амирам Григоров. Ани, Ани, когда б, считая дни

20.

на века,
Как в спящий лог спускается родник
И к сонму жен нисходит господин.
Ани, Ани, неужто мы одни
Глядим на мир глазницами руин?

Амирам Григоров. Ани, Ани, когда б, считая дни

21.

не рогат,
в коросте беспробудной лавы,
огнеязыкой – в прошлом – славы
почти не дышит Арагац.
И зря к подошве липнут степи,
на бедрах – пьяный виноград…
Как нелюбимый меньший брат –
он больше всех любил на свете
того, чьё имя Арарат,
того, кто

Г. Климова. Арагац // Север-Юг. М. : «Время», 2005. Серия «Поэтическая библиотека». С. 73.

22.

дышит Арагац.
И зря к подошве липнут степи,
на бедрах – пьяный виноград…
Как нелюбимый меньший брат –
он больше всех любил на свете
того, чьё имя Арарат,
того, кто так рванул на старте,
приняв на грудь – о, великан! –
потоп всемирный,
как

Г. Климова. Арагац // Север-Юг. М. : «Время», 2005. Серия «Поэтическая библиотека». С. 73.

23.

пьяный виноград…
Как нелюбимый меньший брат –
он больше всех любил на свете
того, чьё имя Арарат,
того, кто так рванул на старте,
приняв на грудь – о, великан! –
потоп всемирный,
как стакан
святой воды…
Но на армянской карте
всех выше Арагац,

Г. Климова. Арагац // Север-Юг. М. : «Время», 2005. Серия «Поэтическая библиотека». С. 73.

24.

нелюбимый меньший брат –
он больше всех любил на свете
того, чьё имя Арарат,
того, кто так рванул на старте,
приняв на грудь – о, великан! –
потоп всемирный,
как стакан
святой воды…
Но на армянской карте
всех выше Арагац,
сторожевой вулкан.
Весь

Г. Климова. Арагац // Север-Юг. М. : «Время», 2005. Серия «Поэтическая библиотека». С. 73.

25.

имя Арарат,
того, кто так рванул на старте,
приняв на грудь – о, великан! –
потоп всемирный,
как стакан
святой воды…
Но на армянской карте
всех выше Арагац,
сторожевой вулкан.
Весь вид его, не знающий преград,
трагических финалов и прелюдий,
всё говорит,

Г. Климова. Арагац // Север-Юг. М. : «Время», 2005. Серия «Поэтическая библиотека». С. 73.

26.

Арагац в венце алмазном, —
Пропастей немой оскал,
Льды веками стыли праздно
На промерзших спинах скал…
Он таинственным недаром
Назывался испокон…
О, как много в сердце старом
Бережет секретов он!
Может, снежною

Николаевская Е. М. Арагац в венце алмазном… // Край света : стихи об Армении : переводы. Ереван : Айастан, 1969. С. 18–19.

27.

Назывался испокон…
О, как много в сердце старом
Бережет секретов он!
Может, снежною метелью
Не всегда он был одет?
Может, на него глядели
Существа других планет?
Может, дальних звезд сигналы
Он ловил?
Но вот беда:
Чтоб понять их,
Не хватало

28.

Академики колдуют —
Речи с космосом ведут,
С Арагаца, в окруженье
Туч, утесов и орлов,
Наблюдают звезд рожденье
И движение миров…
На вершинах — снег
Нетленный
Под лучами звезд горит, —
Это вечность со вселенной
В полный голос говорит!...

29.

Я Арарат на плечи бы взвалил…
Евгений Евтушенко
Мне Арарат – и он уже не мил.
Переметнулся к нашему врагу.
Принять сей шаг

Гаспари А. Арарат // Литературная Армения. 2021. № 1. С. 73–79.

30.

он огромный, как его несли?
Поверить не могу…
И так и не вернули, нет?
Но клялся вроде старший брат
Взвалить на плечи Арарат?
И не сдержал обет…

Гаспари А. Арарат // Литературная Армения. 2021. № 1. С. 73–79.

31.

Глазами, руками, ртом…
Лёд сердцем твоим подогрет,
Разбиты тучи крылом.
А сколько камней твой рюкзак
Собрал по пути сюда? —
Шепчет на ухо Исаак. —
В разгаре твоя страда!»
Молись и по камню свой грех
Неси на вершину, хай*,
И выложи крепость-

Ресурс?

32.

рюкзак
Собрал по пути сюда? —
Шепчет на ухо Исаак. —
В разгаре твоя страда!»
Молись и по камню свой грех
Неси на вершину, хай*,
И выложи крепость-ковчег,
И в землю свою врастай!
Хай — самоназвание армян.

Ресурс?

33.

С облака на облако, ночью вороной,
утром серым в яблоках, белым днём
пролечу нагорьем, розовой страной,
где вулканы сонные подо мной
дышат

Климова Г. Д. Арарат // Север-Юг. М. : «Время», 2005. Серия «Поэтическая библиотека». С. 71.

34.

Я на закате быстротекущих дней
Затосковала по родине мамы моей
И по армянской речи, в которой есть
Звонко шипящие звуки, — будто

Лиснянская И. Л. Арарат (из апокрифа) // Шкатулка: в которой стихи и проза. М.: Русскiй мiръ, 2006. С. 141.

35.

в мире лозу здесь вырастил Ной,
Первым отведал вино и напился вдрызг,
И посреди шатра в беспамятстве лег нагой.
И на заре, погружённый в глубокий сон,
Праведник пьяный предательски был оскоплён, —
Горе какое, какая боль и позор!
Всё Арарат запомнил —

Лиснянская И. Л. Арарат (из апокрифа) // Шкатулка: в которой стихи и проза. М.: Русскiй мiръ, 2006. С. 141.

36.

Весь ослепительный, весь белый,
В рубцах задумчивых морщин,
Ты взнес над плоскостью равнин
Свой облик древле-онемелый,
Накинув на плечи покров
Таких же белых облаков.
Внизу кипят и рукоплещут
Потоки шумные Зангу;
Дивясь тебе, на берегу
Раины, стройные

Брюсов В. Я. Арарат из Эривани // В.Я. Брюсов. Собр. сочинений: В 7 т. М.: Худож. лит., 1973. Т.2. С. 242.

37.

облик древле-онемелый,
Накинув на плечи покров
Таких же белых облаков.
Внизу кипят и рукоплещут
Потоки шумные Зангу;
Дивясь тебе, на берегу
Раины, стройные трепещут,
Как белых девственниц ряды,
Покрыв застывшие сады.
С утеса стены Саардара,
Забыв о славе прошлой,

Брюсов В. Я. Арарат из Эривани // В.Я. Брюсов. Собр. сочинений: В 7 т. М.: Худож. лит., 1973. Т.2. С. 242.

38.

Потоп умолк… Настала тишина.
и в море с Неба молния не бьёт.
И вот – на волю дверь отворена
и Праотец выходит на восход.
И птицы оправляются в полёт:
где суша поднимается со дна?
И

Гацко-Славацкий Р. В. Арарат // Портал «Стихи.ру». [Электронный ресурс]. Режим доступа: https://stihi.ru/2021/02/18/6451 (дата обращения – 25.03.2023)

39.

умолк… Настала тишина.
и в море с Неба молния не бьёт.
И вот – на волю дверь отворена
и Праотец выходит на восход.
И птицы оправляются в полёт:
где суша поднимается со дна?
И смотрит Ной, и молится, и ждёт,
кричит,

40.

дна?
И смотрит Ной, и молится, и ждёт,
кричит, увидя землю: «Вот она!»
Зверьё бежит из корабельной мглы,
и бродит на поверхности Скалы;
и дым от жертвы вновь струится ввысь!
Под бременем веков исчез Ковчег…
И ведает о нём лишь

41.

Чуть шелестит вода,
Ночная птица
с юга прилетела.
Ночь острая,
как лезвие ножа.
Над пышным миром
светлые просторы.
И, автоматы на весу держа,
Уходят в ночь
безмолвные дозоры.
Темна, темна
чужая сторона...
Костёр далёкий.
Дым печально-розов.
И в эту

Луговской В. А. Пограничникам Армении / Луговской В.А. // Собрание сочинений в трёх томах. М. : Художественная литература, 1988-1989. Т. 2. С. 217.

42.

шаг.
Твой тихий шаг
и мрак —
два кровных брата.
Такая тишина,
что звон стоит в ушах,
И лунный свет рябит
на складках маскхалата.
Овчарка тянет узкий поводок,
Большие
острые поднявши уши.
Чтоб сон людей
был ясен и глубок,
Ты на

43.

рябит
на складках маскхалата.
Овчарка тянет узкий поводок,
Большие
острые поднявши уши.
Чтоб сон людей
был ясен и глубок,
Ты на границе слушай,
слушай,
слушай!
И кажется
сквозь лёгкий ночи звон,
Что в тишине
замрут Аракса воды
И Арарат шагнёт,

44.

Я был в обиде на Арарат.
Вот уж педеля, как в Ереване я,
А он на меня неделю подряд
Не хочет совсем обращать внимания.

Матусовский М. Л.Арарат в тумане // М. Л. Матусовский. Это было недавно. Это было давно. М.: Худ. лит., 1970. С.99.

45.

Я был в обиде на Арарат.
Вот уж педеля, как в Ереване я,
А он на меня неделю подряд
Не хочет совсем обращать внимания.
Быть может, устав от летней жары
Старик отказался принять приезжего,
Но

Матусовский М. Л.Арарат в тумане // М. Л. Матусовский. Это было недавно. Это было давно. М.: Худ. лит., 1970. С.99.

46.

хотите, не очень вежливо.
И вдруг, когда наступила пора
Обратно мне восвояси двинуться.
Я повстречал его в шесть утра
Один на один, с высоты гостиницы.
Он вдруг явился передо мной,
Сразив меня не библейской святостью.
А всей своей сахарной белизной

Матусовский М. Л.Арарат в тумане // М. Л. Матусовский. Это было недавно. Это было давно. М.: Худ. лит., 1970. С.99.

47.

мироздания,
Любые вымыслы превзойдя,
Любые путая ожидания.
Крутые тучи откинув прочь,
Он вдруг явился мне из затмения.
Как в сказке на тысяча первую ночь»
Как на гербе Советской Армении.

Матусовский М. Л.Арарат в тумане // М. Л. Матусовский. Это было недавно. Это было давно. М.: Худ. лит., 1970. С.99.

48.

путая ожидания.
Крутые тучи откинув прочь,
Он вдруг явился мне из затмения.
Как в сказке на тысяча первую ночь»
Как на гербе Советской Армении.

Матусовский М. Л.Арарат в тумане // М. Л. Матусовский. Это было недавно. Это было давно. М.: Худ. лит., 1970. С.99.

49.

красы,
Сельской жизни счастье,
Бродят сумрачные псы
С одичавшей пастью.
С церкви сорвана глава,
У могил разрытых
Плачут кроткие слова
На могильных плитах.
И кукушка средь садов
Носится, рыдает.
На развалинах домов
Ворон кость глодает.
Две старухи под стеной
Прячутся

Городецкий С. М.. Арчак («С каждым утром тополя…»). 1918

50.

пастью.
С церкви сорвана глава,
У могил разрытых
Плачут кроткие слова
На могильных плитах.
И кукушка средь садов
Носится, рыдает.
На развалинах домов
Ворон кость глодает.
Две старухи под стеной
Прячутся в лоскутья,
Дышит ветер ледяной
Голодом и жутью.
Далеко

Городецкий С. М.. Арчак («С каждым утром тополя…»). 1918

51.

боками
И кутается в призрачный туман,
Вершину прикрывая облаками.
И полосы синеют в серебре
Зеркально переменчиваго Вана,
А каменная кладка на горе
Чернеется, как башня великана.
И берег подымается грядой
С развалинами древней Артемиды,
И чудно зеленеют над водой
Висящие

Кулебякин А. П. Ардамет // Дверь Мехера; Отзвуки Вана : [Стихотворения / Предисл. и примеч. авт. [Эривань] : Армянский коммитет «Верашинутюн», 1916. С. 69‒71.

52.

паденье.
Он в пище желчь одну встречал
И добровольно голодал.
В уныньи протекали ночи;
Бежал сон от его очей;
Едва на миг смыкались очи:
Он стал чужим в семье своей.
Тоска по родине святая!
Его болезнью ты была.
Когда он

Глинка С. Н. Две повести в стихах, подчерпнутые из древних армянских летописей. Сочинение Сергея Глинки. М. : типография Лазаревых ин-та Восточных языков, 1831. С. 27‒41.

53.

разделял их горький стон!..
Однажды – ночи в час глубокой
Вздремав, в тоске своей жестокой,
Он видит – в светлых муж лучах
На разноцветных облаках,
С кругов превыспренних спустился,
К одру страдальца подступил;
К груди длань томной приложил
И Ардоат вновь оживился!..

54.

Ардоат! ты друг Армян;
Тебя безсмертье ожидает.
Возстань! Изчезнет ваш тиран;
Достигли к нам твои молитвы.
Наш край не вызывал на битвы;
Мы не дружилися с войной…
Но если лютый враг, строптивый,
В своем презорстве горделивый,
Дерзал наш нарушать покой,

55.

он в душе своей:
Или в гроб мрачной погружуся;
Или погибнет наш злодей…
Умру!... Но, ах! детей, супругу,
Я обреку на скорбь и муку.
Приходит праздник Вартевар;
Уж близок праздник Анагиды;
Уж розами луга покрыты
И принесут сей цвет ей

56.

И алтарей своей рукою
Не буду с ними украшать!..
Их плач в душе моей внимаю;
Стонают дети; сонет мать.
Ах! на кого их оставляю?...
Что говорю?... Доколь злодей
Разит наш край своим свирепством,
Доколь нас истомляет зверством,
Нет жен у

57.

нам.
Прощайте, милые, прощайте!
До радостных прощайте дней!
К богам моленье возсылайте
Покорною душой своей.
Цветущия срывая розы,
С росой на них смешайте слезы
Но не томитеся тоской:
Храним ваш друг богов рукой….
Прощайте, милые! прощайте!
До радостных прощайте дней!

58.

спешит.
Дружины воинов стеклися,
И земледельцы поклялися
За край печальной грудью стать.
Сам Мигр их дух одушевляет,
Неопытных он научает
На злобных грозно нападает.
Меж тем злодей ожесточенный
На лоне роскоши дремал;
Гордыней буйной ослепленный;
Опасность поздно он узнал.
Уж

59.

край печальной грудью стать.
Сам Мигр их дух одушевляет,
Неопытных он научает
На злобных грозно нападает.
Меж тем злодей ожесточенный
На лоне роскоши дремал;
Гордыней буйной ослепленный;
Опасность поздно он узнал.
Уж Ардоат летит с полками:
Уж Армавира под стенами

60.

Ардоата песнь гремит.
Велик отчизны избавитель!
Ему престол принадлежит,
Он избран нашими сердцами;
Он воцарился над душами.
За нас себя на смерть обрек:
Любовь – любовью он привлек!» –
Греми, повсюду раздавайся,
Греми, греми глагол любви!
В веках сердцами повторяйся
И человечество

61.

ждет
Кисти Минаса.
Над заурядностью нашей земной
Встал он надмирно
Всей недоступностью, всей белизной
Чистого фирна.
Так он с сияньем на снежном челе
Высится вечно...
Есть же хоть что-то на этой земле,
Что безупречно!
Мир этот утренний кажется мне
Миром

Матусовский М. Л.Арка Чаренца // М. Л. Матусовский. Стихотворения. Песни. М.: Худ. лит., 1986. С.327.

62.

надмирно
Всей недоступностью, всей белизной
Чистого фирна.
Так он с сияньем на снежном челе
Высится вечно...
Есть же хоть что-то на этой земле,
Что безупречно!
Мир этот утренний кажется мне
Миром младенца.
Весь он сейчас уместился вполне
В арке Чаренца.

Матусовский М. Л.Арка Чаренца // М. Л. Матусовский. Стихотворения. Песни. М.: Худ. лит., 1986. С.327.

63.

Армения страдалица святая!
Прекрасной девою встаешь ты предо мной, —
Под игом мук, в тоске изнемогая,
Ты к небесам моленья воссылая,
На грудь склоняешься печальной головой!..
Твои глаза сверкают нестерпимо;
Глаза огромные, как звезды, хороши, —
В них боль горит тоски неодолимой,

Алексеева Е. Рассвет // Не убий. Геноцид армян и русская поэзия. 1895–1918 / Сост., ред. и вступ. очерк М.Д. Амирханян. Ереван. Национальная АН Республики Армения, Музей-институт геноцида армян, 1996. С. 73–74.

64.

В них яркий свет любви неугасимой,
В них тайна страшная истерзанной души!..
Излом бровей сокрыл тоску мучений...
Скорбь безграничная застыла на лице...
И вся ты, словно бред больных видений,
Одна из грез печальных сновидений,
В своем мучительном сияющем венце!..
И

65.

пятнает.
Она от рук убийцы погибает,
Она рабой несчастной быть осуждена!..
Но, гордая не хочет примиренья!
Уж брезжит заря, там, на краю небес, —
О, то заря — заря освобожденья, —
Конец страданью, рабству, униженью, —
Заря великая, — грядущих в мир чудес!..
Армения! Страдалица

66.

На грани двух материков,
Там, где сошлись земель пределы,
Стояла ты, во мгле веков,
Как страж безтрепетный и смелый
И

Не убий. Геноцид армян и русская поэзия. 1895–1918 / Сост., ред. и вступ. очерк М.Д. Амирханян. Ереван. Национальная АН Республики Армения, Музей-институт геноцида армян, 1996. С. 91–92.

67.

где сошлись земель пределы,
Стояла ты, во мгле веков,
Как страж безтрепетный и смелый
И много раз у горных врат
На жизнь и смерть борьба кипела,
И в брызгах крови был булат,
И даль пожарами алела.
Но враг несчетною толпой

68.

затерялась в звездном беспорядке.
Ночь тиха. Играем с Богом в прятки.
Он укрылся. Я иду искать.
В небе, где тучи на скалы присели,
возле Севана у Аракелоца
я выбираю тебе ожерелье,
словно воды достаю из колодца.
И гематитовый камень на

Бершин Е. Л. Армения // Дружба народов. 2010. №6. [Электронный ресурс]. Режим доступа: https://magazines.gorky.media/druzhba/2010/6/armeniya.html (дата обращения – 26.03.2023)

69.

тучи на скалы присели,
возле Севана у Аракелоца
я выбираю тебе ожерелье,
словно воды достаю из колодца.
И гематитовый камень на нитку
клочьями высохшей ночи нанизан.
Дай к твоим пальцам губами приникну,
бедная Лиза.
Я, как петлею, дорогой задушен.
Так

70.

Москвой облетают осины,
прячется Сетунь в подушку тумана.
Боже! Ну, кто тебя спрятал в пустыню,
бедная мама?
Я только гость на этой снежной
земле.
И до исхода дней
я вечно тот, кто вечно — между
чужих бунтующих огней.
Но мне понадобились

71.

да только в рот не попадала?
Полночь новолуния. Ко сну
клонится фонарь у остановки.
Облака, как тканые обновки,
ветер надевает на луну.
Ночь черна, как высохшая кровь
в жертву принесенного барана.
И клубится вытянутый ров —
как сквозная ножевая рана.
Полночь

72.

Хищный клекот горного потока.
Ночь черна. Ни юга, ни востока.
Ожидаю рейсовый ковчег —
рейсом до ближайшего потопа.
Спрячь меня, Армения, на дно
горной бездны — профилем наскальным.
Я согласен.
Я готов быть камнем
с прочими камнями заодно.
Армения — страна в задушенном

73.

Бершин Е. Л. Армения // Дружба Народов. №6. 2010. [Электронный ресурс]. Режим доступа: https://magazines.gorky.media/druzhba/2010/6/armeniya.html

74.

75.

Москвой облетают осины,
прячется Сетунь в подушку тумана.
Боже! Ну, кто тебя спрятал в пустыню,
бедная мама?
Я только гость на этой снежной
земле.
И до исхода дней
я вечно тот, кто вечно – между
чужих бунтующих огней.
Но мне понадобились

76.

да только в рот не попадала?
Полночь новолуния. Ко сну
клонится фонарь у остановки.
Облака, как тканые обновки,
ветер надевает на луну.
Ночь черна, как высохшая кровь
в жертву принесенного барана.
И клубится вытянутый ров –
как сквозная ножевая рана.
Полночь

77.

Хищный клекот горного потока.
Ночь черна. Ни юга, ни востока.
Ожидаю рейсовый ковчег -
рейсом до ближайшего потопа.
Спрячь меня, Армения, на дно
горной бездны - профилем наскальным.
Я согласен.
Я готов быть камнем
с прочими камнями заодно.
Армения – страна в задушенном

78.

Как будто бесконечное затмение,
и пыль, и струйка крови на губах…
Армения, Армения, Армения!
Несломленный Нагорный Карабах!
Восходит над планетой солнце чёрное,
но победив отчаянье и страх,
стучит и

Вольфсон Б. И. Армения // Сетевой научно-культурологический журнал RELGA. 2020. №10 (378). [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://www.relga.ru/Environ/WebObjects/tgu-www.woa/wa/Main?textid=6420&level1=main&level2=articles (дата обращения ‒ 25.03.23)

79.

И НЕМ. РАБ. АРМЕНИЯ
Я И НЕМ. РАК. АРМЕНИЯ
Я И НЕМ – РАЗ АРМЕНИЯ
Я И НЕМ. РАКА, КАК АРМЕНИЯ
НА ВЕС СЕВАН
НАВЕС. СЕВАН
НА ВЕРЕ ЕРЕВАН!
ТАРАРАМ! АРАРАТ!
Два неологизма:
БАРМЕНИЯ – бар, состоящий из напитков армянского производства
КАРМЕНИЯ –

Комаров К. М. Армения. Цикл палиндромов // [Электронный ресурс]. URL: https://vk.com/kkomarov88?w=wall68882670_57350%2Fall (дата обращения ‒ 10.12.2023).

80.

И НЕМ. РАК. АРМЕНИЯ
Я И НЕМ – РАЗ АРМЕНИЯ
Я И НЕМ. РАКА, КАК АРМЕНИЯ
НА ВЕС СЕВАН
НАВЕС. СЕВАН
НА ВЕРЕ ЕРЕВАН!
ТАРАРАМ! АРАРАТ!
Два неологизма:
БАРМЕНИЯ – бар, состоящий из напитков армянского производства
КАРМЕНИЯ – постановка «Кармен» на армянской сцене

81.

СЕВАН
НАВЕС. СЕВАН
НА ВЕРЕ ЕРЕВАН!
ТАРАРАМ! АРАРАТ!
Два неологизма:
БАРМЕНИЯ – бар, состоящий из напитков армянского производства
КАРМЕНИЯ – постановка «Кармен» на армянской сцене

82.

На прекрасных картинах Сарьяна
Я нагорные вижу сады,
И армянского солнца сиянье,
И дрожанье искристой воды.
Всё в картине подчеркнуто

Копштейн А. И. Армения [Электронный ресурс]. Режим доступа: https://www.rulit.me/books/sovetskie-poety-pavshie-na-velikoj-otechestvennoj-vojne-read-243590-113.html#section_576

83.

я нарисован тобой.
Будто ветра я слушаю песню,
Воды льются горячим ключом,
И орел, покружив в поднебесье,
Прилетает ко мне на плечо.
Будто я заблудился в том крае
И за солнцам иду по лучу.
Я блуждаю, блуждаю, блуждаю,
И дороги

84.

мороза и стуж,
И нигде не найдёте медовее груш,
Будет сыт и доволен фруктовый гурман,
А армянское «море» зовётся Севан.
На туризме разжиться, конечно, не грех,
Только местные виды отнюдь не для всех.
Горы слишком суровы, и в храмы толпой.

Сафронова Н. В. Армения // Арагаст («Парус»). 2004. Выпуск № 1. [Электронный ресурс]. Режим доступа http://www.mecenat-and-world.ru/aragast/1-aragast/safronova.htm (дата обращения – 25.03.2023)

85.

скалы,
Все армянские церкви до боли милы.
Над ущельем нависнет вдруг остренький шпиль,
Разглядеть его можно за несколько миль.
И на всём отпечаток прошедшей беды,
Хотя много с тех пор убежало воды.
На турецкой земле, где гора Арарат
На себе

86.

шпиль,
Разглядеть его можно за несколько миль.
И на всём отпечаток прошедшей беды,
Хотя много с тех пор убежало воды.
На турецкой земле, где гора Арарат
На себе ощущает пронзительный взгляд,
Переполненный горький армянской слезой,
Никогда невозможен душевный покой.

87.

миль.
И на всём отпечаток прошедшей беды,
Хотя много с тех пор убежало воды.
На турецкой земле, где гора Арарат
На себе ощущает пронзительный взгляд,
Переполненный горький армянской слезой,
Никогда невозможен душевный покой.

88.

На свете лишь одна Армения,
Она у каждого — своя.
От робости, от неумения
Ее не воспевала я.
Но как же

Ссылка для публикации: Ссылка для публикации: Ссылка для публикации: Петровых М. С. На свете лишь одна Армения… // Предназначенье. Стихи разных лет. М. : Советский писатель, 1983. С. 101‒102.

89.

близка мне!
В вихре столетий
Все здесь смешалось:
Солнце и ветер,
Жесткость и жалость.
В трапезе —
Сладость,
Горечь и соль,
На сердце —
Тяжесть,
Радость и боль…
Снова смотрю я
С Зангинского моста:
Как здесь все трудно,
Как здесь все просто!..

Николаевская Е. М. Армения // Край света : стихи об Армении : переводы. Ереван : Айастан, 1969. С. 8–10.

90.

Еду и песню встречаю.
Песня, а в песне — обида:
Мало воды в Деличае,
Мало овец у езида».
Еду и ржой на железе
Песня, а в песне — обида:
Мало воды в Супанезе,
Дохнет ишак у езида».
Брод, да едва по колени.

Шуф В. А.. Армения («Ни коша здесь, ни зверя, ни стебля…»). 1931

91.

Кладка древнего храма на каждой горе, –
вот где славно устроились мёртвые души.
Вот и всё, любопытный, о древней поре:
кто-то жил, кто-то строил

Черешня В. С. Армения / В. С. Черешня // Шепот Акакия. М. : Алетейя, 2008.

92.

устроились мёртвые души.
Вот и всё, любопытный, о древней поре:
кто-то жил, кто-то строил и кто-то разрушил.
Ты забрёл посмотреть? На здоровье, смотри.
Можешь тронуть рукой проходящую тучку,
приобщайся к местам, где веками пасли
толстозадых овец средь верблюжьей колючки.
А

Черешня В. С. Армения / В. С. Черешня // Шепот Акакия. М. : Алетейя, 2008.

93.

тучку,
приобщайся к местам, где веками пасли
толстозадых овец средь верблюжьей колючки.
А теперь вот закат обещает полям
неплохую погоду на дни наших странствий...
Ничего, ничего, кроме свойственной нам,
угасающей боли гражданства.

Черешня В. С. Армения / В. С. Черешня // Шепот Акакия. М. : Алетейя, 2008.

94.

Забвенье и лед вершин
Туда ты не взойдешь один,
Неся в себе свой род с собой;
В вершинах царствующий лед
На солнце искрою блеснет
На миг воскреснет тот, кто жил,
В твоей душе под солнцем гор…
Наедине с самим собой

Айдинян С. А. Армения, вершины гор (Триптих) // Меценат и мир. 2014. №57‒60. [Электронный ресурс]. URL: http://www.mecenat-and-world.ru/57-60/aydinyan.htm (дата обращения 09.12.2023).

95.

Туда ты не взойдешь один,
Неся в себе свой род с собой;
В вершинах царствующий лед
На солнце искрою блеснет
На миг воскреснет тот, кто жил,
В твоей душе под солнцем гор…
Наедине с самим собой
Наедине с лучом вершин,

96.

тот, кто жил,
В твоей душе под солнцем гор…
Наедине с самим собой
Наедине с лучом вершин,
Армения, которой нет,
На карте древности седой;
Ее ищи во льдах вершин,
Протаявших живой водой…

97.

баснословные года.
Я у Звартноца, где руинами
земля испещрена кругом,
читал названия старинные,
полузакрытые песком.
Просторы забывал российские,
когда всходил на Кармир-Блур.
И видел тени урартийские,
где каждый камень строг и хмур.
Не отступал, столкнувшись с тайною
у горной

Василенко В. М. Армения // Меценат и мир. №49‒52. [Электронный ресурс]. URL: http://www.mecenat-and-world.ru/49-52/vasilenko2.htm (дата обращения 09.12.2023).

98.

Армения!
К трубам серебряным Азии вечно летящая —
Армения, Армения!
Солнца персидские деньги щедро раздаривающая —
Армения, Армения!
Холодно розе в снегу.
На Севане снег в три аршина…
Вытащил горный рыбак расписные лазурные сани.
Сытых форелей усатые морды
Несут полицейскую службу
На

Мандельштам О. Э. Армения // О. Мандельштам. Собр. сочинений в четырех томах. Том I. М.: ТЕРРА, 1991. С.150–155.

99.

снегу.
На Севане снег в три аршина…
Вытащил горный рыбак расписные лазурные сани.
Сытых форелей усатые морды
Несут полицейскую службу
На известковом дне.
А в Эривани и в Эчмиадзине
Весь воздух выпила огромная гора,
Ее бы приманить какой-то окариной
Иль

Мандельштам О. Э. Армения // О. Мандельштам. Собр. сочинений в четырех томах. Том I. М.: ТЕРРА, 1991. С.150–155.

100.

воздух выпила огромная гора,
Ее бы приманить какой-то окариной
Иль дудкой приручить, Чтоб таял снег во рту.
Снега, снега, снега на рисовой бумаге.
Гора плывет к губам. Мне холодно. Я рад…
Какая роскошь в нищенском селеньи
Bолосяная музыка воды!
Что

Мандельштам О. Э. Армения // О. Мандельштам. Собр. сочинений в четырех томах. Том I. М.: ТЕРРА, 1991. С.150–155.

101.

гости водяная дева
К часовщику подземному пришла.
Я тебя никогда не увижу,
Близорукое армянское небо,
И уже не взгляну, прищурясь,
На дорожный шатер Арарата,
И уже никогда не раскрою
В библиотеке авторов гончарных
Прекрасной земли пустотелую книгу,
По которой учились

Мандельштам О. Э. Армения // О. Мандельштам. Собр. сочинений в четырех томах. Том I. М.: ТЕРРА, 1991. С.150–155.

102.

хребта.
Шли между скал и всплесками тумана,
вел над Севаном, точно в небо, путь,
как будто звал нас голос Туманяна
на песенных высотах отдохнуть.
И мы взошли, и яркий мир открылся —
ущелье разноцветное у ног,
вдали Масис, как снежный дом,

Тихонов Н. С. Армения вставала откровеньем // Н. С. Тихонов. Собр. сочинений в 7-ми т. Том I. М.: Худож. лит., 1985. С.510.

103.

святое дело! Две соседних буквы
их повторяют.
Милая латынь,
в тебе всё больше буквы, как монахи
пред алтарём, со свечкой, на коленях...
А здесь коленопреклоненных нет!
Есть мать согбенная над сыном убиенным,
а сын её двадцатилетний
был горд и прям

Вегин П. В. Армянская азбука / П. В. Вегин // Каменные колокола. Ереван: Хорурдаин грох, 1989. С. 11.

104.

Есть буквы в вечном плясе,
есть в раздумье
сидящие, колени обхватив.
Есть буква – пекарь,
буква – пахарь,
буква – бык,
но нет на палача похожей –
такими буквами писать – какое счастье!

Вегин П. В. Армянская азбука / П. В. Вегин // Каменные колокола. Ереван: Хорурдаин грох, 1989. С. 11.

105.

с ними не стану делиться горем,
Ни плакать, ни тосковать...
Я буду армянские песни слушать,
Встречать над Зангу зарю
И на волоске висящую душу
Сухой земле подарю.

Звягинцева В. К.. Армянская песня

106.

в круг вступает,
Голубями руки летают,
А как долу опустит очи —
Косы длинных ресниц короче ...
Ей навстречу идет дружок, -
Золотой на нем поясок.
Ты видал в сапожках огонь?
Вот он вьется, подняв ладонь...
Поведет красота плечом —
Что тут думать, грустить

Звягинцева В. К.. Армянская пляска

107.

По каким растительным канонам
мне понятны в корне и всерьёз
прописи кавказских строгих гроз,
где на бирюзовом и зелёном
лихо, пьяно, с солнечным наклоном
жмётся почерк виноградных лоз?
Азбукой разбросаны повсюду
горы древних гласных…
Камень,

Климова Г. Д. Армянский алфавит // Север-Юг. М. : «Время», 2005. Серия «Поэтическая библиотека». С. 70.

108.

горы древних гласных…
Камень, пой!
Отче наш,
урок открытый Твой
пемза, туфы, золото и руды,
как ученики согласные с Тобой,
на зубок зубрили под землёй.
Строк бегущих чёрные коровы,
добрые стада кариатид,
все – крупнорогатый алфавит,
бессловесный, тучный и суровый,
текстом

Климова Г. Д. Армянский алфавит // Север-Юг. М. : «Время», 2005. Серия «Поэтическая библиотека». С. 70.

109.

ущелий, долины и гор:
тут в лепете детском –
начальная школа пространства,
как в Эчмиадзине
монахов мальчишеский хор.
И я подпою
на своём, на церковно-славянском.
И я всё пойму,
всё поймаю на слух и на глаз:
и слёзы зурны,
и

Г. Климова. Армянский язык // Север-Юг. М. : «Время», 2005. Серия «Поэтическая библиотека». С. 74.

110.

и гор:
тут в лепете детском –
начальная школа пространства,
как в Эчмиадзине
монахов мальчишеский хор.
И я подпою
на своём, на церковно-славянском.
И я всё пойму,
всё поймаю на слух и на глаз:
и слёзы зурны,
и Сильвы лучистые

Г. Климова. Армянский язык // Север-Юг. М. : «Время», 2005. Серия «Поэтическая библиотека». С. 74.

111.

как в Эчмиадзине
монахов мальчишеский хор.
И я подпою
на своём, на церковно-славянском.
И я всё пойму,
всё поймаю на слух и на глаз:
и слёзы зурны,
и Сильвы лучистые строки…
С них начинали уроки
пришедшие в первый класс.

Г. Климова. Армянский язык // Север-Юг. М. : «Время», 2005. Серия «Поэтическая библиотека». С. 74.

112.

монахов мальчишеский хор.
И я подпою
на своём, на церковно-славянском.
И я всё пойму,
всё поймаю на слух и на глаз:
и слёзы зурны,
и Сильвы лучистые строки…
С них начинали уроки
пришедшие в первый класс.
Я буду в

Г. Климова. Армянский язык // Север-Юг. М. : «Время», 2005. Серия «Поэтическая библиотека». С. 74.

113.

от смерти спасли.
Поимённо назвать могу жителей этих,
Хоть давно переулком почти не хожу.
Там кого-то уже и совсем нет на свете,
Только памятью той до сих пор дорожу.

Сафронова Н. В. Армянский переулок // Арагаст («Парус»). 2004. Выпуск № 1. [Электронный ресурс]. Режим доступа http://www.mecenat-and-world.ru/aragast/1-aragast/safronova.htm (дата обращения – 25.03.2023)

114.

В пергаменты Армении.
Замена ломкая лоза
Терновому венцу.
Лицо принадлежит глазам,
А не глаза лицу.
Скалы небритая щека
Крест вырос на камнях,
Там скачут долгие века
На каменных конях.
Там кельи, ульи, гулкий дол.
Незримый пчеловод
От каменных сбирает пчёл

Вадим Семенович Жук. Армянский птичий алфавит. 2018

115.

Терновому венцу.
Лицо принадлежит глазам,
А не глаза лицу.
Скалы небритая щека
Крест вырос на камнях,
Там скачут долгие века
На каменных конях.
Там кельи, ульи, гулкий дол.
Незримый пчеловод
От каменных сбирает пчёл
Сыпучий серый мёд
Но светел занебесный

Вадим Семенович Жук. Армянский птичий алфавит. 2018

116.

с жадными очами
Мертвит их мукой ледяною,
Их слезы льются жуткими ночами
Над бедной родиной больною.
Но каждый рад идти на бой и сечу
И будет петь в разгаре битвы:
О, если смерть в бою жестоком встречу,
Я к ней

117.

и призрачным эхом
растает мой крик,
армянским виденьем
всплывёт Арарат,
под грецким орехом
пробьётся родник.
Набрав полкувшина
целебной воды,
взойду на вершину
виденья-горы.
Пусть этой картины
исчезнут следы,
забуду, отрину
иные миры.
По горной дороге
из рыжих камней,
где

Широкова-Тамбовцева Е. В. Армянское видение // Арагаст («Парус»). 2010. Выпуск № 1 (6). [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://www.mecenat-and-world.ru/aragast/6-aragast/tambovceva.htm (дата обращения – 25.03.2023)

118.

мне
надежда-девчонка
и явь озарит.
И новые воды
наполнят Севан,
укроют седины
его берегов;
и новые всходы
взрастит Айастан
на нивах старинных
мелодий и слов...

119.

У моего друга –
в глазах,
печальных, но гордых,
рыжие тонут горы
древней страны Наири…
в руках –
на ладонях утёсов –
солнцем горят абрикосы,
самые сладкие в мире…
в кудрях
отдыхает ветер –
тот, что волною вертит
бездонного озера

Широкова-Тамбовцева Е. В. Армянскому другу // Арагаст («Парус»). 2010. Выпуск № 1 (6). [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://www.mecenat-and-world.ru/aragast/3-aragast/tambovceva1.htm (дата обращения – 25.03.2023)

120.

об Уленшпигеле и Ламме Гудзаке…» (1867) – о борьбе Фландрии против испанского гнёта в 16-м веке. Клаас – отец Тиля Уленшпигеля – был сожжён на костре, и Тиль, мстя поработителям за его смерть, повторял: «Пепел Клааса стучит в моё сердце…»
Ван – бессточное озеро, расположенное

121.

на костре, и Тиль, мстя поработителям за его смерть, повторял: «Пепел Клааса стучит в моё сердце…»
Ван – бессточное озеро, расположенное на армянском нагорье (ныне на территории Турции) – часто фигурирует в армянском эпосе и легендах.
Крунк – символический журавль – герой армянской поэзии,

122.

мстя поработителям за его смерть, повторял: «Пепел Клааса стучит в моё сердце…»
Ван – бессточное озеро, расположенное на армянском нагорье (ныне на территории Турции) – часто фигурирует в армянском эпосе и легендах.
Крунк – символический журавль – герой армянской поэзии, в т.ч. известной

123.

территории Турции) – часто фигурирует в армянском эпосе и легендах.
Крунк – символический журавль – герой армянской поэзии, в т.ч. известной песни на музыку Комитаса.

124.

Когда свобода оживится
И время славное придет,
Народ армянский устремится
На притеснителей вперед.
Великий день! Тогда судьбою
Решится долгий, тяжкий спор
Пред возмущенною толпою
Враги увидят свой позор.
И взглянет

Веселовский Ю. А. Армянскому народу // Русские писатели об Армении: Сборник / Сост. С. Арешян, Н. Туманян. Ереван: Арменгиз, 1946. С. 68.

125.

день! Тогда судьбою
Решится долгий, тяжкий спор
Пред возмущенною толпою
Враги увидят свой позор.
И взглянет мир с немым презреньем
На козни злобные врагов.
И вы помчитесь с упоеньем
В освобожденный край отцов.
Пусть в вашем сердце вспыхнет пламя:
Вперед,

126.

Не прощу черной злобе людей,
Не прощу до конца моих дней,
Даже если бы сам ты простил.
Глинобитных лачуг нищету
На колонны из туфа сменив,
Сохранил ты свою простоту,
Терпеливой души красоту —
Добрый свет над просторами нив.
Но когда кто-нибудь

Звягинцева В. К.. Армянскому народу

127.

тех, кто не бывал
В мире Аршавира Торосяна.
Тех, кому труды его чужды
И кому чужда его затея
День убить на сборы череды
Или на калачики алтея.
Кто к настоям этим не привык,
Лечащим от мала до велика.
Кто не

Матусовский М.Л. Горечь: книга стихотворений. М.: Сов. пис., 1992. С. 98–99.

128.

В мире Аршавира Торосяна.
Тех, кому труды его чужды
И кому чужда его затея
День убить на сборы череды
Или на калачики алтея.
Кто к настоям этим не привык,
Лечащим от мала до велика.
Кто не видел, как цветет асмик,

Матусовский М.Л. Горечь: книга стихотворений. М.: Сов. пис., 1992. С. 98–99.

129.

настоям этим не привык,
Лечащим от мала до велика.
Кто не видел, как цветет асмик,
Коловчатка или вероника.
Надо хоть на несколько минут
От всего на свете отрешиться,
Зная, что тебя за склоном ждут
Барбарис, козлятник и душица.
Мерно погружаясь

Матусовский М.Л. Горечь: книга стихотворений. М.: Сов. пис., 1992. С. 98–99.

130.

от мала до велика.
Кто не видел, как цветет асмик,
Коловчатка или вероника.
Надо хоть на несколько минут
От всего на свете отрешиться,
Зная, что тебя за склоном ждут
Барбарис, козлятник и душица.
Мерно погружаясь в полутьму
Лес его одаривает

Матусовский М.Л. Горечь: книга стихотворений. М.: Сов. пис., 1992. С. 98–99.

131.

На фотографии тринадцатого года
он благолепен, как младенец на груди
у матери. В нем всё – свидетельство ухода
за ним, как

Кубатьян Г. И. Артвин // Г. Кубатьян. Зона заплыва: Книга стихов. Ереван: Наири, 1990. С. 69.

132.

На фотографии тринадцатого года
он благолепен, как младенец на груди
у матери. В нем всё – свидетельство ухода
за ним, как за дитем. Куда ни погляди,
армянский городок в

Кубатьян Г. И. Артвин // Г. Кубатьян. Зона заплыва: Книга стихов. Ереван: Наири, 1990. С. 69.

133.

время бить набат. Еще помину нет,
о чем спустя века едва ли позабудем.
Отец еще малец и не зарезан дед.
На фотографии тринадцатого года
армянский городок. Вдали каемка гор.
Отечество. Гнездо моих кровей и рода.
Неужто это блажь? Неужто это

Кубатьян Г. И. Артвин // Г. Кубатьян. Зона заплыва: Книга стихов. Ереван: Наири, 1990. С. 69.

134.

Закат в корявых складках скал
крошился в красную лапшу.
Негромко пел слепой ашуг
и струны трудные ласкал.
И ночь стекала на мосты,
на кровли крошечных лачуг,
на свет, на синий монастырь,
углём подчёркнутый чуть-чуть.
И день отчаянно скудел.
И таяло

С. А. Минаков. Ашуг / Минаков С. А. // Имярек. М. : Современник, 1992. С. 202‒203.

135.

корявых складках скал
крошился в красную лапшу.
Негромко пел слепой ашуг
и струны трудные ласкал.
И ночь стекала на мосты,
на кровли крошечных лачуг,
на свет, на синий монастырь,
углём подчёркнутый чуть-чуть.
И день отчаянно скудел.
И таяло лицо певца.

С. А. Минаков. Ашуг / Минаков С. А. // Имярек. М. : Современник, 1992. С. 202‒203.

136.

в красную лапшу.
Негромко пел слепой ашуг
и струны трудные ласкал.
И ночь стекала на мосты,
на кровли крошечных лачуг,
на свет, на синий монастырь,
углём подчёркнутый чуть-чуть.
И день отчаянно скудел.
И таяло лицо певца.
Но голос жил.
Среди

С. А. Минаков. Ашуг / Минаков С. А. // Имярек. М. : Современник, 1992. С. 202‒203.

137.

лапшу.
Негромко пел слепой ашуг
и струны трудные ласкал.
И ночь стекала на мосты,
на кровли крошечных лачуг,
на свет, на синий монастырь,
углём подчёркнутый чуть-чуть.
И день отчаянно скудел.
И таяло лицо певца.
Но голос жил.
Среди сердец
искал

С. А. Минаков. Ашуг / Минаков С. А. // Имярек. М. : Современник, 1992. С. 202‒203.

138.

пел во тьму,
кто сам
был слеп,
но зряч, как ни один из нас.
И пальцы стискивали хлеб.
И соль на хлеб текла из глаз.

С. А. Минаков. Ашуг / Минаков С. А. // Имярек. М. : Современник, 1992. С. 202‒203.

139.

Берег. Пристани остатки.
Полусмытые мостки.
Камни, бревна в беспорядке,
Барж изломанных куски.
Светлый Ван на гравий плещет,
И хрустальная волна
Глубью прозрачной трепещет,
Светит проблесками дна.
Все спокойно. Вот селенье:
Жмутся домики к воде.

Кулебякин А. П. Аванц // Дверь Мехера; Отзвуки Вана : [Стихотворения / Предисл. и примеч. авт. [Эривань] : Армянский коммитет «Верашинутюн», 1916. С. 57‒59.

140.

Послушай хор сердечных голосов
На высоте, прозрачным утром рано,
То песня гор, полей, ручьев, лесов,
Иль то звучат стихи Исаакяна.
Да, то стихи, что

Тихонов Н. С. Аветику Исаакяну // Н. С. Тихонов. Собр. сочинений в 7-ми т. Том I. М.: Худож. лит., 1985. С.467.

141.

мир труда, любовь родных полей,
Все, что зовут в стихах Исаакяном.
И виден нам народный их исток,
Родник студеный, бьющий на поляну,
И календарный шепчет нам листок,
Что вновь весна пришла к Исаакяну.
Пускай пришла осеннею тропой,
Мы говорим сквозь

Тихонов Н. С. Аветику Исаакяну // Н. С. Тихонов. Собр. сочинений в 7-ми т. Том I. М.: Худож. лит., 1985. С.467.

142.

Звягинцева В. К.. Аветик Исаакян

143.

Звягинцева В. К.. Аветик Исаакян

144.

Багровели холмы, солнце жарило рьяно,
Поднимался туман из лиловых низин.
Разгадал я секрет Мартироса Сарьяна
На дороге, несущейся в Эчмиадзин.
Я узнал, как осенние ягоды сладки,
Как от кружки маджари танцуют живей,
Как в колхозных

Матусовский М. Л.Август // М. Л. Матусовский. Это было недавно. Это было давно. М.: Худ. лит., 1970. С.91–92.

145.

кружки маджари танцуют живей,
Как в колхозных садах подставляют рогатки,
Чтоб плоды не ломали обвисших ветвей.
Я узнал, как гудит на дорогах старинных
Дикий ветер, сшибающий с ног без вина,
Сколько требует тюбиков ультрамарина
Эта, словно бездонная, голубизна.
Выжги солнцем

Матусовский М. Л.Август // М. Л. Матусовский. Это было недавно. Это было давно. М.: Худ. лит., 1970. С.91–92.

146.

прямо из печи
Хорошо обожженный гончарный кувшин.
Я узнал, почему беспокойные люди,
Сколько б ни было верст, испытаний и дней,
На чужбине мечтают о ней, как о чуде,
И, как птицы весной, возвращаются к ней.

Матусовский М. Л.Август // М. Л. Матусовский. Это было недавно. Это было давно. М.: Худ. лит., 1970. С.91–92.

147.

как он был любим
От гор до парапета, –
Над Каспием седым,
Под синью минарета!
Теперь лишь дальний гром
Напоминает грохот
На берегу, где ртом
Открытым дышит город.
Теперь там – Боже мой! –
Теперь там – Боже правый!
След нефти за кормой,
А

Лиснянская И. Л. А как он был любим // Одинокий дар. Париж ; Нью-Йорк; М. : Третья волна, 1995. С. 23.

148.

На берегу, где ртом
Открытым дышит город.
Теперь там – Боже мой! –
Теперь там – Боже правый!
След нефти за кормой,
А на песке – кровавый.
Теперь там больше нет
Ни родичей, ни крова, –
А только ржавый след
Армянского погрома.
Армянской церкви медь –

Лиснянская И. Л. А как он был любим // Одинокий дар. Париж ; Нью-Йорк; М. : Третья волна, 1995. С. 23.

149.

Белинским...
Какой чудесный детский сад
произрастал в селе Ильинском!
Душе устроить выходной,
и балансировать над бездной
в горах Армении небесной,
на холмах Грузии родной.

В. В. Лобанов. А новый век ‒ не брат меньшой // Русская поэзия. XXI век. Антология // Под ред. Г. Н. Красникова. М. : Вече, 2010. с. 147.

150.

Клочок рассвета дымен и багрян,
оскалился клыками Кенигсберг;
глядит на груды камня Баграмян
и слышит, что нашептывает Смерть.
Пришла пора всему подбить итог…»
И страшной тучей дыбится восток.
Он

Гацко-Славацкий Р. В. Баграмян // Портал «Стихи.ру». [Электронный ресурс]. Режим доступа: https://stihi.ru/2021/02/18/6451 (дата обращения – 25.03.2023)

151.

с размаху,
Кинет суда по простору пучин…
То-то матросы натерпятся страху!
Помнит старик, как в былые века
Он широко разлегался на ложе…
Волга-Ахтуба была не река,
Моря Азовского не было тоже;
Все эти речки: Аму, Сыр-Дарья,
Все, чем

Брюсов В. Я. Баку // В.Я. Брюсов. Собр. сочинений: В 7 т. М.: Худож. лит., 1973. Т.2. С. 238–239.

152.

и чуждо и ново ему:
Речки, холмы, города и народы!
Вновь бы вернуться к былому, к тому,
Что он знавал на рассвете природы!
Видеть бы лес из безмерных стволов,
А не из этих лимонов да лавров!
Ждать мастодонтов и в

Брюсов В. Я. Баку // В.Я. Брюсов. Собр. сочинений: В 7 т. М.: Худож. лит., 1973. Т.2. С. 238–239.

153.

глуби валов
Прятать заботливо ихтиозавров!
Ах, эти люди! Покинув свой прах,
Бродят они средь зыбей и в туманах,
Режут валы на стальных скорлупах,
Прыгают ввысь на своих гидропланах!
Всё ненавистно теперь старику:
Всё б затопить, истребить, обесславить, —
Нивы, селенья и

Брюсов В. Я. Баку // В.Я. Брюсов. Собр. сочинений: В 7 т. М.: Худож. лит., 1973. Т.2. С. 238–239.

154.

Ах, эти люди! Покинув свой прах,
Бродят они средь зыбей и в туманах,
Режут валы на стальных скорлупах,
Прыгают ввысь на своих гидропланах!
Всё ненавистно теперь старику:
Всё б затопить, истребить, обесславить, —
Нивы, селенья и это Баку,
Что его прежние

Брюсов В. Я. Баку // В.Я. Брюсов. Собр. сочинений: В 7 т. М.: Худож. лит., 1973. Т.2. С. 238–239.

155.

Бузил безудержный Азат,
рвал русло на себе от нетерпения,
кривлялся, выл,
как на уроке пения,
впадая в амок и азарт.
А рядом – древний исполин
из

Климова Г. Д. Базальтовый орган ‒ памятник природы // Портал «Наша среда». [Электронный ресурс]. Режим доступа: https://nashasreda.ru/ya-budu-kak-bajron-uchit-pered-smertyu-armyanskij/ (дата обращения ‒ 26.03.2023)

156.

Бузил безудержный Азат,
рвал русло на себе от нетерпения,
кривлялся, выл,
как на уроке пения,
впадая в амок и азарт.
А рядом – древний исполин
из твёрдой, из базальтовой породы
на берегу без

157.

кривлялся, выл,
как на уроке пения,
впадая в амок и азарт.
А рядом – древний исполин
из твёрдой, из базальтовой породы
на берегу без зрителей, один,
региональный памятник природы –
базальтовый орган –
небесный орган,
нерукотворный каменный хорал…
Он молча вечности принадлежал,
пока

158.

Из Вана есть широкая дорога:
На север путь ведет к Бегри-кале.
По сторонам остатков всяких много
Пестреет на земле.
Обломки арб, разбитые кадушки,
Котлы,

Кулебякин А. П. Бен-димаху // Дверь Мехера; Отзвуки Вана : [Стихотворения / Предисл. и примеч. авт. [Эривань] : Армянский коммитет «Верашинутюн», 1916. С. 86‒87.

159.

Из Вана есть широкая дорога:
На север путь ведет к Бегри-кале.
По сторонам остатков всяких много
Пестреет на земле.
Обломки арб, разбитые кадушки,
Котлы, тазы, корзинки, башмаки,
Баранья шерсть, тюфячные подушки
И рваные мешки.
Там старый пост,

160.

Задымился тоской кабинет.
Мы рванулись из бархатных кресел.
За окном гордый горный хребет
На себя синий саван навесил.
Друг мой, стройную спину согнув,
Взор зажег над погасшей улыбкой.
Я глядел на его седину,

Городецкий Сергей Митрофанович. Беседа с Ованесом Туманяном

161.

гордый горный хребет
На себя синий саван навесил.
Друг мой, стройную спину согнув,
Взор зажег над погасшей улыбкой.
Я глядел на его седину,
На движенье руки его гибкой.
В этом городе слез и утех
Над Курою зелено-седою,
Мне милей

Городецкий Сергей Митрофанович. Беседа с Ованесом Туманяном

162.

На себя синий саван навесил.
Друг мой, стройную спину согнув,
Взор зажег над погасшей улыбкой.
Я глядел на его седину,
На движенье руки его гибкой.
В этом городе слез и утех
Над Курою зелено-седою,
Мне милей и дороже был

Городецкий Сергей Митрофанович. Беседа с Ованесом Туманяном

163.

Среди безгрешных душ не место мне,–
Мне место средь живых, но сокрушенных.
Григор Нарекаци)
Божьего дара наследник рожден на закате.
Буквы чудны’еду и ночлег заменяют.
Имя ему – троекратно: «Григор» – нарекайте,
Или – иное, которого люди не знают.
Хлеб –

Каневский Г. Л. Божьего дара наследник рожден на закате / Г. Л. Каневский // Мир по Брайлю. СПб. : Геликон плюс, 2004.

164.

для табличек. (Обителей много
В доме Отца моего, моего Господина).
Солнце слепое и светлые слёзы… Ну что ты?
Слово твое – на ладони начертано вязью.
Я – только бледная тень для твоей терракоты,
Всадник беспечный, убит по дороге на праздник.
Старые камни

165.

что ты?
Слово твое – на ладони начертано вязью.
Я – только бледная тень для твоей терракоты,
Всадник беспечный, убит по дороге на праздник.
Старые камни вином молодым окропили,
Сыром овечьим посыпали, крошками света…
Лишь после этого скорби твои отступили,
В наших

166.

Лишь после этого скорби твои отступили,
В наших домах поселились, и ели, и пили…
Как же глаза твои, отче, глядели на это?

167.

солнцем вздоря, над горою
Вспыхнул первый ваш костер.
За огнем взлетая следом,
Песня, звавшая к победам,
Озарила Айоцдзор
И еще на Арарате
Не остыл кипящий кратер,
Как Ваагн позвал собратьев
Власть вишапов разметать,
Очага огонь священный
Уберечь от тьмы надменной,

Городецкий Сергей Митрофанович. Братьям-Армянам

168.

И в огне зари багряной
Дверь замкнувшихся пещер.
Я стоял у этой двери
И, как весь народ ваш, верил,
Что на волю выйдет Мхер.
Помню: плакали граниты,
В снег костей людских укрыты,
Косы девушек убитых
Шли на гнезда воронью.
Дети

Городецкий Сергей Митрофанович. Братьям-Армянам

169.

народ ваш, верил,
Что на волю выйдет Мхер.
Помню: плакали граниты,
В снег костей людских укрыты,
Косы девушек убитых
Шли на гнезда воронью.
Дети с гибелью во взорах,
Одичав, скитались в горах,
Потеряв свою семью.
Тени страшного былого
Никогда не

Городецкий Сергей Митрофанович. Братьям-Армянам

170.

границы;
наперечет поля, ручьи, лески,
и оттого, как родичи, близки
не то что люди – и зверье, и птицы.
Вот Дания. На карте – пятачок.
Чуток толкни, и хватит, и толчок
такого натворит – и жуть, и жалко.
Но Андерсен-то все же

Кубатьян Г. И. Быть гражданином маленькой страны // Г. Кубатьян. Имя: Стихи. Ереван: Советакан грох, 1979. С. 69–70.

171.

Дорога, как вечность, ползет из Гарни в Ереван.
Здесь в желтый песок перемолоты времени кости.
Здесь кровь каменела. Ложилась межа на межу.
Здесь варвары шли. Проходили столетья и гости.
И я по костям перетертых столетий хожу.
Иду, спотыкаясь о выступы

Дудин М. А. Собр. соч. в 4-х т. Т.2. Время. Стихотворения и поэмы 1963–1986. М.: Современник, 1987. С. 277–278.

172.

Здесь память земли, от людского страданья немея.
Мне память мою откровеньем веков бередит.
А небо прозрачно и солнце времен Птолемея
На душу мою из грядущего века глядит.

Дудин М. А. Собр. соч. в 4-х т. Т.2. Время. Стихотворения и поэмы 1963–1986. М.: Современник, 1987. С. 277–278.

173.

Гляжу, как безумный, на черную шаль,
И хладную душу терзает печаль.
Когда легковерен и молод я был,
Младую гречанку я страстно любил;
Прелестная

А. С. Пушкин. Черная шаль // Собрание сочинений в 10 томах. М.: ГИХЛ, 1959‒1962. Том 1. Стихотворения 1814–1822. С. 120‒121.

174.

ж изменила гречанка твоя».
Я дал ему злата и проклял его
И верного позвал раба моего.
Мы вышли; я мчался на быстром коне;
И кроткая жалость молчала во мне.
Едва я завидел гречанки порог,
Глаза потемнели, я весь изнемог...
В

А. С. Пушкин. Черная шаль // Собрание сочинений в 10 томах. М.: ГИХЛ, 1959‒1962. Том 1. Стихотворения 1814–1822. С. 120‒121.

175.

лобзал армянин.
Не взвидел я света; булат загремел...
Прервать поцелуя злодей не успел.
Безглавое тело я долго топтал
И молча на деву, бледнея, взирал.
Я помню моленья... текущую кровь...
Погибла гречанка, погибла любовь!
С главы ее мертвой сняв черную шаль,

А. С. Пушкин. Черная шаль // Собрание сочинений в 10 томах. М.: ГИХЛ, 1959‒1962. Том 1. Стихотворения 1814–1822. С. 120‒121.

176.

бросил тела.
С тех пор не целую прелестных очей,
С тех пор я не знаю веселых ночей.
Гляжу, как безумный, на черную шаль,
И хладную душу терзает печаль.

А. С. Пушкин. Черная шаль // Собрание сочинений в 10 томах. М.: ГИХЛ, 1959‒1962. Том 1. Стихотворения 1814–1822. С. 120‒121.

177.

Я всем гонимым брат,
в душе моей нирвана,
когда на Арарат
смотрю из Еревана,
когда из глубока
верблюжьим караваном
святые облака
плывут над Ереваном,
и, бренное тесня
трагедией исхода,

Чичибабин Б. А. Четвертый Псалом Армении // В стихах и прозе. 3-е изд., испр. Харьков: Фолио, 2002. С. 310–312.

178.

влюбленных!
Устав от маеты,
в куточек закопайся, –
отверженная ты
сиротка Закавказья.
Но хоть судьба бродяг
не перестала влечь нас,
нигде на свете так
не чувствуется Вечность.
Рождая в мире тишь,
неслыханную сердцем,
ты воздухом летишь
к своим единоверцам.
Как будто

Чичибабин Б. А. Четвертый Псалом Армении // В стихах и прозе. 3-е изд., испр. Харьков: Фолио, 2002. С. 310–312.

179.

пьян –
и не тужу об этом.
Я не закоренел
в серьезности медвежьей
и пью за Карине,
не будучи невежей.
А на обед очаг
уже готовит праздник,
и Наапет Кучак
стихами сердце дразнит.

Чичибабин Б. А. Четвертый Псалом Армении // В стихах и прозе. 3-е изд., испр. Харьков: Фолио, 2002. С. 310–312.

180.

Война уходит на периферию
сознания, когда она чужая.
Ни ты, ни брат твой, ни сосед на ней
погибнуть не рискуют. Незнакомых
людей,

Вольфсон Б. И. Чужая война // Сетевой научно-культурологический журнал RELGA. 2020. №10 (378). [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://www.relga.ru/Environ/WebObjects/tgu-www.woa/wa/Main?textid=6420&level1=main&level2=articles (дата обращения ‒ 25.03.23)

181.

Война уходит на периферию
сознания, когда она чужая.
Ни ты, ни брат твой, ни сосед на ней
погибнуть не рискуют. Незнакомых
людей, конечно, тоже жаль, но в мире
так много горя, что жалеть чужих
ты

182.

может играть с листа.
А в ветвях чирикают воробьи,
и нужны, пророк тебе не соврёт,
будут песни тихие о любви
на века, на тысячи лет вперёд.
Всё же струны новые не ищи –
распрями судьбы завитую скань…
Слышишь, камень, пущенный из

Вольфсон Б. И. Давид // Сетевой научно-культурологический журнал RELGA. 2020. №10 (378). [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://www.relga.ru/Environ/WebObjects/tgu-www.woa/wa/Main?textid=6420&level1=main&level2=articles (дата обращения ‒ 25.03.23)

183.

с листа.
А в ветвях чирикают воробьи,
и нужны, пророк тебе не соврёт,
будут песни тихие о любви
на века, на тысячи лет вперёд.
Всё же струны новые не ищи –
распрями судьбы завитую скань…
Слышишь, камень, пущенный из пращи,
разрезает

184.

веках.
Враг знает пусть, есть в мире люди,
Им не знакомы не предательство, не страх.
Для них Армения, как Бог на небесах!

Коноплев В. В. Давид // Армения как состояние души. [Электронный ресурс]. URL: https://stihi.ru/2023/02/14/3061

185.

Ах, это головокруженье
так зябко, так славно,
и ведь никакого движенья,
все движется плавно,
тихонько, как на перевале
машина, и вроде
зима настает в Ереване,
декабрь на исходе.
И этот снежок первозданный
и взалмошно-нежный
на

Кубатьян Г. И. Декабрьская ночь // Г. Кубатьян. Имя: Стихи. Ереван: Советакан грох, 1979. С. 59.

186.

славно,
и ведь никакого движенья,
все движется плавно,
тихонько, как на перевале
машина, и вроде
зима настает в Ереване,
декабрь на исходе.
И этот снежок первозданный
и взалмошно-нежный
на фоне ночного Раздана
как призрак прибрежный;
он чист, как до

Кубатьян Г. И. Декабрьская ночь // Г. Кубатьян. Имя: Стихи. Ереван: Советакан грох, 1979. С. 59.

187.

как на перевале
машина, и вроде
зима настает в Ереване,
декабрь на исходе.
И этот снежок первозданный
и взалмошно-нежный
на фоне ночного Раздана
как призрак прибрежный;
он чист, как до грехопаденья,
блестит, как полуда, –
воистину загляденье,
поистине чудо.
Подъем,

Кубатьян Г. И. Декабрьская ночь // Г. Кубатьян. Имя: Стихи. Ереван: Советакан грох, 1979. С. 59.

188.

Все как надо — звездная давка.
Чабаны у костра в кругу.
Годовалая волкодавка
разрешается на снегу.
Пахнет псиной и Новым Заветом.
Как томилась она меж нас.
Ее брюхо кололось светом,
как серебряный дикобраз.
Чабаны

Вознесенский А.А. Декабрьские пастбища // Витражных дел мастер. М. : Молодая гвардия, 1976. С. 178–179.

189.

на снегу.
Пахнет псиной и Новым Заветом.
Как томилась она меж нас.
Ее брюхо кололось светом,
как серебряный дикобраз.
Чабаны на кону метали —
короли, короли, короли.
Из икон, как из будок, лаяли —
кобели, кобели, кобели!
Ав, ав, мадонна,
аллилуйя,
да

Вознесенский А.А. Декабрьские пастбища // Витражных дел мастер. М. : Молодая гвардия, 1976. С. 178–179.

190.

как из будок, лаяли —
кобели, кобели, кобели!
Ав, ав, мадонна,
аллилуйя,
да осенят щенята твои...»
А она все ложилась чаще
на репьи и сухой помет
и обнюхивала сияющий
мессианский чужой живот.
Шли бараны черные следом.
Лишь серебряный все понимал —
передачу

Вознесенский А.А. Декабрьские пастбища // Витражных дел мастер. М. : Молодая гвардия, 1976. С. 178–179.

191.

стал
В складки серых, суровых скал.
Но закат еще не угас,
И синеет вдали Арагац.
Впереди же нас, говорят, ‒
Верю на слово!) ‒
Арарат…
Но не видно его пока
Только плавают облака,
По краям золотясь слегка.
Вдруг
Исчезли они, как дым,

Николаевская Е. М. День устал // Край света : стихи об Армении : переводы. Ереван : Айастан, 1969. С. 22‒23.

192.

под куполом в полете.
Такие рожи строят клоуны,
Что вправду со смеху помрете.
С трудом держа брюшко солидное,
Стоит шашлычник на пороге.
Опровергая очевидное,
Шагает ослик шестиногий.
Не вздумай возводить напраслину
На этот мир в тумане тонком.
Как славно мазать

Матусовский М.Л. Горечь: книга стихотворений. М.: Сов. пис., 1992. С. 94–95.

193.

смеху помрете.
С трудом держа брюшко солидное,
Стоит шашлычник на пороге.
Опровергая очевидное,
Шагает ослик шестиногий.
Не вздумай возводить напраслину
На этот мир в тумане тонком.
Как славно мазать краской масляной,
Как интересно быть ребенком.
Все в них свежо, как

Матусовский М.Л. Горечь: книга стихотворений. М.: Сов. пис., 1992. С. 94–95.

194.

Дикая кошка — армянская речь —
Мучит меня и царапает ухо.
Хоть на постели горбатой прилечь:
О, лихорадка, о, злая моруха!
Падают вниз с потолка светляки,
Ползают мухи по липкой простыне,
И

Мандельштам О.Э. Дикая кошка – армянская речь // О. Мандельштам. Собр. сочинений в четырех томах. Том I. М.: ТЕРРА, 1991. С.156–157.

195.

Доброе утро. Поменьше таких бы утр,
Турецкий спецназ в Шуше.
Млечная атмосфера, крошево, перламутр,
Кошки, скребущиеся на душе.
Новые бомбы. Побольше таких бы бомб.
Авиация жжет коридор.
Мы стоим в ущелье. За нами моб,
Дети передёргивающие

Пегов В. С. Доброе утро. Поменьше таких бы утр. 2020. [Электронный ресурс]. URL: https://t.me/zakharprilepin/638

196.

Побольше таких бы бомб.
Авиация жжет коридор.
Мы стоим в ущелье. За нами моб,
Дети передёргивающие затвор
Смотрят глазами птиц на гранатовый урожай,
Соком набухший и кровяным
Запахом боя. Правильно, заряжай,
Не позволяй накрыть
Одеялом из пуль спящих твоих друзей,

Пегов В. С. Доброе утро. Поменьше таких бы утр. 2020. [Электронный ресурс]. URL: https://t.me/zakharprilepin/638

197.

достоинства и вины,
Камнем замрут в сердцах.
Раненый из Шуши будет во сне кричать,
Наблюдая сквозь шторы крон,
Звезды, плюющие на янычар,
Город не покорён.
В месиве пулеметном, в каше ракет, арты,
Вдруг, ощущая мрак,
Вместе с землёй вновь умираешь

Пегов В. С. Доброе утро. Поменьше таких бы утр. 2020. [Электронный ресурс]. URL: https://t.me/zakharprilepin/638

198.

колоннам
Под античной синевой Гарни.
И селеньям, по отвесным склонам
Разметавшим тихие огни.
С острою начинкой баклажанам,
Ждущим нас сегодня на обед.
Белым облакам над Дилижаном,
Лозам виноградным — добрый свет!
Путникам, шагающим устало,
Камням, для которых смерти нет,
Крутолобым горным

Матусовский М. Л.Добрый свет! // М. Л. Матусовский. Стихотворения. Песни. М.: Худ. лит., 1986. С.329.

199.

начала:
Нас с тобою венчала
Высота, осеняя невиданным светом,
Облаков разрывая нависшую плотность,
Подымая все выше и выше,
Нас испытывала на полетность, ‒
А мы ‒ и не знали об этом,
Но не стремились на землю…
Это было еще до начала:
Нас

Николаевская Е. М. До начала // Край света : стихи об Армении : переводы. Ереван : Айастан, 1969. С. 41‒42.

200.

плотность,
Подымая все выше и выше,
Нас испытывала на полетность, ‒
А мы ‒ и не знали об этом,
Но не стремились на землю…
Это было еще до начала:
Нас с тобою встречала
Тропа, ‒ и терялась над бездной,
Призывая забыть осторожность,
Нас

Николаевская Е. М. До начала // Край света : стихи об Армении : переводы. Ереван : Айастан, 1969. С. 41‒42.

201.

землю…
Это было еще до начала:
Нас с тобою встречала
Тропа, ‒ и терялась над бездной,
Призывая забыть осторожность,
Нас испытывала на надежность, ‒
А нам ‒ это было еще неизвестно,
Но, поддерживая друг друга,
Мы продолжали путь…
Это было еще до начала:

Николаевская Е. М. До начала // Край света : стихи об Армении : переводы. Ереван : Айастан, 1969. С. 41‒42.

202.

Нас с тобою качала
Волна, обжигая брызгами,
Ледяными, колючими, быстрыми,
И окатывала, и пропитывала
До костей, подхлестнута ветром,
Словно нас на прочность испытывала, ‒
А мы ‒ и не знали об этом, ‒
Но с палубы не уходили:
Застыв на борту,
Мы глаз

Николаевская Е. М. До начала // Край света : стихи об Армении : переводы. Ереван : Айастан, 1969. С. 41‒42.

203.

подхлестнута ветром,
Словно нас на прочность испытывала, ‒
А мы ‒ и не знали об этом, ‒
Но с палубы не уходили:
Застыв на борту,
Мы глаз не сводили
С гор Арегунских,
Залитым солнцем всегда ‒
И зимою и летом,
Спиной повернувшись
К Гегамским,

Николаевская Е. М. До начала // Край света : стихи об Армении : переводы. Ереван : Айастан, 1969. С. 41‒42.

204.

рисовавший гору-гору-гору
каждый день, как делают зарядку.
Разве это вдохновенье? Впору
оторвать ненужную заплатку,
пусть уж плоть откроется на язве…
По уму, наитью, волшебству ли —
как всё это делается, разве
так уж важно, если существует?
Об отце мы

Константинов Всеволод. До простых вещей тут жизнь растерта. 2020

205.

Когда нет сил ждать помощи, или подачки,
и собственные портреты разорваны на куски
полтергейстом недельных запоев,
мне являлись откровения смартфона,
где в записной книжке я писал про какую-то тетю Цацу,
неизвестную

В. Г. Месяц. Дредноут Арарат / Месяц В. Г. // Стихи четырнадцатого года. М. : Водолей, 2015. 254 с.

206.

с цепи, руки дрожали.
И коридор казался просторной казармой
с рядами пружинных кроватей.
Аист печальный стоял у окна и смотрел
на подъемный кран.
Ближний космос: даже он безвоздушен.
Абсолютный вакуум, отличная видимость. Холод.
И в этом холоде рокот швейной машины

В. Г. Месяц. Дредноут Арарат / Месяц В. Г. // Стихи четырнадцатого года. М. : Водолей, 2015. 254 с.

207.

счастье.
Ордынская ненависть к розе,
что выжигает души дотла хуже пожара.
Презрение к виноградной лозе,
к горстке упругих ягод, подброшенных на ладони,
и отжатых в сомкнувшемся кулаке.
Это забавно, но как можно присягнуть веселью?
Никчемность бесполезных праздничных дней,
головокружение бешеных

В. Г. Месяц. Дредноут Арарат / Месяц В. Г. // Стихи четырнадцатого года. М. : Водолей, 2015. 254 с.

208.

отжатых в сомкнувшемся кулаке.
Это забавно, но как можно присягнуть веселью?
Никчемность бесполезных праздничных дней,
головокружение бешеных хороводов,
кажутся намеком на грядущую ночь длинных ножей.
Изнеженные народы обречены,
а о женщинах можно не думать.
Поэтому нам были по нраву
бесплодные

В. Г. Месяц. Дредноут Арарат / Месяц В. Г. // Стихи четырнадцатого года. М. : Водолей, 2015. 254 с.

209.

Поэтому нам были по нраву
бесплодные камни Армении,
рассыпающиеся под зубчатой подковой,
вода священных источников,
воскрешающая лошадей…
неистовство веры…
Часовые на вышках отпугивают врага,
они мертвы, но исполнят свой долг.
Часы стоят, но взгляда на них достаточно,
чтобы понять – жизнь

В. Г. Месяц. Дредноут Арарат / Месяц В. Г. // Стихи четырнадцатого года. М. : Водолей, 2015. 254 с.

210.

источников,
воскрешающая лошадей…
неистовство веры…
Часовые на вышках отпугивают врага,
они мертвы, но исполнят свой долг.
Часы стоят, но взгляда на них достаточно,
чтобы понять – жизнь проходит.
Моя тетка жила возле вокзала,
возле каждого вокзала в нашей стране.
Я помню,

В. Г. Месяц. Дредноут Арарат / Месяц В. Г. // Стихи четырнадцатого года. М. : Водолей, 2015. 254 с.

211.

достаточно,
чтобы понять – жизнь проходит.
Моя тетка жила возле вокзала,
возле каждого вокзала в нашей стране.
Я помню, как ехал на поезде впервые,
а самолета не помню и вовсе.
Первый поезд пришел сюда из Тифлиса в 19 веке.
В горах ходят

В. Г. Месяц. Дредноут Арарат / Месяц В. Г. // Стихи четырнадцатого года. М. : Водолей, 2015. 254 с.

212.

уродливы,
но к любому уродству можно привыкнуть,
если видишь его с детских лет.
Я забываю имя девушки, с которой лежу
на полу в темном доме весь вечер…
Я говорю ни о чем – лишь бы поговорить.
Ключ к твоему сердцу
лежит

В. Г. Месяц. Дредноут Арарат / Месяц В. Г. // Стихи четырнадцатого года. М. : Водолей, 2015. 254 с.

213.

на полу в темном доме весь вечер…
Я говорю ни о чем – лишь бы поговорить.
Ключ к твоему сердцу
лежит на кухонном шкафу
под пожелтевшей газетой,
там, где дедушка
прячет от нас
паприросы «Казбек».
Трещит попугаем эфир,
канарейки порхают по

В. Г. Месяц. Дредноут Арарат / Месяц В. Г. // Стихи четырнадцатого года. М. : Водолей, 2015. 254 с.

214.

свить гнезда.
Можно знать тайну,
но не торопиться ее раскрыть.
Усмехнуться,
унести с собою в могилу,
преодолеть гордость…
Арарат, растущий на дрожжах,
на подушке воздушной,
выверяющий такт своего дыхания,
женственный, лунный.
Или это только сегодня,
когда солнце выкрашено смертью
в

В. Г. Месяц. Дредноут Арарат / Месяц В. Г. // Стихи четырнадцатого года. М. : Водолей, 2015. 254 с.

215.

Можно знать тайну,
но не торопиться ее раскрыть.
Усмехнуться,
унести с собою в могилу,
преодолеть гордость…
Арарат, растущий на дрожжах,
на подушке воздушной,
выверяющий такт своего дыхания,
женственный, лунный.
Или это только сегодня,
когда солнце выкрашено смертью
в желтизну луны?

В. Г. Месяц. Дредноут Арарат / Месяц В. Г. // Стихи четырнадцатого года. М. : Водолей, 2015. 254 с.

216.

выверяющий такт своего дыхания,
женственный, лунный.
Или это только сегодня,
когда солнце выкрашено смертью
в желтизну луны?
С пятнами сегментации на лбу,
с закрытыми глазами, оно
учит другой совсем красоте…
Любая вещь рукотворна
под таким солнцем.
Зорац-Карер, следит движенье

В. Г. Месяц. Дредноут Арарат / Месяц В. Г. // Стихи четырнадцатого года. М. : Водолей, 2015. 254 с.

217.

повторяется вспять.
В мире, где прекрасно
абсолютно всё, жить сложнее,
но интересней.
Фрукты снова берут реванш.
Женщины торжествуют.
Но ненадолго.
На маленькой цирковой арене,
на тюремном дворе во время прогулки
из корзин высыпают желтых цыплят,
стиснув зубы, жонглируют ими.
Бег

В. Г. Месяц. Дредноут Арарат / Месяц В. Г. // Стихи четырнадцатого года. М. : Водолей, 2015. 254 с.

218.

где прекрасно
абсолютно всё, жить сложнее,
но интересней.
Фрукты снова берут реванш.
Женщины торжествуют.
Но ненадолго.
На маленькой цирковой арене,
на тюремном дворе во время прогулки
из корзин высыпают желтых цыплят,
стиснув зубы, жонглируют ими.
Бег по кругу слишком привязчив:

В. Г. Месяц. Дредноут Арарат / Месяц В. Г. // Стихи четырнадцатого года. М. : Водолей, 2015. 254 с.

219.

стиснув зубы, жонглируют ими.
Бег по кругу слишком привязчив:
трудно остановиться.
Змея ошалевшая качается в пьяном танце.
Кролик падает мордой на барабан.
Давить виноград - работа достойная палача.
Так и в жерновах маслобойни
скрыта садистская страсть.
Конвой спит вповалку, как в

В. Г. Месяц. Дредноут Арарат / Месяц В. Г. // Стихи четырнадцатого года. М. : Водолей, 2015. 254 с.

220.

я начинаю машинально креститься,
даже входя в магазин запчастей,
обращаюсь к продавцу со словами:
Скажите, святой отец»
Мы сидели вдвоем
на высокой больничной кровати,
и я слушал историю вашей семьи:
имена… города… имена… города…
География мира есть размещение теток
по

В. Г. Месяц. Дредноут Арарат / Месяц В. Г. // Стихи четырнадцатого года. М. : Водолей, 2015. 254 с.

221.

работают одной половиной мозга,
словно одной рукой.
Тетя Цаца, отдайте меня в кадетский корпус.
Я бы полюбил парадные кителя,
ветерок на весеннем плацу.
Как ты смеялась, что я целых 16 лет
не мог объяснить тебе факт существования Бога.
Упрекала меня в

В. Г. Месяц. Дредноут Арарат / Месяц В. Г. // Стихи четырнадцатого года. М. : Водолей, 2015. 254 с.

222.

четкую поступь, что сравнима с движеньем часов
и тоской объявления войн.
Я понял, что об этом лучше молчать.
Крабы идут на штурм Арарата,
большие вареные крабы в блестящих доспехах.
В этом нет ничего смешного,
когда говорят о любви.
Когда-нибудь в

В. Г. Месяц. Дредноут Арарат / Месяц В. Г. // Стихи четырнадцатого года. М. : Водолей, 2015. 254 с.

223.

снежный Арарат, —
Где в переулке, за глухими
Лохмотьями чужих лачуг,
В ночном кафе усталый химик
Рассказывает про каучук, —
Где ползает на желтом брюхе
Змея, таинственная тварь,
Где гонят мальчиков старухи
Читать таинственный букварь, —
Где всей палитрою Сарьяна,
Под солнцем изжелта-

Антокольский П. Г. Древний город // Стихотворения и поэмы. Л.О. изд-ва «Советский писатель», 1982. С. 126–127.

224.

превращают в мёртвые тела.
Они таят смертельные угрозы,
хотя с земли почти и не видны, −
электромеханические осы,
безжалостные демоны войны.
На мир, который, как в тетради нотной,
усеян закорючками солдат,
глаза их из кабины беспилотной,
не считывая музыку, глядят.
А

Вольфсон Б. И. Дроны // Сетевой научно-культурологический журнал RELGA. 2020. №10 (378). [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://www.relga.ru/Environ/WebObjects/tgu-www.woa/wa/Main?textid=6420&level1=main&level2=articles (дата обращения ‒ 25.03.23)

225.

ТВ – большой там-там, –
он отучил сочувствовать, чужая
беда нас не тревожит, угрожая
пусть гибелью, однако же не нам.
Но на своём крыльце, как знак беды,
находим мы кровавые следы.
Возвысим же, поэты, голос свой
и на весы призывом к

Вольфсон Б. И. Друзьям-поэтам // Сетевой научно-культурологический журнал RELGA. 2020. №10 (378). [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://www.relga.ru/Environ/WebObjects/tgu-www.woa/wa/Main?textid=6420&level1=main&level2=articles (дата обращения ‒ 25.03.23)

226.

же не нам.
Но на своём крыльце, как знак беды,
находим мы кровавые следы.
Возвысим же, поэты, голос свой
и на весы призывом к миру бросим.
Я думаю, что золотая осень
прекрасна и без нашей запятой.
Но коль припомнят нас

227.

небом орлиным,
в деревенской молве я армянские слышал слова ж
и с тех пор полюбил, будто от роду был армянином,
на камнях испечённый лаваш.
Изнемогший, дремал под армянских шелковиц листвою,
с минометным стволом на армянские выси взбежав.
Я там жил

Чичибабин Б. А. Дума о Карабахе / Б. А. Чичибабин // В стихах и прозе. М. : Наука, 2013. С. 398.

228.

пор полюбил, будто от роду был армянином,
на камнях испечённый лаваш.
Изнемогший, дремал под армянских шелковиц листвою,
с минометным стволом на армянские выси взбежав.
Я там жил наяву, – как же мне согласиться с Москвою,
что земля эта – Азербайджан?
Пусть Армении

Чичибабин Б. А. Дума о Карабахе / Б. А. Чичибабин // В стихах и прозе. М. : Наука, 2013. С. 398.

229.

же мне согласиться с Москвою,
что земля эта – Азербайджан?
Пусть Армении стон отдаётся в сердцах, как укор нам.
Как Христу на кресте, больно кронам ее и корням:
в закавказской дали, в том краю, в Карабахе Нагорном
каждый день убивают армян.

Чичибабин Б. А. Дума о Карабахе / Б. А. Чичибабин // В стихах и прозе. М. : Наука, 2013. С. 398.

230.

Так мастер видел дерево и ночь.
Всё дерево в цветущей белой пене.
Как перед чудом рухнуть на колени,
Смятения в душе не превозмочь.
Дыхание, движение руки,
Восторженность несдержанная речи
И с дерева на голову и плечи,

Цит. по : Сарьян Р. Л. Сарьян и Россия. Ереван, 2006. С. 139.

231.

Как перед чудом рухнуть на колени,
Смятения в душе не превозмочь.
Дыхание, движение руки,
Восторженность несдержанная речи
И с дерева на голову и плечи,
Как бабочки, слетятся лепестки.
А ночь как будто синьку развели
И окунули в синьку переулок
И

Цит. по : Сарьян Р. Л. Сарьян и Россия. Ереван, 2006. С. 139.

232.

На скалах диких и отвесных,
На каменном краю земли
Армяне сохранились в песнях
И — рукописи сберегли.
Армяне! Вы царей не

Слуцкий Б. А. Два стихотворения // Литературная Армения. 1987. № 11. С. 34.

233.

На скалах диких и отвесных,
На каменном краю земли
Армяне сохранились в песнях
И — рукописи сберегли.
Армяне! Вы царей не славите:
Кадите книге или лире.

Слуцкий Б. А. Два стихотворения // Литературная Армения. 1987. № 11. С. 34.

234.

рукописи сберегли.
Армяне! Вы царей не славите:
Кадите книге или лире.
Я видел памятник алфавиту,
Единственный, быть может, в мире.
На камне были буквы вырублены,
Ещё не ставшие словами.
Армяне! Ваши души выражены
В той надписи старинной - вами.
Цари — кумир

Слуцкий Б. А. Два стихотворения // Литературная Армения. 1987. № 11. С. 34.

235.

На камне были буквы вырублены,
Ещё не ставшие словами.
Армяне! Ваши души выражены
В той надписи старинной - вами.
Цари — кумир на кумире —
Плющом подхалимски увиты.
Я видел единственный в мире
памятник алфавиту.
Армяне его воздвигли
из камня здешних гор,
и

Слуцкий Б. А. Два стихотворения // Литературная Армения. 1987. № 11. С. 34.

236.

буквам своим, подобным
веточкам и муравьям,
и страницам, подобным
пчелиным роям,
словно рой пчелиный,
жужжащим о языке,
переспелой малиной
тающим на языке

Слуцкий Б. А. Два стихотворения // Литературная Армения. 1987. № 11. С. 34.

237.

Россия и Армения... Две дали,
Две матери,
две жизни, две земли...
В Москве ли, в Ереване — я в печали:
На родине — от родины вдали.
В том чувствую судьбы первооснову,
Как двух народов равноправный сын,
Что русский я — по духу

К. А. Шакарян. Две родины // Наш современник. 2020. №8. С. 98‒99.

238.

И боль тысячелетняя армян.
Две родины сплелись во мне корнями,
Пространства заклубились вдалеке...
Я говорю с армянскими камнями
И реками на русском языке.
И посему навек во мне едины,
В один сойдясь магический простор, —
И тело нашей матери-равнины,
И

К. А. Шакарян. Две родины // Наш современник. 2020. №8. С. 98‒99.

239.

Край и за полночь не тонет во тьме.
Вот миновали мы приют голубиный,
Узкоокий храм Рипсимэ.
Золотые сады сардара Обвевал на лету бензин.
Так отведал я древнего дара,
Таким увидел Эчмиадзин.

Шервинский С. В. Эчмиадзин (двадцатые годы) // Стихи разных лет. М. : Советский писатель, 1984. С. 28‒29.

240.

мошной,
И кричит: «Да разве это клоун?!
Если клоун – должен быть смешной!»
Вот и мы… Пока мы вслух ворчали:
Вышел на арену – так смеши!» –
Он у нас тем временем печали
Вынимал тихонько из души.
Мы опять в сомненье – век двадцатый:

Высоцкий В. С. Енгибарову от зрителей // Владимир Высоцкий. Собрание сочинений в одном томе. М. : Эксмо, 2011 С. 391‒393.

241.

душ, одетых в пиджаки.
Мы потом смеялись обалдело,
Хлопали, ладони раздробя.
Он смешного ничего не делал –
Горе наше брал он на себя.
Только – балагуря, тараторя –
Всё грустнее становился мим,
Потому что груз чужого горя
По привычке он считал своим.
Тяжелы

242.

По привычке он считал своим.
Тяжелы печали, ощутимы –
Шут сгибался в световом кольце,
Делались всё горше пантомимы,
И – морщины глубже на лице.
Но тревоги наши и невзгоды
Он горстями выгребал из нас,
Будто многим обезболил роды,
А себе – защиты не

243.

нас прекрасно обокрали –
Взяли то, что так мешало нам!»
Время! И, разбив себе колени,
Уходил он, думая своё.
Рыжий воцарился на арене,
Да и за пределами её.
Злое наше вынес добрый гений
За кулисы – вот нам и смешно.
Вдруг – весь

244.

украденных мгновений
В нём сосредоточился в одно.
Всотнях тысяч ламп погасли свечи.
Барабана дробь – и тишина…
Слишком много он взвалил на плечи
Нашего – и сломана спина.
Зрители – и люди между ними –
Думали: вот пьяница упал…
Шут в своей последней пантомиме

245.

минуты у людей.
Многие из нас бахвальства ради
Не давались: проживём и так!
Шут тогда подкрадывался сзади
Тихо и бесшумно – на руках…
Сгинул, канул он – как ветер сдунул!
Или это шутка чудака?..
Только я колпак ему – придумал,
Этот клоун был

246.

лесок,
какую-нибудь речку и цветочки,
и поцелуй влюблённых в полумгле…
Грозит эпоха довести до точки
всё то, что мы любили на Земле.
Процесс судебный движется без пауз,
на приговоре свежая печать.
Бессмысленно вести себя, как страус,
стараясь ничего не замечать.

Вольфсон Б. И. Эпоха // Сетевой научно-культурологический журнал RELGA. 2020. №10 (378). [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://www.relga.ru/Environ/WebObjects/tgu-www.woa/wa/Main?textid=6420&level1=main&level2=articles (дата обращения ‒ 25.03.23)

247.

влюблённых в полумгле…
Грозит эпоха довести до точки
всё то, что мы любили на Земле.
Процесс судебный движется без пауз,
на приговоре свежая печать.
Бессмысленно вести себя, как страус,
стараясь ничего не замечать.
Поэт рифмует, и сравненья метки −
пир духа,

248.

как страус,
стараясь ничего не замечать.
Поэт рифмует, и сравненья метки −
пир духа, ярких красок торжество.
Он соловьём свистит себе на ветке,
пока эпоха целится в него.

249.

250.

251.

252.

тоскою
Зачем меня развалины влекут?
Я разве сторож мертвым?
Словно Каин
Я бормочу:
Я разве сторож им?
Могильная трава ползет на камень,
Сильна подземным знанием своим.
Недвижна крепость
В мареве полдневном.
Умершие цари в меня глядят,
Как будто их усилием

Габриэлян Н. М. Эребуни / Н. М. Габриэлян // Тростниковая дудка. Ереван : «Советакан грох», 1987. С. 53‒56.

253.

покровом сонной майи
От глаз укрыта черная земля.
Шуршит трава,
Шершавая, сухая.
И мнится мне, что я — совсем не я...
На город мертвых
Небо льет свой пламень,
И неподвижно — прямо мне в глаза —
Фасетчатыми страшными глазами
С большого камня смотрит

Габриэлян Н. М. Эребуни / Н. М. Габриэлян // Тростниковая дудка. Ереван : «Советакан грох», 1987. С. 53‒56.

254.

От выпуклого слюдяного взгляда,
От взгляда инобытия.
Косые знаки клинописи древней -
Как будто бы штрихи миров иных...
Животные диковинные дремлют
На барельефах блекло-голубых.
И высоко мерцает над камнями
Диск солнца,
Словно космоса часы.
И выпуклыми царь глядит глазами,
Точь-в-точь

Габриэлян Н. М. Эребуни / Н. М. Габриэлян // Тростниковая дудка. Ереван : «Советакан грох», 1987. С. 53‒56.

255.

плывет
По иссохшему руслу подземных рек.
Как он тяжек, Урарту базальтовый сон.
Воздух вечности добела раскален.
Отблеск солнечных стрелок
Дрожит на камнях.
Как давно я вдыхаю
Державный прах!
Стены крепости,
Зыблясь,
Плывут в зенит...
Тишь такая,
Что слышно,
Как время

Габриэлян Н. М. Эребуни / Н. М. Габриэлян // Тростниковая дудка. Ереван : «Советакан грох», 1987. С. 53‒56.

256.

с ножиком в кармане,
ночью одураченный, простаку сродни,
знал, что я уснула камнем в Ереване,
лёгким тёплым туфом в туфлях на диване,
а проснулась – где? – в Эребуни.
Пресного рассвета раскатала тесто,
прямо из тондыра – жаркий сытный день
грубого помола.
Пусто

Г. Климова. Эребуни // Север-Юг. М. : «Время», 2005. Серия «Поэтическая библиотека». С. 72.

257.

скалистые основы
Уже до пят оголены.
И в струнку стал кирпич сырцовый
Подштукатуренной стены.
А ласточки свой посвист длинный
Натягивают на лету
На подновленные руины.
Во всю их ширь и пустоту.
Им только бы земля пестрела
В последних числах ноября,

Тарковский А. А. Эребуни // Собрание сочинений : в 3 т. : Художественная литература, 1991. Т. 1. Стихотворения. С. 318.

258.

Уже до пят оголены.
И в струнку стал кирпич сырцовый
Подштукатуренной стены.
А ласточки свой посвист длинный
Натягивают на лету
На подновленные руины.
Во всю их ширь и пустоту.
Им только бы земля пестрела
В последних числах ноября,
И нет

Тарковский А. А. Эребуни // Собрание сочинений : в 3 т. : Художественная литература, 1991. Т. 1. Стихотворения. С. 318.

259.

стойки да столики,
расположившись рядами
плотно впритык,
по ширине всё пространство бульварное
заполонили собою
и по длине, –
двигайтесь медленно! – вот на серебряных
серьгах, подвесках и кольцах
перволюдей
чернью рисунки наскальные вдавлены, –
вот семенами наружу
алый гранат
и синеватая гроздь виноградная

Амелин М. Ереванский триптих // Знамя. 2015. № 11. С. 199–201.

260.

гроздь виноградная
из глазированной глины
наперебой
о небывалом вопят плодородии
тутошнем, – вот небольшие
тонкой резьбы
камни крестовые и алфавитные,
буквы на коих Маштоца
вещие, – вот
эчмиадзинские церкви из дерева,
храмы Ани и Звартноца,
словно века
их на бегу беспощадном не

Амелин М. Ереванский триптих // Знамя. 2015. № 11. С. 199–201.

261.

крестовые и алфавитные,
буквы на коих Маштоца
вещие, – вот
эчмиадзинские церкви из дерева,
храмы Ани и Звартноца,
словно века
их на бегу беспощадном не тронули, –
вот цельношитые куклы
с важностью лиц,
парные, каждая мелочь продумана
брачной одежды лоскутной, –
вот на

Амелин М. Ереванский триптих // Знамя. 2015. № 11. С. 199–201.

262.

их на бегу беспощадном не тронули, –
вот цельношитые куклы
с важностью лиц,
парные, каждая мелочь продумана
брачной одежды лоскутной, –
вот на коврах
вытканы на белоснежновершинную
гору манящие виды,
а на других –
озера гладь голубая Севанского, –
вот звонкогласых орудий
праздничный сбор:

Амелин М. Ереванский триптих // Знамя. 2015. № 11. С. 199–201.

263.

беспощадном не тронули, –
вот цельношитые куклы
с важностью лиц,
парные, каждая мелочь продумана
брачной одежды лоскутной, –
вот на коврах
вытканы на белоснежновершинную
гору манящие виды,
а на других –
озера гладь голубая Севанского, –
вот звонкогласых орудий
праздничный сбор:
короткоствольных дудуков и

Амелин М. Ереванский триптих // Знамя. 2015. № 11. С. 199–201.

264.

с важностью лиц,
парные, каждая мелочь продумана
брачной одежды лоскутной, –
вот на коврах
вытканы на белоснежновершинную
гору манящие виды,
а на других –
озера гладь голубая Севанского, –
вот звонкогласых орудий
праздничный сбор:
короткоствольных дудуков и дырчатых,
дхолов, обтянутых кожей,
и кяманчей,

Амелин М. Ереванский триптих // Знамя. 2015. № 11. С. 199–201.

265.

только рукой
потянись – и можно потрогать.
Но нельзя, как запретный плод,
укусить Арарата локоть:
видит око да зуб неймёт.
Так на деву, от страсти млея,
смотрит юноша, весь – огонь,
но ни губы, ни грудь, ни шея,
ни межножье – попробуй тронь –

Амелин М. Ереванский триптих // Знамя. 2015. № 11. С. 199–201.

266.

зданий.
Здесь слышу я,
Как дождик барабанит
По козырькам
Твоих железных крыш.
Стоят дома,
Ка к буквы четких строк,
Разбитые
На рифмы
И на слоги.
Мне видится
Сарьяновский мазок
На полосе
Асфальтовой дороги.
Как миг тревог
И радости мгновенье,
В

Зенов И.З. На посту разлук. Ереван: Советакан грох, 1978. С. 37–39.

267.

я,
Как дождик барабанит
По козырькам
Твоих железных крыш.
Стоят дома,
Ка к буквы четких строк,
Разбитые
На рифмы
И на слоги.
Мне видится
Сарьяновский мазок
На полосе
Асфальтовой дороги.
Как миг тревог
И радости мгновенье,
В меня вошел ты

Зенов И.З. На посту разлук. Ереван: Советакан грох, 1978. С. 37–39.

268.

Твоих железных крыш.
Стоят дома,
Ка к буквы четких строк,
Разбитые
На рифмы
И на слоги.
Мне видится
Сарьяновский мазок
На полосе
Асфальтовой дороги.
Как миг тревог
И радости мгновенье,
В меня вошел ты
Прочно, навсегда.
Взволнованным вошел
Стихотвореньем,
Вошел,

Зенов И.З. На посту разлук. Ереван: Советакан грох, 1978. С. 37–39.

269.

и целый вечер
Огни твои, виясь, как свечи,
В слезах за поездом влеклись.
Металось и дробилось пламя,
И стыли блики на стекле...
Зато какой туман меж нами
Залег в том злобном феврале!
Он весь был копотью наполнен,
Скорее черен был,

Снегова И. А.. Еревану («Как странны наши отношенья…»)

270.

мой
Глотал куски дороги,
Ко мне являлось озеро.
Я спал.
Нет, то было не озеро,
А фея
В серебряной одежде,
На плаву.
А я, глупец,
Открыть глаза не смея,
Все думал:
Чудится, не наяву.
И что-то, фея,
Ты мне все

Зенов И.З. На посту разлук. Ереван: Советакан грох, 1978. С. 52–53.

271.

рук своих
Мне предлагала
Глоток надежды,
Как глоток воды.
Я чувствовал
Твое прикосновенье
И замирал,
Терялся в этот миг,
Как на уроке
Робкий ученик,
Не знающий
Таблицу умножения.
Но не такая
Ты уж недотрога,
И я еще тебя, поверь, найду.

Зенов И.З. На посту разлук. Ереван: Советакан грох, 1978. С. 52–53.

272.

такая
Ты уж недотрога,
И я еще тебя, поверь, найду.
Куда ты в ночь? –
Жена ко мне с тревогой.
Я?..
На свидание с Озером пойду!

Зенов И.З. На посту разлук. Ереван: Советакан грох, 1978. С. 52–53.

273.

кофе (слово «турки» -
ни-ни!). Навстречу белорусы:
бутылка тутовой, арбузы -
такие же, как я, придурки:
родную кровь не проведешь!
Давай свернем на Pushkin-street!
По-русски — вывеска «Аптека».
Да видит Блок, не говорит
почти никто здесь четверть века
на северном моем наречьи -
кремнистый впору

Калашников C. Б.. Ереван‒Вагаршапат

274.

родную кровь не проведешь!
Давай свернем на Pushkin-street!
По-русски — вывеска «Аптека».
Да видит Блок, не говорит
почти никто здесь четверть века
на северном моем наречьи -
кремнистый впору алфавит
заучивать нечеловечий.
Трехцветным пламенем горит
полотнище де Лузиньяна.
Лазурная мечеть: здесь чай
когда-то

Калашников C. Б.. Ереван‒Вагаршапат

275.

Готов был повторять он в сотый…
Летела с суши птица с доброй вестью…
То были Канакерские высоты,
И ‒ Ереван возник на этом месте…
Так говорит преданье.
Не согласен?
Что ж, опровергни,
Новое придумай!..
Но ‒ плыл ковчег,
И небосвод был ясен,

Николаевская Е. М. Ереван // Край света : стихи об Армении : переводы. Ереван : Айастан, 1969. С. 7.

276.

близко, наяву,
Две древних кровли Арарата
И разглядеть и склон щербатый
И даже блеклую траву.
Все то, что именем звенело
На картах, книгах и в речах,
Мне воздухом ласкало тело,
Кустарниками шелестело,
Хрустело пылью на зубах.
Моя неверная подруга,
О

Звягинцева В. К.. Есть между всех очарований…

277.

траву.
Все то, что именем звенело
На картах, книгах и в речах,
Мне воздухом ласкало тело,
Кустарниками шелестело,
Хрустело пылью на зубах.
Моя неверная подруга,
О память, погоди, оставь,
Не заметай седою вьюгой
Тех дней, когда нашли друг друга
Воображение

Звягинцева В. К.. Есть между всех очарований…

278.

роднички
кратеры страхов и обрушений
внутренних катастроф
может, и мы с тобой — украшение
орнамент ткани живой космической
диковинный Звуколов
запись на внешнем диске, винил,
может, и мы, как цветок на горе,
после всех поражений и слов
танцуя от ветра, горим?

Шереметева М-М. эти лилии // Дети Ра. №4 (162). 2018. [Электронный ресурс]. Режим доступа: https://reading-hall.ru/publication.php?id=22637

279.

мы с тобой — украшение
орнамент ткани живой космической
диковинный Звуколов
запись на внешнем диске, винил,
может, и мы, как цветок на горе,
после всех поражений и слов
танцуя от ветра, горим?
и летающий астронавт
принимает наши светомячи
дар — скорость гор!

Шереметева М-М. эти лилии // Дети Ра. №4 (162). 2018. [Электронный ресурс]. Режим доступа: https://reading-hall.ru/publication.php?id=22637

280.

и злом рядом
Видимый невооруженным взглядом
Арарат. Он небо задел
Своими снегами.
Это — Армения.
Скала. Она совсем гола.
Ни землинки на розовом камне.
Но мужик погорбоносей орла
Тянет собственными руками
Лозу из скалы.
Это — Армения.
Я был. Я видел. Я

Р. Д. Сафарян. Армения глазами русских литераторов: учебное пособие. СПб.: Златоуст, 2013. С. 279.

281.

Я слышал речь.
Ни с чем не схожий клекот, рокот.
Я слышал горных обвалов топот.
И я всегда буду беречь
На дне души Эту Армению.

Р. Д. Сафарян. Армения глазами русских литераторов: учебное пособие. СПб.: Златоуст, 2013. С. 279.

282.

Память или кинохроника?
Свет былого или тень?
Вот летит пыльца с тутовника
На персидскую сирень!
День такой, что и барышнику
Не запомнится урон.
По бакинскому булыжнику
Проезжает фаэтон.
Колесо блестит высокое,
И

Лиснянская И. Л. Фаэтон / И. Л. Лиснянская // Дожди и зеркала. Париж: Ymca-Press, 1983. С. 30.

283.

На высоком перевале
В мусульманской стороне
Мы со смертью пировали —
Было страшно, как во сне.
Нам попался фаэтонщик,
Пропеченный, как

Мандельштам О.Э. Фаэтонщик // О. Мандельштам. Собр. сочинений в четырех томах. Том I. М.: ТЕРРА, 1991. С.171–173.

284.

Шуше
Я изведал эти страхи,
Соприродные душе.
Сорок тысяч мертвых окон
Там видны со всех сторон
И труда бездушный кокон
На горах похоронен.
И бесстыдно розовеют
Обнаженные дома,
А над ними неба мреет
Темно-синяя чума....

Мандельштам О.Э. Фаэтонщик // О. Мандельштам. Собр. сочинений в четырех томах. Том I. М.: ТЕРРА, 1991. С.171–173.

285.

а на ту церквушку на Карантине
я готов смотреть миллионы лет
в паутине времени палантинной
для меня горит в ней предвечный

А. Ю. Коровин. Феодосия, церковь на Карантине // Литературный интернет-журнал «Поэзия.ру». [Электронный ресурс]. Режим доступа: https://poezia.ru/works/33912 (дата обращения ‒ 21.03.2023)

286.

а на ту церквушку на Карантине
я готов смотреть миллионы лет
в паутине времени палантинной
для меня горит в ней предвечный свет
землю взрывом

287.

времени разметало
горы стали морем, а море – дном
но пока есть Крым – и его мне мало! –
эта церковь будет стоять на нём
генуэзский пепел развеет ветер
отшлифует кладбище кораблей
до монет, окатышей, до бессмертья –
жажду всех султанов и королей
но

288.

пепел развеет ветер
отшлифует кладбище кораблей
до монет, окатышей, до бессмертья –
жажду всех султанов и королей
но в строю умерших на плац-параде
в наводненье вёсен и облаков
эта церковь в избранном Богом граде**
будет пахнуть горечью всех веков
Почти все

289.

Москвой,
но в Ереване больше фонтанчиков для питья
по сравнению с той же Москвой
и её газированной, небесплатной водой.
И на улицах – как пудели или дворняжки,
стоя на задних лапках, – фонтанчики для питья.
А некоторые люди не заслужили,
чтобы им

Вегин П. В. Фонтанчики для питья / П. В. Вегин // Каменные колокола. Ереван: Хорурдаин грох, 1989. С. 19.

290.

питья
по сравнению с той же Москвой
и её газированной, небесплатной водой.
И на улицах – как пудели или дворняжки,
стоя на задних лапках, – фонтанчики для питья.
А некоторые люди не заслужили,
чтобы им по-собачьи служила вода.
Ереван, как известно, лежит

Вегин П. В. Фонтанчики для питья / П. В. Вегин // Каменные колокола. Ереван: Хорурдаин грох, 1989. С. 19.

291.

люди не заслужили,
чтобы им по-собачьи служила вода.
Ереван, как известно, лежит в Араратской долине,
там живут красивые люди,
говорящие на птичьем языке,
они с утра играют на мандолине,
а кроме того, популярны зурна и кларнет,
ночью они спят с

Вегин П. В. Фонтанчики для питья / П. В. Вегин // Каменные колокола. Ереван: Хорурдаин грох, 1989. С. 19.

292.

вода.
Ереван, как известно, лежит в Араратской долине,
там живут красивые люди,
говорящие на птичьем языке,
они с утра играют на мандолине,
а кроме того, популярны зурна и кларнет,
ночью они спят с открытыми окнами,
потому что в настоящее время

Вегин П. В. Фонтанчики для питья / П. В. Вегин // Каменные колокола. Ереван: Хорурдаин грох, 1989. С. 19.

293.

вторая
Возобновления людей!
В тебя душой перелетая,
Жить памятью хочу твоей.
Когда земля была объята
Бурливой казнью грозных вод;
Там – на вершинах Аррарата,
Ковчег окончил дивный ход.
Там – на Армянском небосклоне
Блеснул завета первый луч;
Там – к отвращенью мрачных туч,

Глинка С. Н. Две повести в стихах, подчерпнутые из древних армянских летописей. Сочинение Сергея Глинки. М. : типография Лазаревых ин-та Восточных языков, 1831. С. 11‒24.

294.

памятью хочу твоей.
Когда земля была объята
Бурливой казнью грозных вод;
Там – на вершинах Аррарата,
Ковчег окончил дивный ход.
Там – на Армянском небосклоне
Блеснул завета первый луч;
Там – к отвращенью мрачных туч,
Любовь Творца в своем законе
Велела кровь людей

295.

не пресечь.
Но вскоре змеи властолюбья
Прокрались в глубину сердец.
Устав разторгся братолюбья:
Тогда уж был Немврод-ловец;
Был Исполин, на зло был сильный –
И в злобе яростью обильный;
В чаду тщеславья своего,
Владыкой быть алкал всего…
И грозны битвы

296.

Гайк Кадмом извещен о том.
И Гайк с своим родным полком,
С своими ближними сынами
И с ополченьем дружных сил,
На помощь к Кадму поспешил.
На берегах озерных Вана
Вся рать его была собранна.
Друзья! сыны!» воскликнул Гайк:
Согласье душ –

297.

И Гайк с своим родным полком,
С своими ближними сынами
И с ополченьем дружных сил,
На помощь к Кадму поспешил.
На берегах озерных Вана
Вся рать его была собранна.
Друзья! сыны!» воскликнул Гайк:
Согласье душ – победы знак.
Не мы обидили

298.

вот! Немврод с горы стремится…
Как тигр свой разверзает зев,
Когда пожрать свой лов грозится:
Так в гордости закоренев,
Немврод на Гайка нападает;
Но шагу Гайк не уступает.
Там Кадм, там Арманьяк разят.
В позорный бег враги спешат…
А здесь,

299.

там Арманьяк разят.
В позорный бег враги спешат…
А здесь, Гайк, мужеством кипящий,
Злодею за злодейства мстящий,
Летит к нему на явный бой.
Настиг – и мощною рукой
Копье свое в ту грудь вонзает,
Где ад свирепый обитает.
Пал с шумом,

300.

Он сочинял любовные псалмы
И громко пел: «Люблю, люблю Марию,
В унынии бессмертие влачу...
Где крылия? к Марии полечу
И на груди красавицы почию!..»
И прочее... всё, что придумать мог, —
Творец любил восточный, пестрый слог.
Потом, призвав любимца Гавриила,
Свою

А. С. Пушкин. Гавриилиада // Собрание сочинений в 10 томах. М.: ГИХЛ, 1959‒1962. С. 121‒135.

301.

И купол звуки пьет,
Но не видать лица
Поющего.
Лишь тьму колеблет голос мерный.
И кажется на миг, что вовсе нет певца —
Лишь голый голос льет печаль мелодий медных.
А может быть, и знать не надо,

Габриэлян Н. М. Гегард / Н. М. Габриэлян // Тростниковая дудка. Ереван : «Советакан грох», 1987. С. 18.

302.

переполняет своды.
И кажется, еще мгновенье — и конец.
Певец уже глотнул убийственной свободы.
Мы все, мы все уйдем. Сотрутся имена.
На шепот и на крик разъято будет слово.
Не мы, о нет, не мы — лишь музыка важна:
Уйдет один из

Габриэлян Н. М. Гегард / Н. М. Габриэлян // Тростниковая дудка. Ереван : «Советакан грох», 1987. С. 18.

303.

кажется, еще мгновенье — и конец.
Певец уже глотнул убийственной свободы.
Мы все, мы все уйдем. Сотрутся имена.
На шепот и на крик разъято будет слово.
Не мы, о нет, не мы — лишь музыка важна:
Уйдет один из нас - она найдет

Габриэлян Н. М. Гегард / Н. М. Габриэлян // Тростниковая дудка. Ереван : «Советакан грох», 1987. С. 18.

304.

Как два кота с учёными глазами,
два стражника самих себя с усами
на жёсткой привязи семнадцати веков
несут хвосты и службу в панораме
событий грозного Кавказа,
лишь бы в храме
источник не

Климова Г. Д. . Гегард // Север-Юг. М. : «Время», 2005. Серия «Поэтическая библиотека». С. 71.

305.

Гегард, от жажды не умру!
Сбивая в кучу звёзды, как отары,
мне пастухи читали про хачкары.
Гегард, Гегард, не страшно на миру!

Климова Г. Д. . Гегард // Север-Юг. М. : «Время», 2005. Серия «Поэтическая библиотека». С. 71.

306.

беззащитные селенья.
Поднялась тревога в Ване:
Ах, зачем ушли отряды? —
И ворвались мусульмане,
Избивая без пощады.
Загорелся город старый,
Шли на улицах сраженья,
Дымной тучею пожары
Охватили все строенья.
По ночам была картина:
Тьма над городом пылала.
Золотая паутина
Волны

Кулебякин А. П. Гибель Вана // Дверь Мехера; Отзвуки Вана : [Стихотворения / Предисл. и примеч. авт. [Эривань] : Армянский коммитет «Верашинутюн», 1916. С. 56‒57.

307.

паутина
Волны дыма застилала.
Шум пожара гаммой грозной
С треском выстрелов сливался.
И, грустя в лазури звездной,
Месяц дымкой закрывался.
На смерть резались армяне,
В пламя женщины бросались,
Наконец в сожженном Ване
Лишь развалины остались.
Да обобранные трупы —
Грабежа немые

308.

В политике бесчестные альянсы
оправдывают тем, что государству
они на пользу, якобы, а запах –
дурной, но он со временем пройдёт.
По мне же, пользы может не случиться,
политики в

Вольфсон Б. И. Глас вопиющего // Сетевой научно-культурологический журнал RELGA. 2020. №10 (378). [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://www.relga.ru/Environ/WebObjects/tgu-www.woa/wa/Main?textid=6420&level1=main&level2=articles (дата обращения ‒ 25.03.23)

309.

однажды им приданных позах,
Что в закрытых музеях они не живут своей жизнью,
Что, приткнув их в запасник и сунув на верхнюю полку,
Мы имеем возможность забыть их и сбросить со счета.
Но в пропахшем куреньями сумраке Эчмиадзина,
В наши

Михаил Львович Матусовский. ГОБЕЛЕН ГРИГОРА ХАНДЖЯНА

310.

аварайрская битва:
И из пятого века мы с вами отчетливо слышим,
Как железо стучит о железо, как кто-то зовет нас на помощь;
Словно груды каменьев, разбросаны груды погибших, —
Вардапет Егише это видел своими глазами
И, коль надо, готов на кресте

Михаил Львович Матусовский. ГОБЕЛЕН ГРИГОРА ХАНДЖЯНА

311.

зовет нас на помощь;
Словно груды каменьев, разбросаны груды погибших, —
Вардапет Егише это видел своими глазами
И, коль надо, готов на кресте перед нами поклясться, —
И персидские копья грозят неминуемой смертью,
И безумные кони копытами топчут убитых,
И в сражении

Михаил Львович Матусовский. ГОБЕЛЕН ГРИГОРА ХАНДЖЯНА

312.

дата, а тут уничтожен свидетель.
Но остра и безжалостна вечная память народа,
И пятнадцать столетий отнюдь для нее не помеха, —
На полях гобелена кипит аварайрская битва:
И от вражьих мечей не спасают ни шлемы, ни латы,
И, рыдая, храпят потерявшие

Михаил Львович Матусовский. ГОБЕЛЕН ГРИГОРА ХАНДЖЯНА

313.

вкруг дерева.
В сердце — вечная рана,
А земля нам желанна.
Все мирозданье в расцвете,
Все непотребное — изгнано,
Только и есть на свете —
Дети, дети, дети,
Хлеб, виноград, Господь.
Хлеб, виноград, Господь.
Боже, к твоим коленям
Я припадаю с моленьем:
Да

Липкин С. И. Годовщина армянского горя // Избранные стихотворения. М. : Время, 2008. С. 228–229.

314.

как будто что-то
задолжал,
Видный с птичьего полета
Дилижан.
Мчатся горы, мчатся косо
и хитро,
Как бы ставя все вопросы
на ребро.
Где главенствует, как строгий
лейтмотив,
Убегающей дороги
серпантин.
Где глядят со склонов скальных
валуны,
Где и думать вертикально

Матусовский М.Л. Горечь: книга стихотворений. М.: Сов. пис., 1992. С. 108–109.

315.

наравне.
То ручей мелькает синий,
то мосты,
То чернеет в Агарцине
монастырь.
Этот горный, этот узкий
поворот,
Как с армянского на русский
перевод.
Я бы долго эти строки
продолжал,
Да пришел конец дороги
в Дилижан.

Матусовский М.Л. Горечь: книга стихотворений. М.: Сов. пис., 1992. С. 108–109.

316.

бы рухнув под тяжестью ноши.
И тогда порешил Тамерлан
Сжечь хранилища книжные в Гоше.
Фолианты темнели в ночи
И сверкали на книгах оклады.
Но достаточно было свечи,
Чтобы все загорелось как надо.
Пламень в пляску пустился вприсест,
А потом распрямился

Матусовский М.Л. Горечь: книга стихотворений. М.: Сов. пис., 1992. С. 103–104.

317.

именем Карла — в честь Маркса,
именем Гамлета — в честь Шекспира,
именем первоооткрывателя Марса,
именем каждого гения мира.
Как много Владимиров на Руси,
в Армении,
даже в Париже и Риме!
Володя Наполеонович!
С честью носи
не столько отчество,
сколько имя!

Слуцкий Б. А. Гостиница «Ереван» // Литературная Армения. 1987. № 11. С. 35.

318.

найду,
Без которой не жить ни мгновенья.
Я поеду в края, где не раз и не два
Любовалась землею сердитой.
На столах там на глиняных блюдах трава,
Воскеат — виноград знаменитый.
Говорят, на Востоке миндаль да хурма,
Да печаль караванов верблюжьих .

Звягинцева В. К.. Говорят, красота в соловьином саду…

319.

не жить ни мгновенья.
Я поеду в края, где не раз и не два
Любовалась землею сердитой.
На столах там на глиняных блюдах трава,
Воскеат — виноград знаменитый.
Говорят, на Востоке миндаль да хурма,
Да печаль караванов верблюжьих .
Я так много

Звягинцева В. К.. Говорят, красота в соловьином саду…

320.

где не раз и не два
Любовалась землею сердитой.
На столах там на глиняных блюдах трава,
Воскеат — виноград знаменитый.
Говорят, на Востоке миндаль да хурма,
Да печаль караванов верблюжьих .
Я так много другого видала сама,
Что не слушаю толков досужих.

Звягинцева В. К.. Говорят, красота в соловьином саду…

321.

не печаль — сила гордой души —
И прямые слова и поступки.
А уж песни у них до чего хороши, —
Не сотрутся на сердце зарубки.
Пусть, как сердцебиение, жизнь коротка, —
Корни есть у нее и побеги.
Небольшая земля, да душа велика —
От

Звягинцева В. К.. Говорят, красота в соловьином саду…

322.

Говорят, на горе Арарат спят библейские корабли.
Говорят, могила Авеля есть вдали,
Отведи мой взгляд от вздымающейся земли,
От ошметков тел

не найдено

323.

данным с личных моих полей:
Человечество, придуманное тобой,
Возрождается, сколь его не жалей,
В неизменном виде, сколь его не води на убой.
Я давно не слышу пенья птиц, гульбищ стрекоз,
Не выходят твари твои безгрешные на покос,
Не цветут колокольчики

не найдено

324.

виде, сколь его не води на убой.
Я давно не слышу пенья птиц, гульбищ стрекоз,
Не выходят твари твои безгрешные на покос,
Не цветут колокольчики синим цветом во ржи.
Создавал ли ты их когда-нибудь? Покажи.
Поизносился панцирь земной, поистрепался дух.

не найдено

325.

цветут колокольчики синим цветом во ржи.
Создавал ли ты их когда-нибудь? Покажи.
Поизносился панцирь земной, поистрепался дух.
Стар и млад на мне, я научилась считать до двух.
Вероятно, есть еще закуток, не превращенный в прах.
Да куда же я побегу

не найдено

326.

я научилась считать до двух.
Вероятно, есть еще закуток, не превращенный в прах.
Да куда же я побегу с двумя на руках?
Все покатится в пропасть, того гляди, приходи-суди.
Просто взгляд мой увещевающий отведи!
Покажи, как стоять и куда

не найдено

327.

руках?
Все покатится в пропасть, того гляди, приходи-суди.
Просто взгляд мой увещевающий отведи!
Покажи, как стоять и куда смотреть? На тех двоих?
Обещай, что вылетит птичка из рук твоих.

не найдено

328.

из ничего
Ты Сотворивший! - ее изумрудные нити.
Черное — скоро не станет его! -
Сасанидов солнце стоит в зените.
Знает об этом на самом дне Вардапет
каменной казнелюбивой котомки:
царь выпускает вепря на белый свет
из сердцевины сердца, печени, селезенки.
Лавр объедает,

Калашников C. Б.. Γρηγορέω

329.

станет его! -
Сасанидов солнце стоит в зените.
Знает об этом на самом дне Вардапет
каменной казнелюбивой котомки:
царь выпускает вепря на белый свет
из сердцевины сердца, печени, селезенки.
Лавр объедает, утробой рычит,
пожирает коренья, зарывается рылом в плов, а
за

Калашников C. Б.. Γρηγορέω

330.

убийцу царя Хосрова!»
Ту, что выше похвал, в наложницы подавай,
тридцать две приведи виноградных девы!
И сказал Саул Давиду: «Играй
на орудиях струнных свои напевы!»

Калашников C. Б.. Γρηγορέω

331.

молнии
Зевс над Звартноцем,
туча в ночь
обращает вечер.
Боинг крунком
взмывает к солнцу.
Под крылом —
Арарат и вечность.
Свет на гранях
двойной пирамиды
уплывает
в глубины ночи.
Тонут призрачной
Атлантидой
облаков
бесконечных клочья.
Пляшет дым
над кострами столетий.
Вьётся

Широкова-Тамбовцева Е. В. Гроза над Звартноцем // Арагаст («Парус»). 2010. Выпуск № 1 (6). [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://www.mecenat-and-world.ru/aragast/6-aragast/tambovceva.htm (дата обращения – 25.03.2023)

332.

же? —
Скрываются красы как тень.
О боже!..
Он опасается измены.
Его высоки, крепки стены;
Но все любовь
Презрела. Вновь
Румянец на щеках живой
Явился
И перл между ресниц порой
Не бился.
Но армянин открыл коварность,
Измену и неблагодарность
Как перенесть!

Лермонтов М. Ю. Сочинения : в 6 т. М. ; Л. : АН СССР, 1954. Т. 1. Стихотворения. 1828–1831. С. 55‒56.

333.

старый —
Сасун или Сардарапат?!
Боюсь, что не хватит хачкаров
Для всех ваших бед и утрат.
Под острым ударом железа
Ложится на камень резьба,
Как будто рукой камнереза
Всесильная водит судьба...
Считал бы, что прожил недаром
И сделал на свете что

Матусовский М. Л.Хачкары, хачкары // М. Л. Матусовский. Стихотворения. Песни. М.: Худ. лит., 1986. С.318.

334.

ударом железа
Ложится на камень резьба,
Как будто рукой камнереза
Всесильная водит судьба...
Считал бы, что прожил недаром
И сделал на свете что мог,
Когда б я остался хачкаром
У края армянских дорог.

Матусовский М. Л.Хачкары, хачкары // М. Л. Матусовский. Стихотворения. Песни. М.: Худ. лит., 1986. С.318.

335.

нам казался труден
Тот первый маленький глоток!
Но вот потек горячий студень
По сжатым судорогой людям
И нескончаем был поток.
На изумленные желудки
Струился огненный елей.
Прошла печаль, полезли шутки
И сократились промежутки,
И часто слышалось: «Налей!»

Смоляк В. Я. Хаш. Опубликовано на личной странице автора в социальной сети «Вконтакте». [Электронный ресурс]. Режим доступа: https://vk.com/wall-110738390_4847 (дата обращения ‒ 25.03.2023)

336.

Молча идем. В ледяных коридорах
Слева и справа, сизые, синие,
Как уголовники, на нарах голых
Туши лососьи коснеют в инее.
Смотрят не видя, застыли, заснули
Красно-белесые рыбьи глаза, —
Средь волн севанских

Шервинский С. В. Холодильник // Стихи разных лет. М. : Советский писатель, 1984. С. 88.

337.

Акоп Коджоян!
И ежели ныне не встретишь оленя
и лани,
исполненной сладостной лени,
в горах и долинах армянской земли, —
они на холсты Коджояна ушли.
Я, сызмальства,
с Харькова,
с детства
узнавший
армянский рассудок, порядок и чин,
настаиваю,
чтоб на выставках

Слуцкий Б. А. Холсты Акопа Коджояна // Собрание сочинений: В 3 т. М.: Художественная литература, 1991. Т. 2. С. 109‒110.

338.

земли, —
они на холсты Коджояна ушли.
Я, сызмальства,
с Харькова,
с детства
узнавший
армянский рассудок, порядок и чин,
настаиваю,
чтоб на выставках наших
просторные стенки
Акоп получил.
О милый цветок каменистой земли
роскошествуй! Душу мою весели!

Слуцкий Б. А. Холсты Акопа Коджояна // Собрание сочинений: В 3 т. М.: Художественная литература, 1991. Т. 2. С. 109‒110.

339.

На западном выступе бурые скосы.
Извилины трещин. Гранит ноздреватый.
На гребне высоком, как зубья, – утесы,
На глыбах размытых потек синеватый.

Кулебякин А. П.. Хорхорския пещеры

340.

На западном выступе бурые скосы.
Извилины трещин. Гранит ноздреватый.
На гребне высоком, как зубья, – утесы,
На глыбах размытых потек синеватый.
От выбоин в камне неровныя тени,
И осыпи щебня

Кулебякин А. П.. Хорхорския пещеры

341.

Кулебякин А. П.. Хорхорския пещеры

342.

снизу.
Спускаются сверху, как ребра, ступени
И узкой тропинкой ведут по карнизу.
И чахлая зелень, и кустики ивы,
Узорчатый мох на изъеденных плитах,
И снова ступеньки, и снова обрывы
И скаты с обвалами камней разбитых.
Вот ниша… Таблица… какия-то двери, –

Кулебякин А. П.. Хорхорския пещеры

343.

уж тропинки давно обвалились.
Какая работа! – в гранитной породе
Устроены ходы, и выбиты стены,
И память о вымершем древнем народе
На стерли бегущих веков перемены.

Кулебякин А. П.. Хорхорския пещеры

344.

Хозяйки полощут бельё на реке,
Живут у высокой горы,
Где в небе Арцаха летают орлы,
Кричат на чужом языке.
Хозяйки полощут в реке

Бабанская А. Хозяйки полощут белье на реке / Бабанская А. // Медведи средней полосы. Екатеринбург: изд-во «Евдокия», 2023.

345.

Хозяйки полощут бельё на реке,
Живут у высокой горы,
Где в небе Арцаха летают орлы,
Кричат на чужом языке.
Хозяйки полощут в реке синеву
И сушат потом на ветру.
Я здесь никогда-никогда не умру,
Поскольку

346.

высокой горы,
Где в небе Арцаха летают орлы,
Кричат на чужом языке.
Хозяйки полощут в реке синеву
И сушат потом на ветру.
Я здесь никогда-никогда не умру,
Поскольку ещё не живу.
А скоро созреют гранаты, инжир,
А может, созрели

347.

никогда не умру,
Поскольку ещё не живу.
А скоро созреют гранаты, инжир,
А может, созрели уже.
И лает собака, лежа на меже,
И синее время бежит.

348.

Им красок мало и полотен мало.
Нет полотна, сгодится и стена.
Согласны рисовать на чем попало
Художники деревни Мадина.
Художники — хитрющие ребята:
Они, как все вокруг, встают чуть свет.
Орудуют мотыгой и лопатой,

Матусовский М. Л.Художники деревни Мадина // М. Л. Матусовский. Стихотворения. Песни. М.: Худ. лит., 1986. С.324–325.

349.

землю от камней.
Но, кончив труд и подзаправясь плотно,
В сарае, заглянув в любой закут,
Подрамники и кисти и полотна
На божий свет оттуда извлекут.
И, приспособив баночки и блюдца
И каждый тюбик выдоив до дна,
Вот тут-то наконец и

Матусовский М. Л.Художники деревни Мадина // М. Л. Матусовский. Стихотворения. Песни. М.: Худ. лит., 1986. С.324–325.

350.

Без грозы разошлось предгрозье,
Возле яблони стала машина.
Небо — тише воды в затоне.
Среди трав и кустов придорожных
Рисовал портрет на картоне
Знаменитый армянский художник.
На большой шершавой странице
Рисовал он бойца молодого.
Темнобровый и смуглолицый,
Тот сидел, не промолвив

Звягинцева В. К.. Художник и народ

351.

яблони стала машина.
Небо — тише воды в затоне.
Среди трав и кустов придорожных
Рисовал портрет на картоне
Знаменитый армянский художник.
На большой шершавой странице
Рисовал он бойца молодого.
Темнобровый и смуглолицый,
Тот сидел, не промолвив ни слова.
А рабочие подходили

Звягинцева В. К.. Художник и народ

352.

На островке, на малой части суши,
на голом камне сгрудились тела.
К ним демоны не допускали души,
как сторожа беспримесного

Вольфсон Б. И. Иероним Босх XXI // Сетевой научно-культурологический журнал RELGA. 2020. №10 (378). [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://www.relga.ru/Environ/WebObjects/tgu-www.woa/wa/Main?textid=6420&level1=main&level2=articles (дата обращения ‒ 25.03.23)

353.

На островке, на малой части суши,
на голом камне сгрудились тела.
К ним демоны не допускали души,
как сторожа беспримесного зла.
Был

354.

На островке, на малой части суши,
на голом камне сгрудились тела.
К ним демоны не допускали души,
как сторожа беспримесного зла.
Был этот остров каменист и

355.

связующий столетия и дни,
он помнит всё: блокадный Эрмитаж,
и древние развалины Ани,
Он ведает чекан кавказских строк
и кровь на перекрестиях дорог;
и дальний зов персидских окарин,
и тонкое арабское перо,
ковчеги драгоценные витрин,
с тяжёлым сасанидским серебром…
Волнуется

Гацко-Славацкий Р. В. Иосиф Орбели // Портал «Стихи.ру». [Электронный ресурс]. Режим доступа: https://stihi.ru/2021/02/18/6451 (дата обращения – 25.03.2023)

356.

Ханаана:
кругами водят нас экскурсоводы.
Мы хижины покинули, нам жаль их,
хотя влачили дни свои в оковах.
Но наш Закон на каменных Скрижалях,
а не на тонких свитках тростниковых.
Опять хамсин сулит прогноз погоды,
песок горячий спины хлещет плетью.
Что

Вольфсон Б. И. Исход // Сетевой научно-культурологический журнал RELGA. 2020. №10 (378). [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://www.relga.ru/Environ/WebObjects/tgu-www.woa/wa/Main?textid=6420&level1=main&level2=articles (дата обращения ‒ 25.03.23)

357.

Мы хижины покинули, нам жаль их,
хотя влачили дни свои в оковах.
Но наш Закон на каменных Скрижалях,
а не на тонких свитках тростниковых.
Опять хамсин сулит прогноз погоды,
песок горячий спины хлещет плетью.
Что сорок лет – какие наши годы,

358.

обжитых мест.
Кто-то сжигает тело
И отработанный крест.
Кто-то срубает свой дуб,
Чтоб не достался врагу.
А кто-то копает прах
На брошенном берегу.
И вереницей исход
Чрез горную цепь ползёт.
Но за горами не дом —
И там их никто не

Ресурс?

359.

светлого трехзвездья армянской поэзии
Да будет праведно возмездие
Судьбы — и в годах и в веках!
Так! создал новое созвездие
Ты на армянских небесах.
Пусть звезды, малые и крупные,
Вокруг тебя пронзают тьму:
Мы смотрим в сферы недоступные,
Дивясь сиянью твоему!..

Брюсов В. Я. И. Туманяну // В. Я. Брюсов. Собр. сочинений: В 7 т. М.: Худож. лит., 1973. Т.2. С. 300.

360.

заревом объято
Было небо... тучи шли...
И, блестя в заре кровавой,
Подымались сквозь туман
Минареты величаво.
Точно копья мусульман.
Скоро на краю дороги
Всадникам попался труп.
Он лежал, раскинув ноги.
Синий весь... зрачок был туп...
Так!.. Заразан!.. — Молвил Марко,
Поправляя

В. А. Шуф. Сварогов. Роман в стихах. [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://az.lib.ru/s/shuf_w_a/text_0130.shtml (дата обращения ‒ 20.09.22).

361.

и стоны...
Дмитрий, вмиг взведя курок,
Бросился вооруженный,
Но споткнулся о порог.
Мертвое старухи тело
С кровью в волосах седых
На пороге коченело...
Крик вверху на миг затих,
Но тотчас раздался снова...
Дмитрий быстро вверх вбежал,
Марко с ним, бранясь

362.

курок,
Бросился вооруженный,
Но споткнулся о порог.
Мертвое старухи тело
С кровью в волосах седых
На пороге коченело...
Крик вверху на миг затих,
Но тотчас раздался снова...
Дмитрий быстро вверх вбежал,
Марко с ним, бранясь сурово.
И Мамут, схватив кинжал.

363.

Хохот брань... вдруг сталь кинжала,
Заблестев, ей в грудь впилась.
Дмитрий выстрелил... смятенье,
Крики, шум, пальба и стон, —
Все смешалось на мгновенье
В дикий бред, в безумный сон.
Дмитрий горло сжал кому-то,
Курд, борясь, хрипел под ним.
Вдруг сверкнул кинжал

364.

убитых,
Хороша, нема, бледна,
С мертвым взглядом глаз открытых
Вечным сном спала она.
Профиль резкий, резки брови,
Смерти странная краса,
На лохмотьях пятна крови,
Разметались волоса...
Поздно! кличет Марко, едем!
Ловко ранили меня!..
Не услышать бы соседям:
Будет нам тогда

365.

Поздно! кличет Марко, едем!
Ловко ранили меня!..
Не услышать бы соседям:
Будет нам тогда резня! —
С лестницы спустившись скоро
И на седла сев, они
Мчатся к берегу Босфора
Стороной, держась в тени,
Вдруг раздался окрик гулкий,
И штыками цепь солдат

366.

Голову отсек ножом.
Всюду турки и армяне,
Всюду кровь, неравный бой.
Дмитрий видел, как в тумане.
Смерть священника. Толпой
Окруженный, на колени
Он упал, избит, чуть жив,
Точно в храме в час молений
Руки дряхлые сложив.
Турок с бранью непристойной

367.

раскаты,
Стоны раненых и дым.
Каждый дом здесь брали с бою...
И под пулями в огне
Дмитрий пролетел стрелою,
Наклоняясь на коне.
Перу тихо, но в отеле
Дмитрию на громкий стук
Дверь открыли еле-еле, —
Всюду ужас был, испуг...
Эрлих В.

368.

брали с бою...
И под пулями в огне
Дмитрий пролетел стрелою,
Наклоняясь на коне.
Перу тихо, но в отеле
Дмитрию на громкий стук
Дверь открыли еле-еле, —
Всюду ужас был, испуг...
Эрлих В. И.

369.

серых глыб?
Провел черты, глаза открыл и дал
изгиб бровей приподнятых? Пусть думает и видит,
и слышит, как Севан находит на песок;
и бабочка летит, легка, как ветерок,
садится на плечо: богиня не обидит.

Василенко В. М. Изваяние // Меценат и мир. №49‒52. [Электронный ресурс]. URL: http://www.mecenat-and-world.ru/49-52/vasilenko2.htm (дата обращения 09.12.2023).

370.

бровей приподнятых? Пусть думает и видит,
и слышит, как Севан находит на песок;
и бабочка летит, легка, как ветерок,
садится на плечо: богиня не обидит.

371.

бровь ломая, не отталкивал я плечом.
Что я делал? Ходил, смеялся, бесшабашно тянул вино...
Ереван так розов и жарок,— распахни на закат окно.
Я не мальчик ныне, я знаю, что земля не только родит,
Под землей, песчаной и желтой, моя

Шестинский О. Н. Из армянской тетради // Избранные произведения в двух томах. Т. 1. Стихотворения 1947‒1973. М. : Художественная литература, 1980. С. 261‒264.

372.

закат окно.
Я не мальчик ныне, я знаю, что земля не только родит,
Под землей, песчаной и желтой, моя мать на севере спит.
На Севане, тревожа ветки, птица выпорхнула из-под ног,—
Я опешил, вздрогнул и долго успокоить сердце не мог.

373.

не мальчик ныне, я знаю, что земля не только родит,
Под землей, песчаной и желтой, моя мать на севере спит.
На Севане, тревожа ветки, птица выпорхнула из-под ног,—
Я опешил, вздрогнул и долго успокоить сердце не мог.
Видишь, как все

374.

будто эти горные отроги
нас учат суть друг в друге понимать.
Я многого в природе не постиг; спит ворон,
тень на лунный свет роняя; как ворон,
триста лет не умирая, жить не хочу,
и малый век — велик.
Земля без гор

375.

Сестрицы две моих услад.
Я первый? Прямо как Колумб,
Открою землю, полную сокровищ;
А может, и чудовищ?..
Свернуть? Нет, ни на румб!
Как изумруд твои глаза,
Рубином отливают губы,
Белы твои, как жемчуг, зубы,
А плачешь – как алмаз, слеза.
Слов

Гаспари А. Из Кучака // Нева. 2021. № 8.

376.

любовью
Весь день щебечет надо мной
А ночью никнет к изголовью.
Ее гнездо в душе моей.
С лучами первыми денницы
На клич ее из-за морей
Ко мне летят родные птицы.
И в отчий край в былые дни
Зовут тоскующего сына —

Немирович-Данченко В. С. Из песен об Армении // Русские писатели об Армении: Сборник / Сост. С. Арешян, Н. Туманян. Ереван: Арменгиз, 1946. С. 97.

377.

Заснул Босфор в объятьях ночи чудной...
Ильдиз — киоск в молчанье погружен...
Затихло все на улице безлюдной;
Базар и храм — все погрузилось в сон!
Но он не спит в сырой своей темнице...
Герой-борец,

Веселовсикй Ю. А. Из поэмы «Думы армянского народа» // Не убий. Геноцид армян и русская поэзия. 1895–1918 / Сост., ред. и вступ. очерк М.Д. Амирханян. Ереван. Национальная АН Республики Армения, Музей-институт геноцида армян, 1996. С. 25–26.

378.

И смерти ждет за смелый подвиг свой.
Но не страшит конец его ужасный.
Он не один... уж много есть борцов!
На их крови в Армении безгласной
Воскреснет вновь геройский дух отцов...
А он умрет, бесстрашный, благородный,
Храня в душе надежды

379.

смело даст мучителям ответ!
Не станет он молить в слезах султана,
Своих друзей не выдаст до конца...
Но ... кто придет на берег дальний Вана,
Сказать, что нет уже борца?!

380.

людье,
И по-людски куролесит зверье.
Чудный чиновник без подорожной,
Командированный к тачке острожной,
Он Черномора пригубил питье
В кислой корчме на пути к Эрзеруму.
Вопросы по автору: стихотворения «Фаэтонщик» и «И по-звериному воет людье» под сомнением в плане включения

Мандельштам О. Э. Армения // О. Мандельштам. Собр. сочинений в четырех томах. Том I. М.: ТЕРРА, 1991. С.158.

381.

летаю
Так часто и долго
Туда, за Сухуми,
За жаркий Тбилиси,
В горячее небо,
В нагорные выси?
С чего ж на Садовой,
На Ново-Рязанской
Ищу я фонтанов
С водой ереванской?
На небе вечернем,
В полоске заката,
Ищу очертаний
Главы

Звягинцева В. К.. И вдруг как нахлынет…

382.

часто и долго
Туда, за Сухуми,
За жаркий Тбилиси,
В горячее небо,
В нагорные выси?
С чего ж на Садовой,
На Ново-Рязанской
Ищу я фонтанов
С водой ереванской?
На небе вечернем,
В полоске заката,
Ищу очертаний
Главы Арарата.
Мне

Звягинцева В. К.. И вдруг как нахлынет…

383.

В горячее небо,
В нагорные выси?
С чего ж на Садовой,
На Ново-Рязанской
Ищу я фонтанов
С водой ереванской?
На небе вечернем,
В полоске заката,
Ищу очертаний
Главы Арарата.
Мне тяга к Кавказу,
Знакомая с детства,
От русских поэтов

Звягинцева В. К.. И вдруг как нахлынет…

384.

И воспаленная река,
И небо дикое, пустое,
И камень, треснувший от зноя,
И красный силуэт быка
На ржавом выжженном холме –
Все это снится, снится мне.
В морозной северной столице
Зачем-то мне все время снится
По желтой

Габриэлян Н. М. И воспаленная река / Н. М. Габриэлян // Тростниковая дудка. Ереван : «Советакан грох», 1987. С. 30.

385.

я рад.
Всюду солнце. Роса, как иней,
И цветы в июльском тепле.
Нету осени и в помине,
Только лето есть на земле.
Ах, как солнечно в этом мире!
Ах, как дорог земной покой!
Вся Европа в его квартире,
Вся Армения

Лисянский М. С. Избранные произведения: В 2-х т. Т. 1. Стихотворения. М. : Худож. лит., 1983. 463 с. С. 207.

386.

гранат,
Будто розовый камень, ты сердце моё ограни,
Не дороже опавшей листвы, всё, что в жизни скопил
И глядел дотемна на белёсые кромки солей,
На ковчег, оседлавший Масис, без руля и кормил,
Тени высохших птиц, окровавленной данью своей.
Не настаивай

Григоров А.. Я изгнанник кошерной страны до скончания дат

387.

ты сердце моё ограни,
Не дороже опавшей листвы, всё, что в жизни скопил
И глядел дотемна на белёсые кромки солей,
На ковчег, оседлавший Масис, без руля и кормил,
Тени высохших птиц, окровавленной данью своей.
Не настаивай веры моей на шафране.

Григоров А.. Я изгнанник кошерной страны до скончания дат

388.

кромки солей,
На ковчег, оседлавший Масис, без руля и кормил,
Тени высохших птиц, окровавленной данью своей.
Не настаивай веры моей на шафране. Не вдруг
А всегда и везде, где тоски не дано превозмочь,
Паруса, паруса, поднимают под вещий дудук,
Корабли

Григоров А.. Я изгнанник кошерной страны до скончания дат

389.

Есть дивный звук: он сладостен и тих,
Он на рассвете слышится порою,
Он из садов несется молодых,
На луч похож он радужной игрою.
Он дорог всем — и людям

Городецкий Сергей Митрофанович. Я и ты

390.

Есть дивный звук: он сладостен и тих,
Он на рассвете слышится порою,
Он из садов несется молодых,
На луч похож он радужной игрою.
Он дорог всем — и людям и цветам,
К нему стремятся лучшие мечтанья.
Рожден землей,

Городецкий Сергей Митрофанович. Я и ты

391.

он рвется к небесам,
Он исцеляет сердце от страданья.
Любимец гор и солнечных долин,
Всегда ликующий, всегда свободный,
Он может на земле звучать один,
Как песен первенец единородный.
Есть звук иной: рожденный алой тьмой,
Питомец лона первозданной ночи,
Но сумрачней,

Городецкий Сергей Митрофанович. Я и ты

392.

Я помню стать сарьяновской собаки,
качаловского Джима при луне,
Каштанку и Арто – как цирковых – во фраке,
Муму – на дне.
На голубом глазу поверю сразу –
дворняга Павлова,
терьер Карандаша,
ищейки, пастухи и водолазы –
бессмертна ваша зверская душа.
Собачее

Климова Г. Д. Я помню стать сарьяновской собаки / Г. Д. Климова // Сказуемое несовершенного вида. Избранные стихотворения. Ставрополь : «Ставролит», 2020. Серия «На Кавказе». С. 154.

393.

394.

ваша зверская душа.
Собачее отродье, сучьи дети,
за озверелость сердца и ума
бегите нас,
холодных,
как зима,
бродячих,
бешеных,
бездомных на планете,
на той,
что Шариком звалась сама.

395.

душа.
Собачее отродье, сучьи дети,
за озверелость сердца и ума
бегите нас,
холодных,
как зима,
бродячих,
бешеных,
бездомных на планете,
на той,
что Шариком звалась сама.

396.

беру.
Я послезавтра уезжаю;
Махни вдогонку мне рукой...
Возьми — я снова возвращаю
Тебе твой будничный покой.
Живи, как все живут на свете,
В привычной смене чинных лет,
И не смотри, как ночью светит
Над спящим Норком красный свет.
Не слушай,

Снегова И. А.. Я послезавтра уезжаю…

397.

светит
Над спящим Норком красный свет.
Не слушай, как внизу клокочет
Неугомонная Зангу,
Она, как я, наверно, хочет
Век разбиваться на бегу,
Лететь, судьбу опережая,
Вслед за собой других маня.
Я послезавтра уезжаю.
Не нужно вспоминать меня!

Снегова И. А.. Я послезавтра уезжаю…

398.

воды вихрь крутил, ‒
Все помнит Арагац, ‒
И то, как здесь когда-то
Ной радугой грозу
И ливень укротил
И посадил лозу
На склоне Арарата, ‒
Сок солнца и земли
Слил воедино в гроздь
И в стужу укрывал…
Да будут вечно святы
И

Николаевская Е. М. Как свет схватился с мглой… // Край света : стихи об Армении : переводы. Ереван : Айастан, 1969. С. 10.

399.

И в стужу укрывал…
Да будут вечно святы
И самый первый хмель,
И самый первый гость.
И самый первый пир
На склоне Арарата!

400.

Край сухого зноя и лоз.
Я такого большого неба
Не видала еще нигде,
Звезд таких, как озера.
Мне бы Погостить на такой звезде!
Зачарованным взором вижу
Древних плит кружевной узор,
Вижу складки розово-рыжих
Этих, словно слоеных, гор.
Мы стоим

Звягинцева В. К.. Как влюбляются в человека…

401.

саз.
Ереванские пионеры
Так встречали стихами нас,
Что, бледнея от вдохновенья,
Тронул руку мою сосед,
И увидела я, в смятенье,
На щеке его слезный след.
Сколько б жить ни пришлось на свете,
Не забудем мы, мой собрат,
Как поют армянские

Звягинцева В. К.. Как влюбляются в человека…

402.

вдохновенья,
Тронул руку мою сосед,
И увидела я, в смятенье,
На щеке его слезный след.
Сколько б жить ни пришлось на свете,
Не забудем мы, мой собрат,
Как поют армянские дети,
Как гортанной бронзой звенят,
Как в сентябрьском осеннем блеске

Звягинцева В. К.. Как влюбляются в человека…

403.

разумея, –
стремящихся к тайне
Адама и Еву и змея
у древа познанья;
в часовенке подле деревни
во мраке алтарном –
блудницу на зависть царевне
с браслетом янтарным;
смиренного пастыря в стаде
на стенах церковных –
не только спасения ради
и ради целковых.

Кубатьян Г. И. Камнерез // Г. Кубатьян. Зона заплыва: Книга стихов. Ереван: Наири, 1990. С. 55–57.

404.

древа познанья;
в часовенке подле деревни
во мраке алтарном –
блудницу на зависть царевне
с браслетом янтарным;
смиренного пастыря в стаде
на стенах церковных –
не только спасения ради
и ради целковых.
Ведь, выразив душу в хачкаре,
как бог – на скрижали,
едва

Кубатьян Г. И. Камнерез // Г. Кубатьян. Зона заплыва: Книга стихов. Ереван: Наири, 1990. С. 55–57.

405.

пастыря в стаде
на стенах церковных –
не только спасения ради
и ради целковых.
Ведь, выразив душу в хачкаре,
как бог – на скрижали,
едва ли он помнит о каре
Господней, едва ли.
Но, веруя в Божие слово
и заповедь Божью,
зерна

Кубатьян Г. И. Камнерез // Г. Кубатьян. Зона заплыва: Книга стихов. Ереван: Наири, 1990. С. 55–57.

406.

и родом из местных.
Но мастер – и тоже от Бога? –
Он сызмалу неслух.
Он загодя видит, чтó выйдет
из камня на деле.
И всё будет так, как он видит,
не так, как велели.
А если ослушнику плети,
как этот не

Кубатьян Г. И. Камнерез // Г. Кубатьян. Зона заплыва: Книга стихов. Ереван: Наири, 1990. С. 55–57.

407.

Если бы по воле Божьей
я родилась в твоём старом и пыльном городке,
на улицах которого продают поношенную обувь
и чистильщики до блеска натирают ботинки
важным в своей усатости эфенди,
то любила бы

Е. А Шуваева-Петросян. Саркис. Журнал «Знамя». 2014. №7. С. 111‒112.

408.

две крови —
армянскую и тюркскую,
выкрасив свой дом армянской кладки
в нелепо жёлтый цвет потерь,
но сохранив маштоцевскую вязь деда
на наличнике над дверью.
У закрытого Храма двенадцати апостолов,
презрев министерство религиозных дел,
нас тайно обвенчал бы священник,
облачённый в

Е. А Шуваева-Петросян. Саркис. Журнал «Знамя». 2014. №7. С. 111‒112.

409.

то время,
когда мулла свежевал барана
и готовил шашлык во славу Аллаха.
И был бы скромен и тих наш стол
на земле неупокоенных душ…
На плечи бронзового Ататюрка,
отлучённого от всех божьих домов,
гадят птицы мира —
для них нет различий

Е. А Шуваева-Петросян. Саркис. Журнал «Знамя». 2014. №7. С. 111‒112.

410.

свежевал барана
и готовил шашлык во славу Аллаха.
И был бы скромен и тих наш стол
на земле неупокоенных душ…
На плечи бронзового Ататюрка,
отлучённого от всех божьих домов,
гадят птицы мира —
для них нет различий
по национальности
или религии.

Е. А Шуваева-Петросян. Саркис. Журнал «Знамя». 2014. №7. С. 111‒112.

411.

будешь идти
по позвонкам и рёбрам своих предков
среди ковыля Иоанна
с армянской лилией в руках
и со сбивчивой речью на обветренных губах…
Мертвецам нет возвращения,
как нам невозможно сделать шаг
навстречу друг другу.
В твоём городе никогда не пойдёт

Е. А Шуваева-Петросян. Саркис. Журнал «Знамя». 2014. №7. С. 111‒112.

412.

Головкой радостно бодая,
Несется быстро лань лесная...
К реке несется напрямик.
Вдруг шум!.. Прислушалась на миг...
И снова мелкими прыжками
Стремится вдаль
И листья рвет с кустов пучками,-
Их ей не жаль!
На берегу

Кротков С. П. Картинка Армении // Не убий. Геноцид армян и русская поэзия. 1895–1918 / Сост., ред. и вступ. очерк М.Д. Амирханян. Ереван. Национальная АН Республики Армения, Музей-институт геноцида армян, 1996. С. 106–107.

413.

шум!.. Прислушалась на миг...
И снова мелкими прыжками
Стремится вдаль
И листья рвет с кустов пучками,-
Их ей не жаль!
На берегу остановилась,
К воде студеной наклонилась.
И быстро, жадно струйки пьет
И ножками о камень бьет.
Напившись, глазками играя,

414.

Но страшный крик и вопль!..
Кто плачет? Вдали свирепый турок скачет,
За ним несется стон и крик...
И лань встревожилась на миг...
И снова мелкими прыжками
Стремится в даль;
И листья рвет с кустов пучками, —
Их ей не жаль.

415.

Проломы в московских стенах,
в которых светится солнце
какого-то южного цвета, —
и не толкуйте о ценах:
кто знает цену на солнце,
на солнце в часы рассвета?
Цитаты горячего юга,
повешенные на обоях
и на сухой известке,
и огненная вьюга,

Слуцкий Б. А. Картины Галенца //. Продленный полдень: Книга стихов. М. : Сов. писатель, 1975. С. 145.

416.

в московских стенах,
в которых светится солнце
какого-то южного цвета, —
и не толкуйте о ценах:
кто знает цену на солнце,
на солнце в часы рассвета?
Цитаты горячего юга,
повешенные на обоях
и на сухой известке,
и огненная вьюга,
бушующая среди

Слуцкий Б. А. Картины Галенца //. Продленный полдень: Книга стихов. М. : Сов. писатель, 1975. С. 145.

417.

цвета, —
и не толкуйте о ценах:
кто знает цену на солнце,
на солнце в часы рассвета?
Цитаты горячего юга,
повешенные на обоях
и на сухой известке,
и огненная вьюга,
бушующая среди снежной

Слуцкий Б. А. Картины Галенца //. Продленный полдень: Книга стихов. М. : Сов. писатель, 1975. С. 145.

418.

толкуйте о ценах:
кто знает цену на солнце,
на солнце в часы рассвета?
Цитаты горячего юга,
повешенные на обоях
и на сухой известке,
и огненная вьюга,
бушующая среди снежной

Слуцкий Б. А. Картины Галенца //. Продленный полдень: Книга стихов. М. : Сов. писатель, 1975. С. 145.

419.

ночь, когда у ног —
огонь и грубое руно,
и слева — брат, и справа — друг, и хлеб — в руке.
И пусть на плечи ляжет мрак,
но слева — друг, и справа — брат,
и верный хриплый лай — невдалеке.
Что мрак, коль красен куст

С. А. Минаков. Кавказская песня / Минаков С. А. // Имярек. М. : Современник, 1992. С. 200‒201.

420.

коль красен куст костра,
и от глотка вина стократ
трезвей душа, коль сыр ноздрист и бел.
И песня старая чиста
на ветром выжженных устах,
и рядом — мать, очаг и колыбель.

С. А. Минаков. Кавказская песня / Минаков С. А. // Имярек. М. : Современник, 1992. С. 200‒201.

421.

мрак долин,
Шепчу и я, глотая слезы:
Сирун вардын, кармир вардын...»,
Когда над пшатами совхоза
Плывет пустынный синий зной,
А на немой плите резной
Сидят недвижные стрекозы,
Она мне кажется родной —
Земля задумчивая.
Лозы Ее обветренных садов,
Налив тугих ее

Звягинцева В. К.. Когда напев армянской «Розы»…

422.

воскликнуть: —
Откуда берёт
Он краски такие?
Откуда?..
Когда ты там будешь,
Взгляни:
В стороне,
Наполнена до половины,
Стеклянная банка стоит на окне
С землей Араратской долины...
Родимой земли Драгоценная горсть
Пропитана потом и кровью,
В ней — влага зерна,
Виноградная гроздь,

Николаевская Е. М. Когда ты застынешь в его мастерской… (Мартиросу Сарьяну) // Край света : стихи об Армении : переводы. Ереван : Айастан, 1969. С. 39–40.

423.

для чего мы здесь дрожим?
Баю-бай, баю-бай! страшен Ван!
Турки, турки!!! Ах, скорей убежим!
Баю-бай, баю-бай, баю-бай!
Ранен ты? кровь на лбу! милый мой!
Баю-бай, баю-бай, баю-бай!
Скоро ль день? Спи, сынок! Спи родной!!!

Кулебякин А. П. Колыбельная песня // Дверь Мехера; Отзвуки Вана : [Стихотворения / Предисл. и примеч. авт. [Эривань] : Армянский коммитет «Верашинутюн», 1916. С. 87‒88.

424.

О, Согомон, Согомон,
птичий гомон, детский неугомон
на лаковой четвертинке,
на лакомой половинке –
на пол-скрипке из «Детского мира».
Что, лира?
Дешёвая брошка в универмаге.
Не стрёмно

Климова Г. Д. Комитас / Г. Д. Климова // Сказуемое несовершенного вида. Избранные стихотворения. Ставрополь : «Ставролит», 2020. Серия «На Кавказе». С. 122‒123.

425.

426.

427.

ниже смычка,
тише сверчка.
О, Согомон, Согомон,
к подножию жизни со всех сторон
из жерла шпарил кипяток времён,
бежал нагим на гимн –
ты пел шаракан
и дышал, как вулкан-великан.
Монах, сирота, ни молод- ни стар,
конусом в небо упёрся

428.

чёрный вегар,
чёрный клобук из апостольских рук…
Молитву твою или наказ,
переходя ещё в третий класс,
я наизусть знала
и на фабричной скрипке советской играла
твою мелодию, Комитас!
Не дудка, не дудочка – дивный дудук,
как будто открыли волшебный сундук
на

429.

и на фабричной скрипке советской играла
твою мелодию, Комитас!
Не дудка, не дудочка – дивный дудук,
как будто открыли волшебный сундук
на всей Араратской равнине.
И на ноги встал растревоженный сад,
где сливы и слёзы растут невпопад –
музыка легка на помине.

430.

играла
твою мелодию, Комитас!
Не дудка, не дудочка – дивный дудук,
как будто открыли волшебный сундук
на всей Араратской равнине.
И на ноги встал растревоженный сад,
где сливы и слёзы растут невпопад –
музыка легка на помине.
Тягучий, дремучий, доверчивый звук,
все

431.

волшебный сундук
на всей Араратской равнине.
И на ноги встал растревоженный сад,
где сливы и слёзы растут невпопад –
музыка легка на помине.
Тягучий, дремучий, доверчивый звук,
все ветры взыграли от зимних разлук,
все ветки – в трагических позах.
И этот безвыходный

432.

Над уступом скалы, на белесом пути к Канакеру
За камнями ограды — ручьем перерезанный сад,
Где чинар сановитый, где персики сладки не в меру

Шервинский С. В. Кондитер // Стихи разных лет. М. : Советский писатель, 1984. С. 26.

433.

В поту и в пылище знакомо
Улыбнулся кондитер: — «К полудню закончу ступень.
Остается шестнадцать. По лесенке ближе до дома». –
Лом на солнце блеснул и в горячий вонзился кремень.

Шервинский С. В. Кондитер // Стихи разных лет. М. : Советский писатель, 1984. С. 26.

434.

Звучат в унисон.
Можно объединить –
Думаю я,
Думает грузинский поэт
На Площади Республики
Возле фонтанов.
И выпаливаем одновременно:
Армянские коньякулы!
И хохочем
Под шум листвы, солнца
И льющейся воды
В

Газизова Л. Р. Коньяк и каникулы. // Зинзивер. 2013. №1. [Электронный ресурс]. Режим доступа: https://magazines.gorky.media/zin/2013/1/klyuch-k-gorodu.html (дата обращения – 25.03.2023)

435.

Костер, догорающий в Норке,
Высоких снегов чистота
И первого инея корка,
Схватившая зелень листа…
Огонь и тепло — на исходе,
Темнеют деревья во мгле.
По тлеющим травам мы ходим,
По тихой погасшей земле.
И песня последняя спета,
Какой

Николаевская Е. М. Костер, догорающий в Норке // Край света : стихи об Армении : переводы. Ереван : Айастан, 1969. С. 24.

436.

травам мы ходим,
По тихой погасшей земле.
И песня последняя спета,
Какой не услышим вовек…
И вспышки прощального света
Ложатся на уголь и снег…

437.

Невиданно цветастыми,
неслыханно багряными
в степенных залах выставки
висят холсты Сарьяновы.
Таких цветов неистовых
не знал я от рождения.
Смотреть на краски странные
нельзя без удивления.
Лазурь вот эта — выдумка,
снег на лазури — вымысел.
Немыслимую невидаль
художник людям вывесил!..
Уже

Вышеславский Л. Н. Краски Сарьяна // Это Армения. Стихи русских поэтов. Ереван. Айастан, 1967. С. 157‒158.

438.

Таких цветов неистовых
не знал я от рождения.
Смотреть на краски странные
нельзя без удивления.
Лазурь вот эта — выдумка,
снег на лазури — вымысел.
Немыслимую невидаль
художник людям вывесил!..
Уже далёко выставка,
пред нами горы близкие,
мы едем по Армении
дорогою

Вышеславский Л. Н. Краски Сарьяна // Это Армения. Стихи русских поэтов. Ереван. Айастан, 1967. С. 157‒158.

439.

Здесь краски высшей яркости
не знают разбавления.
Мир в эти краски красился
в начале сотворения.
Лазурь вот эта — выдумка,
снег на лазури — вымысел.
Извечный гений творчества
в себе те краски выносил!
И я узнал доподлинно
художника умение
не в чинных

Вышеславский Л. Н. Краски Сарьяна // Это Армения. Стихи русских поэтов. Ереван. Айастан, 1967. С. 157‒158.

440.

шпоры дай им,
Когда, перегибая нрав,
Ты их найдешь, упорств хозяин,
В чужом упорстве прочитав,
В несытой и коричневой
Лавине на горах,
В гремучем пограничнике,
Как молодой Аракс,
Где в звездном косоглазьи,
Давяся тишиной,
Предплечья старой Азии
Качались надо мной.

Тихонов Н. С. Красные на Араксе // Н. С. Тихонов. Стихотворения и поэмы. Л.: Сов. пис., 1981. С.593–598

441.

и против всех застав
Храбрятся вдруг копыта.
Но лишь подымет берег вой,-
Сквозь сломанный ардуч
Махает барс, как шелковый,
Лосняся на ходу.
И вслед его, как серый ком
Под ветровой удар,
Несется круглым кубарем
Пройдоха — джанавар.
Попробуй тропы узкие
Законом

Тихонов Н. С. Красные на Араксе // Н. С. Тихонов. Стихотворения и поэмы. Л.: Сов. пис., 1981. С.593–598

442.

им часовые?
Как смена чувяков, —
Но красные значки их
Одни страшат кочевников;
Значки стоят то хмуро
То пьяно, то нарядно —
На вышках Зангезура,
На стенах Ордубада.
И отступив, номады,
Скача в жару и впроголодь,
Гадают в водопадах, —
На мясе и

Тихонов Н. С. Красные на Араксе // Н. С. Тихонов. Стихотворения и поэмы. Л.: Сов. пис., 1981. С.593–598

443.

смена чувяков, —
Но красные значки их
Одни страшат кочевников;
Значки стоят то хмуро
То пьяно, то нарядно —
На вышках Зангезура,
На стенах Ордубада.
И отступив, номады,
Скача в жару и впроголодь,
Гадают в водопадах, —
На мясе и на золоте.
Но

Тихонов Н. С. Красные на Араксе // Н. С. Тихонов. Стихотворения и поэмы. Л.: Сов. пис., 1981. С.593–598

444.

пьяно, то нарядно —
На вышках Зангезура,
На стенах Ордубада.
И отступив, номады,
Скача в жару и впроголодь,
Гадают в водопадах, —
На мясе и на золоте.
Но в пене, в жилах скрученных
И в золоченом поясе —
Блеск красный, как ни мучайся,

Тихонов Н. С. Красные на Араксе // Н. С. Тихонов. Стихотворения и поэмы. Л.: Сов. пис., 1981. С.593–598

445.

На вышках Зангезура,
На стенах Ордубада.
И отступив, номады,
Скача в жару и впроголодь,
Гадают в водопадах, —
На мясе и на золоте.
Но в пене, в жилах скрученных
И в золоченом поясе —
Блеск красный, как ни мучайся,
Он всюду, — как

Тихонов Н. С. Красные на Араксе // Н. С. Тихонов. Стихотворения и поэмы. Л.: Сов. пис., 1981. С.593–598

446.

как ни ройся!
Как вымысел ущельем рта
Восходит в песен пламя,
Так Арарата высота
Всходила запросто над нами;
Равняясь честно на восход,
С ума свергавшей головой,
Сиял как колокол и лед —
Земли бессменный часовой.
Прости, старик, — мы пили чай,
Костром

Тихонов Н. С. Красные на Араксе // Н. С. Тихонов. Стихотворения и поэмы. Л.: Сов. пис., 1981. С.593–598

447.

Земли бессменный часовой.
Прости, старик, — мы пили чай,
Костром утра согревши плечи,
Садов зеленая свеча.
Лукавый тополь, нас уча,
Шумел на смешанном наречьи.
Ступали буйволы, — с запинкой
Кувшин наполнился рекой,
Страна камней, как семьянинка,
Оделась в утренний покой.
Кусты здоровались

Тихонов Н. С. Красные на Араксе // Н. С. Тихонов. Стихотворения и поэмы. Л.: Сов. пис., 1981. С.593–598

448.

ты, Азия? Азия согнута,
Азия загнана в бочку.
Твои ль глаза узорные
Стоптали кайму свою,
Здесь красные встали дозорными
Народов на краю.
Обгрызли мыши Тегеран,
А где ж была ты, старая?
Моссул ободран, как джайран,
Ступай — ты нам не пара.

Тихонов Н. С. Красные на Араксе // Н. С. Тихонов. Стихотворения и поэмы. Л.: Сов. пис., 1981. С.593–598

449.

похмелье,
Работам, пляскам и стадам
Отныне шествовать к постели.
Тропинка неба с красной кожей
Уже краснеет уже,
Деревья тянутся похожие
На черный горб верблюжий.
Одно — двугорбое, во тьму
Входило стройно, без обиды,
Если бы руку пожать ему,
Расцеловать, завидуя, —
Простую

Тихонов Н. С. Красные на Араксе // Н. С. Тихонов. Стихотворения и поэмы. Л.: Сов. пис., 1981. С.593–598

450.

Падает пограничник, —
Выстрел родит другого!
Что в этом толку, курд?
Слышишь, в Багдаде золото
Так же поет, как тут, —
Только на ваши головы.
Что же, стреляй! Но дашь
Промах, иль вновь не зря, —
Будешь ты есть лаваш
Нашего тундыря!

Тихонов Н. С. Красные на Араксе // Н. С. Тихонов. Стихотворения и поэмы. Л.: Сов. пис., 1981. С.593–598

451.

Скалистый Вараг, и речную долину.
И темя подножий седого Сипана.
Тропинка внизу переходит болото,
И лужицы искрятся в солнечном свете.
На верхнем подъеме большия ворота,
А вправо за гребнем верхушка мечети.
Разбитыя стены из глыб взгроможденных,
Старинныя пушки и пасти

Кулебякин А. П.. Крепость

452.

Ворота направо, отверстие прямо:
Две крупных пещеры: широкие входы.
В них кучи обломков и сгнившаго хлама,
Неровныя стены, огромные своды.
На каменных ядрах помет голубиный,
И сырости запах, и мгла полусвета,
И эхо подземнаго отзвук глубинный:
Как грозно красиво и

Кулебякин А. П.. Крепость

453.

Ты взнесся от земного праха
В свободно-голубой простор.
Овеян ласковым закатом
И сизым облаком повит,
Твой снег сияньем розоватым
На кручах каменных горит.
Внизу, на поле каменистом,
Овец ведет пастух седой,
И длинный посох, в свете мглистом,
Похож на

Брюсов В. Я. К Армении // В.Я. Брюсов. Собр. сочинений: В 7 т. М.: Худож. лит., 1973. Т.2. С. 241–242.

454.

В свободно-голубой простор.
Овеян ласковым закатом
И сизым облаком повит,
Твой снег сияньем розоватым
На кручах каменных горит.
Внизу, на поле каменистом,
Овец ведет пастух седой,
И длинный посох, в свете мглистом,
Похож на скипетр вековой,
Вдали — убогие деревни,

Брюсов В. Я. К Армении // В.Я. Брюсов. Собр. сочинений: В 7 т. М.: Худож. лит., 1973. Т.2. С. 241–242.

455.

розоватым
На кручах каменных горит.
Внизу, на поле каменистом,
Овец ведет пастух седой,
И длинный посох, в свете мглистом,
Похож на скипетр вековой,
Вдали — убогие деревни,
Уступы, скалы, камни, снег...
Весь мир кругом — суровый, древний,
Как тот, где опочил ковчег.

Брюсов В. Я. К Армении // В.Я. Брюсов. Собр. сочинений: В 7 т. М.: Худож. лит., 1973. Т.2. С. 241–242.

456.

Да! Вы поставлены на грани
Двух разных спорящих миров,
И в глубине родных преданий
Вам слышны отзвуки веков.
Все бури, все волненья мира,

Брюсов В. Я. К армянам // В.Я. Брюсов. Собр. сочинений: В 7 т. М.: Худож. лит., 1973. Т.2. С. 234–236.

457.

походов Кира
И Александра бранный гром.
Вы низили, в смятеньи стана,
При Каррах римские значки;
Вы за мечом Юстиниана
Вели на бой свои полки;
Нередко вас клонили бури,
Как вихри — нежный цвет весны, —
При Чингиз-Хане, Ленгтимуре,
При мрачном торжестве

Брюсов В. Я. К армянам // В.Я. Брюсов. Собр. сочинений: В 7 т. М.: Худож. лит., 1973. Т.2. С. 234–236.

458.

глубоко,
Таила скорбная мечта Мысль
Запада и мысль Востока,
Агурамазды и Христа.
И ключ божественной услады,
Нетленный в переменах лет:
На светлом пламени Эллады
Зажженный — ваших песен свет.
И ныне, в этом мире новом,
В толпе мятущихся племен,
Вы встали

Брюсов В. Я. К армянам // В.Я. Брюсов. Собр. сочинений: В 7 т. М.: Худож. лит., 1973. Т.2. С. 234–236.

459.

За этот запах все отдашь,
Вовек он не забудется:
В одном дому пекут лаваш,
А пахнет на три улицы.
И слюнки у меня текут,—
Не возвратился ль в детство я?!
Лаваш пекут, лаваш пекут,
Почти священнодействуя.

Матусовский М. Л.Лаваш // М. Л. Матусовский. Стихотворения. Песни. М.: Худ. лит., 1986. С.328–329.

460.

Не возвратился ль в детство я?!
Лаваш пекут, лаваш пекут,
Почти священнодействуя.
И хлебопек, впадая в раж
И даже встав на цыпочки,
Спешит раскатывать лаваш,
Его готовя к выпечке.
И в самом деле, как артист,
Над ямою тонировой,
Подбросив, ловит

Матусовский М. Л.Лаваш // М. Л. Матусовский. Стихотворения. Песни. М.: Худ. лит., 1986. С.328–329.

461.

в самом деле, как артист,
Над ямою тонировой,
Подбросив, ловит хлебный лист,
Как будто им жонглируя.
Теперь не трать минут на блажь,
Вздувая пламень адовый,
Швыряй на формочку лаваш
И в печь его закладывай.
Хлеб человеческих судеб
Вкуснее всяких пряников,

Матусовский М. Л.Лаваш // М. Л. Матусовский. Стихотворения. Песни. М.: Худ. лит., 1986. С.328–329.

462.

ямою тонировой,
Подбросив, ловит хлебный лист,
Как будто им жонглируя.
Теперь не трать минут на блажь,
Вздувая пламень адовый,
Швыряй на формочку лаваш
И в печь его закладывай.
Хлеб человеческих судеб
Вкуснее всяких пряников,
Знававший все, овальный хлеб
Изгнанников и

Матусовский М. Л.Лаваш // М. Л. Матусовский. Стихотворения. Песни. М.: Худ. лит., 1986. С.328–329.

463.

праздник, и песни, и свет.
Теряя последние силы,
Плелись мы в полуночный час,
И небо нам плечи давило,
Хребты надвигались на нас.
И вдруг от дороги в сторонке
Мы видим — Не сон, не мираж!
Пред нами обветренный, тонкий
Во мраке

Николаевская Е. М. Лаваш // Край света : стихи об Армении : переводы. Ереван : Айастан, 1969. С. 15.

464.

Пред нами обветренный, тонкий
Во мраке белеет лаваш.
Не где-то в пыли под ногами —
Нет! Добрая чья-то рука
Его положила на камень
У памятника-родника.
Забыли мы голод и жажду
И путь, что так труден и крут…
О, если бы

Николаевская Е. М. Лаваш // Край света : стихи об Армении : переводы. Ереван : Айастан, 1969. С. 15.

465.

с несчастной страною?!
Спасите ее от врагов.
Восстаньте могучей стеною
Пред страшной громадой полков.
Быть может, туман разнесется,
И солнце на небе взойдет.
Быть может, свобода проснется,.
И смело восстанет народ.

Веселовский Ю. А. Левон VI в плену (1375 г.) // Юрий Веселовский и армянская литература / Давтян А. М. Ереван. Айстан, 1970. С. 294–295.

466.

Когда царица Шамирам
С царем Ара на век простилась
И по долинам и горам
В обратный путь к себе пустилась,
Её вниманье приковал
Кривой утес над

Кулебякин А. П. Лезк // Дверь Мехера; Отзвуки Вана : [Стихотворения / Предисл. и примеч. авт. [Эривань] : Армянский коммитет «Верашинутюн», 1916. С. 59‒61.

467.

ската вырос горделиво.
Их оба речка обвила,
Змеей сбегая до залива.
И вот решила Шамирам
Здесь имя милаго прославить
И на скале священный храм,
Как вечный памятник, поставить.
И ход подземный провела,
Пробив утес трубою тесной
Туда, где Ванская скала

468.

Где в Кур стремится Ахалцых,
Там грозно высилась твердыня
С луной на башнях вековых,
Как Троя, Мусульман Гордыня.
Не стройный крик: Алла! затих.
Сверкало только с гор, в лощинах
Булатов острие

Бутырский Н. И. LIII. На взятие Ахалцыха приступом // И моя доля в сонетах, в двух частях. СПб. : тип. Конрада Вингебера, 1837. С. 53.

469.

Я был на той войне статистом −
лишь цифрою расходной сметы,
когда я слушал, как со свистом
летят кустарные ракеты.
Я был на

Вольфсон Б. И. Ливанская война // Сетевой научно-культурологический журнал RELGA. 2020. №10 (378). [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://www.relga.ru/Environ/WebObjects/tgu-www.woa/wa/Main?textid=6420&level1=main&level2=articles (дата обращения ‒ 25.03.23)

470.

был на той войне статистом −
лишь цифрою расходной сметы,
когда я слушал, как со свистом
летят кустарные ракеты.
Я был на той войне туристом,
попавшим в эпицентр вендетты,
когда я слышал, как со свистом
летят смертельные ракеты.
Когда ракеты из

471.

туристом,
попавшим в эпицентр вендетты,
когда я слышал, как со свистом
летят смертельные ракеты.
Когда ракеты из Ливана
меня держали на прицеле,
я не был даже частью плана −
скорей судёнышком на мели,
во власти грозного прибоя
бессильным выдержать удары.
Я

472.

свистом
летят смертельные ракеты.
Когда ракеты из Ливана
меня держали на прицеле,
я не был даже частью плана −
скорей судёнышком на мели,
во власти грозного прибоя
бессильным выдержать удары.
Я не был и самим собою,
а лишь обломком гиблой тары,

473.

равновесье
вдали звучащая сирена.
Моя война ушла в пустыни,
хамсин, кровавый отблеск Марса
и страх за тех, кто и поныне
на рубежах её остался.

474.

пасть пред Богом брани.
Его тут око, искони
Печать Его тут вышней длани. –
И допотопных гор в тени,
Стоящих стражами на грани,
Все пало пред Незримым в прах
И слышит глас Его: «предыду».
О слава! где, в каких местах,
Арзрума-

Бутырский Н. И. LI Селение Гумры // И моя доля в сонетах, в двух частях. СПб. : тип. Конрада Вингебера, 1837. С. 51.

475.

Любить Армению по-русски - не спеша,
Как будто вновь рождается душа.
На Арарате, начиная путь,
Она любила так, что не вздохнуть.
Любить Армению по-русски - наотрыв,
Над суетой привычной воспарив.
Законы суеты

Коноплев В. В. Любить Армению по-русски // 40. СПб. : Реноме, 2009. С. 62.

476.

Поезд шатнуло. В купе сквозь глухое стекло
Холодом древним дохнуло ущелье Лори.
Полно, с тех пор больше четверти века прошло,
На календарь или в зеркало ты посмотри.
Ты в своей комнате мирно сидишь за столом,
И за окном никакого Лори

Звягинцева В. К.. Лорийское ущелье

477.

можно — из прошлого выбрать кусок,
Время стирает следы пробегающих лет...
Впрочем, теперь до Лори путь не очень далек:
Купишь свободно на «ИЛ-18» билет.
Только билета в прошедшее не продадут,
Да и себя — ту, былую — нигде не найдешь.
Воображенье ломает привычный

Звягинцева В. К.. Лорийское ущелье

478.

твои в ранах от шипов
пленивших в саду роз,
где ласточки,
резко сбивая с ног,
перечеркивали надежды,
и опиумный дурман
на цыпочках обезболивания
уводил от заветной
цели…

Шахвердян Л. Лунная ночь…// Весна отчаяния (2015–2017). Ереван, 2018. С. 10‒12.

479.

одной
Боль Армении вместиться.
Что твоих напевов суть
Все равно невыразима,
Как мерцающий чуть-чуть
Свет свечей Эчмиадзина.
О, тайна фамилий на «ян»
Подзаголовок: ‒
Год написания: ‒
Первая публикация: 1986
Ссылка для цитирования: Матусовский М. Л.О, тайна фамилий на «ян» // М. Л.

Матусовский М. Л.Лусинэ // М. Л. Матусовский. Стихотворения. Песни. М.: Худ. лит., 1986. С.325–326.

480.

Эчмиадзина.
О, тайна фамилий на «ян»
Подзаголовок: ‒
Год написания: ‒
Первая публикация: 1986
Ссылка для цитирования: Матусовский М. Л.О, тайна фамилий на «ян» // М. Л. Матусовский. Стихотворения. Песни. М.: Худ. лит., 1986. С.326–327.
О, тайна фамилий на «ян»,
Смущавшая нас постоянно,
Как

Матусовский М. Л.Лусинэ // М. Л. Матусовский. Стихотворения. Песни. М.: Худ. лит., 1986. С.325–326.

481.

Матусовский М. Л.О, тайна фамилий на «ян» // М. Л. Матусовский. Стихотворения. Песни. М.: Худ. лит., 1986. С.326–327.
О, тайна фамилий на «ян»,
Смущавшая нас постоянно,
Как горный прозрачный туман,
Скользящий меж строк Туманяна.
Как где-то за свесом горы
Заря, запылавшая

Матусовский М. Л.Лусинэ // М. Л. Матусовский. Стихотворения. Песни. М.: Худ. лит., 1986. С.325–326.

482.

друзей и солнца недоступной.
Купаться в одиночества нирване
здесь сложно, невозможно и преступно.
Твой след, твой взгляд, твой голос обнаружат
на каменной плите, на дне фонтана,
в узоре ласточкиных полукружий
и под зонтом столетнего платана.
На третий день ты вольно

Широкова-Тамбовцева Е. В. Май в Ереване // Арагаст («Парус»). 2010. Выпуск № 1 (6). С. 108.

483.

недоступной.
Купаться в одиночества нирване
здесь сложно, невозможно и преступно.
Твой след, твой взгляд, твой голос обнаружат
на каменной плите, на дне фонтана,
в узоре ласточкиных полукружий
и под зонтом столетнего платана.
На третий день ты вольно и невольно
узнаешь

Широкова-Тамбовцева Е. В. Май в Ереване // Арагаст («Парус»). 2010. Выпуск № 1 (6). С. 108.

484.

твой взгляд, твой голос обнаружат
на каменной плите, на дне фонтана,
в узоре ласточкиных полукружий
и под зонтом столетнего платана.
На третий день ты вольно и невольно
узнаешь имя каждого соседа.
Тебя обнимет щедрое застолье,
согреет словом тёплая беседа.
Пророчеством

Широкова-Тамбовцева Е. В. Май в Ереване // Арагаст («Парус»). 2010. Выпуск № 1 (6). С. 108.

485.

Мой старый дом стоял на берегу Евфрата…
Смоковницы над ним раскинулись шатром.
У моего окна румяная граната
Вся в девичьих устах. И алых роз

Немирович-Данченко В. С. Маленькие поэмы. На берегу Евфрата // Русские писатели об Армении: Сборник / Сост. С. Арешян, Н. Туманян. Ереван: Арменгиз, 1946. С. 90–93.

486.

тонкорунных коз пасла... По вечерам
Любила я свирель тоскующую брата
И, птиц слетающихся к смолкающим садам.
Наш белый дом стоял на берегу Евфрата...
Наш милый дом стоял на берегу Евфрата...
Я помню: мать, окончив знойный день,
Певала часто нам в

487.

свирель тоскующую брата
И, птиц слетающихся к смолкающим садам.
Наш белый дом стоял на берегу Евфрата...
Наш милый дом стоял на берегу Евфрата...
Я помню: мать, окончив знойный день,
Певала часто нам в прощальный час заката
О тихих радостях смиренных

488.

тени монастырей.
О праведных царях, хранивших нас когда-то
От козней и обид чужих и злых людей.
Мой чудный сад стоял на берегу Евфрата...
Наш белый дом стоял на берегу Евфрата...
Мы жили в стороне от распри и тревог
И только

489.

когда-то
От козней и обид чужих и злых людей.
Мой чудный сад стоял на берегу Евфрата...
Наш белый дом стоял на берегу Евфрата...
Мы жили в стороне от распри и тревог
И только изредка стремившихся куда-то
Аскеров видели... И тихий

490.

куда-то
Аскеров видели... И тихий наш порог
Вражда и ненависть еще не посещали.
Пожарами кругом не загорались дали...
С верблюдами на юг шел пыльный караван
Водой студеною меха из Эль-Абада
Мы наполняли им, арабам чуждых стран.
Наш милый сад

491.

юг шел пыльный караван
Водой студеною меха из Эль-Абада
Мы наполняли им, арабам чуждых стран.
Наш милый сад стоял на берегу Евфрата...
Мой старый дом стоял на берегу Евфрата...
И купы пальм росли у мутно желтых вод,
И в

492.

из Эль-Абада
Мы наполняли им, арабам чуждых стран.
Наш милый сад стоял на берегу Евфрата...
Мой старый дом стоял на берегу Евфрата...
И купы пальм росли у мутно желтых вод,
И в светлые часы молчанья и прохлады
Туда в

493.

светлые часы молчанья и прохлады
Туда в убогий храм молиться шел народ.
Священника мы слушать были рады
Венцы чернели их на полымье заката.
И видеть в алтаре животворящий крест.
Армяне верили: ни мести ни захвата
Не будет в тишине благословенных

494.

видеть в алтаре животворящий крест.
Армяне верили: ни мести ни захвата
Не будет в тишине благословенных мест...
Душистый сад стоял на берегу Евфрата...
Наш бедный дом стоял на берегу Евфрата...
И как-то раз вдали... О, не забыть тот день!
Бегущая

495.

ни мести ни захвата
Не будет в тишине благословенных мест...
Душистый сад стоял на берегу Евфрата...
Наш бедный дом стоял на берегу Евфрата...
И как-то раз вдали... О, не забыть тот день!
Бегущая толпа, отчаяньем объята,
Нахлынула на нас из

496.

бедный дом стоял на берегу Евфрата...
И как-то раз вдали... О, не забыть тот день!
Бегущая толпа, отчаяньем объята,
Нахлынула на нас из отчих деревень.
Кровавые на ней еще сочились раны.
Там были женщины и дети из Аданы,
Из Лаллы,

497.

И как-то раз вдали... О, не забыть тот день!
Бегущая толпа, отчаяньем объята,
Нахлынула на нас из отчих деревень.
Кровавые на ней еще сочились раны.
Там были женщины и дети из Аданы,
Из Лаллы, Эйменэ и Таша, и Метли...
За

498.

Таша, и Метли...
За ними злая смерть от пули и булата,
Пожарище и вопль замученной земли...
Наш бедный сад стоял на берегу Евфрата...
Наш белый дом стоял на берегу Евфрата...
От крови покраснев струилася вода.
За ружья мы взялись... но,

499.

от пули и булата,
Пожарище и вопль замученной земли...
Наш бедный сад стоял на берегу Евфрата...
Наш белый дом стоял на берегу Евфрата...
От крови покраснев струилася вода.
За ружья мы взялись... но, смелые когда-то,
Что мы могли теперь, невольники

500.

земля. Казалося в огне
Дымились небеса... Бежала я куда-то...
За мною волчий вой... Где схорониться мне?
Наш бедный сад затлел на берегу Евфрата.
Наш милый дом горел на берегу Евфрата...
Упала я в песок... зову своих сестер...
С тоскою кличу

501.

я куда-то...
За мною волчий вой... Где схорониться мне?
Наш бедный сад затлел на берегу Евфрата.
Наш милый дом горел на берегу Евфрата...
Упала я в песок... зову своих сестер...
С тоскою кличу мать, ищу глазами брата...
Но все мертво

502.

ищу глазами брата...
Но все мертво кругом. Родимую в костер
Злодеи кинули... Ползти уже не в силах,
Осталась я одна на дедовских могилах...
Молила смерть: «Приди!» И слышала кругом
Как-будто гул зловещего набата.
И жадный свист огня и черных

503.

Приди!» И слышала кругом
Как-будто гул зловещего набата.
И жадный свист огня и черных ружей гром.
Дымился старый сад на берегу Евфрата.
Мой отчий дом сгорел на берегу Евфрата...
И вдруг звериная ко мне припала пасть...
За счастье светлое

504.

зловещего набата.
И жадный свист огня и черных ружей гром.
Дымился старый сад на берегу Евфрата.
Мой отчий дом сгорел на берегу Евфрата...
И вдруг звериная ко мне припала пасть...
За счастье светлое жестокая расплата —
Мне суждена была презреннейшая часть!

505.

пустыне!
Лохмотье смрадное заброшенных дорог...
Цветок семьи моей, любимая когда-то,
Я псицею влачусь у ненавистных ног.
О, где душистый сад на берегу Евфрата?

506.

гор родных святая синь?
Где ты, моей дружины знамя?
Как белый снег вершин чиста,
Его мне девушка вручила.
Животворящего креста
На нем божественная сила.
Оно овеяно молитв
Восторгом, радостью, тоскою.
Его в громах кровавых битв
Держал я твердою рукою.
За

Немирович-Данченко В. С. Маленькие поэмы. У берегов Евфрата. Знамя. // Русские писатели об Армении: Сборник / Сост. С. Арешян, Н. Туманян. Ереван: Арменгиз, 1946. С. 93–95.

507.

Горит мастерская Минаса —
Вам будет не раз вспоминаться,
Как, небо огнем пропоров,
На полках прижатые плотно,
Вовсю полыхают полотна,
Как будто поленница дров.
Горит мастерская Минаса,
И запах дымящихся красок
Поистине невыносим.

Матусовский М. Л.Минас // М. Л. Матусовский. Стихотворения. Песни. М.: Худ. лит., 1986. С.322–323.

508.

не рана, допустим, а прорубь.
То глядит в неё брошенная невеста,
то ловец забрасывает наживку.
Не моё, отчуждённое это место,
на него так и тянет нашить нашивку —
род занятий, награды, должность;
залепить зиянье банковским чеком,
как последняя — бессмысленная — возможность
выглядеть

Константинов Всеволод. Мне не хватает тебя ‒ это странно…. 2020

509.

друзей - душе отрада.
Ведь там я не подвластен хмурым дням,
Ведь там узнал я, что в судьбе случится:
Фамилии любимые на "ян",
Друзей очаровательные лица.
И каждой клеточкой впитав простор,
Мне сердце говорит открыто, прямо:
Хочу вдыхать свободный ветер гор

Коноплев В. В. Моим друзьям армянам // Армения как состояние любви. Ереван : Филин, 2013. С. 26.

510.

В терпкий запах рехана и перца,
В этот рыжий обветренный край,
Где от песен заходится сердце.
В детстве — рожь, курослеп на лугу...
А теперь не прожить мне и часа,
Не подумав о бурной Зангу,
О певучей весне Комитаса.
Я отказываюсь

Звягинцева В. К.. Моя Армения

511.

и возвысил вдруг
Две головы венчанные над миром.
И пало все кругом пред ними ниц.
Царь: А мой народ?
Еврей: На севере, в горах
Твоя корона золотом сверкала.
Порой Дракон, свирепствуя, тянул
К ней лапу, и она во мглах тускнела...

Брюсов В. Я.. МОЛЕНИЕ ЦАРЯ

512.

в бою своем,
Зубами и когтями сокрушая.
Царь: А мой народ?
Еврей: Он также был тогда
Разодран в этой схватке на две части.
Одну из них схватил себе Дракон,
Другую Лев. И, стоя над добычей,
Они рычали, скаля зубы...
Спарапет:

Брюсов В. Я.. МОЛЕНИЕ ЦАРЯ

513.

две возносит твой народ
Главы, и обе в золотых коронах,
И два царя венцы приемлют эти:
Один — в горах, другой — на берегу Морском.
Близ них сверкают грады златом,
И к ним плывут с богатством корабли,
И славят их певцы на

Брюсов В. Я.. МОЛЕНИЕ ЦАРЯ

514.

другой — на берегу Морском.
Близ них сверкают грады златом,
И к ним плывут с богатством корабли,
И славят их певцы на звонких гуслях,
И им вещают правду мудрецы,
И весь народ довольством общим счастлив.
Царь: Благодарю, Еврей! Получишь ты
За

Брюсов В. Я.. МОЛЕНИЕ ЦАРЯ

515.

огненных кадильниц фимиам
Струя пред троном, горестно рыдали
И лики закрывали, вопия:
Помилуй!» Но Творец был непреклонен.
И длань сурово на Восток простер.
И там тогда, в пустынях каменистых,
В ущельях гор, всклубился новый вихрь,
И полчища незнаемых чудовищ
Вдруг

Брюсов В. Я.. МОЛЕНИЕ ЦАРЯ

516.

Восток простер.
И там тогда, в пустынях каменистых,
В ущельях гор, всклубился новый вихрь,
И полчища незнаемых чудовищ
Вдруг ринулись на мир. И был ужасный
Рев, стон и плач и скрежеты зубов,
И грады рушились в пожаре лютом,
И трупы

Брюсов В. Я.. МОЛЕНИЕ ЦАРЯ

517.

мог бы устоять
Пред той грозой. Все стало степь и мгла.
И вновь твой край я видел, распростерт
Как труп, на перекрестке трех дорог.
Царь: Ты хочешь искушать мое терпение,
Еврей?
Спарапет: Царь! Не довольно ль этих басен?
Царь: Договори,

Брюсов В. Я.. МОЛЕНИЕ ЦАРЯ

518.

престол.
И шли века, и не было просвета.
Лишь изредка сквозь мглу проникнуть мог
Тяжелый стон иль безнадежный крик.
Потом на Севере чуть просветлело,
И всматривался, вслушивался я,
Но трудно было различить виденья.
И вдруг опять ужасный гром потряс
И

Брюсов В. Я.. МОЛЕНИЕ ЦАРЯ

519.

палок
Довольно дать.
Царь: Нет, тысячу статеров
Я обещал. Что Царь сказал, то свято.
Иди, Еврей, но больше никогда
Мне на глаза не попадайся! Горе,
Кто моему народу предречет
Судьбу такую! О, родной народ!
Молю богов, — да будешь ты счастливей!

Брюсов В. Я.. МОЛЕНИЕ ЦАРЯ

520.

Море плещется на тротуаре.
Если задрать голову, увидишь,
как на белом небе отпечатались черные ветки
с красными ягодами – рябина, яблоня.
Боярышник топорщит

ссылка?

521.

Море плещется на тротуаре.
Если задрать голову, увидишь,
как на белом небе отпечатались черные ветки
с красными ягодами – рябина, яблоня.
Боярышник топорщит оголившиеся шипы,
уже не скрытые листвой.
Осень.

ссылка?

522.

глазами.
Это вообще странноглазый город:
здесь каждый как будто знает истину и не подозревает об этом.
Здесь не принято смотреть на небо:
когда-то оно было оранжевым, сейчас просто белое,
к чему на него смотреть.
Надо бежать под пронзительными стрелами ветра

ссылка?

523.

и не подозревает об этом.
Здесь не принято смотреть на небо:
когда-то оно было оранжевым, сейчас просто белое,
к чему на него смотреть.
Надо бежать под пронзительными стрелами ветра домой,
а не бродить по скверам
с фотоаппаратом, в размотавшемся шарфе

ссылка?

524.

домой,
а не бродить по скверам
с фотоаппаратом, в размотавшемся шарфе и без перчаток.
Руки замерзают, их не согреешь,
нажимая на затвор камеры.
Домой, домой…
К чашке горячего мате – призрака дальних странствий.
К варенью из белой черешни,
начиненной крупными ядрами

ссылка?

525.

хочется твоих старых и нищих церквей,
твоей высохшей красной глины,
твоего жадного, горячего солнца…
Осень. Женщина-птица,
тебе пора улетать на Юг.
Армения, моя Армения… Когда я тебя увижу?
Что с того, что птичьим женщинам
в октябре хочется летать,
что

ссылка?

526.

видит?
Зачем мы чужие друг другу, праматерь,
и так много того, что разделяет нас?
Зачем я не могу петь тебе на твоем языке?
Ведь женщины-птицы – плоть от плоти твоей,
дивная земля,
веками кипящая страстью и человеколюбивая,
печальноглазая и звучащая

ссылка?

527.

Ветер с нагорья,
и всколыхнулась пшеница грядами зыбей,
и расчирикался на колоске воробей,
и по зеленому скату холма на просторе
плещется море.
Ветер с нагорья,
как он неистов! Столь яростен

Кубатьян Г. И. Море пшеницы. Из Даниэла Варужана // Г. Кубатьян. Зона заплыва: Книга стихов. Ереван: Наири, 1990. С. 40.

528.

529.

просторе
плещется море.
Ветер с нагорья,
как он неистов! Столь яростен этот запал,
что бедолага-козленок в волнах запропал.
А на долине привольно, себя раззадоря,
плещется море.
Ветер с нагорья
то, налетев, одежонку хлебов раздерет,
то залатает, то вывернет наоборот,

530.

решетка
Говорят об упорстве давнишней борьбы,
Как истории краткая сводка.
Я стою над сердитой седою Зангу,
Водяным не дивлюсь причитаньям, —
На крутом — в невысоких садах — берегу
Новых зданий дивлюсь очертаньям.
Вспоминаю я воина-большевика:
Одолел он и версты и беды,

Звягинцева В. К.. Мост победы

531.

подошвы сожженная солнцем стерня.
Мясом бараньим, завернутым в хлебной лепешке,
В новые странствия ты провожаешь меня.
Окна открыты. Легки облака на рассвете.
Горные реки прозрачны до самого дна.
И на губах твоих в память о прожитом лете
Долго останется привкус

Матусовский М. Л.Муза, воспой суету ереванских базаров // М. Л. Матусовский. Это было недавно. Это было давно. М.: Худ. лит., 1970. С.100.

532.

лепешке,
В новые странствия ты провожаешь меня.
Окна открыты. Легки облака на рассвете.
Горные реки прозрачны до самого дна.
И на губах твоих в память о прожитом лете
Долго останется привкус сухого вина.

533.

связь между собой прервали,
И все лице земли морями покрывали;
Армения, к тебе я мысли обратил,
И в древность преклонясь, на Норде возвестил
О дщери Азии отцем времен избранной
Для Ноя в горести к отраде толь желанной.
В пределах сей

Митропольский С. Мысли об Армении. Сочинение Сергея Митропольского. СПб.,1813.

534.

в себе уничтожать.
Се взор, как луч небес, власы, как перья врана,
Лице, как лилия, но поступью Диана;
И Флора на щеках велела розам быть,
Велела в радости разкрыться и любить.
Армении процвесть Судьбы определили,
И жребий сей страны собою

Митропольский С. Мысли об Армении. Сочинение Сергея Митропольского. СПб.,1813.

535.

цветет.
Се Кир всем овладеть, все пременить течет,
Мидию, Вавилон, Сирию низвергает,
С Елладой Геллеспонт пределом поставляет,
В надменности своей на Север меч подъял;
Но алчности оплот всевышний предписал.
Среди волнений сих Тигран союзник Кира,
Во бранях бодрственный и друг

Митропольский С. Мысли об Армении. Сочинение Сергея Митропольского. СПб.,1813.

536.

Харондасом родятся;
Филини грудь граждан собою сотрясут,
Когда их гроб узреть граждане притекут,
И Брут? Великий дух! природа трепетала,
Когда на меч отца, на кровь сынов взирала.
Армения сего вкусила сладкий плод.
Се Багаршак приял во власть ея народ,
И

Митропольский С. Мысли об Армении. Сочинение Сергея Митропольского. СПб.,1813.

537.

грудь граждан собою сотрясут,
Когда их гроб узреть граждане притекут,
И Брут? Великий дух! природа трепетала,
Когда на меч отца, на кровь сынов взирала.
Армения сего вкусила сладкий плод.
Се Багаршак приял во власть ея народ,
И в качества его

Митропольский С. Мысли об Армении. Сочинение Сергея Митропольского. СПб.,1813.

538.

жизнь природе изливает,
Се тот, пред кем ничто могущество царей,
Когда пренебрегут глас совести своей.
Господь снишел возвать пороком омраченных,
На воле всеблагой толико драгоценных.
Весь мир закон его хранит, и сохранял:
Но только человек сему противостал.
Се Финикиане младенцов

Митропольский С. Мысли об Армении. Сочинение Сергея Митропольского. СПб.,1813.

539.

плут;
Фабриций, правоты необоримый друг,
И Регул, сын небес ко благу стран посланный,
Вселенну украшать судьбами предъизбранный,
Священные труды подъемлют на браздах.
Артас узрел народ в сих радостных трудах.
На стогнах и в градах обилие вселилось;
Оно в делах царя

Митропольский С. Мысли об Армении. Сочинение Сергея Митропольского. СПб.,1813.

540.

ко благу стран посланный,
Вселенну украшать судьбами предъизбранный,
Священные труды подъемлют на браздах.
Артас узрел народ в сих радостных трудах.
На стогнах и в градах обилие вселилось;
Оно в делах царя незыблемым открылось.
Поселянин отца в царе себе сретал,
И

Митропольский С. Мысли об Армении. Сочинение Сергея Митропольского. СПб.,1813.

541.

драгий успех сретал;
Доброта мудраго с могуществом слиялась,
И жребием своим Армения пленялась.
Он кротостью вселял к художествам любовь;
Но на мече его дымилась Персов кровь:
Врагов Армении и Север извергает;
Но алчность Тиридат разит, и попирает.
Во славу Господа

Митропольский С. Мысли об Армении. Сочинение Сергея Митропольского. СПб.,1813.

542.

дух добротою своей.
Се мужики мудрые! Епископы душей!
Нерсес! В делах твоих Армения Сретала,
Что в ней вселенная великим сознавала.
На стогнах и в градах ты домы учредил,
Где бедный в старости отраду находил,
Где помощь обретал болезнями стесненный,
Где

Митропольский С. Мысли об Армении. Сочинение Сергея Митропольского. СПб.,1813.

543.

оковы,
Презрев Еола власть и взор его суровый,
Стремятся лоно вод собою возмутить,
И все враждой своей несясь преобратить,
Возносят на водах превыше облак горы,
Иль бездну мрачную раждают их раздоры,
Да недра оныя корабль собой пожрут,
Или разрушат все,

Митропольский С. Мысли об Армении. Сочинение Сергея Митропольского. СПб.,1813.

544.

Росс узрел:
Он знания свои в открытиях простер,
В которых столько пользы и выгоды обретают,
Когда орудия толь нужныя слагают
На поражение и Киров и Атилл,
Дабы умножить сим такая мысль питает,
И душу всех влечет, и сердце устремляет,
Чтобы

Митропольский С. Мысли об Армении. Сочинение Сергея Митропольского. СПб.,1813.

545.

Мы – дети времен неспокойных.
Предписано, видимо, нам
Участие в смутах и войнах
На службе лихим временам.
Наверное, свыше Кому-то
Охота, чтоб вновь на земле
Царила Великая Смута,
И души месила во зле.

Шакарян К. Мы ‒ дети времен неспокойных… // Литературная Армения. № 3. С. 6.

546.

времен неспокойных.
Предписано, видимо, нам
Участие в смутах и войнах
На службе лихим временам.
Наверное, свыше Кому-то
Охота, чтоб вновь на земле
Царила Великая Смута,
И души месила во зле.
Но душу очистить возможно,
Сегодня важнее – спастись:
Не выплеснуть неосторожно

Шакарян К. Мы ‒ дети времен неспокойных… // Литературная Армения. № 3. С. 6.

547.

С приютом случайных домов,
с библейской красою холмов.
Бледнели рассвета знамена...
И двое армян затаенно,
и яростно, и виновато
смотрели на два Арарата.
Один, что по правую руку,
привычно лелеял их муку
и ласково над головой
вершиной светил снеговой.
А

Казакова Р. Ф.. Мы ехали горной дорогой…. 1982

548.

судьбе или к ней,
ко грубым ли грудам камней.
И снова машина летела,
и я, почему-то печалясь,
совсем по-армянски глядела
на белую шапку вдали,
от солнца блеснувшую ало...
И что-то во мне возникало
от этой суровой земли:
и яростно, и

Казакова Р. Ф.. Мы ехали горной дорогой…. 1982

549.

чёрное солнце скривило рот.
Враг торжествует, мы отступили,
однако дух в нас ещё живёт.
Пусть время мимо течёт рекою,
мы на грядущем не ставим крест.
Верим, Господь не махнёт рукою,
спасать народ ему не надоест.
Для торжества не сыскать примет,

нет выходных данных

550.

Вот розовый и крупный, точно слива,
Продолговатый, сладкого налива,
Дар благородных выхоленных лоз
Тобой перенесенный, Мартирос,
На полотно: вот рядом абрикосы-
Их бархатили солнце, воздух, росы,
Смуглила осень, родинки даря
И матерински пестуя не зря:
Оранжевые,

Гатов А. Народному художнику Мартиросу Сарьяну / А. Гатов //Закон Тяготения. М. : Художественная литература, 1936. С. 29–31.

551.

солнцем налитые,
Они- особенные, не простые;
Вот груши-великанши: садовод,
Такой огромный обрывая плод,
Перед гостями им гордиться в праве,
На жесткую ладонь его поставя.
Всё -- милые дары твоей страны.
Они на полотне озарены
Косым лучом, спешащим утром рано
Из

552.

огромный обрывая плод,
Перед гостями им гордиться в праве,
На жесткую ладонь его поставя.
Всё -- милые дары твоей страны.
Они на полотне озарены
Косым лучом, спешащим утром рано
Из за горы на улицу Сарьяна,
Где видел я лиш номер первый --

553.

ладонь его поставя.
Всё -- милые дары твоей страны.
Они на полотне озарены
Косым лучом, спешащим утром рано
Из за горы на улицу Сарьяна,
Где видел я лиш номер первый -- дом,
Украшенный и этим полотном,
Сезона беглой радостью, плодами,
Которые искусными

554.

отличить пейзаж
Армении, написанной Сарьяном,
По городам бродившим и по странам,
И возвратившимся к себе домой
Дорогой мужественной и прямой
На землю раскаленную, где ныне
Одна лишь память о былой пустыне –
Республика в посевах и в садах,
И розовые в

555.

лорийский лес –
Все, чем теперь Армения богата
Помимо ветерана-Арарата.
И вот моя московская тахта,
Одетая в Сарьяновы цвета,
И на стене — армянские дэджимы.
И вот порой меня неудержимо
Влечет туда — туда, на край земли.
Где десять дней мы братски

556.

моя московская тахта,
Одетая в Сарьяновы цвета,
И на стене — армянские дэджимы.
И вот порой меня неудержимо
Влечет туда — туда, на край земли.
Где десять дней мы братски провели —
Влечет бродить по клинописным скалам,
Запомнившим века, но не усталым,
По

557.

мы братски провели —
Влечет бродить по клинописным скалам,
Запомнившим века, но не усталым,
По Эривани, выросшей втройне –
И многое узнать на полотне
Лиловом, желтом, синем и багряном,
Пленительно написанном Сарьяном.

558.

На лодке по Вану я плыл без желаний и цели,
И утлое судно лениво качала волна.
И доски в шкафуте

Кулебякин А. П. На лодке по Вану // Дверь Мехера; Отзвуки Вана : [Стихотворения / Предисл. и примеч. авт. [Эривань] : Армянский коммитет «Верашинутюн», 1916. С. 82‒83.

559.

в шкафуте под мачтой тихонько скрипели
И хлюпали струйки в обшивку дощатого дна.
Змеистыми нитями морщилась зыбь переливом
И парус на рее без ветра едва полоскал,
И Ван многоводный зелено-лазурным разливом
Алмазными вспышками ярко на солнце сверкал.
Под черною

560.

морщилась зыбь переливом
И парус на рее без ветра едва полоскал,
И Ван многоводный зелено-лазурным разливом
Алмазными вспышками ярко на солнце сверкал.
Под черною лодкою синяя бездна светилась
И отблеск стеклянный на сгибах волны отливал,
Под солнцем сияющим светлая

561.

Ван многоводный зелено-лазурным разливом
Алмазными вспышками ярко на солнце сверкал.
Под черною лодкою синяя бездна светилась
И отблеск стеклянный на сгибах волны отливал,
Под солнцем сияющим светлая даль золотилась
И берег нагорный тихонько назад уплывал.
И волны спокойныя гаммой

562.

воду в воронках бегущих кругов.
Дымок очага подымался струею из трюма,
И чайник над пламенем тихо ворчал и кипел
Матросы на веслах, сгибаясь, молчали угрюмо,
Казак на носу немудреную песенку пел.
Бакланы и чайки , кружась над водою, кричали,
И утки

563.

очага подымался струею из трюма,
И чайник над пламенем тихо ворчал и кипел
Матросы на веслах, сгибаясь, молчали угрюмо,
Казак на носу немудреную песенку пел.
Бакланы и чайки , кружась над водою, кричали,
И утки ныряли, охотничье сердце маня,
А лодку

564.

меня.
Ленивыя грезы, как тихия волны, струились
И мыслей обрывки терялись, как тени в воде,
И отблески жизни, как мошки на солнце, роились.
Глаза закрывая, я был и везде и нигде.
Хотелось порою подняться навстречу баклану,
Хотелось порою, как якорь,

565.

и везде и нигде.
Хотелось порою подняться навстречу баклану,
Хотелось порою, как якорь, в воде утонуть,
Хотелось, как пена, качаться на синему Вану,
Как ветер упавший, под парусом сладко уснуть.
Хотелось на время оставить труды и тревогу,
Забыть треволненья и

566.

как якорь, в воде утонуть,
Хотелось, как пена, качаться на синему Вану,
Как ветер упавший, под парусом сладко уснуть.
Хотелось на время оставить труды и тревогу,
Забыть треволненья и жизни дкучливый шум,
И плыть без заботы, отдавшись природе и Богу

567.

Если дождь в пути случался где-то
и лазурь полосовал огнем, —
бог скрывался в церкви
Карапета, а геолог мокнул под дождём.
На ветру, в горах творилось чудо
вовсе без участия богов…
Мой Севан, тебя ли позабуду?
Озеро.
Не видно берегов».
Это

Вышеславский Л. Н. На Севане // Это Армения. Стихи русских поэтов. Ереван. Айастан, 1967. С. 154‒155.

568.

И к высокогорному Севану
я пришел, ветрам подставя грудь.
Так приходят люди к океану,
чтобы юность давнюю вдохнуть…
Древний крест на камне отпечатан,
с каждым часом ветер холодней,
у жилья играют собачата —
верные товарищи людей.
И вокруг оси своей вращаясь,

Вышеславский Л. Н. На Севане // Это Армения. Стихи русских поэтов. Ереван. Айастан, 1967. С. 154‒155.

569.

Ветер исхлещет
Плетью нежные плечи.
Я провинилась.
Ветер и горы –
Извечные спутники.
Я – третий лишний.
И на вершине,
Застыв в немом восхищенье,
У неба прошу прощенье
За то, что не ценила жизнь.

Шуваева-Петросян Е. На северной вершине Арагаца // Меценат и мир. 2011. №45‒48. [Электронный ресурс]. URL: http://www.mecenat-and-world.ru/45-48/shuvaeva.htm (дата обращения 09.12.2023).

570.

Красавица, волшебница, принцесса —
Нарядная грузинская земля!
Сквозь гор твоих зеленые навесы
Гляжу я вдаль, на тихие поля,
На Золушку мою, на дорогую
Печальную Армению мою.
И над Курой, как будто над Зангу я,
Закрыв

Звягинцева В. К.. На смерть Исаакяна

571.

Звягинцева В. К.. На смерть Исаакяна

572.

Звягинцева В. К.. На смерть Исаакяна

573.

На Золушку мою, на дорогую
Печальную Армению мою.
И над Курой, как будто над Зангу я,
Закрыв глаза, растерянно стою.
На что мне эти радостные звуки
И замки на отвесах этих скал?
Беспомощно протягиваю руки
Туда, туда, за дальний перевал,

Звягинцева В. К.. На смерть Исаакяна

574.

И над Курой, как будто над Зангу я,
Закрыв глаза, растерянно стою.
На что мне эти радостные звуки
И замки на отвесах этих скал?
Беспомощно протягиваю руки
Туда, туда, за дальний перевал,
За синеву холодного Севана,
Где обожжешься, из него

Звягинцева В. К.. На смерть Исаакяна

575.

гробом толпы
И дождевая нависает мгла...
Никто меня безумною не счел бы,
Когда бы я пешком туда пришла,
Упала б на сырую землю прямо
Среди камней, меж близких мне людей.
И в золотом прозрачном Сагурамо
Я плачу об Армении моей.

Звягинцева В. К.. На смерть Исаакяна

576.

кровянит пожар тяжелый небосвод,
Где льется кровь и смерть справляет тризну,
Погиб Кери за край свой и народ.
Он шел на бой, последний волей Рока,
И встретил смерть в земле ему чужой, —
Он пал, сраженный пулей роковой,
Печальный сын, печального

577.

Взгляни на озеро, когда за облаками
Ныряет солнышко, то прячась, то светя,
И волны пенятся, вскипая гребешками,
И ветер гонит их,

Кулебякин А. П. На Ванском озере // Дверь Мехера; Отзвуки Вана : [Стихотворения / Предисл. и примеч. авт. [Эривань] : Армянский коммитет «Верашинутюн», 1916. С. 61‒62.

578.

когда под ураганом
В глубокой тьме оно бунтует и шумит.
Как хор, поддержанный невидимым органом,
Оно аккордами таинственно гремит.
Валы на гравие размеренно грохочут,
Как будто бурею волнует ближний лес,
И злые демоны загадочно хохочут
В зловещей музыке встревоженных небес.

579.

стенания глухия
И вздохи струнные, как арфы перебор. –
Как будто с бездною незримая стихия
Ведет внушительный и грозный разговор.
Взгляни на озеро, когда в нем опрокинут
Лазурно блещущий бездонный небосвод,
И берег в воздухе как будто-бы придвинут
Над гладью

580.

но я еще бреду
тропами узкими к горам, чьи грозны лица,
где в камень древний бог вбил белую слюду.
Кто на утесе след провел за облаками?
Он был загадочен, повелевал громами,
и с ним нельзя мне чувствовать родство.
О, я

Василенко В. М. На закате у Севана // Меценат и мир. №49‒52. [Электронный ресурс]. URL: http://www.mecenat-and-world.ru/49-52/vasilenko2.htm (дата обращения 09.12.2023).

581.

Здесь краски осени и скалы встали кругом.
На городище тишь, трав поздних аромат.
Какие чудища теснятся друг за другом,
их плечи темные позолотил закат.
На городище тишь.

Василенко В. М. На городище Айри Банка // Меценат и мир. №49‒52. [Электронный ресурс]. URL: http://www.mecenat-and-world.ru/49-52/vasilenko2.htm (дата обращения 09.12.2023).

582.

скалы встали кругом.
На городище тишь, трав поздних аромат.
Какие чудища теснятся друг за другом,
их плечи темные позолотил закат.
На городище тишь. И я вошел с испугом,
на камень оперся. Ближайший куст горбат,
в его движении и страстном и

583.

аромат.
Какие чудища теснятся друг за другом,
их плечи темные позолотил закат.
На городище тишь. И я вошел с испугом,
на камень оперся. Ближайший куст горбат,
в его движении и страстном и упругом
невыразимый страх. Под ним полынный скат.
И

584.

куст горбат,
в его движении и страстном и упругом
невыразимый страх. Под ним полынный скат.
И я один, один брожу на городище.
Отсюда неба глубь прозрачнее и чище
и явственно плывет Гегамская гряда.
И ощущаю я сухой травы шуршанье,
дыхание

585.

Непроделанная дорога как незажившая рана.
Или словно спишь и тебя позвали.
Просыпаешься где-то в снегах Севана,
на продавленном облаками перевале,
на подмёрзшем шоссе на пути в Тбилиси.
Говоришь: взбодрись, нестарое сердце!
Для того ли наставлены эти

Константинов Всеволод. Непроделанная дорога как незажившая рана. 2020

586.

Константинов Всеволод. Непроделанная дорога как незажившая рана. 2020

587.

незажившая рана.
Или словно спишь и тебя позвали.
Просыпаешься где-то в снегах Севана,
на продавленном облаками перевале,
на подмёрзшем шоссе на пути в Тбилиси.
Говоришь: взбодрись, нестарое сердце!
Для того ли наставлены эти выси,
чтобы можно было на них согреться?

Константинов Всеволод. Непроделанная дорога как незажившая рана. 2020

588.

на подмёрзшем шоссе на пути в Тбилиси.
Говоришь: взбодрись, нестарое сердце!
Для того ли наставлены эти выси,
чтобы можно было на них согреться?
Для того ли всё утро звенел будильник,
чтоб теперь возвращаться в песочный город,
в одноместный номер, включать

Константинов Всеволод. Непроделанная дорога как незажившая рана. 2020

589.

лис целый выводок лисий
в придорожных зарослях облепихи.
Знаешь сам, где родина, там непросто.
Подними же дубовый листок лежалый.
Есть на озере остров, разжалованный в полуостров.
Вот туда бы пойти, пожалуй.

Константинов Всеволод. Непроделанная дорога как незажившая рана. 2020

590.

себя принять,
Как если б это было русской болью.
Мы с вами вместе знали столько бед,
И вместе гибли мы на поле брани,
Когда есть братство честное, то нет
Ни младших и ни старших — просто братья.
И потому — как отнятый

Вечность. Русские поэты – Армении / Сост. Г.Овнан. Ереван: «Советакан грох». 1978. С. 95– 97.

591.

я прижмусь щекою к Арарату.
А если нет — лишь бы хватило сил ! —
Пусть надорвусь, пусть мой хребет дробится, —
Я Арарат на плечи бы взвалил
И перенес его через границу…

Вечность. Русские поэты – Армении / Сост. Г.Овнан. Ереван: «Советакан грох». 1978. С. 95– 97.

592.

Я в Ионическом море купалась,
Мрамор Акрополя трогала я,
В сердце змеиным укусом осталось
Диво Стамбула — отрава моя.
На Арарат я глаза проглядела,
И под Эльбрусом рвала барбарис,
Как на качелях душа то и дело
Кверху взлетала и

Звягинцева В. К.. Нет, не заменит ничто

593.

В сердце змеиным укусом осталось
Диво Стамбула — отрава моя.
На Арарат я глаза проглядела,
И под Эльбрусом рвала барбарис,
Как на качелях душа то и дело
Кверху взлетала и падала вниз.
Но почему-то мне снится и снится
Маленький, пыльный, глухой

Звягинцева В. К.. Нет, не заменит ничто

594.

городок,
Снятся ночей воробьиных зарницы,
Мартовский тонкий, непрочный ледок,
Снятся ряды трехоконных домишек,
Сизый дымок из соседней трубы,
В соснах на горке ватага мальчишек,
Шлепающих босиком по грибы,
Запахи сена и черного хлеба,
Невдалеке тарахтенье телег,
Зеленоватое бледное небо,
И

Звягинцева В. К.. Нет, не заменит ничто

595.

радостно горит...
Не надо слез — страдать мы так устали.
Спой песнь певец далеких тех времен,
Когда бойцы, ликуя восставали
Сбираясь на борьбу в победный легион...
Не плачь, ашуг, настанут дни свободы
Повержен будет курд и властелин осман.
Смотри, певец, блистают

596.

армян...
Ашуг, не плачь, ты даром песнопений
Зови сынов Армении родной.
Поведай им о днях былых сражений,
Зови, зови защитников на бой!..

597.

скал,
Рывок дороги под мотором
Незванно мне напоминал
Тебя в тот год, меня в ту пору.
И голова кружилась вдруг
На самом безопасном месте,
И в горле бился сердца стук,
Как будто мы не врозь, а вместе.

Снегова И. А.. Не раз менялось все с тех пор…

598.

пух. Найдёт твоё зрение
Отраду и отдых, и силу движения.
Ты сверху увидишь улыбку "Звартноца",
Звартноц", как реактор, как вспышка на солнце.
Когда приземлишься, то на подсознании
В себе ощутишь ты большое желание
Вдыхать полной грудью такой ароматный
Армении воздух -

Коноплев В. В. Не ставь в жизни точку, не видя Армении...// Армения как состояние любви. Ереван : Филин, 2013. С. 50.

599.

и отдых, и силу движения.
Ты сверху увидишь улыбку "Звартноца",
Звартноц", как реактор, как вспышка на солнце.
Когда приземлишься, то на подсознании
В себе ощутишь ты большое желание
Вдыхать полной грудью такой ароматный
Армении воздух - родной, благодатный.
Почувствуешь в лицах

Коноплев В. В. Не ставь в жизни точку, не видя Армении...// Армения как состояние любви. Ереван : Филин, 2013. С. 50.

600.

Не своего? Раз греет — значит свой.
Здесь каждый встречный близок мне, как брат,
Когда с закинутою головой
Смотрю, смотрю, смотрю на Арарат
И сбрасываю тридцать лет, взглянув
На площадь, на прекрасные дома,
На благородный розоватый туф,
Весенний, даже если и

Звягинцева В. К.. Не так уж многого хочу

601.

каждый встречный близок мне, как брат,
Когда с закинутою головой
Смотрю, смотрю, смотрю на Арарат
И сбрасываю тридцать лет, взглянув
На площадь, на прекрасные дома,
На благородный розоватый туф,
Весенний, даже если и зима.
По-прежнему чту свято имена:
Месроп Маштоц,

Звягинцева В. К.. Не так уж многого хочу

602.

близок мне, как брат,
Когда с закинутою головой
Смотрю, смотрю, смотрю на Арарат
И сбрасываю тридцать лет, взглянув
На площадь, на прекрасные дома,
На благородный розоватый туф,
Весенний, даже если и зима.
По-прежнему чту свято имена:
Месроп Маштоц, Вардан Мамиконян...

Звягинцева В. К.. Не так уж многого хочу

603.

брат,
Когда с закинутою головой
Смотрю, смотрю, смотрю на Арарат
И сбрасываю тридцать лет, взглянув
На площадь, на прекрасные дома,
На благородный розоватый туф,
Весенний, даже если и зима.
По-прежнему чту свято имена:
Месроп Маштоц, Вардан Мамиконян...
Но мне сейчас,

Звягинцева В. К.. Не так уж многого хочу

604.

пожить успели, может быть, сполна.
И даже те, кто, выжив, стал калекою,
войною изувеченная рать,
между пивной, больничкой и аптекою
на костылях смогли прошкандыбать.
И только те, кто был отравлен газами,
пробит осколком, сокрушён мечом
и лёг под плиты с

Вольфсон Б. И. Никогда // Сетевой научно-культурологический журнал RELGA. 2020. №10 (378). [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://www.relga.ru/Environ/WebObjects/tgu-www.woa/wa/Main?textid=6420&level1=main&level2=articles (дата обращения ‒ 25.03.23)

605.

Ночь; все мирно засыпает,
Поднялась луна;
Только плещет и играет
На реке волна.
Я один; передо мною
Древняя земля,
Освещенные луною
Славные поля.
Здесь сражались исполины,
Срашный бой кипел,
Враг

Веселовсикй Ю. А. Ночь на аварайских полях, в годовщину битвы 451 года // Юрий Веселовский и армянская литература / Давтян А. М. Ереван. Айстан, 1970. С. 284–285.

606.

брожу один,
Жду, что встанет из могилы
Славный исполин.
Вдруг военный крик раздался,
Грозный крик армян,
С храбрым войском приближался
На коне Вардан.
Вкруг Вардана собралися
Славные полки,
В строй персидский понеслися
К берегам реки.
И шумят Тигмута (!) воды,
Как

607.

ж ты, старик?
Где твой ковчег?
Где твое море, Ксанф?
Неужто придется вот так,
Жилы вздувая, - перины, узлы,
Все тащить на себе?

Арутюнова К. В. Ной разбирает дом // Независимый электронный критико-литературный журнал «Дегустатор». 2023. №15. [Электронный ресурс]. Режим доступа: https://degysta.ru/poeziya/karine-arutyunova-gde-tvoj-kovcheg-noj/ (дата обращения ‒ 28.03.2023)

608.

Ход весне открыт в апреле:
Зимний снег исчез в долинах
Всюду зелень, птичьи трели
И цветы на луговинах,
Все в цвету — миндаль, черешни,
Виноград в зеленых лапах.
Полон солнца воздух вешний,
Полон силы нежный запах.
На

Кулебякин А. П. Оборона Вана // Дверь Мехера; Отзвуки Вана : [Стихотворения / Предисл. и примеч. авт. [Эривань] : Армянский коммитет «Верашинутюн», 1916. С. 53‒55.

609.

цветы на луговинах,
Все в цвету — миндаль, черешни,
Виноград в зеленых лапах.
Полон солнца воздух вешний,
Полон силы нежный запах.
На деревьях, точно иней, —
Все одел убор цветочный.
Ван сверкает ширью синей,
Берега — ковер восточный.
Вся природа миром дышит,
Беспокойны

610.

Что в запасах только сила.
Постепенно мусульмане
Круг осады замыкают,
С каждым днем в упорном Ване
Силы храбрых иссякают.
А на помощь обороне
Уж давно спешат отряды,
Видят дым на небосклоне,
Слышат грохот канонады.
Дом большой стоит над Ваном.10
Там

611.

замыкают,
С каждым днем в упорном Ване
Силы храбрых иссякают.
А на помощь обороне
Уж давно спешат отряды,
Видят дым на небосклоне,
Слышат грохот канонады.
Дом большой стоит над Ваном.10
Там устроились аскеры
И стрельбой своей армянам
Надоели свыше меры.

612.

Где только кровь приветствует весну,
Где плачут робкие леса и скалы?..
Там тишина задумчивых святынь
Поругана безумьем дикой мести...
Там на обломках пляшет не один,
Как дикий зверь на пиршестве бессчастья!..
И плачет там в великой скорби мать,
И тщетно

613.

леса и скалы?..
Там тишина задумчивых святынь
Поругана безумьем дикой мести...
Там на обломках пляшет не один,
Как дикий зверь на пиршестве бессчастья!..
И плачет там в великой скорби мать,
И тщетно ждет отец желанной встречи:
Их дети в безднах

614.

пачку сигарет.
Но ждёт, нахохлившись, ворона,
и смотрит полоз из травы.
Окоп – укрытие от дрона,
но ненадёжное, увы.
Опять война на карте мира,
кровавый путь – за пядью пядь.
И тут уж точно не до жира –
рубеж, и надо отстоять!

Вольфсон Б. И. Окоп // Сетевой научно-культурологический журнал RELGA. 2010. №20 (378). [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://www.relga.ru/Environ/WebObjects/tgu-www.woa/wa/Main?textid=6420&level1=main&level2=articles (дата обращения ‒ 25.03.23)

615.

по струнам заржавленным
Старым, старым, как время, смычком
И напевом тревожным и жалобным
Грудь пронзает мне будто клинком.
В Аштараке на каменной лесенке
С той поры много минуло лет)
Точно так же наигрывал песенки
Убеленный сединами дед.
Было многое: звезды

Звягинцева В. К.. Опять о том же

616.

Кучак,
Были празднества, речи застольные,
Были годы побед и труда,
Самолеты над ширью привольною,
И в полночных огнях города,
Нагляделась на горы и долы я,
На хребты, где не тает снежок;
В Цахкадзоре мальчишки веселые
В пионерский трубили рожок.
Отчего

Звягинцева В. К.. Опять о том же

617.

Были годы побед и труда,
Самолеты над ширью привольною,
И в полночных огнях города,
Нагляделась на горы и долы я,
На хребты, где не тает снежок;
В Цахкадзоре мальчишки веселые
В пионерский трубили рожок.
Отчего ж мне доныне мерещатся
Дым

Звягинцева В. К.. Опять о том же

618.

граната красней.
Почему-то при слове «Армения»
Слышу «Крунка» протяжный мотив
И забытые вижу селения
Со стволами обугленных ив.
Было много на свете жестокого:
Смерти, войны, неверия лед.
Что же мне журавля одинокого
Сиротливый давнишний полет?
Ведь бывали обиды и кровные,

Звягинцева В. К.. Опять о том же

619.

ли безучастно
Ждать ночи глухой, безгласной?!
Послушай, мой друг, спасенье
От страха исчезновенья
В одном лишь — в самозабвенье.
Не трать на себя мгновенья.
Пусть каждый так и рассудит:
О небытии забудет.
Ведь если меня не будет —
Все то, что люблю

Звягинцева В. К.. Опять о том же

620.

мгновенья.
Пусть каждый так и рассудит:
О небытии забудет.
Ведь если меня не будет —
Все то, что люблю я, — будет!
На все на свете не хватит сердца
Подзаголовок: ‒
Год написания: ‒
Первая публикация: ‒
Ссылка для цитирования:
Звягинцева В. К. На все

Звягинцева В. К.. Опять о том же

621.

каждый так и рассудит:
О небытии забудет.
Ведь если меня не будет —
Все то, что люблю я, — будет!
На все на свете не хватит сердца
Подзаголовок: ‒
Год написания: ‒
Первая публикация: ‒
Ссылка для цитирования:
Звягинцева В. К. На все на свете

Звягинцева В. К.. Опять о том же

622.

я, — будет!
На все на свете не хватит сердца
Подзаголовок: ‒
Год написания: ‒
Первая публикация: ‒
Ссылка для цитирования:
Звягинцева В. К. На все на свете не хватит сердца // Кланяюсь Еревану и Арарату... : Стихи. Статьи. Письма. Ереван : Изд-во Ерев. гос. ун-

Звягинцева В. К.. Опять о том же

623.

На все на свете не хватит сердца
Подзаголовок: ‒
Год написания: ‒
Первая публикация: ‒
Ссылка для цитирования:
Звягинцева В. К. На все на свете не хватит сердца // Кланяюсь Еревану и Арарату... : Стихи. Статьи. Письма. Ереван : Изд-во Ерев. гос. ун-та, 1998. С. 104.

Звягинцева В. К.. Опять о том же

624.

на свете не хватит сердца // Кланяюсь Еревану и Арарату... : Стихи. Статьи. Письма. Ереван : Изд-во Ерев. гос. ун-та, 1998. С. 104.
На все на свете не хватит сердца,
Едва хватает на то, что любишь,
На что летящие годы губишь,
Хоть годы

Звягинцева В. К.. Опять о том же

625.

не хватит сердца // Кланяюсь Еревану и Арарату... : Стихи. Статьи. Письма. Ереван : Изд-во Ерев. гос. ун-та, 1998. С. 104.
На все на свете не хватит сердца,
Едва хватает на то, что любишь,
На что летящие годы губишь,
Хоть годы кратки немилосердно.

Звягинцева В. К.. Опять о том же

626.

Стихи. Статьи. Письма. Ереван : Изд-во Ерев. гос. ун-та, 1998. С. 104.
На все на свете не хватит сердца,
Едва хватает на то, что любишь,
На что летящие годы губишь,
Хоть годы кратки немилосердно.
Но если встреча приносит счастье,
Конечно, хочешь

Звягинцева В. К.. Опять о том же

627.

Изд-во Ерев. гос. ун-та, 1998. С. 104.
На все на свете не хватит сердца,
Едва хватает на то, что любишь,
На что летящие годы губишь,
Хоть годы кратки немилосердно.
Но если встреча приносит счастье,
Конечно, хочешь и новой встречи,
Тут

Звягинцева В. К.. Опять о том же

628.

стихов
Тиртея, Байрона и Риги
Страна героев и богов
Расторгла рабские вериги.
Под сенью ветхой их вершин
Свобода юная возникла,
На гробах.....Перикла,
На .... мраморных Афин.

А. С. Пушкин Опять увенчаны мы славой // Собрание сочинений в 10 томах. М.: ГИХЛ, 1959‒1962. Том 2. Стихотворения 1823–1836. С. 583.

629.

и Риги
Страна героев и богов
Расторгла рабские вериги.
Под сенью ветхой их вершин
Свобода юная возникла,
На гробах.....Перикла,
На .... мраморных Афин.

630.

и разве твой смех не натужен?
Пока в Ереване торгуют вином
и режутся за полночь в нарды
пока не сойдутся на чем-то одном
надсадно орущие барды,
пока разговоры на двух языках
меня утешают в кофейнях –
не жди. Не надейся. Забудь

Кубатьян Г. И. Опровержение пословицы // Г. Кубатьян. Имя: Стихи. Ереван: Советакан грох, 1979. С. 48–49.

631.

Ереване торгуют вином
и режутся за полночь в нарды
пока не сойдутся на чем-то одном
надсадно орущие барды,
пока разговоры на двух языках
меня утешают в кофейнях –
не жди. Не надейся. Забудь о звонках
моих нагловато-елейных.
Твой ум да

Кубатьян Г. И. Опровержение пословицы // Г. Кубатьян. Имя: Стихи. Ереван: Советакан грох, 1979. С. 48–49.

632.

огня.
Шоссе до Канакера
В рубиновой заре,
Одни фонтаны сквера
В струистом серебре.
Не в лавке антикварной
Камней старинных ряд —
На улочке базарной
Лиловый виноград,
Огромные корзины
С душистою айвой,
И синих слив седины,
И перец огневой,
И бархатные груды

Звягинцева В. К.. Осень

633.

персики, а чудо
Прислал сюда колхоз.
Глазастые ребята
Черны, как угольки;
До самого заката
Шумят, гудят ларьки.
А ляжет полосою
На яблоки закат —
Обрызганный росою
Привидится нам сад.
Осенний день победный
Сверкает красотой,
И бронзовой, и медной
И светло-золотой.

Звягинцева В. К.. Осень

634.

чеснок,
Помидоры, перец багряный,
Фиолетовый блеск баклажана,
Исступленного полдня сок.
Кто создал натюрморт этот дикий,
Этих красок разнузданных крики?
Кто на это осмелиться мог?
Нарушая любые законы,
Отвергая любые каноны,
Так творит Живописец Великий –
Плодородья огненный бог!

Габриэлян Н. М. Осень в Армении / Н. М. Габриэлян // Поющее дерево. М. : «Фортуна ЭЛ», 2010. С. 79.

635.

большими напряженными икрами
рассказывала нам про Илиаду и Одиссею
помню гул автомобилей за окном
и заслуженного поэта Татарстана
клюющего носом на первой парте

Л. Манович. Отчет о поездке в Ереван // Урал. 2018. №4. [Электронный ресурс]. Режим доступа: https://magazines.gorky.media/ural/2018/4/skoro-budet-sneg-v-rossii.html (дата обращения – 26.03.2023).

636.

один из родственников Корлеоне
высокий и курчавый, в черном пальто до пят
у меня были дела в Риме” - сказал он
на занятиях
держался высокомерно
через неделю мы подружились
у него была армянская фамилия и родители в Ереване
Из-за него я

Л. Манович. Отличное место для женщины, ищущей любовника // Урал. 2018. №4. [Электронный ресурс]. Режим доступа: https://magazines.gorky.media/ural/2018/4/skoro-budet-sneg-v-rossii.html (дата обращения – 26.03.2023).

637.

На скулы медленных вершин текла луна,
и фиолетовый туман полз по отрогам
вверх, и на склонах снег лилóвел,
и, запрокинувши

С. А. Минаков. Отрывок утра. Зангезур / Минаков С. А. // Имярек. М. : Современник, 1992. С. 199.

638.

На скулы медленных вершин текла луна,
и фиолетовый туман полз по отрогам
вверх, и на склонах снег лилóвел,
и, запрокинувши лицо,
у края пропасти стремительно стояло время.
И ветер рвал
штормовок наших рукава, как

С. А. Минаков. Отрывок утра. Зангезур / Минаков С. А. // Имярек. М. : Современник, 1992. С. 199.

639.

о звездах пишу, и струится строка,
И летит в поднебесье водой Гехарота..
Так мы перекликаемся через века,
Словно два журавля на пустынных болотах.

Сосновский В. И. Ованес Туманян. Из личного архива автора.

640.

ни луча, ни тучи,
А ивушки от дождика плакучи,
И небо над тобой белым-бело,
Когда туман пространство разминает
И падает на землю тяжело,
Но красок первородных не сминает;
Когда, отдельно от земной погоды,
Стоит средь зачарованной природы
Старинный храм, коричнево-

К. А. Шакарян. О чём шумит река в Сагмосаване // Плавучий мост. 2022. №2. [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://www.plavmost.org/?p=17833&fbclid=IwAR21I9tHQu8GJplWVUwh1SDWP1ZH115TgMPMLcpfQ49f2ltuUFCAgPIFCBA (дата обращения ‒ 25.03.2023).

641.

О, злые скрижали,
чей облик от крови румян!
Всегда обижали
и вновь обижают армян.
Звериные страсти
и пена вражды на губах.
Безглавые власти
на смерть обрекли Карабах.
Там дети без крова,
там села огнем спалены,
а доброго слова
ни

Чичибабин Б. А. О, злые скрижали / Б. А. Чичибабин // В стихах и прозе. М. : Наука, 2013. С. 399.

642.

чей облик от крови румян!
Всегда обижали
и вновь обижают армян.
Звериные страсти
и пена вражды на губах.
Безглавые власти
на смерть обрекли Карабах.
Там дети без крова,
там села огнем спалены,
а доброго слова
ни с той, ни с

Чичибабин Б. А. О, злые скрижали / Б. А. Чичибабин // В стихах и прозе. М. : Наука, 2013. С. 399.

643.

стороны.
От зла содрогнулись
старинные храмы в горах.
Дрожа и сутулясь,
над жертвами плачет Аллах.
От пролитой крови
земля порыжела на треть.
Армянам не внове,
да как нам в глаза им смотреть?
С молитвой о чуде
чего мы все ждём,

Чичибабин Б. А. О, злые скрижали / Б. А. Чичибабин // В стихах и прозе. М. : Наука, 2013. С. 399.

644.

мы с надеждой, ждем как бывало,
Чтоб розы в кровавых полях зацвели.
Чтоб грозное небо из тучи послало
Живительный ливень на лоно земли.

Верхавский Ю. Памяти Кери // Армяне и война. 1916. №4. С. 53

645.

Ты скажешь "мугам", а слышно "погром, погром"
Не ешь и не пей, а шепчи на своем арго
Не прячь ничего, не надо пустых затей
Ведь вещи переживают своих людей"
Ты любишь пожить, такая у

Амирам Григоров. Памяти жертв армянских погромов в городе Баку

646.

Тени мертвых твоих Армения не находят покой
Тени мертвых твоих Армения не уходят домой
Слизни света съедают ночь, и дрожат на семи ветрах
Огоньки твои негасимые, что в горах
Себя не помня, но не забывая родства
С окрестной землей, одними

Григоров А.. Памяти жертв Геноцида армянского народа в Турции

647.

Тени мертвых твоих Армения не находят покой
Тени мертвых твоих Армения не уходят домой
Слизни света съедают ночь, и дрожат на семи ветрах
Огоньки твои негасимые, что в горах

Григоров А.. Памяти жертв Геноцида армянского народа в Турции

648.

небе месяц занесен
Кривым султанским ятаганом.
И беженцы спешат вразброд,
Как птичья вспугнутая стая...
Уже весна, а снег идет,
Ложась на землю и не тая.

Матусовский М. Л.Памятник на горе Цицернакаберд // М. Л. Матусовский. Стихотворения. Песни. М.: Худ. лит., 1986. С.319–320.

649.

снов
те, кто вечный мир обрёл там и кров.
Образ светел той далёкой страны.
Кружит ветер у высокой стены.
Вновь на кладбище Армянском в Москве
ярко-красный от гвоздик алых снег.
В день апрельский стонет, плачет дудук.
Камни. Фрески. И

Широкова-Тамбовцева Е. В. Памятник «оставленным могилам» // Арагаст («Парус»). 2010. Выпуск № 1 (6). [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://www.mecenat-and-world.ru/aragast/3-aragast/tambovceva1.htm (дата обращения – 25.03.2023)

650.

в голодный хор.
Он открывал загон.
И, пятясь,
туман
нестойко уходил.
И виделось сквозь этот дым:
овец коричневые пятна
легли на склоны.
Пах чабрец, —
вонзался в ноздри ранний запах,
и медленно слетал с небес
просторов высших чёрный пахарь,
философ гор…

С. А. Минаков. Пастух / Минаков С. А. // Имярек. М. : Современник, 1992. С. 201‒202.

651.

и легка;
Неспешный день не проливает пота,
Чернеют гордо башни кизяка
И льнет к огню домашняя работа.
В прозрачности, похожей на весну,
То горьковатым вдруг потянет дымом,
То чей-то зов пронижет тишину,
А горный склон в сияньи нестерпимом.
Сорвется камень,

Шервинский С. В. Патриархальная зима // Стихи разных лет. М. : Советский писатель, 1984. С. 27.

652.

глаза армянские
С их газельим выражением.
Ни одной не смея фразою
Ни слукавить, ни прикраситься,
Занималась непосредственно
Переводом с сердца на сердце.
За ее самоотверженность,
За ее самозабвение
Камень-крест для переводчицы
Был доставлен из Армении...
То снегирь по насту

Матусовский М.Л. Горечь: книга стихотворений. М.: Сов. пис., 1992. С. 110.

653.

для переводчицы
Был доставлен из Армении...
То снегирь по насту шастает,
То рыжеет шубка белкина.
И хачкар чужим не кажется,
На погосте Переделкина.

Матусовский М.Л. Горечь: книга стихотворений. М.: Сов. пис., 1992. С. 110.

654.

Ты помнишь то лето на острове,
Старинный армянский храм,
Травинки пахучие, острые
И песни по вечерам,
Тропу над скалою отвесною,
Над синей водой балкон?

Звягинцева В. К.. Первое лето в Армении

655.

Тропинка по валу от города вьется,
Взбираясь на первую складку утеса,
К зубчатой стене по обочинам жмется
И лезет по каменным ребрам откоса.
Взбирается кверху, срывается книзу,

Кулебякин А. П.. Пещера царя Менуаса

656.

У меня в Армении родни —
все равно что в роще берез;
я на родину деда нынче пришел,
от России привет принес.
Дел был буйный парень, стрелок и плясун,
находил всегда, что искал,—

Шестинский О. Н. Песни армянских гор // Избранные произведения в двух томах. Т. 1. Стихотворения 1947‒1973. М. : Художественная литература, 1980. С. 77‒82.

657.

стрелок и плясун,
находил всегда, что искал,—
он в ночи россиянку бросил в седло
и, отстреливаясь, ускакал.
Как подбитая горлица на пруду,
когда капает кровь с крыла,
заплескалась грустинка в девичьих очах,
по наследству ко мне перешла.
У меня от

658.

петушиную жизнь кляня,
они чувствовали, что приговорены
к закланию в честь меня;
к пальцам липнул птичий пунцовый пух,
густела кровь на ножах
чабан равнодушно смотрел на смерть,
как древний персидский шах
Отлипали сливы густой синевой,
прохладой пленяя нас,
а каждая

659.

что приговорены
к закланию в честь меня;
к пальцам липнул птичий пунцовый пух,
густела кровь на ножах
чабан равнодушно смотрел на смерть,
как древний персидский шах
Отлипали сливы густой синевой,
прохладой пленяя нас,
а каждая слива величиной
была с лошадиный

660.

В тонкогорлых кувшинах вино молчит,
только лжива его тишина, —
самый длинный язык — это женский язык,
но длиннее язык вина.
А на плоских крышах, как на плотах,
по деревне стоял народ, —
мне казалось, если я позову,
вместе с крышами подплывет.
Я

661.

молчит,
только лжива его тишина, —
самый длинный язык — это женский язык,
но длиннее язык вина.
А на плоских крышах, как на плотах,
по деревне стоял народ, —
мне казалось, если я позову,
вместе с крышами подплывет.
Я в кости широк и

662.

так перебрал,
что, домой возвращался — колпак потерял.
Я стою в горах, достаю брусок,
каждый взмах косы, что удар в висок.
На ветру пряным травам не верещать,
домовитых пчел весной не прельщать.
Я в мешок холщовый набью траву,
чтобы мой осел

663.

Я в мешок холщовый набью траву,
чтобы мой осел не кричал в хлеву,
Я в кости широк и глазами синь,
на цветы смотрю, как крестьянский сын.
Собирались меня женить,
чтоб в горах я остался жить,
чтоб ячмень на заре я

664.

и глазами синь,
на цветы смотрю, как крестьянский сын.
Собирались меня женить,
чтоб в горах я остался жить,
чтоб ячмень на заре я жал,
чтоб коней в табуне объезжал.
Приглашают меня пировать,
я пирую, рьян и силен,
а когда я

665.

обожжет
так, как солнце за целый год...
Тут я даже вздохнул во сне.
Может, вправду жениться мне?
Я в шатре на мягкой и желтой кошме,
словно на осеннем лугу,
по-турецки ноги скрестив, как мечи,
просидеть весь вечер могу.
Я живу

666.

год...
Тут я даже вздохнул во сне.
Может, вправду жениться мне?
Я в шатре на мягкой и желтой кошме,
словно на осеннем лугу,
по-турецки ноги скрестив, как мечи,
просидеть весь вечер могу.
Я живу без женщины и вина, —
я добра

667.

без женщины и вина, —
я добра не видел от них;
утолит мой голод овечий сыр,
стану пить из ручьев лесных;
на заре белорунную рать овец
буду я пасти по лугам,
станут ноги свинцовыми в стременах
и прилипнут к конским бокам;

668.

в зенит?
И самый высокий тополь все поле не затенит.
Мои прадеды спали и ели в седле,
чтобы было спокойно на армянской земле;
отражали набеги турецких пашей,
гнали персов от горных своих рубежей,
пили сладкие вина на победном пиру,
гнулась

669.

седле,
чтобы было спокойно на армянской земле;
отражали набеги турецких пашей,
гнали персов от горных своих рубежей,
пили сладкие вина на победном пиру,
гнулась пленница в пляске, как лоза на ветру.
Возвращались в селенья, распрягали коней,
очищали поля от белесых

670.

турецких пашей,
гнали персов от горных своих рубежей,
пили сладкие вина на победном пиру,
гнулась пленница в пляске, как лоза на ветру.
Возвращались в селенья, распрягали коней,
очищали поля от белесых камней,
и в чарухах цветных за подругой-сохой
шел

671.

коротка,
утром слышат дозоры конский топот врага, —
снова пахари в седлах, снова где-то война
и к холодному стремени припадает жена.
На могилы им ставили обломки скалы,
чтоб на острые камни садились орлы;
если будет женою забыт удалец,
то орел не

672.

снова пахари в седлах, снова где-то война
и к холодному стремени припадает жена.
На могилы им ставили обломки скалы,
чтоб на острые камни садились орлы;
если будет женою забыт удалец,
то орел не забудет, где схоронен боен.
Цветом кожи в

673.

скалах конем не топтал;
но я травы косил, как горец-косарь,
пас овец, как седой чабан,
гнал вино из тута, на свадьбах плясал
под зурну и под барабан.
А когда через горы я в Россию пошел,
провожала меня родня;
на

674.

тута, на свадьбах плясал
под зурну и под барабан.
А когда через горы я в Россию пошел,
провожала меня родня;
на подъемах, как за пшеничный сноп,
я хватался за хвост коня.
Я кивнул орлам, что парят надо мной,
попрощался нежно

675.

торжественных могил,
Где желтый мирт цветет, и плачут кипарисы.
Голгофою Армении родной
Явилось прошлое...
И лучше мне, как брату,
Быть на кресте мучительном с тобой,
Чем мстительно кричать: «Распни ее» Пилату...

Русские писатели об Армении: Сборник / Сост. С. Арешян, Н. Туманян. Ереван: Арменгиз, 1946. С. 97–98.

676.

вьется над войсками!
Пусть же Турция падет!
Вот он вьется, вот кружится
Над твоею головой!
Выступай же, брат, мой милый,
На борьбу за край родной!
Вмиг на коня! К полю битвы
Поезжай, храбрец, скорей!
Хоть не в брани, но душой,

Попов Ал. Песня армянской девушки // Не убий. Геноцид армян и русская поэзия. 1895–1918 / Сост., ред. и вступ. очерк М.Д. Амирханян. Ереван. Национальная АН Республики Армения, Музей-институт геноцида армян, 1996. С. 82.

677.

падет!
Вот он вьется, вот кружится
Над твоею головой!
Выступай же, брат, мой милый,
На борьбу за край родной!
Вмиг на коня! К полю битвы
Поезжай, храбрец, скорей!
Хоть не в брани, но душой,
Мыслью я всегда с тобой!
Осени

678.

Его убили на рассвете,
На переправе, у Днепра.
И только письма, письма эти
Были отправлены вчера.
Он погребен на поле боя.
А

Зенов И.З. На посту разлук. Ереван: Советакан грох, 1978. С. 21–23.

679.

Его убили на рассвете,
На переправе, у Днепра.
И только письма, письма эти
Были отправлены вчера.
Он погребен на поле боя.
А письма шли,

Зенов И.З. На посту разлук. Ереван: Советакан грох, 1978. С. 21–23.

680.

Его убили на рассвете,
На переправе, у Днепра.
И только письма, письма эти
Были отправлены вчера.
Он погребен на поле боя.
А письма шли, а письма шли.
И что-то в них еще живое
Его уста сказать могли.
И

Зенов И.З. На посту разлук. Ереван: Советакан грох, 1978. С. 21–23.

681.

Пока еще прикрытых тенью.
Ваш дерзкий мост из наших дней
К классическому Возрожденью.
Мне не забыть теперь уже
У гениальности на грани
Грозу в есенинской душе
И скорбь во взгляде Пиросмани.
Клубок печалей и тревог
Из темного иконостаса,
Срывающийся за

Дудин М. А. Собр. соч. в 4-х т. Т.2. Время. Стихотворения и поэмы 1963–1986. М.: Современник, 1987. С. 276–277.

682.

воинскому кличу
Был Еврипида стих живой:
Мы, дедовский храня обычай,
Несем из гор домой добычу,
Оленя, сбитого стрелой!»
Катясь, упала на подмостки,
Надменный Красе, твоя глава.
В ответ на стук, глухой и жесткий,
По всем рядам, как отголоски,
Прошла мгновенная

Брюсов В. Я. Арарат из Эривани // В.Я. Брюсов. Собр. сочинений: В 7 т. М.: Худож. лит., 1973. Т.2. С. 245–246.

683.

храня обычай,
Несем из гор домой добычу,
Оленя, сбитого стрелой!»
Катясь, упала на подмостки,
Надменный Красе, твоя глава.
В ответ на стук, глухой и жесткий,
По всем рядам, как отголоски,
Прошла мгновенная молва.
Все понял каждый. Как в тумане,
Вдали

Брюсов В. Я. Арарат из Эривани // В.Я. Брюсов. Собр. сочинений: В 7 т. М.: Худож. лит., 1973. Т.2. С. 245–246.

684.

мир.
Твой воин крут: грудь в орденах, он горд и весел, −
а что в карманах пусто – это не беда.
Зато на фронте лихо он покуролесил
и понял: кровь куда дешевле, чем вода.
Оркестр военный демонстрирует искусство,
и верят девушки газетам

Вольфсон Б. И. Победитель // Сетевой научно-культурологический журнал RELGA. 2020. №10 (378). [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://www.relga.ru/Environ/WebObjects/tgu-www.woa/wa/Main?textid=6420&level1=main&level2=articles (дата обращения ‒ 25.03.23)

685.

Летний вечер в Ереване, —
Белых бабочек полет.
Неумолчный и нестройный
Гул толпы, легко одетой,
У киосков и садов.
Тень акаций на асфальте,
Что является приметой
Наших южных городов.
Только бы, дыша прохладой,
Дул нам в лица ветер встречный
С голубых

Матусовский М. Л.Подвалы «Арарата» // М. Л. Матусовский. Это было недавно. Это было давно. М.: Худ. лит., 1970. С.97–98.

686.

река замрет...
Летний вечер в Ереване,
Летний вечер в Ереване, —
Белых бабочек полет.
В бокалах солнце зажжено
По десять грамм на брата.
Оно лежало сорок лет
И нынче вырвалось на свет:
Мы дегустируем вино
В подвалах «Арарата».
Здесь даже воздух

687.

Ереване, —
Белых бабочек полет.
В бокалах солнце зажжено
По десять грамм на брата.
Оно лежало сорок лет
И нынче вырвалось на свет:
Мы дегустируем вино
В подвалах «Арарата».
Здесь даже воздух полупьян
И горек, как лекарство.
Теснятся бочки у стены,

688.

это царство.
Устав томиться столько лет,
Вино кипит со злобой.
Сорвав дубовое ярмо,
Здесь время пенится само,—
Возьми, проверь его на цвет.
На вкус его испробуй.
В бутылке пыльной грозный «Двин»,—
Не тронь, коль нет охоты!
Его на льдине голубой

689.

Устав томиться столько лет,
Вино кипит со злобой.
Сорвав дубовое ярмо,
Здесь время пенится само,—
Возьми, проверь его на цвет.
На вкус его испробуй.
В бутылке пыльной грозный «Двин»,—
Не тронь, коль нет охоты!
Его на льдине голубой
Везли папанинцы

690.

Возьми, проверь его на цвет.
На вкус его испробуй.
В бутылке пыльной грозный «Двин»,—
Не тронь, коль нет охоты!
Его на льдине голубой
Везли папанинцы с собой.
Он, так сказать, средь прочих вин,
Как танк среди пехоты.
Бочонки, как земля,

691.

полы
Немного айгешатки?
Ты с этой штукой не шути,
В ней бродят хмель и мята.
Недаром люди говорят,
Что влезть на гору Арарат
Гораздо легче, чем уйти
Из складов «Арарата».
Мы пьем за землю, что светла,
За ширь ее пределов,

692.

За тень ореховой листвы
В горячий полдень лета.
Уже за окнами темно,
Ни проблеска заката.
Пять звезд сверкают вдалеке,
Как на армянском коньяке...
Мы дегустируем вино
В подвалах «Арарата».

693.

речам обидным.
В те дни была б ему богатая резьба
Нарядом чуждым и постыдным.
Он взят за Тереком отважным казаком
На хладном трупе господина,
И долго он лежал заброшенный потом
В походной лавке армянина.
Теперь родных ножон, избитых на войне,

Лермонтов М. Ю. Сочинения : в 6 т. М. ; Л. : АН СССР, 1954. Т. 1. Стихотворения. 1828–1831. С. 118‒119.

694.

отважным казаком
На хладном трупе господина,
И долго он лежал заброшенный потом
В походной лавке армянина.
Теперь родных ножон, избитых на войне,
Лишен героя спутник бедный,
Игрушкой золотой он блещет на стене —
Увы, бесславный и безвредный!
Никто привычною, заботливой рукой

Лермонтов М. Ю. Сочинения : в 6 т. М. ; Л. : АН СССР, 1954. Т. 1. Стихотворения. 1828–1831. С. 118‒119.

695.

заброшенный потом
В походной лавке армянина.
Теперь родных ножон, избитых на войне,
Лишен героя спутник бедный,
Игрушкой золотой он блещет на стене —
Увы, бесславный и безвредный!
Никто привычною, заботливой рукой
Его не чистит, не ласкает,
И надписи его, молясь перед

Лермонтов М. Ю. Сочинения : в 6 т. М. ; Л. : АН СССР, 1954. Т. 1. Стихотворения. 1828–1831. С. 118‒119.

696.

молясь перед зарей,
Никто с усердьем не читает…
В наш век изнеженный не так ли ты, поэт,
Свое утратил назначенье,
На злато променяв ту власть, которой свет
Внимал в немом благоговенье?
Бывало, мерный звук твоих могучих слов
Воспламенял бойца для

Лермонтов М. Ю. Сочинения : в 6 т. М. ; Л. : АН СССР, 1954. Т. 1. Стихотворения. 1828–1831. С. 118‒119.

697.

Как фимиам в часы молитвы.
Твой стих, как божий дух, носился над толпой;
И, отзыв мыслей благородных,
Звучал, как колокол на башне вечевой,
Во дни торжеств и бед народных.
Но скучен нам простой и гордый твой язык,
Нас тешат блёстки

Лермонтов М. Ю. Сочинения : в 6 т. М. ; Л. : АН СССР, 1954. Т. 1. Стихотворения. 1828–1831. С. 118‒119.

698.

обманы;
Как ветхая краса, наш ветхий мир привык
Морщины прятать под румяны…
Проснешься ль ты опять, осмеянный пророк?
Иль никогда, на голос мщенья
Из золотых ножон не вырвешь свой клинок,
Покрытый ржавчиной презренья?..

Лермонтов М. Ю. Сочинения : в 6 т. М. ; Л. : АН СССР, 1954. Т. 1. Стихотворения. 1828–1831. С. 118‒119.

699.

раз подряд,
Чтоб осознать, что выкладка поэта
Отнюдь не легче выкладки солдат.
Сумел четвертый — в суть саму вглядеться
И догадаться на своем веку,
Что раньше боль должна пройти сквозь сердце,
Потом имеет право лечь в строку.
Зато как были строки

Матусовский М. Л.Поэтам сороковых // М. Л. Матусовский. Стихотворения. Песни. М.: Худ. лит., 1986. С.321–322.

700.

боль должна пройти сквозь сердце,
Потом имеет право лечь в строку.
Зато как были строки дерзновенны,
Какие осеняли вас слова
На той земле, где родились айрены,
Где жил Чаренц и пел Саят-Нова.
Армянские рассветы и закаты
Переполняли сборники стихов,

Матусовский М. Л.Поэтам сороковых // М. Л. Матусовский. Стихотворения. Песни. М.: Худ. лит., 1986. С.321–322.

701.

не дайте превратить планету в хлев,
где вас купят за лоханку отрубей.
Если честь вам больше жизни дорога,
не спешите на кровавый этот пир!
Бьёт по церкви артиллерия врага!
Не молчите, пусть об этом знает мир!
Эй, поэты, записные соловьи,

Вольфсон Б. И. Поэтический призыв // Сетевой научно-культурологический журнал RELGA. 2020. №10 (378). [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://www.relga.ru/Environ/WebObjects/tgu-www.woa/wa/Main?textid=6420&level1=main&level2=articles (дата обращения ‒ 25.03.23)

702.

раздробленным каменьям
Веков познания и вновь
Из пепла вставшим поколеньям,
Чья кровь в истории, в крови
Твоих стихов, стоящих прочно
На тихой верности любви,
Растрачиваемой построчно.

Дудин М. А. Собр. соч. в 4-х т. Т.2. Время. Стихотворения и поэмы 1963–1986. М.: Современник, 1987. С. 376.

703.

пахнет
персиковым садом.
В глубоком мире
древняя страна.
Смежает мягкий сон
детей ресницы,
В колхозах
зажигаются огни.
И мы стоим
на страже
на границе,
Чтоб разгорались,
множились они.
Огни работ
пылают в Ереване.
В Ленинакане
девушки поют.
В глухой ночи

Луговской В. А. Пограничникам Армении / Луговской В.А. // Собрание сочинений в трёх томах. М. : Художественная литература, 1988-1989. Т. 2. С. 208.

704.

садом.
В глубоком мире
древняя страна.
Смежает мягкий сон
детей ресницы,
В колхозах
зажигаются огни.
И мы стоим
на страже
на границе,
Чтоб разгорались,
множились они.
Огни работ
пылают в Ереване.
В Ленинакане
девушки поют.
В глухой ночи
и в

705.

их достойный труд.
Каналы, фабрики,
земли богатство
И в золотистом свете
города —
Мы всё храним,
и крепнет наше братство
Aрменией
на вечные года.
Звезда вечерняя
над самым Араратом.
Уснули дети,
и летают сны.
Будь стражем мира
и прощупай взглядом
След,

706.

года.
Звезда вечерняя
над самым Араратом.
Уснули дети,
и летают сны.
Будь стражем мира
и прощупай взглядом
След, камень, ветвь
на рубежах страны.
Мы здесь стоим,
покуда будет длиться
В кромешном старом мире
лязг и вой,
Покуда
в день торжественный

707.

Поймай меня на честном слове,
пытай меня без перерыва:
гранатовое – цвета крови, –
вино армянского разлива.
Мне хлебное милей, конечно,
и ближе сахарное

Чечик Ф. Поймай меня на честном слове… // Волга. №3. 2015 [Электронный ресурс]. Режим доступа: https://magazines.gorky.media/volga/2015/3/tvoyo-v-goroshek-plate.html

708.

Мне хлебное милей, конечно,
и ближе сахарное даже, –
не потому, что жизнь кромешна
в метафизическом пейзаже.
Не потому, что брат на брата
и ничего не стоит слово...
А потому, что Арарата
кровь иудейская багрова.

709.

Ашоту Бегларяну
Покажи мне дорогу на юг!
Через терние непостоянства
Колею, словно лыжник в пространстве,
Я незримо к тебе проторю.
Из российских просторов приду,
Чтоб

Коноплев В. В. Покажи мне дорогу на юг // Армения как состояние любви. Ереван : Филин, 2013. С. 28.

710.

Господом жребий.
Как в момент совершения требы
Я готов Слову Бога внимать.
Ведь недаром, скажи, милый брат,
Он нас свёл на арцахских просторах?
Чтоб в маштоцевских буквах-узорах
Я увидел Его светлый взгляд.
Чтоб прочёл на хачкарах слова,
Письмена на

Коноплев В. В. Покажи мне дорогу на юг // Армения как состояние любви. Ереван : Филин, 2013. С. 28.

711.

милый брат,
Он нас свёл на арцахских просторах?
Чтоб в маштоцевских буквах-узорах
Я увидел Его светлый взгляд.
Чтоб прочёл на хачкарах слова,
Письмена на стенах Гандзасара.
До сих пор от нежданного дара
В благодати моя голова.
Я хочу хоть

Коноплев В. В. Покажи мне дорогу на юг // Армения как состояние любви. Ереван : Филин, 2013. С. 28.

712.

свёл на арцахских просторах?
Чтоб в маштоцевских буквах-узорах
Я увидел Его светлый взгляд.
Чтоб прочёл на хачкарах слова,
Письмена на стенах Гандзасара.
До сих пор от нежданного дара
В благодати моя голова.
Я хочу хоть немного отдать
Той любви,

Коноплев В. В. Покажи мне дорогу на юг // Армения как состояние любви. Ереван : Филин, 2013. С. 28.

713.

Луч солнца перерезал речь ручья,
И зноем высосан последний воздух,
И горечь трав суха и горяча...
Куст на скале — природы хриплый возглас.
Я в день такой, наверно, родилась,
В такой же день, когда, хрипя от жажды,
Хребтами

Габриэлян Н. М. Полдень в Гегарде / Н. М. Габриэлян // Тростниковая дудка. Ереван : «Советакан грох», 1987. С. 12.

714.

да чарка с запеканкой!
Вы видели: я не боюсь
Ни пуль, ни дротика куртинца;
Лечу стремглав, не дуя в ус,
На нож и шашку кабардинца.
Всё так! Но прекратился бой,
Холмы усыпались огнями,
И хохот обуял толпой,
И клики вторятся

Давыдов Д. В. Полусолдат // Д. В. Давыдов / Сочинения. М. : Художественная литература, 1962. С. 118‒120.

715.

одинокой,
Немою грустию убит,
Душой и мыслию далёко.
Я не внимаю стуку чаш
И спорам вкруг солдатской каши;
Улыбки нет на хохот ваш;
Нет взгляда на проказы ваши!
Таков ли был я в век златой
На буйной Висле, на Балкане,

Давыдов Д. В. Полусолдат // Д. В. Давыдов / Сочинения. М. : Художественная литература, 1962. С. 118‒120.

716.

и мыслию далёко.
Я не внимаю стуку чаш
И спорам вкруг солдатской каши;
Улыбки нет на хохот ваш;
Нет взгляда на проказы ваши!
Таков ли был я в век златой
На буйной Висле, на Балкане,
На Эльбе, на войне родной,

Давыдов Д. В. Полусолдат // Д. В. Давыдов / Сочинения. М. : Художественная литература, 1962. С. 118‒120.

717.

вкруг солдатской каши;
Улыбки нет на хохот ваш;
Нет взгляда на проказы ваши!
Таков ли был я в век златой
На буйной Висле, на Балкане,
На Эльбе, на войне родной,
На льдах Торнео, на Секване?
Бывало, слово: друг, явись!
И

Давыдов Д. В. Полусолдат // Д. В. Давыдов / Сочинения. М. : Художественная литература, 1962. С. 118‒120.

718.

Улыбки нет на хохот ваш;
Нет взгляда на проказы ваши!
Таков ли был я в век златой
На буйной Висле, на Балкане,
На Эльбе, на войне родной,
На льдах Торнео, на Секване?
Бывало, слово: друг, явись!
И уж Денис с

Давыдов Д. В. Полусолдат // Д. В. Давыдов / Сочинения. М. : Художественная литература, 1962. С. 118‒120.

719.

на хохот ваш;
Нет взгляда на проказы ваши!
Таков ли был я в век златой
На буйной Висле, на Балкане,
На Эльбе, на войне родной,
На льдах Торнео, на Секване?
Бывало, слово: друг, явись!
И уж Денис с коня слезает;

Давыдов Д. В. Полусолдат // Д. В. Давыдов / Сочинения. М. : Художественная литература, 1962. С. 118‒120.

720.

ваш;
Нет взгляда на проказы ваши!
Таков ли был я в век златой
На буйной Висле, на Балкане,
На Эльбе, на войне родной,
На льдах Торнео, на Секване?
Бывало, слово: друг, явись!
И уж Денис с коня слезает;
Лишь чашей

Давыдов Д. В. Полусолдат // Д. В. Давыдов / Сочинения. М. : Художественная литература, 1962. С. 118‒120.

721.

на проказы ваши!
Таков ли был я в век златой
На буйной Висле, на Балкане,
На Эльбе, на войне родной,
На льдах Торнео, на Секване?
Бывало, слово: друг, явись!
И уж Денис с коня слезает;
Лишь чашей стукнут — и Денис

Давыдов Д. В. Полусолдат // Д. В. Давыдов / Сочинения. М. : Художественная литература, 1962. С. 118‒120.

722.

Таков ли был я в век златой
На буйной Висле, на Балкане,
На Эльбе, на войне родной,
На льдах Торнео, на Секване?
Бывало, слово: друг, явись!
И уж Денис с коня слезает;
Лишь чашей стукнут — и Денис
Как тут — и

Давыдов Д. В. Полусолдат // Д. В. Давыдов / Сочинения. М. : Художественная литература, 1962. С. 118‒120.

723.

Бывало, слово: друг, явись!
И уж Денис с коня слезает;
Лишь чашей стукнут — и Денис
Как тут — и чашу осушает.
На скачку, на борьбу готов,
И, чтимый выродком глупцами,
Он, расточитель острых слов,
Им хлещет прозой и стихами.
Иль в

Давыдов Д. В. Полусолдат // Д. В. Давыдов / Сочинения. М. : Художественная литература, 1962. С. 118‒120.

724.

друг, явись!
И уж Денис с коня слезает;
Лишь чашей стукнут — и Денис
Как тут — и чашу осушает.
На скачку, на борьбу готов,
И, чтимый выродком глупцами,
Он, расточитель острых слов,
Им хлещет прозой и стихами.
Иль в карты бьётся

Давыдов Д. В. Полусолдат // Д. В. Давыдов / Сочинения. М. : Художественная литература, 1962. С. 118‒120.

725.

И, чтимый выродком глупцами,
Он, расточитель острых слов,
Им хлещет прозой и стихами.
Иль в карты бьётся до утра,
Раскинувшись на горской бурке;
Или вкруг светлого костра
Танцует с девками мазурки.
Нет, братцы, нет: полусолдат
Тот, у кого есть печь

Давыдов Д. В. Полусолдат // Д. В. Давыдов / Сочинения. М. : Художественная литература, 1962. С. 118‒120.

726.

полдюжины ребят,
Да щи, да чарка с запеканкой!»
Так говорил наездник наш,
Оторванный судьбы веленьем
От крова мирного — в шалаш,
На сечи, к пламенным сраженьям.
Аракс шумит, Аракс шумит,
Араксу вторит ключ нагорный,
И Алагёз, нахмурясь, спит,
И тонет в

Давыдов Д. В. Полусолдат // Д. В. Давыдов / Сочинения. М. : Художественная литература, 1962. С. 118‒120.

727.

воин наш не упоён
Ночною роскошью полуденного края…
С Кавказа глаз не сводит он,
Где подпирает небосклон
Казбека груда снеговая…
На нём знакомый вихрь, на нём громады льда,
И над челом его, в тумане мутном,
Как Русь святая, недоступном,
Горит

Давыдов Д. В. Полусолдат // Д. В. Давыдов / Сочинения. М. : Художественная литература, 1962. С. 118‒120.

728.

Ночною роскошью полуденного края…
С Кавказа глаз не сводит он,
Где подпирает небосклон
Казбека груда снеговая…
На нём знакомый вихрь, на нём громады льда,
И над челом его, в тумане мутном,
Как Русь святая, недоступном,
Горит родимая звезда.

Давыдов Д. В. Полусолдат // Д. В. Давыдов / Сочинения. М. : Художественная литература, 1962. С. 118‒120.

729.

Златое время не теряйте!
Пора вступиться за людей —
Собратьев гибнущих спасайте.
В одной вы вере рождены,
Одною вскормлены землею...
Они на смерть осуждены,—
К защите дружною толпою!
Под властью диких мусульман,
Под гнетом гнусного народа
Погибли тысячи армян,
Погибла воля,

Алибекова. Е. К. (Пора!). Братская помощь пострадавшим в Турции армян(?). М. : отд II. 1898. С. LXXIII

730.

диких мусульман,
Под гнетом гнусного народа
Погибли тысячи армян,
Погибла воля, честь, свобода.
У них отняли все: детей,
Отцов, мужей на поруганье,
И честь армянских дочерей
На страсти дикой истязанье.
Презренный турок грабит их.
Вокруг разбой и похищенье
Средь воплей,

Алибекова. Е. К. (Пора!). Братская помощь пострадавшим в Турции армян(?). М. : отд II. 1898. С. LXXIII

731.

Погибли тысячи армян,
Погибла воля, честь, свобода.
У них отняли все: детей,
Отцов, мужей на поруганье,
И честь армянских дочерей
На страсти дикой истязанье.
Презренный турок грабит их.
Вокруг разбой и похищенье
Средь воплей, просьб, молитв глухих..
Скорей, скорее на

Алибекова. Е. К. (Пора!). Братская помощь пострадавшим в Турции армян(?). М. : отд II. 1898. С. LXXIII

732.

дочерей
На страсти дикой истязанье.
Презренный турок грабит их.
Вокруг разбой и похищенье
Средь воплей, просьб, молитв глухих..
Скорей, скорее на спасенье!
Резня кровавая кипит,
Бегут мгновенья дорогие
Армян вся Турция разит!
Не медли, добрая Россия!
Услышь несчастных скорбный глас,

Алибекова. Е. К. (Пора!). Братская помощь пострадавшим в Турции армян(?). М. : отд II. 1898. С. LXXIII

733.

последний час
И гибнут целые селенья.
Вкруг них кинжалы лишь блестят
Да шашек лезвия стальные,
И с криком яростным летят
На христиан толпы лихие
Свирепых жадных мусульман,
Горящих жаждою наживы...
Громят беспомощных армян!
В крови дома, поля и нивы.
Отец

Алибекова. Е. К. (Пора!). Братская помощь пострадавшим в Турции армян(?). М. : отд II. 1898. С. LXXIII

734.

жаждою наживы...
Громят беспомощных армян!
В крови дома, поля и нивы.
Отец сраженный здесь лежит,
Там мать несчастная рыдает,
Ребенок на костре горит,
К пощаде старец призывает...
Чу!., раздается стон глухой.
Вот драма смерти роковая!
Убийцы дикою толпой,
Как коршунов

Алибекова. Е. К. (Пора!). Братская помощь пострадавшим в Турции армян(?). М. : отд II. 1898. С. LXXIII

735.

И перед зверскою толпой
Несчастный старец умирает!
Но турки дальше все спешат,
Стреляют, режут, жгут, терзают,
Грудных младенцев не щадят —
На колья сотнями сажают!
Повсюду смерть... повсюду стон,
Везде кровь заревом пылает.
Где правосудие?.. Закон?..
Ведь люди, люди погибают!
Довольно

Алибекова. Е. К. (Пора!). Братская помощь пострадавшим в Турции армян(?). М. : отд II. 1898. С. LXXIII

736.

армян
И успокойте их мученья.
Давно их стоны разнеслись
По всей Европе. Где ж участье?
Чьи слезы горько пролились,
Глядя на ближнего несчастье?
Кто был их стоном поражен?
Чьи струны сердца не порвались.
Когда толпы армянских жен
От гнусных турок

Алибекова. Е. К. (Пора!). Братская помощь пострадавшим в Турции армян(?). М. : отд II. 1898. С. LXXIII

737.

турок вырывались?
Бежали в горести, в слезах,
Родных могилы покидая, —
Их гнал свирепый голод, страх...
Бежали... но куда, не зная!
На их призывный скорбный глас
Пусть чуткие сердца ответят,
И пусть переселенцы в вас
Друзей, отцов и братьев встретят.
Откликнись

Алибекова. Е. К. (Пора!). Братская помощь пострадавшим в Турции армян(?). М. : отд II. 1898. С. LXXIII

738.

На их призывный скорбный глас
Пусть чуткие сердца ответят,
И пусть переселенцы в вас
Друзей, отцов и братьев встретят.
Откликнись на мольбы армян,
Не трать мгновенья дорогие,
Спаси от диких мусульман
Их, просветленная Россия!

Алибекова. Е. К. (Пора!). Братская помощь пострадавшим в Турции армян(?). М. : отд II. 1898. С. LXXIII

739.

Он стоял на отвесном краю островка,
Отраженного синим озерным стеклом,
И простертая в самое небо рука
Мне на миг показалась орлиным крылом.

Звягинцева В. К.. Портрет поэта

740.

Он стоял на отвесном краю островка,
Отраженного синим озерным стеклом,
И простертая в самое небо рука
Мне на миг показалась орлиным крылом.
А когда он с просторами заговорил,
Мне почудился горных каменьев обвал,
Или будто к походу

Звягинцева В. К.. Портрет поэта

741.

Был он здесь не один — вместе с целой страной
Вместе с правдой, зовущей нас к подвигам вновь.
Словно заревом темным на сердце легло
Отгоревшее страшное детство его,
Но открыто, как небо, как небо светло,
Буйной зрелости праздничное торжество.
Незабытое горе

Звягинцева В. К.. Портрет поэта

742.

Мороз под сорок. Толстым льдом
покрылась в мастерской витрина.
На подоконнике сыром
Промерзший бюст из пластилина.
Я подхожу, гляжу на свет, —
Знакомый профиль горбоносый.
Бог мой! Ведь это же

Кончаловская Н. П. Портрет Сарьяна // Н.П. Кончаловская. Цвет: Стихи. М.: Сов. писатель, 1961. С. 48–49.

743.

Кончаловская Н. П. Портрет Сарьяна // Н.П. Кончаловская. Цвет: Стихи. М.: Сов. писатель, 1961. С. 48–49.

744.

мой! Ведь это же портрет
Сарьяна, друга Мартироса!
Как может быть? Сарьян и лед!
Гляжу и думаю в смятенье.
Ведь на холстах его живет
Все пламя южного цветенья.
И неба синего фарфор,
И золото песков сыпучих,
В лиловой дымке цепи

Кончаловская Н. П. Портрет Сарьяна // Н.П. Кончаловская. Цвет: Стихи. М.: Сов. писатель, 1961. С. 48–49.

745.

Все пламя южного цветенья.
И неба синего фарфор,
И золото песков сыпучих,
В лиловой дымке цепи гор,
И замки древние на кручах,
И терпкий запах южных трав,
И солнце в зеркале Севана…
Нет, скульптор! Ныне ты не прав,
Пойдем на

Кончаловская Н. П. Портрет Сарьяна // Н.П. Кончаловская. Цвет: Стихи. М.: Сов. писатель, 1961. С. 48–49.

746.

древние на кручах,
И терпкий запах южных трав,
И солнце в зеркале Севана…
Нет, скульптор! Ныне ты не прав,
Пойдем на выставку Сарьяна.

Кончаловская Н. П. Портрет Сарьяна // Н.П. Кончаловская. Цвет: Стихи. М.: Сов. писатель, 1961. С. 48–49.

747.

за далями мглистыми
нахмурилась скорбно гора.
И двинулись быстрые тучи, --
художник был небу сродни…
И слёзы с темнеющей кручи
лились на Гегард, и Гарни.
И гром долетел до Севана,
Как будто прощальный привет.
И улицы Еревана,
как тысячи траурных лент,

Ярковец А.Г. Последние краски Сарьяна / А.Г. Ярковец // Рукопожатие. Л. : Лениздат, 1978. С. 43.

748.

на Гегард, и Гарни.
И гром долетел до Севана,
Как будто прощальный привет.
И улицы Еревана,
как тысячи траурных лент,
на миг почернели.
И было
в глазах от печали темно…
Но солнце опять озарило
долины цветущее дно.
Рассеялись клочья тумана.

Ярковец А.Г. Последние краски Сарьяна / А.Г. Ярковец // Рукопожатие. Л. : Лениздат, 1978. С. 43.

749.

смеётся.
Жуёт осёл солому под навесом.
И рядом с ним к ограде жмутся овцы.
А девочка всё смотрит с интересом
на незнакомку. Смотрит и смеётся.
Встревожено армянское селенье
приездом фотокоров, журналистов.
На праздник собралось всё населенье.
Там микрофон так громок

Широкова-Тамбовцева Е. В. Праздник в селе Малишка // Арагаст («Парус»). 2007. Выпуск № 1 (3). [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://www.mecenat-and-world.ru/aragast/3-aragast/tambovceva1.htm (дата обращения – 25.03.2023)

750.

ограде жмутся овцы.
А девочка всё смотрит с интересом
на незнакомку. Смотрит и смеётся.
Встревожено армянское селенье
приездом фотокоров, журналистов.
На праздник собралось всё населенье.
Там микрофон так громок и неистов.
А здесь — внизу — жуёт осёл солому,
и виноград взбирается

751.

На праздник собралось всё населенье.
Там микрофон так громок и неистов.
А здесь — внизу — жуёт осёл солому,
и виноград взбирается на крышу,
и в садике за девочкиным домом
лишь голос речки каменистой слышен.
Бросает тень тутовник на дорогу.
Так хочется

752.

солому,
и виноград взбирается на крышу,
и в садике за девочкиным домом
лишь голос речки каменистой слышен.
Бросает тень тутовник на дорогу.
Так хочется к нему мне прислониться.
Так отдохнуть мне хочется немного.
И я прошу у девочки напиться.
По-русски

753.

бабушка спускается из сада
и, улыбаясь, по-армянски внуку
велит нарвать ведёрко винограда.
А девочка всё держит мою руку.
Я поднимаю нa руки малышку.
Её глаза — две вишенки весёлых.
Сегодня праздник у детей Малишки —
сегодня новую открыли школу!

754.

две повести в стихах.
Ученый Бело, изследователь летописей Армянских, говорит, что весьма желательно, чтобы Армянская История Моисея Хоренскаго переведена была на Европейския наречия, ибо она служит к пояснению многих событий Римской Истории – И мы желаем, чтобы она переведена была вполне

Глинка С. Н. Две повести в стихах, подчерпнутые из древних армянских летописей. Сочинение Сергея Глинки. М. : типография Лазаревых ин-та Восточных языков, 1831. С. 5‒7.

755.

на Европейския наречия, ибо она служит к пояснению многих событий Римской Истории – И мы желаем, чтобы она переведена была вполне на Русской язык. История Армянская предлагает ту нравственность, которую Тацить называет душею летописей, и лица, увенчавшияся любовью к человечеству и

756.

пусть мой вопрос не нов,
И, может, выглядит совсем нелепо.
Хочу понять страну твою и небо,
Что смотрит с интересом на меня…
Я чувствую, как будто приобняв
Меня за плечи, кто-то шепчет в ухо:
Тому, кто хочет слышать, - мало слуха,

Коноплев В. В. Прикосновение к Арцаху // Литературная Армения. 2006. №3. С. 119.

757.

С Егише и Дадо общался с Богом,
Как к Амарасу строилась дорога,
Как возводились Гандзасар, Урек.
Здесь каждая вершина, человек,
На живописном карабахском плато
Тебе поведает, какую плату
Платил Арцах за мир и честь свою.
Как в прежние столетия молю:

Коноплев В. В. Прикосновение к Арцаху // Литературная Армения. 2006. №3. С. 119.

758.

Привет тебе, народ многострадальный!
Ты верить в будущность свою не устаешь.
Под игом вековым на родине печальной
Судьбу жестокую ты с твердостью несешь.
И лишь порой, когда ордой остервенелой
Свирепый курд и турок закоснелый,

Е. Морозов. Привет // Братская помощь. Изд II 1898. С. XXXI.

759.

ислам
И кровью обагрял твой крест григорианский.
Грядущий век несет конец твоим слезам.
Исчезнет гнусный мрак насилья, жертв без шума.
На старых пажитях воспрянет новый труд,
И возрожденные долины Эрзерума
Красою мирною роскошно зацветут.

Е. Морозов. Привет // Братская помощь. Изд II 1898. С. XXXI.

760.

Я был на берегах твоих озер,
Взбирался на вершины гор…
Как сабля закаленная, остер
Твоих сынов блестящий взор…
Армения, ты жаждешь воли

Кротков С. П. Привет Армении // Русские писатели об Армении: Сборник / Сост. С. Арешян, Н. Туманян. Ереван: Арменгиз, 1946. С. 99–100.

761.

Я был на берегах твоих озер,
Взбирался на вершины гор…
Как сабля закаленная, остер
Твоих сынов блестящий взор…
Армения, ты жаждешь воли с давних пор!
Я был

762.

головой,
Уж поседевшей в тяжких испытаньях,
Зрел час, о коем будут сказывать в преданьях!
И пробил час, дарованный судьбой!
И на горах твоих спасенья бой!
И воля, счастье над твоей межой!
Армения, тебя люблю — тебе чужой!

763.

Я подружился с продавцом цветов,
На Абовяна он стоит полвека.
Неужто не боитесь солнцепека?»
Улыбка: «После стольких-то годов…»
Я с Енгибаровым знакомство свел,
Мы –

Гаспари А. Прогулка по Еревану (первая) // Литературная Армения. 2021. № 1. С. 73–79.

764.

помню, помню Комитаса.
Увы, нигде не видел я Минаса.
Слепой я? Кто-то может показать?
Я в Ереване счастлив был всегда,
На трость поглядывал Исаакяна.
Грустя, сидел у грустного Терьяна…
Мне не забыть сей город никогда.

Гаспари А. Прогулка по Еревану (первая) // Литературная Армения. 2021. № 1. С. 73–79.

765.

горьким криком
Обнял сокровище свое...
В последний раз... и, как герой,
Стремительно к друзьям вперед,
Подняв ружье над головой,
Отец на зов судьбы идет!
И лишь тогда очнулась мать
И стала жалобно стонать,
Дочурку к сердцу прижимать
И лаской горе

Кротков С. П. Прощанье // Не убий. Геноцид армян и русская поэзия. 1895–1918 / Сост., ред. и вступ. очерк М.Д. Амирханян. Ереван. Национальная АН Республики Армения, Музей-институт геноцида армян, 1996. С. 108–109.

766.

вас не покину,
Я солнцу отдам вас родному.
К нему возносите кручину,
Бессмертья глухую истому.
Когда же плоды золотые
Нальются на ветках счастливых,
Вы вспомните, тени святые,
О песнях моих молчаливых.
О вере моей громогласной,
Что жизнь торжествует победно,
Что

Городецкий Сергей Митрофанович. Прощанье («Прощайте, печальные тени…»). 1918

767.

там,
Где мы его не ждали.
Попробуйте сияние его
Хоть малость урезоньте.
Он, с облаком успев вступить в родство,
Висел на горизонте.
Что было делать с ним наедине?
Молчать или молиться?
Такой голубизне и белизне
Уже не повториться.
Не одного

Матусовский М.Л. Горечь: книга стихотворений. М.: Сов. пис., 1992. С. 125‒126.

768.

и праведность славит?
Там в гору, всё в гору мой путь не тяжёл, –
причастием к вечности полнясь,
не брезгуя бытом, на пиршестве сёл
библейская пишется повесть.
Там жизнь мировая согласна с мирской,
и дальнее плачет о близком,
и радости праздник

Чичибабин Б. А. Псалом Армении // В стихах и прозе. 3-е изд., испр. Харьков: Фолио, 2002. С. 305–306.

769.

нам суждено
В отдаленном от предков грядущем.
И кому это в голову только пришло
Труд назвать — за грехи наказаньем,
Что на свете надежнее, чем ремесло,
И прекраснее, чем созиданье!
Пшат цветет. Зеленеют скала и утес.
А в долинах — и розы,

Звягинцева В. К.. Пшат цветет

770.

камни Армении каменотес.
Пусть клевещут в «Свободных Европах», —
Пшат цветет, льется жизни струя через край,
Дышит полдень уверенной силой.
Здесь, — на этой земле, — человеческий рай,
Упоительный, трудный и милый.

Звягинцева В. К.. Пшат цветет

771.

туч, облаков, полей, лесов,
за горизонтом, еле зримым,
и холод невских берегов,
и тень Тригорского. Далече
любовь и дружеские встречи!..
На перевале всадник встал:
и тучи двигались, гонимы,
простор, где развевались дымы,
вдруг с силою необъяснимой
его пронзил и сердце

Василенко В. М. Пушкинский перевал в Армении // Меценат и мир. №49‒52. [Электронный ресурс]. URL: http://www.mecenat-and-world.ru/49-52/vasilenko2.htm (дата обращения 09.12.2023).

772.

приехал и что за глагол
с землей его свел, и бороться
уставшей, и грузно влачить не суму
в руке, а на никнущей вые –
незнамо зачем, отчего, почему –
свои письмена вековые,
к чему упиваться ее языком,
когда он владеет сладчайшей
петрарковской

Кубатьян Г. И. Путешествие в Армению // Г. Кубатьян. Зона заплыва: Книга стихов. Ереван: Наири, 1990. С. 61.

773.

зачем этот ком
в гортани, не знает, что чашей
сией он пресытится, и невдомек,
что времени свора борзая
распнет, и на губы повестит замок,
и взвоет со зла, догрызая.

Кубатьян Г. И. Путешествие в Армению // Г. Кубатьян. Зона заплыва: Книга стихов. Ереван: Наири, 1990. С. 61.

774.

созвездье зла.
Она рукой темно-янтарной
Коснулась до моей руки,
Блеснув зарницей благодарной
Из глаз, исполненных тоски.
И тихо села на пороге,
Блаженством сна озарена...
А в голубой пыли дороги
Все шли такие ж, как она.

Городецкий Сергей Митрофанович. Путница («Я дал ей меду и над медом…»). 1918

775.

Двуединство житейских стремлений,
Перекрестка кавказского скол –
В суть армянских надежд перешел
На имперских путях расслоений.
Вновь древнейшая участь народа
Превращается в горный поток.
Айастан, где твой пряный Восток?
Где твой вечный

Юпп М. Е. Путь Армении // Арагаст. №1 (8). 2013. [Электронный ресурс]. URL: http://www.mecenat-and-world.ru/aragast/8-aragast/yupp.htm (дата обращения 09.12.2023).

776.

Двуединство истока таится.
Чтоб Армении вновь возродиться,
Надо выскоблить внутренний страх.
Страх за близких своих и родных,
Что веками живут на чужбине –
Отражаясь Востоком в рубине,
Среди западных струй золотых.
От Давида Сасунского нить
К Моисею Хоренскому вьется.
Двуединство армянского

777.

нить
К Моисею Хоренскому вьется.
Двуединство армянского солнца
Никаким временам не затмить.
Слишком памятны оргии зла
Ненавистных соседних народов;
И на Запад жестоких исходов,
И Востока звериная мгла.
Суть Месропа Маштоца начал
Двуединством судьба отражала.
Кровь Армении мир пропитала,
Арарат

778.

древней сказки,
Так предо мной воскрес извечный, светлый миф.
А справа от меня, орлино устремив
К Масису острый взгляд, художник на палитре
Тот отблеск, что горит на араратской митре,
Уверенно творит. И, просветленно строг,
Кисть верную берет. И за мазком

Цит. по: Сарьян Р. Л. Сарьян и Россия. Ереван, 2006. С. 133.

779.

извечный, светлый миф.
А справа от меня, орлино устремив
К Масису острый взгляд, художник на палитре
Тот отблеск, что горит на араратской митре,
Уверенно творит. И, просветленно строг,
Кисть верную берет. И за мазком мазок
На полотно кладет в покое

Цит. по: Сарьян Р. Л. Сарьян и Россия. Ереван, 2006. С. 133.

780.

палитре
Тот отблеск, что горит на араратской митре,
Уверенно творит. И, просветленно строг,
Кисть верную берет. И за мазком мазок
На полотно кладет в покое вдохновенья,
Даря бессмертием летящие мгновенья.

Цит. по: Сарьян Р. Л. Сарьян и Россия. Ереван, 2006. С. 133.

781.

Иосифа Реута 47 дней героически сопротивлялся напорам персидской армии Аббаса-Мирзы. Оборону держали 6 рот егерей и казаков полка Молчанова 2-го — 1300 человек. На стенами крепости Шуши более 200 могил казаков.

Ресурс?

782.

Подобного нет и в помине!
Повсюду – раздоры, вражда…
Извечная, есть и поныне
В родстве человечьем нужда.
Кровавой полоской сплошною –
Деленья на «этих» и «тех»…
Господь сотворил нас роднею –
Велик отречения грех.

Шакарян К. Разбросаны люди по свету… // Литературная Армения. № 3.

783.

Развалившись на диване,
Дегустирую коньяк,
И грущу о Ереване —
Что не попаду никак.
Вардавар намочит — втуне
Я по-прежнему один:
Не проникну

Фридман М. Ф. Развалившись на диване… // Всемогущее нельзя: Концерт для одиночества с оркестром. М.: Перо, 2018. С. 246–247.

784.

побежит!
Но стены белые так жутки...
Нет, почему она лежит?
Нет, почему она в больнице?
И почему у синих глаз
На черно-бархатной реснице
Вдруг светится большой алмаз?
И отчего от брови к брови
Вдруг пролегает тонкий след?
Откуда в

Городецкий Сергей Митрофанович. Ребенок («Она лежит. Ее глазенки…)

785.

от брови к брови
Вдруг пролегает тонкий след?
Откуда в губках очерк вдовий,
Печать неисправимых бед?
О чем глухонемая дума
На темно-розовом челе?
Откуда страх шагов и шума
И крики в сумеречной мгле?
Покинул бог людей и землю!
Как страшно

Городецкий Сергей Митрофанович. Ребенок («Она лежит. Ее глазенки…)

786.

еще впереди!
Целый день без конца —
Путь, зовущий гонца.
Сколько в нем обещаний
И сколько дорог...
Солнце тихо лучами
Легло на порог;
Солнце медленным светом
Спускается с крыш.
Камень рыж и обветрен,
Обветрен и рыж.
Ближе к дому деревья,
Тондиры

Снегова И. А.. Рехан («Камень рыж и обветрен…»)

787.

На дорогу спускается вечер,
небеса покрываются мглой,
и Армения белые плечи
разворачивает предо мной.
Вижу поле в мерцании снежном,
вижу

Вышеславский Л. Н. Рипсиме // Это Армения. Стихи русских поэтов. Ереван. Айастан, 1967. С. 158‒159.

788.

дорогу спускается вечер,
небеса покрываются мглой,
и Армения белые плечи
разворачивает предо мной.
Вижу поле в мерцании снежном,
вижу храм на пологом холме,
он девическим именем нежным
навсегда окрещён: Рипсиме.
Как разумно придумано это!
Если б мог, я, пожалуй, и

Вышеславский Л. Н. Рипсиме // Это Армения. Стихи русских поэтов. Ереван. Айастан, 1967. С. 158‒159.

789.

Сердце девичье чисто и свято
и не хочет томиться в ярме.
Поплатилась за правду когда-то
юной жизнью своей Рипсиме.
Но на месте пролившейся крови
нерушимая встала стена.
Виден контур девической брови
в изогнувшейся бровке окна.
И стройны по-девичьи колонны
в

Вышеславский Л. Н. Рипсиме // Это Армения. Стихи русских поэтов. Ереван. Айастан, 1967. С. 158‒159.

790.

Опять стою у старенькой калитки
На маленьком клочке большой земли.
Сюда, как перехожие калики,
Меня воспоминанья привели.
Стараюсь в незабытый сад вглядеться,
Пахнуло вдруг вечерней

Звягинцева В. К.. Россия и Армения. Левону Мкртчяну

791.

Я так любила небольшие горы
За тихим садом, узенькой рекой,
Что Арагаца снежные уборы
Мне показались близкой красотой.
Колючие травинки на Севане
И голубые блеклые цветы —
Пускай у них нерусское названье —
Напомнили мне родины черты.
Моя любовь к Армении похожа

Звягинцева В. К.. Россия и Армения. Левону Мкртчяну

792.

на Севане
И голубые блеклые цветы —
Пускай у них нерусское названье —
Напомнили мне родины черты.
Моя любовь к Армении похожа
На вечную любовь к своей земле.
Не разберу, которая дороже,
Не гаснет жар в нестынущей золе.
Равно я добрым жаром

Звягинцева В. К.. Россия и Армения. Левону Мкртчяну

793.

Рождается горбатый армянин —
То Арарат на спину давит:
Он слеплен из снегов, руин, седин,
Он небо чёрным взглядом плавит.
Он глину красную с армянских гор

Ресурс?

794.

чёрным взглядом плавит.
Он глину красную с армянских гор
Пускает в вену — лечит раны,
И каждый день бросает тихий взор
На Арарат: там ятаганы
Лишают жизни мать. Она мертва,
А на груди — дитя живое.
И армянин растёт в руках волхва

Ресурс?

795.

в вену — лечит раны,
И каждый день бросает тихий взор
На Арарат: там ятаганы
Лишают жизни мать. Она мертва,
А на груди — дитя живое.
И армянин растёт в руках волхва
В борьбе, молитвах, стонах, вое…
Он вечен и горбат, как

Ресурс?

796.

Над ней глумились, ее убили.
Погибнул город в пожаре алом,
Укрылся пеплом, уснул устало.
Но жизнь земная непобедима.
Весна напала на смерть незримо,
Ее убрала цветами рая
И воцарилась, смеясь, играя.
В саду жемчужном иду во мраке
И чую жизни

Городецкий Сергей Митрофанович. Руки девы («Она упала у двери дома…»). 1918

797.

поныне ашуга нет
лучше Саят-Новы!
Где же найдётся нежней его
песен священное волшебство?
Странный монах о любви поёт
сразу на трёх речах!
Тайны возлюбленной – словно мёд
в тёмных её очах.
Шифры и судьбы пути сплели:
струны ласкает пясть.
Странный

Гацко-Славацкий Р. В. Саят-Нова // Портал «Стихи.ру». [Электронный ресурс]. Режим доступа: https://stihi.ru/2021/02/18/6451 (дата обращения – 25.03.2023)

798.

Григор Пахлавуни.
И слышатся шаги среди истёртых плит:
и огненный Платон, и въедливый Эвклид
проходят между ниш в таинственной тени.
На глади крепких стен – узорною резьбой:
рельефы и кресты легли среди седин…
И дремлет, нерушим, над грозною судьбой
базальтовый ковчег –

Гацко-Славацкий Р. В. Санаин // Портал «Стихи.ру». [Электронный ресурс]. Режим доступа: https://stihi.ru/2021/02/18/6451 (дата обращения – 25.03.2023)

799.

и персики,
Перцев огненные крючки —
Краски смеются дерзкие:
Протрите, — кричат, — очки!»
Краски бунтуют:
Зрячие Радостью жить должны!»
Краски текут горячие
На стену со стены.
Отягощают, как счастье,
И выпрямляют, как гимн...
В сером халате мастер
Входит к холстам своим.
Со

Снегова И. А.. Сарьяну («Разбушевались краски…»)

800.

дышит, как бегущий лось.
К спине
рубаха липнет…
Крича,
рисует Мартирос.
В конце работы —
хрипнет.
Сейчас он
как уснувший взрыв
на перевале горном…
Сидит,
глаза полузакрыв,
нахохлившийся кондор.
И кажется бескрылым,
но
от этого порога
ушли в полет
давным-давно
крылатые

Рождественский Р. И. Сарьян // Избранные произведения в 2 томах. Том 2. М. : Издательство «Художественная литература», 1979. С. 109‒110.

801.

исполать!
Я об Армении Сарьяна,
Где мне случилось побывать.
Там в деревянном мезонине
Сидит седой старик в углу,
Стоит картина на картине.
Лежат картины на полу.
Пчела по комнате летает.
Слегка кружится голова,
Но красная, то золотая
Земля, и синь,

Орлов С. С. Сарьян // Верность. Стихи. М. : Современник, 1973. С. 56‒57.

802.

Сарьяна,
Где мне случилось побывать.
Там в деревянном мезонине
Сидит седой старик в углу,
Стоит картина на картине.
Лежат картины на полу.
Пчела по комнате летает.
Слегка кружится голова,
Но красная, то золотая
Земля, и синь, и синева.
И я

Орлов С. С. Сарьян // Верность. Стихи. М. : Современник, 1973. С. 56‒57.

803.

Слегка кружится голова,
Но красная, то золотая
Земля, и синь, и синева.
И я меж них, как бы по тропке,
На эти глядя чудеса.
Иду внимательно и робко.
Чтоб не сорваться в небеса.
В туманном граде Ленинграде,
Когда на выставках

Орлов С. С. Сарьян // Верность. Стихи. М. : Современник, 1973. С. 56‒57.

804.

по тропке,
На эти глядя чудеса.
Иду внимательно и робко.
Чтоб не сорваться в небеса.
В туманном граде Ленинграде,
Когда на выставках бывал,
Я, на его картины глядя,
Не очень краскам доверял.
И вдруг армянская столица
И за окошком Арарат.

Орлов С. С. Сарьян // Верность. Стихи. М. : Современник, 1973. С. 56‒57.

805.

глядя чудеса.
Иду внимательно и робко.
Чтоб не сорваться в небеса.
В туманном граде Ленинграде,
Когда на выставках бывал,
Я, на его картины глядя,
Не очень краскам доверял.
И вдруг армянская столица
И за окошком Арарат.
В картину можно оступиться,

Орлов С. С. Сарьян // Верность. Стихи. М. : Современник, 1973. С. 56‒57.

806.

и просто.
Здесь не библейские поля —
Его сады, озера, звезды.
Им сотворенная земля.
Трудился, рук не покладая,
Был у него на это срок,
И так же в этот час, когда я
К нему переступил порог.
Уже уверен без опаски.
Что

Орлов С. С. Сарьян // Верность. Стихи. М. : Современник, 1973. С. 56‒57.

807.

Солнце
на лице Саркиса выжигает дополнительные годы.
Ветер
с лица Саркиса сдувает нежную молодость.
Земля
на лице Саркиса корой заменяет кожу.

Е. А Шуваева-Петросян. Саркис. Журнал «Знамя». 2014. №7. С. 110.

808.

Солнце
на лице Саркиса выжигает дополнительные годы.
Ветер
с лица Саркиса сдувает нежную молодость.
Земля
на лице Саркиса корой заменяет кожу.
Глаза Саркиса наполнены закатом за Масисом.
Волосы Саркиса изъедены сединой.
Руки Саркиса похожи на

Е. А Шуваева-Петросян. Саркис. Журнал «Знамя». 2014. №7. С. 110.

809.

Земля
на лице Саркиса корой заменяет кожу.
Глаза Саркиса наполнены закатом за Масисом.
Волосы Саркиса изъедены сединой.
Руки Саркиса похожи на кирзу.
Ноги Саркиса вросли в приграничную зону.
Саркис из камней сооружает дамбу,
чтобы остатки армянской земли
не уносились Араксом

Е. А Шуваева-Петросян. Саркис. Журнал «Знамя». 2014. №7. С. 110.

810.

в приграничную зону.
Саркис из камней сооружает дамбу,
чтобы остатки армянской земли
не уносились Араксом к туркам.
Саркис выращивает арбузы на минном поле.
Саркис строит два дома на границе,
чтобы его сыновья стали стражами армянской земли,
как он, Саркис, сын

Е. А Шуваева-Петросян. Саркис. Журнал «Знамя». 2014. №7. С. 110.

811.

дамбу,
чтобы остатки армянской земли
не уносились Араксом к туркам.
Саркис выращивает арбузы на минном поле.
Саркис строит два дома на границе,
чтобы его сыновья стали стражами армянской земли,
как он, Саркис, сын Мисака…
Мы с Саркисом ровесники,
но для

Е. А Шуваева-Петросян. Саркис. Журнал «Знамя». 2014. №7. С. 110.

812.

сидит под ним.
Что за чудо под зонтом?
Человек задумчив, строг,
Он сидит перед холстом,
Ящик с красками у ног.
На холсте и свет и тень,
Телка с девочкой стоят,
В шапке белой набекрень
Дремлет древний Арарат.
А под ним

Кончаловская Н. П. Сбор хлопка в Араратской долине // Н.П. Кончаловская. Цвет: Стихи. М.: Сов. писатель, 1961. С. 52–53.

813.

Дремлет древний Арарат.
А под ним долины рай
Кистью создал человек,
Собирай да собирай
Хлопья хлопка, словно снег.
Сел мальчишка на траве,
Хоть негадан и неждан,
Он в пейзаж вошел навек.
Цолак-джан! Цолак-джан!»

814.

Девочка Сэда
вышла из сада.
Вместо обеда –
Гроздь винограда.
Солнечный мячик
упал – потерялся.
Месяц, как мальчик,
на крышу взобрался.
Чёрные косы
ночь распустила.
В сонные росы
Сэда ступила.
Узкою тропкой,
каменной щелью
ящеркой робкой
скрылась в

Широкова-Тамбовцева Е. В. Сэда Вермишева// Арагаст («Парус»). 2010. Выпуск № 1 (6). [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://www.mecenat-and-world.ru/aragast/3-aragast/tambovceva1.htm (дата обращения – 25.03.2023)

815.

камни,
плакали реки.
Голые скалы
кликали беды.
Солнце искала
девочка Сэда…
Тихой любовью
невыносимой
сердце томилось».
Куда она шла?
И на стихи,
будто «на клавесины,
музыку сердца,
зелёной долины,
пшата, кустарника,
осени синей»
Сэда-поэт
невзначай пролила –
солнечный Свет
в

816.

Голые скалы
кликали беды.
Солнце искала
девочка Сэда…
Тихой любовью
невыносимой
сердце томилось».
Куда она шла?
И на стихи,
будто «на клавесины,
музыку сердца,
зелёной долины,
пшата, кустарника,
осени синей»
Сэда-поэт
невзначай пролила –
солнечный Свет
в Отчем доме нашла!

817.

Секунда едва ощутимых усилий —
И легкими стали тяжелые крылья.
И снег на вершинах слепит, словно пламя,
И небо лежит, как шоссе, перед нами.
Прощайте все те, что, пронежась в постели,
Нам

Снегова И. А. Секунда едва ощутимых усилий… // Дороги сердца. Ереван : Армгосиздат, 1963. C. 39.

818.

Прощайте, друзья; вы несметно богаты —
Ведь вам оставляю я синь Арарата,
Я вам оставляю и лето и солнце...
Прощайте, прощайте, на север несемся!
Я вам оставляю, я вам оставляю
Щемящую песню армянского края,
И туф разноцветный в селеньях кавказских,
И

Снегова И. А. Секунда едва ощутимых усилий… // Дороги сердца. Ереван : Армгосиздат, 1963. C. 39.

819.

слишком люблю вас, друзья, чтоб скупиться:
Я жизни своей оставляю страницу, —
Страницу, где счастье, где лето и солнце...
Прощайте, прощайте, на север несемся!

Снегова И. А. Секунда едва ощутимых усилий… // Дороги сердца. Ереван : Армгосиздат, 1963. C. 39.

820.

Туманно-бледным выглядит эфир
На фоне густо-синего Севана.
Еще синей, я слышал, воды Вана –
Синее, чем сапфир.

Гаспари А. Севан // Литературная Армения. 2021. № 1. С. 73–79.

821.

Почти прозрачные на вид,
Ложатся горы, план на план.
Не знаю, что у вас болит,
Но у меня болит Севан.
Где берег

Матусовский М.Л. Горечь: книга стихотворений. М.: Сов. пис., 1992. С. 107.

822.

Почти прозрачные на вид,
Ложатся горы, план на план.
Не знаю, что у вас болит,
Но у меня болит Севан.
Где берег оголен на треть,
Как знак

Матусовский М.Л. Горечь: книга стихотворений. М.: Сов. пис., 1992. С. 107.

823.

вид,
Ложатся горы, план на план.
Не знаю, что у вас болит,
Но у меня болит Севан.
Где берег оголен на треть,
Как знак немыслимой беды,
На скалах можно рассмотреть
Паденье уровня воды.
Отыгрывается жара
С утра на кустике любом.

Матусовский М.Л. Горечь: книга стихотворений. М.: Сов. пис., 1992. С. 107.

824.

Не знаю, что у вас болит,
Но у меня болит Севан.
Где берег оголен на треть,
Как знак немыслимой беды,
На скалах можно рассмотреть
Паденье уровня воды.
Отыгрывается жара
С утра на кустике любом.
Где остров был еще вчера,
Там

Матусовский М.Л. Горечь: книга стихотворений. М.: Сов. пис., 1992. С. 107.

825.

Где берег оголен на треть,
Как знак немыслимой беды,
На скалах можно рассмотреть
Паденье уровня воды.
Отыгрывается жара
С утра на кустике любом.
Где остров был еще вчера,
Там полуостров встал горбом.
Вот тень мелькнула подо мной, -
То не последняя

Матусовский М.Л. Горечь: книга стихотворений. М.: Сов. пис., 1992. С. 107.

826.

с небесной волею согласны.
Вдруг, перечёркивая это
глубокомыслие звезды,
Шутихи солнечного света
переметнулись из воды.
Бегущий трепет светозарный
из глубины на крутизну,
На крылья чаек, чей базарный
восторг приветствует весну,
Упал. И розовые склоны –
баталий древних бастионы,
В венце седой

Орлов В. Б. Над городом ветер и туч паруса // Арагаст («Парус»). 2007. Выпуск № 1 (3). [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://www.mecenat-and-world.ru/aragast/3-aragast/russ.htm (дата обращения – 25.03.2023)

827.

волею согласны.
Вдруг, перечёркивая это
глубокомыслие звезды,
Шутихи солнечного света
переметнулись из воды.
Бегущий трепет светозарный
из глубины на крутизну,
На крылья чаек, чей базарный
восторг приветствует весну,
Упал. И розовые склоны –
баталий древних бастионы,
В венце седой голубизны
глядят

828.

На крылья чаек, чей базарный
восторг приветствует весну,
Упал. И розовые склоны –
баталий древних бастионы,
В венце седой голубизны
глядят на мир из глубины.

829.

Бык на закате спал впригляд,
под боком сны приёмные – как дети.
Какая ночь прогонит их назад?
Севан волнуется.
Невыносимы сети
у

Климова Г. Д. Севан / Г. Д. Климова // Сказуемое несовершенного вида. Избранные стихотворения. Ставрополь : «Ставролит», 2020. Серия «На Кавказе». С. 122.

830.

сны приёмные – как дети.
Какая ночь прогонит их назад?
Севан волнуется.
Невыносимы сети
у местных рыбарей – у всех подряд,
похожих на трудяг в Генисарете.
Здесь, в пресноводном море всех армян,
где – ни слезинки, хоть земля болела, –
в бесхозных косяках властительный

831.

побережье – в пене,
дыхание сбивая о ступени,
притиснуться поближе к алтарю,
чтоб вырвалось – я трижды повторю:
помилуй блудную!
И рухну на колени.

832.

Развалины церкви, большая долина,
Широкое озеро, камни и горы;
Вверху цитадель и зубцы равелина,
Дома, минарет, крепостные затворы.
Чернеются трубы на глиняных крышах.
Внизу по дороге разбросаны пули.
Под склонами клинопись в каменных нишах
И старыя пушки в грязи затонули.

Кулебякин А. П.. Северный склон

833.

Потому, что я с севера, что ли.
Я готов рассказать тебе поле,
Эти волосы взял я у ржи,
Если хочешь, на палец вяжи —
Я нисколько не чувствую боли.
Я готов рассказать тебе поле.
Про волнистую рожь при луне
По кудрям

Есенин С.А. Шаганэ ты моя, Шаганэ // С.А. Есенин. Полн. собр. Соч. в 7-ми т. Том 1. Изд. 2-е. М.: ИМЛИ РАН, 2004. С. 252–253.

834.

догадайся.
Дорогая, шути, улыбайся,
Не буди только память во мне
Про волнистую рожь при луне.
Шаганэ ты моя, Шаганэ!
Там, на севере, девушка тоже,
На тебя она страшно похожа,
Может, думает обо мне...
Шаганэ ты моя, Шаганэ.

Есенин С.А. Шаганэ ты моя, Шаганэ // С.А. Есенин. Полн. собр. Соч. в 7-ми т. Том 1. Изд. 2-е. М.: ИМЛИ РАН, 2004. С. 252–253.

835.

Не буди только память во мне
Про волнистую рожь при луне.
Шаганэ ты моя, Шаганэ!
Там, на севере, девушка тоже,
На тебя она страшно похожа,
Может, думает обо мне...
Шаганэ ты моя, Шаганэ.

Есенин С.А. Шаганэ ты моя, Шаганэ // С.А. Есенин. Полн. собр. Соч. в 7-ми т. Том 1. Изд. 2-е. М.: ИМЛИ РАН, 2004. С. 252–253.

836.

всех кровью облитые лица,
У всех видны остатки... костей,
Нагибаясь, чрез силу листочки
Они рвут и жуют со слезой...
Ни на ком ни плаща, ни сорочки,
Все в лохмотьях, а кто и нагой...
Вот
присели в пыли. Истомленье
Всех заставило

Саянский К. Шествие мертвых // Не убий. Геноцид армян и русская поэзия. 1895–1918 / Сост., ред. и вступ. очерк М.Д. Амирханян. Ереван. Национальная АН Республики Армения, Музей-институт геноцида армян, 1996. С. 81.

837.

ком ни плаща, ни сорочки,
Все в лохмотьях, а кто и нагой...
Вот
присели в пыли. Истомленье
Всех заставило лечь на камнях;
Подхожу к ним осилив мученье,
Затаив пред рыданьями страх.
И гляжу на терпящих покорно
Полон жгучих и жалостных

838.

присели в пыли. Истомленье
Всех заставило лечь на камнях;
Подхожу к ним осилив мученье,
Затаив пред рыданьями страх.
И гляжу на терпящих покорно
Полон жгучих и жалостных чувств.
О могу ль облегчить я их скорбный
Путь страданья улыбкою уст!
И

839.

Чаёвничать с платаном у дороги,
прийти, как будто к старцу, на беседу.
Он ствол могучий держит нараспашку,
и в нём дупло – как сердце человечье.
Две тыщи лет оно для всех

Г. Д. Климова. Схоторашенский платан в Арцахе // Литературная Армения. 2017. Номер страницы?

840.

На многих улицах Парижа можно увидеть плакаты: «Armenia SOS» с фотографией маленького армянского ребенка
Сияет вечно праздничный Париж,
Зимой дождавшись солнечного часа,

Матусовский М.Л. Горечь: книга стихотворений. М.: Сов. пис., 1992. С. 119–120.

841.

вечно праздничный Париж,
Зимой дождавшись солнечного часа,
Всей пестрой заманчивых афиш,
Всей суетой кварталов Монпарнаса.
Но жестко возвращает нас назад,
На расстоянье боль не сделав глуше,
На всех углах раскленный плакат
спасите наши души!”.
И мир размером кажется с пятак,

Матусовский М.Л. Горечь: книга стихотворений. М.: Сов. пис., 1992. С. 119–120.

842.

часа,
Всей пестрой заманчивых афиш,
Всей суетой кварталов Монпарнаса.
Но жестко возвращает нас назад,
На расстоянье боль не сделав глуше,
На всех углах раскленный плакат
спасите наши души!”.
И мир размером кажется с пятак,
Когда встает почти что рядом с

Матусовский М.Л. Горечь: книга стихотворений. М.: Сов. пис., 1992. С. 119–120.

843.

силой,
Семи-восьмиэтажные дома
Становятся вдруг братскою могилой.
Пока Париж, колесами вертя,
Скрипит у светофором тормозами,
Со всех сторон глядит на нас дитя
Сиротскими армянскими глазами.

Матусовский М.Л. Горечь: книга стихотворений. М.: Сов. пис., 1992. С. 119–120.

844.

раз тебя гнетет печаль.
И я с тобой об этом вместе плачу,
В твоей судьбы заглядывая даль.
Там все опять на прежнее похоже.
И эта ночь о будущем скорбит.
И возникает, как мороз по коже,
Ошеломленный кровью Сумгаит.
Нам память

Дудин М. А. Левону Мкртчяну // Земля обетованная. Посвященная. Переводы. Ессе. Стихи. Ереван, 1988. С. 375.

845.

мороз по коже,
Ошеломленный кровью Сумгаит.
Нам память жжет любви душа земная
Своею страстью вечно молодой.
Но жизнь летит, все на пути сминая
И не считаясь с нашею бедой.
А мы еще в душе лелеем сад свой
И спорим с

Дудин М. А. Левону Мкртчяну // Земля обетованная. Посвященная. Переводы. Ессе. Стихи. Ереван, 1988. С. 375.

846.

с нашею бедой.
А мы еще в душе лелеем сад свой
И спорим с обнаженною тоской,
А мы еще надеемся на братство
И откровенье совести людской.

Дудин М. А. Левону Мкртчяну // Земля обетованная. Посвященная. Переводы. Ессе. Стихи. Ереван, 1988. С. 375.

847.

Верую, ибо абсурдно (Тертуллиан)
За тех, кого бомбил я, грудь в крестах,
такой же крест с мечами на пилотке.
Ну а меня вознаградил Аллах
за то, что я неверным резал глотки.
За Родину, за Сталина – вперёд! –
вот

Вольфсон Б. И. Символ веры // Сетевой научно-культурологический журнал RELGA. 2020. №10 (378). [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://www.relga.ru/Environ/WebObjects/tgu-www.woa/wa/Main?textid=6420&level1=main&level2=articles (дата обращения ‒ 25.03.23)

848.

гордой веры.
А кто не с нами, тот пускай умрёт, −
и здесь недопустимы полумеры!
Из кхмерских джунглей вывела тропа
меня на освещённую аллею.
Мотыгой разбивал я черепа,
поскольку верил в красную идею.
А я сжигал убогих и калек
без медицинских

849.

жива земля!
Край камней, край холодных скал,
Горний свет тебя не ласкал.
Ослепительно ярким днём
Он тебя опалил огнём.
Но на склонах взошла трава –
Жив народ, и земля жива!
Поколения впереди,
А огонь у тебя в груди!

Вольфсон Б. И. Сим победши! // Сетевой научно-культурологический журнал RELGA. 2020. №10 (378). [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://www.relga.ru/Environ/WebObjects/tgu-www.woa/wa/Main?textid=6420&level1=main&level2=articles (дата обращения ‒ 25.03.23)

850.

чужим, что я – ничей.
Пойду туда, где волосы секутся
Плетьми жестоких солнечных лучей
Глухонемой художник в переходе,
Семитский нос, фамилия на «ян»)
Пририсовал наивный пароходик
Твоим волнам, тоскою обуян,
И козы к водам мчатся черной сотней,
Беря прыжками каменный редут.

А. Григоров. Народ ‒ близнец, я знаю вашу речь // Амирам Григоров: «Вагаршапат Погосян, бакинский летчик, лети в небо». [Электронный ресурс]. Режим доступа: https://www.armmuseum.ru/news-blog/2017/4/26/-

851.

Но она под охраной Христа.
Знай, мой друг, - молвил Ангел с улыбкой, -
Скрипка Господа - наш Айастан...
Играет Ангел златокудрый мой
На скрипке Господа мотив чудесный.
Останется Армения со мной,
Пока звучит в душе Господня песня.
Плач скрипки Господа у нас

Коноплев В. В. Скрипка Господа // Армения как состояние любви. Ереван : Филин, 2013. С. 68.

852.

Господа у нас в крови,
Передаём его своим мы детям.
Дай, Господи, Армении любви,
Пока Ты с нами, мы живём на свете.

Коноплев В. В. Скрипка Господа // Армения как состояние любви. Ереван : Филин, 2013. С. 68.

853.

Все добро перерыли до дна,
Лишь в одной полутемной пристройке
Уцелела старуха одна.
Уцелела старуха слепая
Посреди перебитой семьи,
Несмотря на свое истощенье
И на дряхлые годы свои.
Уж неделю она голодала,
И, не в силах подняться с земли,
Только

Кулебякин А. П. Слепая // Дверь Мехера; Отзвуки Вана : [Стихотворения / Предисл. и примеч. авт. [Эривань] : Армянский коммитет «Верашинутюн», 1916. С. 83‒85.

854.

дна,
Лишь в одной полутемной пристройке
Уцелела старуха одна.
Уцелела старуха слепая
Посреди перебитой семьи,
Несмотря на свое истощенье
И на дряхлые годы свои.
Уж неделю она голодала,
И, не в силах подняться с земли,
Только слухом едва угадала,
Что

855.

смущенные вышли,—
Их незрячий преследовал взгляд,
А селенье уже опустело:
Уходил отдохнувший отряд.
И один армянин воротился,
Зарядивши патроном ружье.
На полу шевелилась старуха.
Он печально взглянул на нее.
На полу шевелилась старуха,
Трупный запах чуть с ног не валил...

856.

селенье уже опустело:
Уходил отдохнувший отряд.
И один армянин воротился,
Зарядивши патроном ружье.
На полу шевелилась старуха.
Он печально взглянул на нее.
На полу шевелилась старуха,
Трупный запах чуть с ног не валил...
Армянин помолился, заплакал...
И не глядя ее

857.

опустело:
Уходил отдохнувший отряд.
И один армянин воротился,
Зарядивши патроном ружье.
На полу шевелилась старуха.
Он печально взглянул на нее.
На полу шевелилась старуха,
Трупный запах чуть с ног не валил...
Армянин помолился, заплакал...
И не глядя ее пристрелил.

858.

в горы –
не умела плакать…
Слишком много ультрафиолета!
Ярче наше полярное свечение,
и мы немного становимся богами
с горькой усмешкой на это решение,
область физического пересечения
в пределе сведется к единственной точке –
новой форме определения
верного единения –
Сердцу…
Сердце живет

Шахвердян Л. Слишком много ультрафиолета… // Весна отчаяния (2015–2017). Ереван, 2018. С. 78‒79.

859.

Нагорный день. Он жёлт. Скала одета
В плохой туман и в дождь. Но суть не в том.
На камне — председатель сельсовета
С распоротым на совесть животом.
Они не любят бритых. Губы, щёки
Проколоты, и сломана рука.
И

Шуф В. А.. Смерть («Нагорный день. Он жёлт. Скала одета…»). 1933

860.

жёлт. Скала одета
В плохой туман и в дождь. Но суть не в том.
На камне — председатель сельсовета
С распоротым на совесть животом.
Они не любят бритых. Губы, щёки
Проколоты, и сломана рука.
И вот лежит — большой и кособокий —
Аванского

Шуф В. А.. Смерть («Нагорный день. Он жёлт. Скала одета…»). 1933

861.

животом.
Они не любят бритых. Губы, щёки
Проколоты, и сломана рука.
И вот лежит — большой и кособокий —
Аванского Совета нахака
На камне вождь аванского Совета:
Кровь на зубах и в рёбрах пустота.
И красен клок партийного билета,
Торчащий из прорехи

Шуф В. А.. Смерть («Нагорный день. Он жёлт. Скала одета…»). 1933

862.

щёки
Проколоты, и сломана рука.
И вот лежит — большой и кособокий —
Аванского Совета нахака
На камне вождь аванского Совета:
Кровь на зубах и в рёбрах пустота.
И красен клок партийного билета,
Торчащий из прорехи живота.
Встаёт закат, большой и некрасивый.

Шуф В. А.. Смерть («Нагорный день. Он жёлт. Скала одета…»). 1933

863.

он среди полков, –
И он мечтал служить отчизне,
Страну избавить от врагов.
Войска сошлись… Кипит сраженье….
Как лев, бросается Вардан
На войско персов, – и в смятение
Приводит он врагов армян.
Гордясь минувшей бранной славой,
И веря в радостные дни.
Ведет

Русские писатели об Армении: Сборник / Сост. С. Арешян, Н. Туманян. Ереван: Арменгиз, 1946. С.71–74.

864.

свои.
Звучат воинственные речи…
Но вот настал зловещий миг:
Удар копьем средь грозной сечи
Героя славного настиг.
Рукой противника сраженный,
На землю падает храбрец, –
И понял витязь непреклонный,
Что наступил его конец…
И перед ним, как вихрь, промчалась
Картина родины

Русские писатели об Армении: Сборник / Сост. С. Арешян, Н. Туманян. Ереван: Арменгиз, 1946. С.71–74.

865.

кто из вас смиряться будет
Перед врагом страны своей?!
За наши славные преданья,
За нашу веру, за народ
Идите смело на страданья.
Стремитесь, храбрые, вперед!..
Ах, если б только были силы!
Я полетел бы в стан врагов.
Я защищал бы

Русские писатели об Армении: Сборник / Сост. С. Арешян, Н. Туманян. Ереван: Арменгиз, 1946. С.71–74.

866.

Вардана не забыли
И горько плакали по нем!..
Прошли века… Былым сраженьем
Гордится древняя земля…
И все взирают с уваженьем
На Аварайрские поля!

Русские писатели об Армении: Сборник / Сост. С. Арешян, Н. Туманян. Ереван: Арменгиз, 1946. С.71–74.

867.

На стыке возрастов, на пике мира
Стоять средь гор, обозревать хребты…
Где озеро? – тревожно спросишь ты,
Носитель слепоты и кашемира.

Ватутина М. О. Смотровая площадка / М. О. Ватунина // Смотровая площадка. М. : Стеклограф, 2016 Страница

868.

На стыке возрастов, на пике мира
Стоять средь гор, обозревать хребты…
Где озеро? – тревожно спросишь ты,
Носитель слепоты и кашемира.
Вокруг лежат на

Ватутина М. О. Смотровая площадка / М. О. Ватунина // Смотровая площадка. М. : Стеклограф, 2016 Страница

869.

возрастов, на пике мира
Стоять средь гор, обозревать хребты…
Где озеро? – тревожно спросишь ты,
Носитель слепоты и кашемира.
Вокруг лежат на триста шестьдесят:
Тенистый спуск, зернистая долина,
Опять холмы, опять долина. Длинно
Над бездной птицы в воздухе висят.
Вдали сияет

Ватутина М. О. Смотровая площадка / М. О. Ватунина // Смотровая площадка. М. : Стеклограф, 2016 Страница

870.

видишь, видишь это море искр,
Там небо входит в царствие Севана.
Вдруг хрустнет под стопой моей снежок,
Сорвутся птицы, спавшие на крыше.
Увидел! – скажешь, делая шажок
По воздуху и выше, выше, выше…

Ватутина М. О. Смотровая площадка / М. О. Ватунина // Смотровая площадка. М. : Стеклограф, 2016 Страница

871.

изголовье
как цветет абрикос, мечтала увидеть — цахкац циран —
все шепчу, а кто не мечтает, скажи, моя радость,
словно весла сложили, на дно положили, лежим и смотрим
как течет мимо нас все небо, все царства, все звезды.
целовала тебя чужеземка, а

Шереметева М-М. …снег тебе посылаю, его вдоволь, но валит и валит… // Зинзивер. №4. 2013. [Электронный ресурс]. Режим доступа: https://magazines.gorky.media/zin/2013/4/lyubopytnye-miry.html

872.

любовью.
Мои губы — для смеха, не стона...
В небе колокол бьет похоронный.
Нёбо мое - пересохшая глина.
Падаю, падаю… Медленно падаю на песок.
Чей это крик? Неужели мой? Какой же он длинный, длинный!
Что-то мне изнутри ударяет в висок.
Кто меня

Габриэлян Н. М. Сны Комитаса / Н. М. Габриэлян // Поющее дерево. М. : «Фортуна ЭЛ», 2010. С. 89.

873.

тянутся желтые пальцы ко мне.
Хочется пить, но влага течет только в вене моей синей,
Сохнет мое дыхание в легких на самом дне.
Хочется пить… Может быть, высосать вену,
Долго пить свою жизнь из самого же себя?
Желтый отблеск песка

Габриэлян Н. М. Сны Комитаса / Н. М. Габриэлян // Поющее дерево. М. : «Фортуна ЭЛ», 2010. С. 89.

874.

улетай в Армению.
Там звезда в ночи горит,
там чудес немерено.
Там увижу вещий сон.
Если будет грустно мне,
поднимусь на горный склон,
белым снегом устланный.
И коснувшись облаков
над двойной вершиною,
тяжкий груз земных оков
и печали скину я...

Широкова-Тамбовцева Е. В. Сны об Арарате // Арагаст («Парус»). 2010. Выпуск № 1 (6). [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://www.mecenat-and-world.ru/aragast/6-aragast/tambovceva.htm (дата обращения – 25.03.2023)

875.

События, которых нет,
в гостинице, на берегу Севана,
в окно, как стук негромкий, – свет,
и мы с тобой уходим рано,
глухим горбатым пустырём,
рассвет, как

Черешня В. С. События, которых нет / В. С. Черешня // Шепот Акакия. М. : Алетейя, 2008.

876.

как будто всемогущий лучник
их посылает следом в след.
Сидим. Спокойно нам и странно.
Как хорошо! Событий нет
в гостинице, на берегу Севана.

Черешня В. С. События, которых нет / В. С. Черешня // Шепот Акакия. М. : Алетейя, 2008.

877.

бы струится аромат.
И от тебя исходит ток –
То жизни мощный лик,
Как вечно мчащийся поток,
Как гордый птицы крик.
На дальней родине твоей
Как море – озеро Севан
Не счесть восторгов и огней,
Что ты зажег, Сарьян.

Ветчинкина Г. Солнечному Сарьяну // Русские писатели об Армении: Сборник / Сост. С. Арешян, Н. Туманян. Ереван 1946. С. 133.

878.

И горы отливали лаком.
Год или сутки суеты.
Как мало жить ему осталось!
В его руках была усталость.
Печаль просилась на холсты.
А солнце наполняло дом.
Оно лилось в окно лавиной,
как будто шло к нему с повинной
за то,

Русская советская поэзия 50-70-х годов. Хрестоматия / Составитель И.И. Розанов. Минск : Вышэйшая школа, 1982.

879.

штрих,
веселье красок,
тайна тени.
И лишь в глазах, уже сухих,
гас и смирялся свет весенний.
О, только б жить!
На мир смотреть...
И снова видеть солнце в доме.
Ловить его в свои ладони
и вновь холсты им обогреть..."
Прекрасна

Русская советская поэзия 50-70-х годов. Хрестоматия / Составитель И.И. Розанов. Минск : Вышэйшая школа, 1982.

880.

Еще в ладонях каменного ложа,
Как зеркало, синеет твой Севан,
И есть еще для праздника армян
Возможностей шагреневая кожа.
И на Раздан река судьбы похожа:
Над ними неизвестности туман
Судьбой произрастания семян
Колышется, грядущее тревожа.
В судьбе вселенной и в

Дудин М. А. Собр. соч. в 4-х т. Т.2. Время. Стихотворения и поэмы 1963–1986. М.: Современник, 1987. С. 299–300.

881.

быть весьма разнообразны,
как написал когда-то Нарекаци,
овладевающие мной соблазны…
Прозрачна тень цветущих абрикосов.
Невидимо стучат каменотёсы.
Вдали пастух, опершийся на посох.
Ползёт арба – скрипучие колёса.
Иду один. Мне никуда не надо.
Армянка величавая навстречу –
мне что-то говорит певучей речью.

Овчинников С. Е. Сон об Армении. Из личного архива автора.

882.

Сосна на утесе, сосна
С глухими стихиями споря,
Кровавую чашу до дна
Испила великого горя.
Великого горя веков
С расцветом своим

Юпп М. Е. Сосна на утесе // Арагаст. №1 (8). 2013. [Электронный ресурс]. URL: http://www.mecenat-and-world.ru/aragast/8-aragast/yupp.htm (дата обращения 09.12.2023).

883.

дна
Испила великого горя.
Великого горя веков
С расцветом своим и упадком,
Противясь восточным повадкам
Коварных по сути врагов.
Сосна на утесе в борьбе
С лучами палящего солнца,
В лицо неудачной судьбе
Веками открыто смеется.
Веками зеленый покров
Целительной тенью

884.

тенью своей
Сосна осенит близ утеса,
Земли виноградные гроздья,
Как верных до гроба друзей.
Не так ли Армения – ты
Сосной на утесе Кавказа,
Ковчег сберегаешь мечты
Крупицами устного сказа?
Не так ли веками деля
С другими народами горы,
Свои и

885.

кровь и пепел бурый,
А здесь, в монастыре, склоняясь над листом,
Художник Киракос рисует миньятюры
И красный с голубым цветут на золотом.
Горячий черный зной навис над древним краем,
Над смуглым ужасом иссохших детских лиц.
Художник Киракос рисует двери рая,

Габриэлян Н. М. Средневековая армянская миниатюра / Н. М. Габриэлян // Поющее дерево. М. : «Фортуна ЭЛ», 2010. С. 96.

886.

На палубе почти что пусто.
У вставших сонный, хмурый вид.
Неназываемое чувство
Пронзает грудь.
Меня знобит.
Я жду приснившейся мне

Звягинцева В. К.. Стамбул

887.

снам сбываться суждено.
И вот светлеют очертанья.
Еще, еще, еще светлей —
И город давнего мечтанья
В сиянье утренних лучей
Как на ладони предо мною:
Шатры мечетей там и тут,
Под низкой каменной стеною
Цветные лодочки снуют.
Людей не видно мне

Звягинцева В. К.. Стамбул

888.

отвык от поту битвы
И пьёт вино в часы молитвы.
Там веры чистый луч потух:
Там жёны по базару ходят,
На перекрёстки шлют старух,
А те мужчин в харемы вводят,
И спит подкупленный евнух.
Но не таков Арзрум нагорный,
Многодорожный

А. С. Пушкин. Стамбул гяуры нынче славят // Собрание сочинений в 10 томах. М.: ГИХЛ, 1959‒1962. Том 2. Стихотворения 1823–1836. С. 316.

889.

Тогда нас буря долу гнула,
И пал неслыханный удар.
От Рущука до старой Смирны,
От Трапезунда до Тульчи,
Скликая псов на праздник жирный,
Толпой ходили палачи;
Треща в объятиях пожаров,
Валились домы янычаров;
Окровавленные зубцы
Везде торчали; угли тлели;
На

890.

псов на праздник жирный,
Толпой ходили палачи;
Треща в объятиях пожаров,
Валились домы янычаров;
Окровавленные зубцы
Везде торчали; угли тлели;
На кольях, скорчась, мертвецы
Оцепенелые чернели.
Алла велик. Тогда султан
Был духом гнева обуян.

891.

Ни щебеты птичьи не откликалась
И женские слезы с собой не несла!
Для пользы, для пользы…
Мол, вовсе не надо
На капли дробиться,
На камне дрожать,
Сто солнц отражать,
Рассыпаться прохладой,
Да слишком горячие лбы остужать…
Под землю загнали ‒
Ах,

Николаевская Е. М. Станция «Радость» // Край света : стихи об Армении : переводы. Ереван : Айастан, 1969. С. 34‒35.

892.

не откликалась
И женские слезы с собой не несла!
Для пользы, для пользы…
Мол, вовсе не надо
На капли дробиться,
На камне дрожать,
Сто солнц отражать,
Рассыпаться прохладой,
Да слишком горячие лбы остужать…
Под землю загнали ‒
Ах, как это просто:

Николаевская Е. М. Станция «Радость» // Край света : стихи об Армении : переводы. Ереван : Айастан, 1969. С. 34‒35.

893.

начат.
Сидят старики под стеной,
Сидят и о чем-то судачат.
Они свою чувствуют власть,
Они сознают свою цену.
Стена ли на них оперлась,
Они ли оперлись на стену?
Укрывшись под тенью стены,
Сидят старики на закате.
Они еще помнить должны

Матусовский М.Л. Горечь: книга стихотворений. М.: Сов. пис., 1992. С. 105–106.

894.

и о чем-то судачат.
Они свою чувствуют власть,
Они сознают свою цену.
Стена ли на них оперлась,
Они ли оперлись на стену?
Укрывшись под тенью стены,
Сидят старики на закате.
Они еще помнить должны
Сражения в Сардарапате.
Мила мне гортанная

Матусовский М.Л. Горечь: книга стихотворений. М.: Сов. пис., 1992. С. 105–106.

895.

Они сознают свою цену.
Стена ли на них оперлась,
Они ли оперлись на стену?
Укрывшись под тенью стены,
Сидят старики на закате.
Они еще помнить должны
Сражения в Сардарапате.
Мила мне гортанная речь,
И горы, и воздух осенний.
И взор

Матусовский М.Л. Горечь: книга стихотворений. М.: Сов. пис., 1992. С. 105–106.

896.

и зыбок.
Когда б мы прислушались к ним,
Не сделали б многих ошибок.
Слабеет охотничий слух,
И зрение выцвело тоже.
На старый обветренный туф
Их руки и лица похожи.
Под бременем бед вековых
Лишь стать сохранилась прямая.
И люди идут

Матусовский М.Л. Горечь: книга стихотворений. М.: Сов. пис., 1992. С. 105–106.

897.

Ты расти, сынок мой милый,
На войну пойдём,
Собирай свои ты силы
Для борьбы с врагом.
И когда промчатся годы,
Взяв тяжёлый меч,
Ты пойди

Веселовский Ю. А. Старый армянин к маленькому сыну // Русские писатели об Армении: Сборник / Сост. С. Арешян, Н. Туманян. Ереван: Арменгиз, 1946. С. 67–68.

898.

черепа и тряпье,
И в лавках обломки товара.
Безлюдье и ужас. Пустое жилье.
Следы грабежа и пожара.
Там кости людей на навозе гнилом,
Там кучи разрытого хлама,
Там тесный проулок, открытый пролом
И стены армянского храма.
Кое-что уцелело. Кое-где серебром

Кулебякин А. П. Старый Ван // Дверь Мехера; Отзвуки Вана : [Стихотворения / Предисл. и примеч. авт. [Эривань] : Армянский коммитет «Верашинутюн», 1916. С. 49‒52.

899.

Кое-что уцелело. Кое-где серебром
Иконы белеют в уборе.
Но Господи! Господи! что за разгром!
Калое ужасное горе!
Разбитая люстра лежит на полу,
Сквозят паутины волокна,
И свет золотистый роняют во мглу
Большие разбитые окна.
Уродливо боком висят образа.
Валяется в

900.

столбов,
Обрывки затертых материй.
У входа доски прогнивших гробов,
И в щепки расколоты двери.
Могильные камни торчат из земли, —
Иные на части разбиты.
Весь двор разворочен в сору и в пыли,
Ребром перевернуты плиты.
А вот с двухсторонним узором одна

901.

В ясной, будто на фреске, густой синеве
Здесь, в Армении, все мостовые
И дороги с обугленным солнцем в родстве,
И хачкары – небес часовые.

Титов Г. В. Стихи об Армении. Из личного архива автора.

902.

край облаков корабли
Подобьем Господнего дара,
И правда прекрасной и горькой земли
Остра, будто меч нахарара.
И плоть не иссохнет на этом ветру,
И радостью станет утрата.
Армения Духа горит поутру
На вечных снегах Арарата.
Тихонов Н. С.

Титов Г. В. Стихи об Армении. Из личного архива автора.

903.

земли
Остра, будто меч нахарара.
И плоть не иссохнет на этом ветру,
И радостью станет утрата.
Армения Духа горит поутру
На вечных снегах Арарата.
Тихонов Н. С.

Титов Г. В. Стихи об Армении. Из личного архива автора.

904.

Сны наши вне закона
В сознании парят.
И я сквозь сон Левона
Смотрю на Арарат.
Я вижу: мыслью смелой
И страстью обуян,
К его вершине белой
Уходит Абовян.
Идет по диким тропам
Вслепую,

Дудин М. А. Собр. соч. в 4-х т. Т.2. Время. Стихотворения и поэмы 1963–1986. М.: Современник, 1987. С. 388.

905.

меж потопом
Разбросанных громад.
По вековому снегу,
Закованному в лед,
К туманному ковчегу
Спасения идет.
За ним из тьмы столетий
На каменный редут
Трагические дети
Армении идут.
Они свой путь свершили,
Оставив житии след.
Но им без той вершины
Успокоенья

Дудин М. А. Собр. соч. в 4-х т. Т.2. Время. Стихотворения и поэмы 1963–1986. М.: Современник, 1987. С. 388.

906.

Армении идут.
Они свой путь свершили,
Оставив житии след.
Но им без той вершины
Успокоенья нет.
Сквозь бури и бураны
На справедливый суд
Они к вершине раны
Армении несут.
Ни жалобы, ни стона —
Идут за рядом ряд...
Сквозь сон во

Дудин М. А. Собр. соч. в 4-х т. Т.2. Время. Стихотворения и поэмы 1963–1986. М.: Современник, 1987. С. 388.

907.

царя Арташеса
или сегодня, – усобицы в стане армян.
Всё им неймется. И правда, чего нам неймется?
Спорим, бранимся, скандалим, садимся на мель.
Вольному воля, да жалко, что трата эмоций,
как ни прискорбно, чревата утратой земель.
И не унять эту боль,

Кубатьян Г. И. Стихотворение по поводу // Г. Кубатьян. Зона заплыва: Книга стихов. Ереван: Наири, 1990. С. 31–32.

908.

что же мы, право, в уме ль?»
Что нам делить-то промежду собою? С востока
горы и с запада горы, на север и юг
глянешь – всё горы да горы и змейка потока
переползает долину, ложбину и луг,
чуждая зависти, скудная

Кубатьян Г. И. Стихотворение по поводу // Г. Кубатьян. Зона заплыва: Книга стихов. Ереван: Наири, 1990. С. 31–32.

909.

всё горы да горы и змейка потока
переползает долину, ложбину и луг,
чуждая зависти, скудная вроде итога,
и обомлеешь, и на душу ляжет испуг:
не потерять бы. И только. И только. И только.
Не потерять бы. А прочее – легкий недуг.

Кубатьян Г. И. Стихотворение по поводу // Г. Кубатьян. Зона заплыва: Книга стихов. Ереван: Наири, 1990. С. 31–32.

910.

же, земля-то. Пускай незнаком,
сроду в глаза не видал остальных и плутаю
в непроходимых потемках дурак дураком,
эта – моя, на которой мой век коротаю,
и о какой же мне думать и плакать по ком?

Кубатьян Г. И. Стихотворение по поводу // Г. Кубатьян. Зона заплыва: Книга стихов. Ереван: Наири, 1990. С. 31–32.

911.

Стоял туман на подступах к Шуши́,
Окислились случайные руины,
Что расплодили рьяны паладины,
В окру́ге не оставив ни души.
Скулило небо над

Пегов В. С. Стоял туман на подступах к Шуши. 2020. [Электронный ресурс]. URL: https://t.me/WarGonzo/3649

912.

ярусом сдавали ярус
Всех этих гор. Сгорал Степанакерт —
Но цитадели их не победили.
Седые воины сидели и цедили
Настой вина на диком чесноке.

Пегов В. С. Стоял туман на подступах к Шуши. 2020. [Электронный ресурс]. URL: https://t.me/WarGonzo/3649

913.

высшую милость
всю святость, что уместилась
в евангельских письменах.
Ни Марк, ни Лука, ни Матфей,
ни Иоанн и не Павел
на истинный путь не наставил
строителей наших церквей.
Никто не научит тому,
что мы, хотя бы подспудно,
не знаем; не

Кубатьян Г. И. Строители наших церквей // Г. Кубатьян. Имя: Стихи. Ереван: Советакан грох, 1979. С. 67–68.

914.

совсем теряю голову?
И у кого мне расспросить,
Как в книжный храм пройти мне следует,
Где до сих пор Нарекаци
На равных с господом беседует.

Матусовский М. Л.«Строки из горячего тонира» (из цикла) // М. Л. Матусовский. Стихотворения. Песни. М.: Худ. лит., 1986. С.315–316.

915.

Как на старом фотоснимке, шел жених и с ним невеста
Под ликующие клики многочисленной родни.
Счастлив я, что в этот вечер

Матусовский М. Л.Свадьба в Гарни // М. Л. Матусовский. Стихотворения. Песни. М.: Худ. лит., 1986. С.317–318.

916.

жених и с ним невеста
Под ликующие клики многочисленной родни.
Счастлив я, что в этот вечер для меня сыскалось место
На большой и шумной свадьбе в тихом, маленьком Гарии.
Как в шестнадцатом столетье, кяманча бренчит в сторонке,
Но пред ней,

Матусовский М. Л.Свадьба в Гарни // М. Л. Матусовский. Стихотворения. Песни. М.: Худ. лит., 1986. С.317–318.

917.

уже почти оглохли от районного оркестра.
Гулкой музыкой до края переполнены меха.
Белоснежней Арарата принаряжена невеста,
И лаваш, как полотенце, на плече у жениха.
Здесь сосед с другим соседом связан тропкою короткой,
Если строго разобраться, все находятся в родстве.
И

Матусовский М. Л.Свадьба в Гарни // М. Л. Матусовский. Стихотворения. Песни. М.: Худ. лит., 1986. С.317–318.

918.

орлиного полета,
В этом танце было что-то от Армении самой.
Я, наверно, долго буду вспоминать напевы ваши,
От которых и на свадьбе подступает к горлу ком.
Миску свежего мацуна, поутру — кастрюлю хаша
И тарелку, что на счастье раздавили каблуком...

Матусовский М. Л.Свадьба в Гарни // М. Л. Матусовский. Стихотворения. Песни. М.: Худ. лит., 1986. С.317–318.

919.

напевы ваши,
От которых и на свадьбе подступает к горлу ком.
Миску свежего мацуна, поутру — кастрюлю хаша
И тарелку, что на счастье раздавили каблуком...

Матусовский М. Л.Свадьба в Гарни // М. Л. Матусовский. Стихотворения. Песни. М.: Худ. лит., 1986. С.317–318.

920.

литра на двоих
мы взяли пива «Киликия».
Глава 37-я, стих
й Иезекииля.
Арцаха цокотом копыт
и клекотом гортанным взрыто
нагорье горестное -

Калашников C. Б.. Святой крест

921.

я, стих
й Иезекииля.
Арцаха цокотом копыт
и клекотом гортанным взрыто
нагорье горестное - взрыд
порфироносного гранита.
Стакан выплескивает кровь
свою - на праздничную скатерть.
В Константинополе любовь
уже закончилась, приятель!
Уже заложен Третий Храм,
и вновь беспрецедентны меры.
Выпрастывает Notre Dame
обугленные ребра

Калашников C. Б.. Святой крест

922.

Свобода! Свобода! Восторженным кликом
Встревожены дали холодной страны:
Он властно звучит на раздолье великом
Созвучно с ручьями встающей весны.
Россия свободна! Лазурь голубее,
Живительней воздух, бурливей река...
И в новую жизнь

Брюсов В. Я. Арарат из Эривани // В.Я. Брюсов. Собр. сочинений: В 7 т. М.: Худож. лит., 1973. Т.2. С. 222–223.

923.

новую жизнь бесконечной аллеей
Пред нами приветно раскрылись века.
Но разве сознанье не мучит, не давит,
Что в радости марта, на празднике верб
Весны и свободы не видит, не славит
Поляк, армянин, и бельгиец, и серб?
В угрюмых ущельях, за

Брюсов В. Я. Арарат из Эривани // В.Я. Брюсов. Собр. сочинений: В 7 т. М.: Худож. лит., 1973. Т.2. С. 222–223.

924.

Довольно! Не кончено дело свободы,
Не праздник пред нами, а подвиг и труд,
Покуда, в оковах, другие народы,
С надеждой на нас, избавления ждут!

Брюсов В. Я. Арарат из Эривани // В.Я. Брюсов. Собр. сочинений: В 7 т. М.: Худож. лит., 1973. Т.2. С. 222–223.

925.

яркие краски,
Эти желтые, синие, эти багровые маски,
Где сквозь узкие прорези
длинных египетских глаз
Боги мертвых эпох
неподвижно взирают на нас!

Габриэлян Н. М. С белых стен в тишине / Н. М. Габриэлян // Поющее дерево. М. : «Фортуна ЭЛ», 2010. С. 54.

926.

Уже из-под кисти
Рождается чистый
Над горной лужайкою воздух,
Покой величавый
И горные травы,
Туман над ущельями создан.
И вдруг на поляну
Приходит к Сарьяну
Осел неизвестно откуда,
Ленивый на диво.
Красиво? Красиво!
Ну, значит, писать его буду».
И вот

Кончаловская Н. П. С высот Арагаца // Н.П. Кончаловская. Цвет: Стихи. М.: Сов. писатель, 1961. С. 53–55.

927.

Покой величавый
И горные травы,
Туман над ущельями создан.
И вдруг на поляну
Приходит к Сарьяну
Осел неизвестно откуда,
Ленивый на диво.
Красиво? Красиво!
Ну, значит, писать его буду».
И вот на пейзаже
Негаданный даже
Натурщик по горной вершине,
С

Кончаловская Н. П. С высот Арагаца // Н.П. Кончаловская. Цвет: Стихи. М.: Сов. писатель, 1961. С. 53–55.

928.

на поляну
Приходит к Сарьяну
Осел неизвестно откуда,
Ленивый на диво.
Красиво? Красиво!
Ну, значит, писать его буду».
И вот на пейзаже
Негаданный даже
Натурщик по горной вершине,
С ослиною ленью,
С глубокою тенью
Навек поселился отныне.
Задумался ослик,
Вздремнул

Кончаловская Н. П. С высот Арагаца // Н.П. Кончаловская. Цвет: Стихи. М.: Сов. писатель, 1961. С. 53–55.

929.

цокает опять:
У вас морщин полно, кутикулу раздуло,
А волос тонок так, что надо подпитать.
Она решит мои проблемы самомненья:
На волосы колор, на руки-ноги — спа.
А день-то золотой, как дынное варенье,
Как ереванский мед, как сытная шурпа.

не найдено

930.

вас морщин полно, кутикулу раздуло,
А волос тонок так, что надо подпитать.
Она решит мои проблемы самомненья:
На волосы колор, на руки-ноги — спа.
А день-то золотой, как дынное варенье,
Как ереванский мед, как сытная шурпа.
В Союзе этом

не найдено

931.

Расскажу о Корлеоне доне.
Осенью идёт на нерест рыба.
Я ж заночевал в армянском доме,
не дойдя немного до обрыва.
Днём по склонам собирал орехи,
возле

Константинов Всеволод. Татев. 2020

932.

как убегают реки,
умыкая золотишко листьев.
Вечером мы пили с армянином.
Водку звали Белая дорога.
Две бутылки почивайте с миром.
На двоих не так уж это много.
Было у хозяина три сына.
Был он по профессии строитель.
И мечтал: вот

Константинов Всеволод. Татев. 2020

933.

был молчаньем.
А жена его несла долму нам,
тихо поторапливала с чаем.
Но шатаясь, как морские птицы,
шли курить мы на террасу сада.
К нам тянулись из тумана кисти
чёрного, как звёзды, винограда.
И в ночи, наполнившейся стоном
шестерён, затянутых

Константинов Всеволод. Татев. 2020

934.

Звенят надорванной струной
И льются скорбными волнами
Над кровью залитой страной,
Вечные скорбными цветами
Чело Армении родной!..
Тем, кто уснул на поле брани,
Кто голову сложил,
И вам, исчезнувшим в тумане,
Мир о которых позабыл
И чьих не помнит он

Алексеева Е. Тебе, о мученик ‒ народ // Не убий. Геноцид армян и русская поэзия. 1895–1918 / Сост., ред. и вступ. очерк М.Д. Амирханян. Ереван. Национальная АН Республики Армения, Музей-институт геноцида армян, 1996. С. 74–76.

935.

смогли понять –
Лишь только Жизнь чего-то стоит.
Вот в угли превращенный дом.
Как ребра, голые стропила.
И я ловлю себя на том,
Что это все со мною было.
Хоть вязь Маштоца нелегка,
Я и ее освою вскоре.
Но и без

Матусовский М.Л. Горечь: книга стихотворений. М.: Сов. пис., 1992. С. 123.

936.

знамя брани над Евфратом
Вознес, в союзе с Митрадатом,
Но не в безумии, как он.
Ты ставил боевого стана
Шатры на всех концах земных:
В горах Кавказа и Ливана,
У струй Куры, у Иордана,
В виду столиц, в степях нагих.

Брюсов В. Я. Арарат из Эривани // В.Я. Брюсов. Собр. сочинений: В 7 т. М.: Худож. лит., 1973. Т.2. С. 244 –245.

937.

У струй Куры, у Иордана,
В виду столиц, в степях нагих.
И грозен был твой зов военный,
Как гром спадавший на врагов.
Дрожал, заслыша, парф надменный,
И гневно, властелин вселенной,
Рим отвечал с семи холмов.
Но, воин, ты умел Эллады

Брюсов В. Я. Арарат из Эривани // В.Я. Брюсов. Собр. сочинений: В 7 т. М.: Худож. лит., 1973. Т.2. С. 244 –245.

938.

Тихой любовью,
Невыносимой,
Сердце томится –
Куда я иду?
И на какие ещё клавесины
Музыку сердца зелёной долины,
Пшата, кустарника,
Осени синей
Я, наклонившись над миром,
Пролью?..»

Широкова-Тамбовцева Е. В. Тихой любовью… // Арагаст («Парус»). 2010. Выпуск № 1 (6). [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://www.mecenat-and-world.ru/aragast/3-aragast/tambovceva1.htm (дата обращения – 25.03.2023)

939.

Раз перед ночью, часом осенним,
Стоял я на горном валу —
Как на ладони лежала Армения
От Гокчи до Камарлу.
С запада пыль, тут ни при чем
Природа:

Тихонов Н. С. Тишина // Н. С. Тихонов. Собр. сочинений в 7-ми т. Том I. М.: Худож. лит., 1985. С.124–126.

940.

Раз перед ночью, часом осенним,
Стоял я на горном валу —
Как на ладони лежала Армения
От Гокчи до Камарлу.
С запада пыль, тут ни при чем
Природа: между амбаров
То молокане

Тихонов Н. С. Тишина // Н. С. Тихонов. Собр. сочинений в 7-ми т. Том I. М.: Худож. лит., 1985. С.124–126.

941.

отношенье в тиши и глуши
Особое к чаю имелось,
Ибо вся крепость сектантской души
Без крепкого чая — не крепость.
А на востоке мычанье стоит,
Встали стада великие —
Езидов стада это, всякий езид
Дьявола чтит, как владыку.
Рядом шатер со звездою

Тихонов Н. С. Тишина // Н. С. Тихонов. Собр. сочинений в 7-ми т. Том I. М.: Худож. лит., 1985. С.124–126.

942.

высокая скала —
Крутые желтые бока.
Ее зовут «топрак-Кала»,
Что значит — крепость из земли.
Она, как гроб, видна вдали.
А на вершине дом стоит:
Его легко находит взор.
Кругом хребты: угрюмый вид
Покрытых снегом пестрых гор
К реке спускается овраг

Кулебякин А. П. Топрак-Кала // Дверь Мехера; Отзвуки Вана : [Стихотворения / Предисл. и примеч. авт. [Эривань] : Армянский коммитет «Верашинутюн», 1916. С. 46‒49.

943.

угрюмый вид
Покрытых снегом пестрых гор
К реке спускается овраг
За ним увесистый Вараг.
Дорожка вьется под холмом,
Потом взбирается на склон
К пещере с входом, как окном:
За поворотом виден он
В отвесной каменной стене,
Где эхо слышно в

944.

вид.
Вверху утесы: как красив
Стеною срубленный гранит
И в нем пещера и над ней
Рубцы отвесных ступеней.
Тропинка лезет на откос
К стенам развалины пустой:
Под ней отрывистый утес
Пугает взоры высотой
Внизу долина: реет мгла.
Темнеет Ванская скала

945.

былой.
Зарытой в глиняной пыли:
Ее зовут «Топрак-Калой»,
Но звалась иначе она
В те роковые времена.
Был храм когда-то на скале.
Здесь жил великий царь Русас:
Наукой вырыты в земле.
Его дела дошли до нас
В словах исписанных кусков,

946.

Где на границе азийских волн
вбит Киликии клин,
пиршество рукописей возвёл
кистью – Торос Рослин.
Вспыхнули сквозь вековую хмурь:
пурпур, и золото,

Гацко-Славацкий Р. В. Торос Рослин // Портал «Стихи.ру». [Электронный ресурс]. Режим доступа: https://stihi.ru/2021/02/18/6451 (дата обращения – 25.03.2023)

947.

рукописей возвёл
кистью – Торос Рослин.
Вспыхнули сквозь вековую хмурь:
пурпур, и золото, и лазурь!
Новозаветная длится нить –
дивных рисунков ряд!
На разворотах бесценных книг
краски его горят.
Плети цветов разгоняют мглу,
и на полях страниц
Вечному Богу поют хвалу
тысячи

948.

и лазурь!
Новозаветная длится нить –
дивных рисунков ряд!
На разворотах бесценных книг
краски его горят.
Плети цветов разгоняют мглу,
и на полях страниц
Вечному Богу поют хвалу
тысячи райских птиц!

949.

Эрзерум!!!
Объявлена радость войскам и народу
И льется в сердца, как волна, —
Победу героев, успех и свободу
Славит она.
Священник на площади речь произносит
Толпа умиленно молчит.
Он Богу хваленье народа возносит
Пенье звучит.
У церкви собрались войска для парада.

Кулебякин А. П. Востан // Дверь Мехера; Отзвуки Вана : [Стихотворения / Предисл. и примеч. авт. [Эривань] : Армянский коммитет «Верашинутюн», 1916. С. 95‒96.

950.

то Сумгаит.
То гром землетрясения.
Все кровь и кровь. И все болит
В твоей судьбе Армения.
Но достает тебе равно
На хлеб и песню рвения.
И я люблю тебя давно
За веру в жизнь, Армения.
Но и Россия этих дней,

Дудин М. А.. То геноцид, то Сумгаит

951.

красивая видна.
Сквозит в труде их добродушном
Садов Адама старина.
И странно мне, что эти звери
Не в рай проходят на покой,
Где Ева им откроет двери, —
Что это транспорт боевой.

Городецкий Сергей Митрофанович. Транспорт («Ползет седая черепаха…»)*. 1916

952.

Вот подкова, что потеряли и на счастье нашли соседи.
Вот склонившая ветви ива, что всегда безутешно плачет.
Вот крутой поворот дороги, уводящей нас в неизвестность.

Матусовский М. Л.Тридцать шесть знаков // М. Л. Матусовский. Стихотворения. Песни. М.: Худ. лит., 1986. С.320.

953.

два горных речных потока, что сливаются воедино.
Вот певучая дека арфы, где еще не надеты струны.
Вот змея, что, сверкнув на солнце, притаилась под тенью камня.
Вот жар-птица, что к нам слетела со страниц рукописной книги.
Вот монах, на колени

Матусовский М. Л.Тридцать шесть знаков // М. Л. Матусовский. Стихотворения. Песни. М.: Худ. лит., 1986. С.320.

954.

что, сверкнув на солнце, притаилась под тенью камня.
Вот жар-птица, что к нам слетела со страниц рукописной книги.
Вот монах, на колени вставший и о чем-то просящий бога.
Вот проем потайного хода с древней арочной перемычкой.
Вот окно монастырской башни,

Матусовский М. Л.Тридцать шесть знаков // М. Л. Матусовский. Стихотворения. Песни. М.: Худ. лит., 1986. С.320.

955.

Как стены круглые тандыра,
Где старики пекут лаваш.
Нет, дымно-хлебный запах мира
Забвению ты не предашь.
А вспомнишь ли на самом деле,
В чём первая твоя вина
И что в подсоленной купели –
В слезе Христовой крещена.
Как бабочек крылья

Лиснянская И. Л. Триптих анютиных глазок // Персональный сайт Инны Лиснянской. [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://lisnyanskaya.poet-premium.ru/poetry/veter_pokoya.html#137 (дата обращения ‒ 26.03.2023)

956.

Он снега,
Ища Ковчег у Арарата,
И возлюбить велит врага,
И помолиться, как за брата.
И я молюсь, молюсь, молюсь
На поле разнокровной битвы,
Но я боюсь, боюсь, боюсь,
Что не дозрела до молитвы.
Смягчиться дай душе моей
Небесной смоквою

Лиснянская И. Л. Триптих молитвы // Одинокий дар. Париж ; Нью-Йорк; М. : Третья волна, 1995. С. 150‒151.

957.

битвы,
Но я боюсь, боюсь, боюсь,
Что не дозрела до молитвы.
Смягчиться дай душе моей
Небесной смоквою и мятой
Всего на восемь здешних дней,
А вечность – это день девятый.

Лиснянская И. Л. Триптих молитвы // Одинокий дар. Париж ; Нью-Йорк; М. : Третья волна, 1995. С. 150‒151.

958.

На Цицернакаберде тишина,
Лишь ласточки поют о Геноциде,
О всех бесчисленнвх, затерянных в Аиде,
О том, какая страшная цена
Назначена –

Гаспари А. Цицернакаберд // Литературная Армения. 2021. № 1. С. 73–79.

959.

Турецкий офицер не носит феску,
он в каске, как положено в бою.
Любимая, пришли мне эсэмэску,
а лучше фотографию твою.
На линии огня курган-могильник,
но он не сможет помешать огню.
Турецкий офицер глядит в мобильник,
и, знаешь, я стрелять

Вольфсон Б. И. Турецкий офицер не носит фреску // Сетевой научно-культурологический журнал RELGA. 2020. №10 (378). [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://www.relga.ru/Environ/WebObjects/tgu-www.woa/wa/Main?textid=6420&level1=main&level2=articles (дата обращения ‒ 25.03.23)

960.

был бы я богатым,
То другой сложил напев.
Я б порезал розы эти,
Ведь одна отрада мне —
Чтобы не было на свете
Лучше милой Шаганэ.
И не мучь меня заветом,
У меня заветов нет.
Коль родился я поэтом,
То целуюсь,

Есенин С.А. Ты сказала, что Саади // С.А. Есенин. Полн. собр. Соч. в 7-ми т. Том 1. Изд. 2-е. М.: ИМЛИ РАН, 2004. С. 252–253.

961.

патриарх Масис с седою головою
Стоит, как верный страж, над землями отцов
И смотрит полон дум и с горестью большою
На длинный грустный ряд разрушенных дворцов.
Увижу ль я когда тебя, о край блаженный!
Я о тебе всегда на севере

Веселовский Ю. А. Ты знаешь край… // Русские писатели об Армении: Сборник / Сост. С. Арешян, Н. Туманян. Ереван: Арменгиз, 1946. С. 68–69.

962.

горестью большою
На длинный грустный ряд разрушенных дворцов.
Увижу ль я когда тебя, о край блаженный!
Я о тебе всегда на севере мечтал,
Когда истории страницы вдохновенной,
Оставив шумный свет, задумчиво читал.

963.

Рушится безоглядно.
Такой долгий звук пустоты,
В ней стены, кренясь,
ведут перекличку.
Он, как и положено армянину,
Строил дом.
Дом на гиблом болоте.
В безликом микрорайоне,
На улице имени коммуниста и стукача.
Имя которого столь же безлико,
Как и местность

Арутюнова К. В. Улица имени никого // Новый журнал. [Электронный ресурс]. Режим доступа: https://newreviewinc.com/karine-arutyunova-4/ (дата обращения ‒ 28.03.2023)

964.

В ней стены, кренясь,
ведут перекличку.
Он, как и положено армянину,
Строил дом.
Дом на гиблом болоте.
В безликом микрорайоне,
На улице имени коммуниста и стукача.
Имя которого столь же безлико,
Как и местность сама.
Он строил дом, укрепляя стены

965.

конечно же, был недоволен.
Вместо журчания "джур" вода из безродного крана.
Все относительно, - улыбается человек справа.
Впрочем, прадед Саак стоит на своем.
Эйнштейн, пробуя пальцем смычок, говорит, -
Не все ли равно, где будет разрушен дом?
Разве не так? - спросит он.

966.

так? - спросит он.
И Саак, не улыбаясь в ответ, лишь приподнимет бровь.
Впрочем, был ещё один дед.
Его снимка нет на стене.
Его домом была комната в коммуналке.
Его домом станет сырая земля
Где-то под Плоцком.
Рядовой Иосиф.
Последнее, что

967.

и важно...
Слово "джур", его сладость.
Нежный профиль Тамары,
Чрево ее, золотое руно.
Неподкупная бровь Саака.
Иосифа ускользающий лик.
Дом на фундаменте хлипком.
Лучше, чем ничего)
Улица имени никого.
Блеклый пейзаж.
Его чужеродность
Как данность
Прими.

968.

русскою обошлось.
Красным залило морем Новороссийск,
Затопило Аджи-Мушкай.
Полуправды вымоли, допросись —
Ну, а в истину не вникай.
Отлежи конечности на печи,
Ягодицей врасти в диван,
Но раскрой планшет — и учи, учи:
Гандзасар, хачкар, Дадиванк.

Кудимова М. В. Уроки армянского. [Электронный ресурс]. Режим доступа: https://45parallel.com/marina_kudimova/uroki_armyanskogo.html

969.

а здесь зубов оскал
блистал и гребень был в горящих аметистах.
С трудом ворочался и тяжело вздыхал,
смотрел по сторонам на блеск потоков чистых.
И нет его! Ушел внезапно, как туман,
ночей могучий зверь из сказок несравненных!
Мак осыпается, он

Василенко В. М. Ущелье дракона // Меценат и мир. №49‒52. [Электронный ресурс]. URL: http://www.mecenat-and-world.ru/49-52/vasilenko2.htm (дата обращения 09.12.2023).

970.

сказок несравненных!
Мак осыпается, он символ драгоценный,
и он по-прежнему, как в годы те, багрян!
И лепестки летят его; летят на склоны,
как капли алые кровавых глаз дракона!

971.

в любви. Давайте лучшее, одевайте в чистое. Ешьте из красивой посуды, полы устилайте коврами, стройте дома. Пишите и читайте, говорите на языке соседей, дальних и ближних. Ешьте и пейте. Почитайте отца своего и мать, и вам зачтется. Не возжелайте утварь

ссылка?

972.

стены. Привыкайте к красивому. Не забывайте о музыке. И ничего не бойтесь. Пусть будут мальчик и девочка, мальчик будет похож на мать, девочка на отца, услада сердца его. А лучше по двое – двое мальчиков и две девочки. Еще пусть будет

ссылка?

973.

красивому. Не забывайте о музыке. И ничего не бойтесь. Пусть будут мальчик и девочка, мальчик будет похож на мать, девочка на отца, услада сердца его. А лучше по двое – двое мальчиков и две девочки. Еще пусть будет самый маленький, его

ссылка?

974.

старая собака. Так было, есть и будет. Мальчик и девочка, пусть младшего зовут Давид. Ничего не бойтесь, пока вы накрываете на стол, они уже идут. Ворота не запирать, слухам не верить. Собака сыта и давно не помнит запаха крови".

ссылка?

975.

шла по Еревану.
Фонтаны били. Розовел Масис.
В садах и скверах осень полыхала.
Я вышла слишком рано. Тишина
Еще дремала на пустых проспектах,
Высокогорность свежестью бодрила,
И под гору легко шагалось мне.
Совсем одной. Лишь кое-где, зевая,
Показывались дворники в

Снегова И. А.. Утро («Мне не спалось упорно. За окошком…»)

976.

своим дождям?.. Смотри, какое утро!
Мы так легко гостей не отпускаем...»
Я шла по Еревану — мне казалось,
Что ласковей земли на свете нет!

Снегова И. А.. Утро («Мне не спалось упорно. За окошком…»)

977.

воспевать готов.
Я вам сочувствую, о дети Айастана,
Одно заветное мечтание храня:
Быть может, день придёт: средь мрачного тумана
Взойдёт на небосклон Армении заря.

Веселовский Ю. А. Узнать Армению, Восток // Русские писатели об Армении: Сборник / Сост. С. Арешян, Н. Туманян. Ереван: Арменгиз, 1946. С.66–67.

978.

У ангелов от слёз промокли крылья.
На бруствере несъеденный паёк.
По дну окопа вперемешку с пылью
кровавый протекает ручеёк.
Преодолев безумную эпоху,
мы жить могли б

Вольфсон Б. И. У ангелов от слез промокли крылья // Сетевой научно-культурологический журнал RELGA. 2020. №10 (378). [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://www.relga.ru/Environ/WebObjects/tgu-www.woa/wa/Main?textid=6420&level1=main&level2=articles (дата обращения ‒ 25.03.23)

979.

опять всё это нужно Богу,
я, атеист, ей-богу, не пойму.
Решили же, что воевать не будем,
что хватит строить храмы на крови.
Зачем опять всё это нужно людям?
Мне мало оправданья − C'est la vie.
В эфире перетряхивая кости,
евреям объясняет дама треф:
Вы

980.

и вовсе блеф.
Стервятники слетаются за данью −
чем поживиться, хватит им вполне.
Что ангелы? Их нежное рыданье
не воскресит убитых на войне.

981.

от горя и одиночества гранатовое дерево
у развалин дома хранит урожай даже зимой,
ожидая своего хозяина.
Крепкие плоды не падают на землю,
они взрываются на ветках,
рас сыпаясь красными зернышками на белый снег.
Я дождусь тебя.
И ты подаришь мне

Ресурс?

982.

гранатовое дерево
у развалин дома хранит урожай даже зимой,
ожидая своего хозяина.
Крепкие плоды не падают на землю,
они взрываются на ветках,
рас сыпаясь красными зернышками на белый снег.
Я дождусь тебя.
И ты подаришь мне маленький дикий гранат,
сорванный

Ресурс?

983.

урожай даже зимой,
ожидая своего хозяина.
Крепкие плоды не падают на землю,
они взрываются на ветках,
рас сыпаясь красными зернышками на белый снег.
Я дождусь тебя.
И ты подаришь мне маленький дикий гранат,
сорванный с корявой ветки старого дерева,
растущего

Ресурс?

984.

мальчика воды,
А он мне строит рожицу,
Как ты, совсем как ты...
Расплакаться... так хочется —
Мгер* высушил мои глаза.
Молчишь — на месте топчишься
И смотришь, как гюрза.
Как много света. Крошится
храм Солнца. Злобно шепчет Мгер:
Не наша ты! Прохожая!

Ресурс?

985.

судьбы,
Мне люди милы и гробы.
Подземные древние соки
Плещутся в жилах моих.
Но кто осушает истоки
И делит людей на живых
И мертвых?
Ну кто этой ночью
Пришел убедиться воочью,
Что я умерла и опять
В родимое русло вернулась?

Габриэлян Н. М. У развалин Звартноца / Н. М. Габриэлян // Тростниковая дудка. Ереван : «Советакан грох», 1987. С. 29‒30.

986.

я соберусь умирать
Лишь в случае,
Если когда-то
От мертвых я буду отъята,
От этих истоков своих.
Кто делит людей на живых
И мертвых,
Тот жаждет распада.
А когда-то сюда под торжественный свод
Из окрестных селений стекался народ:
Шли бесплодные

987.

лаская слух,
В одетый камнем желоб.
Напьются овцы и пастух,
Напьется дикий голубь.
И буйволы в полдневный час
Придут лежать на брюхе,
В грязи обмазавшись до глаз,
Чтоб не кусали мухи.
Меж ними, громко гогоча,
Расхаживают утки,
Ероша перья, грязь

Кончаловская Н.П. У родника в селе Туманян // Н.П. Кончаловская. Цвет: Стихи. М.: Сов. писатель, 1961. С. 51–52.

988.

Ероша перья, грязь топча,
Выпячивая грудки.
Жара безлюдна и глуха,
Как сон сельчан усталых,
Тех, что пшеницу вместо мха
Растят на голых скалах…
В армянских селах не бывав,
Я слышу запах пряный
Коры древесной, знойных трав,
На вернисаже постояв
Перед

Кончаловская Н.П. У родника в селе Туманян // Н.П. Кончаловская. Цвет: Стихи. М.: Сов. писатель, 1961. С. 51–52.

989.

пшеницу вместо мха
Растят на голых скалах…
В армянских селах не бывав,
Я слышу запах пряный
Коры древесной, знойных трав,
На вернисаже постояв
Перед холстом Сарьяна.

Кончаловская Н.П. У родника в селе Туманян // Н.П. Кончаловская. Цвет: Стихи. М.: Сов. писатель, 1961. С. 51–52.

990.

Не в первый раз пришла сюда я,
Чтоб видеть неба свежий цвет,
Но в первый раз — земля седая
И листьев на деревьях нет.
Да, листьев нет...
И, как бывало,
Мне не скрываться в их тени.
Я молча у реки стояла

Николаевская Е. М. У зимней Зангу // Край света : стихи об Армении : переводы. Ереван : Айастан, 1969. С. 27–29.

991.

Краски»
Остывали
И истлевали к январю.
И вот, как пепел, напоследок
Они легли к ногам моим,
Как снег, что так на юге редок
И так земле необходим...
Покрыты льдом стволы и корни,
Земля застыла на века.
Но все быстрее, все

Николаевская Е. М. У зимней Зангу // Край света : стихи об Армении : переводы. Ереван : Айастан, 1969. С. 27–29.

992.

ногам моим,
Как снег, что так на юге редок
И так земле необходим...
Покрыты льдом стволы и корни,
Земля застыла на века.
Но все быстрее, все упорней
Сквозь скалы рвется вдаль река.
Она по валунам сбегает
За часом час,
За

Николаевская Е. М. У зимней Зангу // Край света : стихи об Армении : переводы. Ереван : Айастан, 1969. С. 27–29.

993.

Нас зовет в свой город старый
Вагаршак Элибекян.
У прилавков люд толпится.
Солнце жжет все горячей.
Для поэта-живописца
Нет на свете мелочей.
Ах, звучащий где-то рядом
Ксилофонный стук подков.
Ах, горчайшая прохлада
Темных винных погребков.
Ах, дымок такой знакомый,

Матусовский М.Л. Горечь: книга стихотворений. М.: Сов. пис., 1992. С. 91.

994.

собой армян,
Ходит-бродит рот разинув
Вагаршак Элибекян.
Бастурму, мацони в крынке,
Красный перец и кинзу,—
Все скупил бы здесь на рынке,
Да домой не довезу.

Матусовский М.Л. Горечь: книга стихотворений. М.: Сов. пис., 1992. С. 91.

995.

Когда ты мрамор и когда гранит
Забудь, кто вычтен, вычитан до дна,
Теперь земля и лишь она одна,
Ведет ряды на каменный парад.
Вагаршапат соленый виноград
Бакинский летчик покупает лед
От тьмы до тьмы - подземный переход
Не снег идет, не

Григоров А.. Вагаршапат, субботний листопад

996.

Надпись Ксеркса
Скала имеет вид большого корабля,
Склоненнаго на борт и тонущаго в море.
По верхнему хребту род древняго кремля:
Черта зубчатых стен в причудливом узоре.
На южном

Кулебякин А. П. Ванская скала // Дверь Мехера; Отзвуки Вана : [Стихотворения / Предисл. и примеч. авт. [Эривань] : Армянский коммитет «Верашинутюн», 1916. С. 62‒68.

997.

корабля,
Склоненнаго на борт и тонущаго в море.
По верхнему хребту род древняго кремля:
Черта зубчатых стен в причудливом узоре.
На южном срыве скал над городом видна
Огромная плита с узором клинописным.
Как памятник, влечет внимание она
На фоне желтых

998.

в причудливом узоре.
На южном срыве скал над городом видна
Огромная плита с узором клинописным.
Как памятник, влечет внимание она
На фоне желтых глыб крутом и живописном.
Ученые прочли ту надпись на скале:
Велик наш бог Ормузд, все небо со-

999.

плита с узором клинописным.
Как памятник, влечет внимание она
На фоне желтых глыб крутом и живописном.
Ученые прочли ту надпись на скале:
Велик наш бог Ормузд, все небо со-
творивший,
Сильнейший из богов, принесший жизнь земле
И милостью своей нам

1000.

Стоит он под горой на выступе оврага,
За склонами холмов, встающих из полей,
На фоне бурых скал зубчатого
Варага Средь верб и тополей.
Обрушен

Кулебякин А. П. Варагский монастырь // Дверь Мехера; Отзвуки Вана : [Стихотворения / Предисл. и примеч. авт. [Эривань] : Армянский коммитет «Верашинутюн», 1916. С. 88‒93.

1001.

Стоит он под горой на выступе оврага,
За склонами холмов, встающих из полей,
На фоне бурых скал зубчатого
Варага Средь верб и тополей.
Обрушен свод ворот. Везде остатки хлама.
В постройках окон нет.

1002.

Изрыт широкий двор.
Но каменный фасад поруганного храма
Прекрасен до сих пор.
Какая кладка стен! какой рисунок линий!
Три арки на столбах. Ступени сходят вниз.
Оттенок куполов оранжевый и синий.
Обломанный карниз.
Мозаика дверей. Сквозной проход притвора.
Лепной орнамент стен.

1003.

просветитель.
Все воины Христа.
Наивный склад фигур, коричневые тоны,
И фресок темный цвет набрасывает мглу.
Горелые куски и рваные иконы
На каменном полу.
Армянские кресты и надписи на плитах
Отмечен в их словах одиннадцатый век.
Вот царь Сенекерим, вот ряд

1004.

коричневые тоны,
И фресок темный цвет набрасывает мглу.
Горелые куски и рваные иконы
На каменном полу.
Армянские кресты и надписи на плитах
Отмечен в их словах одиннадцатый век.
Вот царь Сенекерим, вот ряд могил забытых...
Ничтожный человек!
Обугленный багет, изломанный

1005.

багет, изломанный орнамент,
Разрушенный алтарь, и в нем изрытый пол,
И черный, как графит, приподнятый фундамент —
Ограбленный престол.
И клинопись на нем: ирония Господня! —
Язычество и крест. И все разорено.
Вчера здесь жил Христос, — осталося сегодня
Язычество одно.
Две церкви

1006.

новых ряд; в земле обрывки книг;
Изломанный станок печатни Серванцтяна
И дом. где жил «гайрик».
Я смотрел в Вагарском храме
На ограбленный престол
И в сожженном, грязном хламе
Образ сорванный нашел.
Холст овальный медальоном.
Божья Матерь: свет лучей,
Нежный лик

1007.

В разоренном Божьем доме
Уцелела Ты одна.
И с иконы обветшалой,
Тайны прошлого храня,
Ты с улыбкою усталой
Грустно смотришь на меня.
А вот еще кусок холста:
Спаситель, снятый со креста,
И три Марии и Иосиф.
Его порвали, в мусор

1008.

вардавар.
Вардавар — уже кувшины все порожние до дна,
В соответствии с законом, от рассвета до темна
Продолжается в поселке, ни на миг не затихая,
Эта добрая, смешная и бескровная война.
Этот день я принимаю как бесценный щедрый дар.
Робкий — кажется

Матусовский М.Л. Горечь: книга стихотворений. М.: Сов. пис., 1992. С. 102.

1009.

Уже рассветный час предчувствовал росу,
Все камни были здесь в испарине и влаге.
Армяне на кострах варили арису,
Как много лет назад, еще на Муса-даге.
Рассвет не помышлял о завтрашних делах.
И землю

Матусовский М.Л. Горечь: книга стихотворений. М.: Сов. пис., 1992. С. 101.

1010.

предчувствовал росу,
Все камни были здесь в испарине и влаге.
Армяне на кострах варили арису,
Как много лет назад, еще на Муса-даге.
Рассвет не помышлял о завтрашних делах.
И землю не будил покуда гомон птичий.
Варили арису в продымленных

Матусовский М.Л. Горечь: книга стихотворений. М.: Сов. пис., 1992. С. 101.

1011.

землю не будил покуда гомон птичий.
Варили арису в продымленных котлах,
Как требует того их дедовский обычай.
Чугунные котлы держались на весу.
Из всех окрестных сел сошлась семья большая.
Собравшись у огня, варили арису,
Как будто бы обряд священный совершая.

Матусовский М.Л. Горечь: книга стихотворений. М.: Сов. пис., 1992. С. 101.

1012.

был дан:
Всполошный бил набат и где-то ржали кони.
Варили арису, и вся судьба армян
При отсветах костров была как на ладони.
Они в последний раз вдыхали сытный дым,
Последний счет вели своим боеприпасам.
С утра начнется бой. И да

Матусовский М.Л. Горечь: книга стихотворений. М.: Сов. пис., 1992. С. 101.

1013.

Вой азана и ор ишака, хрип весны и резня.
Словно море, замерзшее в шторм, мой Кавказский хребет
Позабыть, променять бы на что, и уплыть на арбе
Только эхо твердит под горой "никогда не умру",
Где кочевник морозной порой подбирает хурму

Григоров А.. Варташен остается в плену, не прощается плен

1014.

ишака, хрип весны и резня.
Словно море, замерзшее в шторм, мой Кавказский хребет
Позабыть, променять бы на что, и уплыть на арбе
Только эхо твердит под горой "никогда не умру",
Где кочевник морозной порой подбирает хурму
Народ - близнец, я знаю

Григоров А.. Варташен остается в плену, не прощается плен

1015.

В снегах закат угас.
Пьем маджар
В колхозе «Воскеваз».
Пьем туман,
Стеклянный холод пьем —
Запотел стакан,
А жжет огнем.
Небеса на нас
Косятся тьмой,
В этот час
Бредут стада домой,
И под мерный
Дробный стук копыт
Мир вечерний
Засыпает, спит...

Снегова И. А.. Вечернее

1016.

Если вечером взойдешь на Норк
И помедлишь у оград булыжных,
Обеспечишь памяти восторг
Нескольких мгновений неподвижных.
Сядешь там, где, выгнув черный ствол,
Встал

Шервинский С. В. Вечером на Норке // Стихи разных лет. М. : Советский писатель, 1984. С. 31.

1017.

восторг
Нескольких мгновений неподвижных.
Сядешь там, где, выгнув черный ствол,
Встал орех с листвою мокро-ржавой;
Вялых гроздьев и вина на стол
Садовод поставит величавый.
И когда ты молча пьешь и ешь,
Небеса вдруг возмутит движенье,
И лучи сквозь облачную

Шервинский С. В. Вечером на Норке // Стихи разных лет. М. : Советский писатель, 1984. С. 31.

1018.

С огненной зорькой пыланием слитое
Воздух – кровавый хрусталь.
Яркия змейки в воде разбегаются,
Синия тени от скал потянулися,
Пятна снегов на хребтах зажигаются,
Мглится лиловый Сипан.
В озере отсветы гор окунулися,
Тени в прозрачную дымку сдвигаются.
Солнце спускается. Тени качнулися.

Кулебякин А. П. Вечер над Ваном // Дверь Мехера; Отзвуки Вана : [Стихотворения / Предисл. и примеч. авт. [Эривань] : Армянский коммитет «Верашинутюн», 1916. С. 68‒69.

1019.

оливы.
Путь наверх –
по надгробьям твоих прихожан,
лет пятьсот или триста назад
упокоенных,
горделивых,
несмиренных армян.
Их имён не прочесть на смягчившихся плитах.
Эти буквы слепые глядели на солнце в упор,
не узревшие чуда,
не остывшие в общих молитвах.
Эти

Г. Д. Климова. Вербное воскресенье в Кечарисе // Веси. 2019. №7. С. 28.

1020.

лет пятьсот или триста назад
упокоенных,
горделивых,
несмиренных армян.
Их имён не прочесть на смягчившихся плитах.
Эти буквы слепые глядели на солнце в упор,
не узревшие чуда,
не остывшие в общих молитвах.
Эти строки – в хребтах вулканических гор.
Даже если

Г. Д. Климова. Вербное воскресенье в Кечарисе // Веси. 2019. №7. С. 28.

1021.

Церковь на холме.
Взбираюсь, гадаю:
в Швейцарии дверь была бы открыта,
в России — заперта на три замка,
а тут, в Армении?

Павлова В. А. Верлибр // Поэт Вера Павлова: «Мне есть за что благодарить Армению». Сайт армянского музея Москвы и культуры наций. [Электронный ресурс]. Режим доступа: https://www.armmuseum.ru/news-blog/i-know-what-to-thank-armenia-for-vera-pavlova poet?fbclid=IwAR2N4yB9o0DspMh0RZtjTmKtlPOz5ALuJ5CtPJFXaTxzGdt_VGQe_fSf998 (дата обращения ‒ 25.03.2023)

1022.

Церковь на холме.
Взбираюсь, гадаю:
в Швейцарии дверь была бы открыта,
в России — заперта на три замка,
а тут, в Армении?
Огибаю постройку.
Двери нет, потому что нет четвёртой стены.
Не заперто.

1023.

подует ветер южный,
Разгонит стаю хмурых туч,
В твой зонтик, мокрый и ненужный,
Насквозь пробьется солнца луч.
И в капельках на листьях мокрых —
Мильоны солнц, попавших в плен,
И чернота в раскрытых окнах,
На белизне омытых стен.
И воробьи, полны

Кончаловская Н. П. Вернисаж // Н.П. Кончаловская. Цвет: Стихи. М.: Сов. писатель, 1961. С. 50.

1024.

Насквозь пробьется солнца луч.
И в капельках на листьях мокрых —
Мильоны солнц, попавших в плен,
И чернота в раскрытых окнах,
На белизне омытых стен.
И воробьи, полны отваги,
Слетятся к лужам из-под крыш.
И, жмурясь от слепящей влаги,
Навстречу солнцу

Кончаловская Н. П. Вернисаж // Н.П. Кончаловская. Цвет: Стихи. М.: Сов. писатель, 1961. С. 50.

1025.

отваги,
Слетятся к лужам из-под крыш.
И, жмурясь от слепящей влаги,
Навстречу солнцу поспешишь…
Навстречу солнцу! Праздник наш —
Сарьян зовет на вернисаж.

Кончаловская Н. П. Вернисаж // Н.П. Кончаловская. Цвет: Стихи. М.: Сов. писатель, 1961. С. 50.

1026.

здоровья...
О, ясные строки поэта,
Не ведавшего празднословья!
Он видел, он видел их тоже —
Две снежных главы Арарата,
Спал крепко на низеньком ложе
В лачуге армянского брата.
Все это прошло, миновало,
Но вправду арба тарахтела,
По жесткой земле перевала
Везя

Звягинцева В. К.. Веселая свежесть рассвета…

1027.

родных долин.
Уже встречал зарю свободы
Веселой песней армянин.
Неописуемые муки
Свивались прочь, как злые сны.
Под эти радостные звуки
На светлом празднике весны.
Быстрее птиц слетались вести:
Вставай, молись, спасенья жди!
Идут бойцы народной чести,
Освобождения вожди.
Как тучи

Русские писатели об Армении: Сборник / Сост. С. Арешян, Н. Туманян. Ереван: Арменгиз, 1946. С. 95–97.

1028.

сотни тысяч лет,
летящий к нашей сказочной Земле
Большого Взрыва выбеленный след.
Он здесь нашёл заветный свой приют…
И тут, на склоне вздыбленной горы,
Большим Ковшом его здоровье пьют
когда-то им открытые миры.

Гацко-Славацкий Р. В. Виктор Амбарцумян // Портал «Стихи.ру». [Электронный ресурс]. Режим доступа: https://stihi.ru/2021/02/18/6451 (дата обращения – 25.03.2023)

1029.

Мне говорят: пиши воспоминанья.
Но так долга была моя дорога
И было на пути моем так много
Людей, событий, счастья и страданья.
Я Блока видела (что там Бальмонта!),
Я знала Пастернака и

Звягинцева В. К.. Вместо мемуаров

1030.

читал Есенин «Пугачева».
Как описать мне день тот беспечальный,
Когда Фадеев с широтой славянской
Как будто обнимал народ армянский
Приветствием на площади вокзальной.
Как уместить в теснины мемуаров
Пронзительные грозовые годы,
Всю мощь труда, все волшебство природы,
Все зарева закатов

Звягинцева В. К.. Вместо мемуаров

1031.

Внедрённый ген армянского пространства
Спокойно жить мне не даёт на свете.
И я бытую в первозданном свете
На внеграничной родине армянства.
Хожу я скрытно средь потомков Ноя,
Но ощущаю

Коноплев В. В. Внедрённый ген армянского пространства... // Армения как состояние любви. Ереван : Филин, 2013. С. 71.

1032.

Коноплев В. В. Внедрённый ген армянского пространства... // Армения как состояние любви. Ереван : Филин, 2013. С. 71.

1033.

Лил дождь на постель — потолок протекал,
Но в холоде, в горе бездомном, в болезни
Горели вы верою в полный накал,
Военные песни,

Звягинцева В. К.. Военные песни. Р. Ованесяну

1034.

зимой
Пел «Темную ночь» возвратившийся с фронта
Разведчик-поэт. Как он пел, боже мой!
Светлела уже полоса горизонта.
И если на сердце бывало темно
И в песнях рыдали обиды и беды,
Нам в самых печальных звучало одно:
Торжественное приближенье победы.

Звягинцева В. К.. Военные песни. Р. Ованесяну

1035.

Вам, быть может, случалось пить вино Воскеваз?
Воскеваз — это значит: золотая лоза.
А еще это значит, что дорогой у вас
На цветущий шиповник разгорелись глаза.
Поглядим на «Коммуну» — так зовется совхоз —
С виноградом созревшим персик здесь наряду,
Не в старинной

Звягинцева В. К.. Воскеваз

1036.

Воскеваз?
Воскеваз — это значит: золотая лоза.
А еще это значит, что дорогой у вас
На цветущий шиповник разгорелись глаза.
Поглядим на «Коммуну» — так зовется совхоз —
С виноградом созревшим персик здесь наряду,
Не в старинной газели, а в рабочем саду
У

Звягинцева В. К.. Воскеваз

1037.

Здесь Героем Союза горд отец-бригадир,
Здесь поэтова муза — как над розой пчела,
Меду хватит для сердца, — нескончаемый пир.
Здесь на долгую зиму наберешься тепла.
Вам, быть может, случалось пить вино Воскеваз?
Это здесь выжимают виноград золотой,
Это здесь угощают

Звягинцева В. К.. Воскеваз

1038.

труд,
Пусть стихи ваши будут щедрым звоном зурны. —
Так сказал нам суровый армянин-земледел
И, стакан Воскеваза осушая до дна,
На вечернее небо сквозь листву поглядел,
Золотисто-лиловой стала голубизна.
А у печки стояла, рот прикрывши платком,
Потерявшая сына на

Звягинцева В. К.. Воскеваз

1039.

дна,
На вечернее небо сквозь листву поглядел,
Золотисто-лиловой стала голубизна.
А у печки стояла, рот прикрывши платком,
Потерявшая сына на недавней войне
Мать-армянка, прямая, как лоза по весне,
И за нас промочила горло терпким глотком.
Вам, быть может,

Звягинцева В. К.. Воскеваз

1040.

В августе на Севане
долгий, тягучий зной.
Землю обетованья
воображу ли иной?
Воображу ль иное
озеро, облака,
выросшие волною
пенного молока?
Воображу

Кубатьян Г. И. Воспоминанье о карауле // Г. Кубатьян. Зона заплыва: Книга стихов. Ереван: Наири, 1990. С. 43–44.

1041.

медленно,
медленно, медленно в армии время течет.
И оттого нас виденья преследуют адские.
Чёт или нечет! А скоро подъем – и на плац.
Правда ли горы доныне стоят Араратские,
А повернешься – доныне стоит Арагац?
Встань по тревоге средь ночи, побегай до

Кубатьян Г. И. Воспоминанье о страшном сне // Г. Кубатьян. Зона заплыва: Книга стихов. Ереван: Наири, 1990. С. 54.

1042.

и она воздвигнется наново,
хрупкая ваза из трепетного хрусталя.
Здесь, в Новограде-Волынском, и там, где мы не были
ни на ученьях, ни так, стало нынче видней:
экое дело – дожить до гражданки и дембиля ,
надо б дожить до конца нам

Кубатьян Г. И. Воспоминанье о страшном сне // Г. Кубатьян. Зона заплыва: Книга стихов. Ереван: Наири, 1990. С. 54.

1043.

видней:
экое дело – дожить до гражданки и дембиля ,
надо б дожить до конца нам отмерянных дней.
Чтобы принес меня сын на армянское кладбище,
бросил землицы на гроб, помянул по-людски,
чтоб стояли с ним обок друзья и товарищи,
чтобы он знал,

Кубатьян Г. И. Воспоминанье о страшном сне // Г. Кубатьян. Зона заплыва: Книга стихов. Ереван: Наири, 1990. С. 54.

1044.

гражданки и дембиля ,
надо б дожить до конца нам отмерянных дней.
Чтобы принес меня сын на армянское кладбище,
бросил землицы на гроб, помянул по-людски,
чтоб стояли с ним обок друзья и товарищи,
чтобы он знал, горше этой не будет тоски.

Кубатьян Г. И. Воспоминанье о страшном сне // Г. Кубатьян. Зона заплыва: Книга стихов. Ереван: Наири, 1990. С. 54.

1045.

охватывает взор:
Востанский мыс, террасы Артемиды
И озера простор.
Из Вана вьет по берегу дорога
Через поля и выпуклины скал
На сгиб плеча Артосского отрога —
Востанский перевал.
С него видны вершины Курдистана, —
Хаос хребтов, как каменный кошмар.
Изрытый горб — позиции

Кулебякин А. П. Востан // Дверь Мехера; Отзвуки Вана : [Стихотворения / Предисл. и примеч. авт. [Эривань] : Армянский коммитет «Верашинутюн», 1916. С. 93‒95.

1046.

ему ничто – так, шутки:
Съест без соли наш отряд.
Говорит все прибаутки,
Что за гордый – чудо-взгляд!
Поднялся он вдруг на штуки,
Пушек множество собрал,
Весь низам, баши-бузуки,
Съединить он приказал.
Чтоб не струсили бы хваты,
Всем он опиум

П. П. Зубов. Вот это чисто по-русски! Или как разгромил Князь Бебутов турок под Карсом. СПб.: 1854.

1047.

и дуют
Ходенём гуляет дым,
И расхваставшись толкуют:
Мы-де жару им дадим!»
И, как бешеные волки,
Так и лезут на штыки,
Они с опиумом – ловки,
Храбры, живы и легки.
Князь наш Бебутов смеется,
Кавалерии махнул…
Вот она как вихрь

П. П. Зубов. Вот это чисто по-русски! Или как разгромил Князь Бебутов турок под Карсом. СПб.: 1854.

1048.

согнул.
Лоб с досады потирая,
Не успел вскричать: Алла! –
Наша конница лихая,
Восемь пушек уж взяла.
Турки дрогнули, бежали,
Да на гору забрались,
И оттоль – из пушек стали,
Штуцеров – палить на низ.
Чудо что за перепалка!
А убитых сколько тут!

П. П. Зубов. Вот это чисто по-русски! Или как разгромил Князь Бебутов турок под Карсом. СПб.: 1854.

1049.

конница лихая,
Восемь пушек уж взяла.
Турки дрогнули, бежали,
Да на гору забрались,
И оттоль – из пушек стали,
Штуцеров – палить на низ.
Чудо что за перепалка!
А убитых сколько тут!
Нашим было оченнь жарко –
Да Кавказцы не дрогнут.
В рукопашную –

П. П. Зубов. Вот это чисто по-русски! Или как разгромил Князь Бебутов турок под Карсом. СПб.: 1854.

1050.

и направо
И колотят бусурман.
Мигом центр врага прорвали,
А пашу с его толпой
И разбили и погнали,
Как баранов на убой.
Паша бросился направо
И войска опять собрал:
Все народ лихой и бравой,
Да и в деле не бывал.

П. П. Зубов. Вот это чисто по-русски! Или как разгромил Князь Бебутов турок под Карсом. СПб.: 1854.

1051.

испугать,
И в боях всегда отличны
И не прочь – попировать.
А драгунов и пехоту,
Что недавно к ним пришли,
Молодецки – на охоту
С собой вместе повели.
Новечки-то ведь дихие, –
Не уступят старикам;
Русачки они прямые,
Это видно по глазам.

П. П. Зубов. Вот это чисто по-русски! Или как разгромил Князь Бебутов турок под Карсом. СПб.: 1854.

1052.

Возвращением к первоисточнику,
Обуздаю ли времени бег?
Годы жизни подобны подстрочнику,
Мудрость жизни, как Ноев Ковчег –
На путях-перепутьях прозрения
Переводит бессмертьем Армения.
В богоданном зеркале тела
Отпечатался зримый портрет.
Но судьба опять проглядела,
Проглядела Немеркнущий

Юпп М. Е. Возвращением к первоисточнику // Арагаст. №1 (8). 2013. [Электронный ресурс]. URL: http://www.mecenat-and-world.ru/aragast/8-aragast/yupp.htm (дата обращения 09.12.2023).

1053.

терзаний страны —
Ад кровавый — недавнего рая...
Что же! Пойте в звенящих, беспечных стихах
Гимны радости — грезе напрасной,
Пусть неведомо где на кровавых полях
Гибнут братья с проклятьем немым на устах.
А не с песней обманно-прекрасной!..

1054.

Пойте в звенящих, беспечных стихах
Гимны радости — грезе напрасной,
Пусть неведомо где на кровавых полях
Гибнут братья с проклятьем немым на устах.
А не с песней обманно-прекрасной!..

1055.

Все, что сегодня на поверхности
Являет неприкрытый блуд,
Забудет в будущей поспешности
Уже другой блудливый люд.
Сочится яд сквозь поколения
Вводя развратностью в

Юпп М. Е. Все, что сегодня на поверхности // Арагаст. №1 (8). 2013. [Электронный ресурс]. URL: http://www.mecenat-and-world.ru/aragast/8-aragast/yupp.htm (дата обращения 09.12.2023).

1056.

На Арарате белый-белый снег.
И где-то там, в снегах на Арарате,
Покоится таинственный ковчег,
Как бабочка в коробочке на

Дудин М. А.. Вспоминая Арарат

1057.

На Арарате белый-белый снег.
И где-то там, в снегах на Арарате,
Покоится таинственный ковчег,
Как бабочка в коробочке на вате.
Я, связанный с Землею человек
Еще неотболевшей пуповиной,
Гляжу

Дудин М. А.. Вспоминая Арарат

1058.

Дудин М. А.. Вспоминая Арарат

1059.

на Арарате,
Покоится таинственный ковчег,
Как бабочка в коробочке на вате.
Я, связанный с Землею человек
Еще неотболевшей пуповиной,
Гляжу на этот погруженный в снег
Высокий мир над золотой долиной.
Мне надоели распря и беда
И старая приверженность обману.
Мне

Дудин М. А.. Вспоминая Арарат

1060.

Костандин Ерзнкаци
Встань, уйди в голубые поля,
Где предутренний свет колосится,
Где бредет сквозь туман бытия
Одинокая ранняя жница.
Наступая на блики планет,
В промежутке меж светом и тьмою
Вдаль бредет, где мерцает просвет
Между небом и синей землею.
В

Габриэлян Н. М. Встань, уйди в голубые поля / Н. М. Габриэлян // Поющее дерево. М. : «Фортуна ЭЛ», 2010. С. 73.

1061.

в горах без дорог
и, радуясь вышним дарам,
соседям лихим не в укор, а в урок
воздвигла Матенадаран.
Я был на Севане, я видел Гарни,
я ставил в Гегарде свечу, –
Армения, Бог твою душу храни,
я быть твоим сыном хочу.

Чичибабин Б. А. Второй Псалом Армении // В стихах и прозе. 3-е изд., испр. Харьков: Фолио, 2002. С.307–308.

1062.

Я иду на высоты земли.
Предо мной расступаются горы,
Надевая, как встарь короли,
Из жемчужин седые уборы.
Старики отступают зачем,
Отчего не

Городецкий Сергей Митрофанович. Ввысь («Я иду на высо́ты земли…»)

1063.

с высот,
Услыхали таинственным слухом,
Что меж них пламенея идет
Человек ратоборствовать с духом.
Захотел я собой овладеть
И ступить на земные пределы
Иль в бою за себя умереть,
Как боец бескорыстный и смелый.

Городецкий Сергей Митрофанович. Ввысь («Я иду на высо́ты земли…»)

1064.

Но когда ты уезжаешь за черный горизонт,
туда, где бушуют семьдесят семь ветров,
а земля дрожит от кипения магмы,
я на русском молю чужих глазастых богов
и истинно верю в их полиглотное векословие:
верните мне свет его карих глаз,
научите

Ресурс?

1065.

Речи с музыкой чередовали —
лишь один не сказал свою речь
на открытии в Чаренцаване —
ставший памятником Чаренц.
И, наверное, бредя разбегом
и печалясь, что стала ничьей,
карусель, занесенная снегом,
наблюдала

Вечность. Русские поэты – Армении / Сост. Г.Овнан. Ереван: «Советакан грох». 1978. С. 97– 99.

1066.

посторонней.
Полуслушая, рядом с ней
ели мальчики прямо с ладоней
пересыпанный солнцем снег.
Им хотелось толкаться, щипаться,
сесть у облака на крыле.
Чуть подталкивали их пальцы
карусель, что примерзла к земле.
Карусели хотелось размаха.
Наша жизнь — испокон и досель —
то

Вечность. Русские поэты – Армении / Сост. Г.Овнан. Ереван: «Советакан грох». 1978. С. 97– 99.

1067.

во мне — от Гомера, Катулла,
Все в Армении — тоже мое.
Без армянской великой культуры
человечества быть не могло.
Дай, Чаренц, на тебя опереться,
чтоб увидеть библейский рассвет.
Без Армении нету Чаренца.
Без Чаренца Армении нет.

Вечность. Русские поэты – Армении / Сост. Г.Овнан. Ереван: «Советакан грох». 1978. С. 97– 99.

1068.

сердцем
конвойным целится индейцем
наёмный ангел…
Но простор
нельзя остановить мгновеньем.
Прощён ореховым вареньем
разбитый бабушкин фарфор.
Переходящее волнами
свернулось на постели знамя
работников
культуры
Профсоюза –
тяжёлый бархат, золотая нить.
И никого – согреть или укрыть.
А там в тюрьме, на

Климова Г. Д. В доме Параджанова / Г. Д. Климова // Сказуемое несовершенного вида. Избранные стихотворения. Ставрополь : «Ставролит», 2020. Серия «На Кавказе». С. 125‒126.

1069.

свернулось на постели знамя
работников
культуры
Профсоюза –
тяжёлый бархат, золотая нить.
И никого – согреть или укрыть.
А там в тюрьме, на нарах мёрзла муза,
мышиным глазом» вытекла звезда,
и ты писал:
я счастлив, что попал сюда.

1070.

поднимал со дна.
Раз сидел он всю ночь в гостиной
и для сына сложил к утру
удивительную картину,
нес подмышкою на ветру.
В той картине летят антенны,
на холме расцветает сквер.
Не повесить ее на стену –
загибается глазомер.

К. Капович. В Ереване в одной из комнат // Свободные мили. М. : АРГО-РИСК, Книжное обозрение, 2007. 72 с. [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://www.vavilon.ru/texts/kapovich3.html (дата обращения – 26.03.2023)

1071.

ночь в гостиной
и для сына сложил к утру
удивительную картину,
нес подмышкою на ветру.
В той картине летят антенны,
на холме расцветает сквер.
Не повесить ее на стену –
загибается глазомер.

1072.

к утру
удивительную картину,
нес подмышкою на ветру.
В той картине летят антенны,
на холме расцветает сквер.
Не повесить ее на стену –
загибается глазомер.

1073.

ковер,
Прохладой слегка потянуло...
Приветлив и ясен навстречу нам шел
Художник, спокойный, как вечер.
И вот — мастерская, полотна и шелк
На кресле. И — вихрем навстречу
С полотен обрушился, дух захватив,
Мир солнца и ультрамарина,
И горы из света, и речитатив

Звягинцева В. К.. В гостях у Мартироса Сарьяна

1074.

В книжной башне из слоновой кости
Жизнь моих познаний протекла
На виду однообразной злости
Добротой прикрытого угла.
Жил и жил отвергнутым изгоем,
Книжки древних авторов читал.
Внешним не довольствуясь устоем,

Юпп М. Е. В книжной башне из слоновой кости // Арагаст. №1 (8). 2013. [Электронный ресурс]. URL: http://www.mecenat-and-world.ru/aragast/8-aragast/yupp.htm (дата обращения 09.12.2023).

1075.

романах, нет, а наяву,
Понял, что сомнения терзают,
Что живу, как будто не живу.
Что реальность этой жизни жестче,
Чем на башне виделось порой.
Чьи-то полувыцветшие мощи
Ослепляли призрачной игрой.
Чтобы не ослепнуть от обмана
В чуждых и чудовищных ночах,

1076.

просинью тени,
Колхозницы к лозам под солнцем клонятся,
Над плоской хижиной пшат весенний,
Нагорье спаленное, сонная звонница...
Плоды — за хозяев на пиршестве зрения;
Цветы и цвета, цвета и цветы,—
Земля сладчайшая, это Армения,
Это Сарьяна святая святых.
Прислушайся,— это звенит

Шервинский С. В. В мастерской Сарьяна // Стихи разных лет. М. : Советский писатель, 1984. С. 34‒35.

1077.

Аиде Агавелян
Брат деда Богдасар был служащим в конторе
в каком-то городке на тихом Черном море.
Он прожил жизнь свою без блеска и отваги:
отчеты сочинял, штемпелевал бумаги.
Бино, блондинки взор, курзал –

Шестинский О. Н. В память армянского родственника // Избранные произведения в двух томах. Т. 1. Стихотворения 1947‒1973. М. : Художественная литература, 1980. С. 329‒330.

1078.

пятнадцатом году садится в скорый поезд;
и, раздвигая ночь ‒ а ночь черна как вакса, ‒
летит локомотив излучиной аракса.
Но турки на путях таятся у завала…
Мать пятерых детей напрасно бога звала…
Брат деда Богдасар глядит в прищур нагана,
но кровь

1079.

в дни новогодья
Под темными сводами армянской церкви
Оставляли в песке зажженные Богу свечи.
Там же, в дни жаркой весны,
На маленьком кладбище
С полу-десятком склепов и парой хачкаров
Бродили в тиши между ухоженных туй,
Отдыхали на строгой скамейке –

ссылка?

1080.

дни жаркой весны,
На маленьком кладбище
С полу-десятком склепов и парой хачкаров
Бродили в тиши между ухоженных туй,
Отдыхали на строгой скамейке –
О чем говорили? Разве ж я помню...
Подмосковной осенью
С тем, что когда-то был другом,
Зашли в

ссылка?

1081.

строгой скамейке –
О чем говорили? Разве ж я помню...
Подмосковной осенью
С тем, что когда-то был другом,
Зашли в магазинчик на рынке – купить тархуна,
Пахнущий терпко свежий пучок
Рейсом – сегодня – из Еревана, так нам обещали.
Хозяйка, с которой мы были –

ссылка?

1082.

В ущелье тишина, цветет горячий мак.
Им пламенеет склон, другой — укрыт полынью;
на каменной тропе в таинственной пустыне
отчетлив мой еще несмелый шаг.
Густой душистый плющ свисает, точно флаг,
и родничок звенит

Василенко В. М. В ущелье Гегама // Меценат и мир. №49‒52. [Электронный ресурс]. URL: http://www.mecenat-and-world.ru/49-52/vasilenko2.htm (дата обращения 09.12.2023).

1083.

флаг,
и родничок звенит и радостный и синий,
а за уступом скал, смягчая контур линий,
воздушно-золотой не исчезает мрак.
На камне мох застыл, свисая рыжей прядью.
Молчу, не говорю. Потом в листы тетради
все занесу, что здесь изведал и

1084.

Хоть войны не забыта страда,
Кровь на рваных бинтах не забыта.
В много видевшем зале суда
Обожгла меня боль Сумгаита.
Я в разграбленном чьем-то жилье.
На

Матусовский М.Л. Горечь: книга стихотворений. М.: Сов. пис., 1992. С. 117–118.

1085.

Кровь на рваных бинтах не забыта.
В много видевшем зале суда
Обожгла меня боль Сумгаита.
Я в разграбленном чьем-то жилье.
На груди моей камень пудовый.
И сидят на передней скамье
Облаченное в черное вдовы.
Мне забыть бы, забыть бы скорей

Матусовский М.Л. Горечь: книга стихотворений. М.: Сов. пис., 1992. С. 117–118.

1086.

много видевшем зале суда
Обожгла меня боль Сумгаита.
Я в разграбленном чьем-то жилье.
На груди моей камень пудовый.
И сидят на передней скамье
Облаченное в черное вдовы.
Мне забыть бы, забыть бы скорей
Этот ад со своими кругами:
И проломы

Матусовский М.Л. Горечь: книга стихотворений. М.: Сов. пис., 1992. С. 117–118.

1087.

рабство и слезы в темнице.
Начнут наших братьев, отцов, сыновей,
Гноить в казематах ужасных;
Тела их повесят у наших дверей.
На стенах церковных, под тенью ветвей,
Следами мучений напрасных.
Опять мы в цепях под бичами пойдем
На рынках турецких работать;

Балковой Е. В защиту турецких армян. [Ялта.] Тип. Роговенко. [1917.] [4] стр.

1088.

повесят у наших дверей.
На стенах церковных, под тенью ветвей,
Следами мучений напрасных.
Опять мы в цепях под бичами пойдем
На рынках турецких работать;
Мы кровью своей рудники обольем,
С проклятьем и стоном мы спины согнем.
Чтоб выплатить тяжкую подать.

Балковой Е. В защиту турецких армян. [Ялта.] Тип. Роговенко. [1917.] [4] стр.

1089.

в жертву они нас приносят.
Нам в рабстве придется у турок служить.
И вновь без надежды останемся жить,
И псам на съеденье нас бросят!
И дальше, все дальше несется Молва.
По грозной стране пролетая;
Разносятся стоном тревоги слова.
Заранее хоронить

Балковой Е. В защиту турецких армян. [Ялта.] Тип. Роговенко. [1917.] [4] стр.

1090.

встречает вниманье ничье, —
И вновь опускаются крылья...
Уж радостью светлой теперь не блестят
Армянок прекрасные очи;
Печальные старцы угрюмо сидят:
На улице дети уже не шумят;
И солнце лучи уж не грея горят,
И стали так холодом ночи...
Армения, полно!

Балковой Е. В защиту турецких армян. [Ялта.] Тип. Роговенко. [1917.] [4] стр.

1091.

смысл тогда будет великой войны
Задачи и цели свободы?..
Чтоб ни было, мы обеспечить должны
Свободу и право армянской страны
На многие - многие годы!..
Армения, полно! Не плачь, не рыдай!
Еще не погибли армяне.
Ты в битву с тираном отважно

Балковой Е. В защиту турецких армян. [Ялта.] Тип. Роговенко. [1917.] [4] стр.

1092.

Утром в полдень, в час вечерний
На берегу она Евфрата
Все сидит, сидит и кличет:
Мать, отца, сестер и брата.
Мама! мама! братец милый!
Поскорее выходите!

Саянский К. Забытая // Не убий. Геноцид армян и русская поэзия. 1895–1918 / Сост., ред. и вступ. очерк М.Д. Амирханян. Ереван. Национальная АН Республики Армения, Музей-институт геноцида армян, 1996. С. 79.

1093.

Моя душа парит в мечтах?
Зачем я вся в волшебных снах?
Скажи, зачем?
Зачем огонь такой в глазах?
Зачем улыбка на устах?
Моя рука в твоих руках,
Скажи, зачем?
Зачем Армения в слезах?
Зачем повержена во прах?
Зачем народ родной

Алексеева Е. Зачем? // Не убий. Геноцид армян и русская поэзия. 1895–1918 / Сост., ред. и вступ. очерк М.Д. Амирханян. Ереван. Национальная АН Республики Армения, Музей-институт геноцида армян, 1996. С. 72.

1094.

страна?
О, зачем вы молчите, когда свои руки
К вам простирает она?
О звезды! О, звезды! Вы ярко горите!
Льете на землю свой свет!
Зачем же вы грустно, печально глядите,
И не даете ответ!
О, солнце! О. солнце! Взгляни, как

Алексеева Е. Зачем вы молчите? // Не убий. Геноцид армян и русская поэзия. 1895–1918 / Сост., ред. и вступ. очерк М.Д. Амирханян. Ереван. Национальная АН Республики Армения, Музей-институт геноцида армян, 1996. С. 71–72.

1095.

Перехватывает дух
От бровей его орлиных.
Так ревниво стиснут рот,
Что сейчас легко, пожалуй,
Он от пляски перейдет
К поединку на кинжалах.
Как внезапная гроза,
Бубен глушит всю округу.
Девушка, закрыв глаза,
Плавно движется по кругу.
С каждым шагом все

Матусовский М. Л.Зангезурская пляска // М. Л. Матусовский. Это было недавно. Это было давно. М.: Худ. лит., 1970. С.93–94.

1096.

А вот сквозь время беспокойное
Сумела память все сберечь.
Летели дни, кипели дни,
Да что там дни, — десятилетия!
Давно живу на этом свете я
И жизнь, волнам Зангу сродни,
Бежит. Стоишь на берегу,
Все краски прошлого смываются
И многое в

Звягинцева В. К.. Зангу. (Гегаму Сарьяну)

1097.

кипели дни,
Да что там дни, — десятилетия!
Давно живу на этом свете я
И жизнь, волнам Зангу сродни,
Бежит. Стоишь на берегу,
Все краски прошлого смываются
И многое в нем забывается.
Да, многое, но не Зангу!

Звягинцева В. К.. Зангу. (Гегаму Сарьяну)

1098.

мы не можем сгинуть без следа.
И где-то повторятся наши встречи,
И эта осень, этот поздний час.
Быть может, ветер на своем наречье
В лорийских рощах пропоет о нас.
И если звук армянских гордых песен
Он занесет в обветренный бурьян,

Звягинцева В. К.. Застольная (Ереванская)

1099.

тесен,
Как пел когда-то Наири Зарьян.
Так пусть же помнят горы, птицы, дети
В грядущего непостижимой мгле
О самом дорогом на этом свете —
О братстве и о песне на земле.

Звягинцева В. К.. Застольная (Ереванская)

1100.

же помнят горы, птицы, дети
В грядущего непостижимой мгле
О самом дорогом на этом свете —
О братстве и о песне на земле.

Звягинцева В. К.. Застольная (Ереванская)

1101.

Перестрадав в борьбе с врагом,
Отдав все силы на спасенье
Семей согретых очагом,
Народ мечтал о воскресеньи.
Он сыновей своих послал
В ряды защитников отчизны,
Он весь в

Кротков С. П. За что? //Не убий. Геноцид армян и русская поэзия. 1895–1918 / Сост., ред. и вступ. очерк М.Д. Амирханян. Ереван. Национальная АН Республики Армения, Музей-институт геноцида армян, 1996. С. 109–110.

1102.

тяжкие пришли заботы!..
И мысль о том, что вновь удар
Готов армянскому народу,
Пусть всех терзает, как кошмар!
Да ополчимся на невзгоду,
Спасем народу жизнь, свободу!
Армения, родная сторона!
За что, когда ты заслужила,
Что так страдать осуждена,
Что столько

1103.

С еще горячей каменной террасы
Заоблачный нам виден Арарат.
Среди двора уже лежат карасы,
На лозах вянет поздний виноград.
По старине без серебра богатый
Накрыла стол не осень ли сама?
Сыры и зелень, груши

Шервинский С. В. За колхозным столом // Стихи разных лет. М. : Советский писатель, 1984. С. 32‒33.

1104.

семью объединил нас Ленин,
Привет же вам от этих древних мест,
Где некогда сам Александр Великий
Провел полки, как шел на Вавилон,
Имен не знаю — римские владыки
Здесь не один сгубили легион!»
Но библии не делая уступки,
Не помянул небритый

Шервинский С. В. За колхозным столом // Стихи разных лет. М. : Советский писатель, 1984. С. 32‒33.

1105.

родной, за отчий кров,
За свой народ и за свободу
Воюет нация орлов.
И нет преграды их полёту.
Так повелось на свете, брат,
Что лёгкой доли не бывает.
За право жить сейчас солдат
На поле брани умирает.
Армянский дух неистребим, -

Коноплев В. В. За край родной, за отчий кров...// Армения как состояние души. [Электронный ресурс]. URL: https://stihi.ru/2023/02/28/4901

1106.

И нет преграды их полёту.
Так повелось на свете, брат,
Что лёгкой доли не бывает.
За право жить сейчас солдат
На поле брани умирает.
Армянский дух неистребим, -
История об этом знает:
На смерть уходит армянин
И новой жизнью прорастает.

1107.

лёгкой доли не бывает.
За право жить сейчас солдат
На поле брани умирает.
Армянский дух неистребим, -
История об этом знает:
На смерть уходит армянин
И новой жизнью прорастает.

1108.

На игривом коне, в богатырской броне
Славный витязь в поход отправляется,
И печалью томим, перед домом своим
Он с невестой

Веселовский Ю. А. За родину // Юрий Веселовский и армянская литература / Давтян А. М. Ереван. Айстан, 1970. С. 286–288.

1109.

сражуся в бою за отчизну свою,
За свободу и честь Гайастана,
Я умру средь боев за могилы отцов
И прославлюсь на лире баяна.
Ты же, старая мать, что мне хочешь сказать,
Когда рвусь я к великому бою?
Не проси ты

1110.

тебе свое имя;
Будь герой и храбрец, как твой славный отец;
С ним сравняйся делами твоими.
Да, ты должен идти; на великом пути
Ты получишь прозванье героя.
Не рыдай, Шушаник, твой Вардан не старик, —
Пусть попробует силу средь боя!»
На

1111.

идти; на великом пути
Ты получишь прозванье героя.
Не рыдай, Шушаник, твой Вардан не старик, —
Пусть попробует силу средь боя!»
На игривом коне, в богатырской броне
Славный витязь в поход отправляется,
И на вражеский строй, возбужденный борьбой,
Он с дружиною

1112.

Вардан не старик, —
Пусть попробует силу средь боя!»
На игривом коне, в богатырской броне
Славный витязь в поход отправляется,
И на вражеский строй, возбужденный борьбой,
Он с дружиною своею бросается.
Он летит меж рядов, он летит на врагов,
И стремится

1113.

в поход отправляется,
И на вражеский строй, возбужденный борьбой,
Он с дружиною своею бросается.
Он летит меж рядов, он летит на врагов,
И стремится он вдаль, вдохновенный,
Враг увидел его, — с коня своего
Вдруг нацелился турок презренный.
Грозно выстрел гремит,

1114.

Здесь дело не в слове, бессильную фразу
сливаю, как ржавую воду из крана.
Земля, на которой я не был ни разу,
в душе моей кровоточащая рана.
Здесь дело не в почве – не в каменных

Вольфсон Б. И. Здесь дело не… // Сетевой научно-культурологический журнал RELGA. 2020. №10 (378). [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://www.relga.ru/Environ/WebObjects/tgu-www.woa/wa/Main?textid=6420&level1=main&level2=articles (дата обращения ‒ 25.03.23)

1115.

туман,
Туман клубится к дымно, как земля…
В тумане скрылись тропы и поля,
В тумане скрылась горная страна,
Которой нет на карте, есть – во снах;
Там птицы крик ночной – как тяжкий страх,
И горы есть и скалы и заря…
Которой

Айдинян С. А. Земля Хайастан (Триптих) // Меценат и мир. 2014. №57‒60. [Электронный ресурс]. URL: http://www.mecenat-and-world.ru/57-60/aydinyan.htm (дата обращения 09.12.2023).

1116.

Два брата ‒ Арарата
Не очень-то мне нравился коньяк
С пейзажем на красивой этикетке.
Его никак не купишь ‒ на крайняй:
Он выше гор в хмельной тарифной сетке.
Но если купишь, будешь