1.
Я бормочу:
Я разве сторож им?
Могильная трава ползет на камень,
Сильна подземным знанием своим.
Недвижна крепость
В мареве полдневном.
Умершие цари в меня глядят,
Как будто их усилием подземным
Воздвигнут этот мир и этот град.
Прошедшее
Так жаждет воплотиться,
Габриэлян Н. М. Эребуни / Н. М. Габриэлян // Тростниковая дудка. Ереван : «Советакан грох», 1987. С. 53‒56.
2.
генуэзский пепел развеет ветер
отшлифует кладбище кораблей
до монет, окатышей, до бессмертья –
жажду всех султанов и королей
но в строю умерших на плац-параде
в наводненье вёсен и облаков
эта церковь в избранном Богом граде**
будет пахнуть горечью всех веков
Почти
А. Ю. Коровин. Феодосия, церковь на Карантине // Литературный интернет-журнал «Поэзия.ру». [Электронный ресурс]. Режим доступа: https://poezia.ru/works/33912 (дата обращения ‒ 21.03.2023)
3.
лишь музыка важна:
Уйдет один из нас - она найдет другого.
Она в него войдет тоскою всех времен,
Расширит грудь его умерших голосами,
А купол звуки пьет, и голос обнажен,
И безначальный свет поет в Гегардском храме.
Габриэлян Н. М. Гегард / Н. М. Габриэлян // Тростниковая дудка. Ереван : «Советакан грох», 1987. С. 18.