1.
Душой и видом изменился…
Он днем и ночью слезы лил
И возсылал к богам моленье,
Чтоб их предел остановил
Отчизны горестной паденье.
Он в пище желчь одну встречал
И добровольно голодал.
В уныньи протекали ночи;
Бежал сон от его очей;
Глинка С. Н. Две повести в стихах, подчерпнутые из древних армянских летописей. Сочинение Сергея Глинки. М. : типография Лазаревых ин-та Восточных языков, 1831. С. 27‒41.
2.
литра на двоих
мы взяли пива «Киликия».
Глава 37-я, стих
й Иезекииля.
Арцаха цокотом копыт
и клекотом гортанным взрыто
нагорье горестное - взрыд
порфироносного гранита.
Стакан выплескивает кровь
свою - на праздничную скатерть.
В Константинополе любовь
уже закончилась, приятель!
Уже заложен Третий
Калашников C. Б.. Святой крест
3.
песни грустные пою,
Не вам в страданьи бесконечном
Свои мечты я отдаю...
О тех, кто спит покоем вечным,
Я слезы горестные лью!..
И песни, полные слезами,
Звенят надорванной струной
И льются скорбными волнами
Над кровью залитой страной,
Вечные скорбными цветами
Алексеева Е. Тебе, о мученик ‒ народ // Не убий. Геноцид армян и русская поэзия. 1895–1918 / Сост., ред. и вступ. очерк М.Д. Амирханян. Ереван. Национальная АН Республики Армения, Музей-институт геноцида армян, 1996. С. 74–76.
4.
памятью, уныло
Склоняю голову свою...
Я над забытою могилой
Душой измученной скорблю!..
Я вижу, брат над трупом брата
В молчаньи горестном поник,
Безмолвным ужасом объятый,
Челом к груди его приник...
Черты, прекрасные когда-то,
Вселяют ужас в этот миг!..
Я вижу,
Алексеева Е. Тебе, о мученик ‒ народ // Не убий. Геноцид армян и русская поэзия. 1895–1918 / Сост., ред. и вступ. очерк М.Д. Амирханян. Ереван. Национальная АН Республики Армения, Музей-институт геноцида армян, 1996. С. 74–76.
5.
Я с уважением и страхом вспоминал.
Я пел о мужестве великого Вардана,
О славных с персами сражениях я пел;
Про горестный конец и гибель Айастана
Народу своему поведать я хотел.
А вы, рождённые под ярким солнца светом,
Узнайте, что в
Веселовский Ю. А. Узнать Армению, Восток // Русские писатели об Армении: Сборник / Сост. С. Арешян, Н. Туманян. Ереван: Арменгиз, 1946. С.66–67.
6.
заботой шире
Становится для всех в кипящей мгле.
Жизнь — без конца! И — все возможно в мире,
И — даже мир из горестной земле.
Дудин М. А.. Виктору Амазасповичу Амбарцумяну
7.
вкус славянский.
Лечу я зренье видом Арарата,
Его я вижу из снегов российских.
Масис и Сис не горы - обелиски,
Напоминанье, горестная, правда.
Братаюсь я с Чаренцем и Эмином,
Молюсь Спасителю в песках Дер Зора,
Объять хочу своим духовным взором
Загадочную
Коноплев В. В. Внедрённый ген армянского пространства... // Армения как состояние любви. Ереван : Филин, 2013. С. 71.