1.
глаза лицу.
Скалы небритая щека
Крест вырос на камнях,
Там скачут долгие века
На каменных конях.
Там кельи, ульи, гулкий дол.
Незримый пчеловод
От каменных сбирает пчёл
Сыпучий серый мёд
Но светел занебесный плес,
Где с горлицей ручной
Стоит седой
Вадим Семенович Жук. Армянский птичий алфавит. 2018
2.
речи застольные,
Были годы побед и труда,
Самолеты над ширью привольною,
И в полночных огнях города,
Нагляделась на горы и долы я,
На хребты, где не тает снежок;
В Цахкадзоре мальчишки веселые
В пионерский трубили рожок.
Отчего ж мне доныне
Звягинцева В. К.. Опять о том же
3.
сечи, к пламенным сраженьям.
Аракс шумит, Аракс шумит,
Араксу вторит ключ нагорный,
И Алагёз, нахмурясь, спит,
И тонет в влаге дол узорный;
И веет с пурпурных садов
Зефир восточным ароматом,
И сквозь сребристых облаков
Луна плывёт над Араратом.
Но воин
Давыдов Д. В. Полусолдат // Д. В. Давыдов / Сочинения. М. : Художественная литература, 1962. С. 118‒120.
4.
предо мною
Вершится таинство: Свет борется со Тьмою,
И Тьма побеждена. И вновь красу обрел,
В осеннюю парчу разубран пышный дол,
В прозрачном воздухе блестят свежее краски.
Так видел я рассвет, достойный древней сказки,
Так предо мной воскрес извечный, светлый
Цит. по: Сарьян Р. Л. Сарьян и Россия. Ереван, 2006. С. 133.
5.
до земли
Абрикосы, бананы и сливы.
Я люблю Алагез, Арарат
И воздушные горные цепи;
Среброводный Аракс и Ефрат
И цветущие долы и степи.
Мил язык твой, бурливый такой.
Словно сок молодой винограда.
И люблю я твой труд и покой
После
Саянский К. Великой мученице // Не убий. Геноцид армян и русская поэзия. 1895–1918 / Сост., ред. и вступ. очерк М.Д. Амирханян. Ереван. Национальная АН Республики Армения, Музей-институт геноцида армян, 1996. С. 79–80.
6.
ветви стали временем
время - белым пламенем
всё ярче Жар-птица -
и тысячелица!
и тысячеуста -
живые Уста!
ладони -
долони
от лона
и дола -
до неба
и Бога
и в яви
и в трансе
и в камне
и в бронзе
и масло
и
Сапгир Г. В. Жар-птица // Летящий и спящий: Рассказы в прозе и стихах. М. : Новое литературное обозрение, 1997. С. 274‒281.